Родина

Вернулась Валя Абрамкина на родину. Перерыв был большой. Помотались с мужем по миру. Осели в Соединенных Штатах. Стране неограниченных возможностей при верховенстве закона, реализующего разделение властей.
Между тем, надо и родственников проведать, перед подругами нарядами похвастаться. Едет Валя в южный город Ростов-на-Дону.

Ростовчане, кто не знает, народ бедовый и хитроватый. Было так изначально, так и осталось. Объединившись некогда, русский и армянский города создали особую породу жуликоватого ростовчанина. Породили особый характер. Как сказал давеча один из отцов города, «поведение горожанина лежит в плоскости ростовско-нахичеванской ментальности». Во куда хватил! Особый менталитет вычислил! Но, как бы то ни было, в чем-то он прав. Торговля ворует у покупателей. Особо возмущенные ценообразованием  покупатели грабят торговлю. Власть крадет у народа. Народ, уходя от налогов - у государства. Ну, и население – друг у друга. Не без этого. Так баланс и сохраняется. Все потихоньку повышают благосостояние. А, кто хочет сразу и много, те идут в таможенники. Потому что таможня не только даёт добро, но, если вам неизвестно, и берёт его.

И вот Валя, загрузив чемоданы подарками, отправляется в родной город. Но длинным маршрутом. С заездом в Париж по делу. Так бывает. У американцев.  При выходе из самолета встречает пассажиров страшненькая, но улыбчивая француженка и каждому (каждому!) говорит: «Бонжур, мсье. Бонжур, мадам». Приятно.
Валя решает свои проблемы. Покупает в бутике кучу французских духов на презенты и с пересадкой во Франкфурте, уже через несколько часов спускается по трапу на донскую землю.

Ласковый южный ветер доносит медовый запах степных трав. Кричит коростель, а, может, пустельга или баклан хохлатый, чёрт их разберет. Шары бурьяна катятся по взлетной полосе. К расплавленному асфальту прилипают подошвы импортных туфелек. Земляки, бойко расталкивая друг друга, норовят занять сидячие места в аэропортовском автобусе, чтобы уже через минуту подняться и так же расталкивая всех, ринуться к выходу. При этом они громко хохочут и рассказывают по телефону пикантные подробности перелета и делятся интимными секретами. Донское «гэканье»... Как это мило.

Строгий пограничник смотрит по-отечески. С ненавистью. Подозрительно  изучает Валин паспорт. Но она рада. Валя улыбается. Она - дома! В смысле, на родине. Осталось получить багаж, пройти таможенный контроль и упасть в объятья встречающих. Вот они уже из-за загородки машут. Метрах в десяти.
Дожидается она четырех своих чемоданов и, как санитарка под огнем, перетаскивает их по очереди к грозному и неподкупному таможеннику. В отличие от пограничника этот смотрит на Валю, как отчим на загулявшую падчерицу.
Исследует паспорт. Фамилия наша, а гражданство чужое. Ага, думает, жируешь под статуей свободы, в мире чистогана и желтого тельца, вседозволенности и изобилия на полках?
Может, он и не так подумал… Время, всё-таки другое. Наши дни, как пишут в американских фильмах. Ну… нет. Скорее всего, именно так он и подумал.
- Ну-ка, взвесим чемоданчик.
Валя, поднатужившись, затягивает баулы по очереди на весы.
- Что-то больно тяжелы. Что там у вас? Показывайте.
Валя распаковывает багаж. А там у нас - косметика для всех подруг, джинсы для малолетних племянников, кепки для игры в американскую лапту… Разного барахла предостаточно. Причем по несколько экзе каждого наименования.
У таможенника в глазах включается табло игрового автомата и этот однорукий бандит, похоже, вот-вот выдаст пять земляничек.
- На продажу везете?
- Нет-нет. Исключительно для личного пользования. Джинсы традиционно меняю каждый день, парфюм для каждого времени суток.
Автомат выдает проигрыш. Звучит печальная мелодия. А счастье было в двух шагах…
Служащий совершает новый заход.
- Поставьте-ка снова на весы. У-у-у, так у вас перевес!.. За каждый лишний килограмм десять евро.
А килограммов лишних, скажем правду, немало. Законопослушная жительница Штатов сникает. Понимает, что против правил не пойдешь. Опять же - весы не врут. Есть конкретные цифры.
- Куда платить?
А таможенник так задумчиво, эхом повторяет:
- Куда платить? Куда платить?.. - и с вожделением смотрит на чемодан, где косметика и разная другая женская лабуда.
Тут Валя смекает. Благо не от рождения в правовом государстве живет, всё-таки провела детство-юность в городе с особой ментальностью. Она щелкает замочком, достает флакон духов и говорит:
- Вот самая тяжелая вещь. Это из-за неё перегруз. Я оставляю её на таможне. Конфискуйте это немедленно!
Таможенник, неодобрительно покачав головой и глянув сурово на бывшую соотечественницу, коробку убирает под стойку.
- Смотрите,- грозит он пальчиком.- Последний раз. Впредь знайте правила.
- Обязательно. Впредь – да!
Она благодарно кивает и через десяток метров попадает в объятия родных. И тут только до неё доходит!
- Какой перегруз? Какие лишние килограммы? Какие евро, фак?!
Она ж не в самолет садится! Она ж эти килограммы по любезной сердцу ростовской земле будет катить до тех пор, пока родные и близкие не разберут гостинцы из неподъёмных сундуков.
Точно так батюшка Дон, делясь на протоки, впадает в Азовское море и прекращает своё существование.

Вот видите, как? Оторвалась от родных корней и навык потеряла. Надули земляки!
Она назад к дверям, горя от возмущения. Ан нет! Только выход. Назад нельзя. Граница на замке. Система «ниппель»: туда дуй, назад - нет.
Ну, да ладно… Душитесь на здоровье.

Много ли мало ли дней прошло, Валя собирается в обратную дорогу. И уже в аэропорту приспичивает ей письмо отправить. Типа, «ждите, дарлинг муж и чилдрены, готовьте митинг».
Россия - страна передовая, по развитию Интернета уже обошла Зимбабве. Ростов опять же - столичный город. Всё есть.
Валя интересуется:
- Имеется ли здесь Wi-Fi?
- Конечно, - отвечают ей. - И платный есть и бесплатный.
Американцы - народ практичный. Каждый цент на счету.
- Подскажете, где бесплатный?
- Подскажем, - отвечают. - Причем, с удовольствием. Консультация - двести рублей.
The end.