- Тетя Розали! - подхватив подол черного бархатного платья, женщина неслась по тропинке к самым воротам, где остановился экипаж. Кучер уже помог тетушке спуститься на землю, и та с любопытством рассматривала открывшийся перед ней вид.
- Не беги, дорогая. Будь осторожнее! - ахнула Розалинда Целебрейк, хватая племянницу за руку. – Подумай о ребенке - мягко пожурила она ее. – Малыш должен родиться здоровым и крепким. Ты хорошо питаешься?
- Да, тетушка - ответила Энжела, но женщину было сложно провести. Осмотрев племянницу с головы до ног, она вынесла вердикт:
- Худовата.
- Тетя Розали - Энжела попыталась что-то возразить, но тетушка махнула рукой:
- Не начинай, дорогая. Знаю, молодая, за фигурой своей следишь. Но сейчас ты под сердцем носишь ребенка – какие диеты?! Забудь…
- Я не сижу на диете, тетушка - ответила Энжела. – Никогда не делала этого.
- Ты вся в мать - кивнула Розалинда. – У Луизы всегда была отличная фигура. Кстати, как она? Ты не получала писем от своих родных?
- Сегодня, как раз, получила. Кстати, твое тоже.
Тетя вздохнула:
- Ну, вот, как я и думала! Я не слишком потревожила тебя, дорогая? - обеспокоенно спросила она, но Энжела лишь улыбнулась.
- О чем ты говоришь, тетя Розали? Я всегда рада тебе. Идем, слуги уже подготовили твою комнату.
Проходя через сад, миссис Целебрейк заметила:
- Вижу, у тебя прекрасные садовники. Колоссальная работа.
- Рональд любил этот сад. Он уделял ему много времени. Не поверишь, однажды я застала его с лопатой! - рассмеялась миссис Вэйллс. Тетушка удивленно подняла бровь:
- Как, твой муж лично возился с растениями?
- Да, тетушка. Я тогда удивилась не меньше твоего. А Рональд рассказал, что в детстве очень любил покопаться в саду, наравне с рабочими. Мне нравилось это в нем… - Энжела запнулась, но старушка все поняла:
- Только это и ничего больше. Знаю, дорогая. Ты не любила своего супруга.
Графиня молчала. Спорить было глупо.
- Значит, это Рональд решил посадить столько тюльпанов? - поинтересовалась Розалинда. – Помню, прошлой весной здесь было огромное поле этих цветов.
- Да, Рональд выписал разом множество сортов. Их рассадили в определенном порядке. Только вот сирень так посадить и не удалось.
- Почему? - удивилась женщина.
- Мой любимый сорт найти очень сложно - пояснила Энжела.
- Ты о «Небесной лазури», дорогая? В моем саду растет огромный куст. Я скажу садовнику – пусть разделит его. Все равно разросся. Половину привезу тебе.
- Ой, спасибо, тетушка!
- Полно тебе, дорогая - миссис Целебрейк от смущения даже покраснела. – Двадцать лет, а ведешь себя как ребенок. Обрадовалась цветочку, как подарку заморскому!
- Просто эта сирень – воспоминание о детстве - проговорила Энжела. Тетушка кивнула:
- Понимаю, дорогая. В твоем возрасте я тоже часто ностальгировала. А жизнь казалась такой серой.… Потом пройдет.
- Все проходит – пройдет и это? - улыбнулась графиня. – Помню, читала где-то эту фразу. Только не помню где.
- Это фраза была написана на кольце царя Соломона - отозвалась Розалинда. – Жил давным-давно такой мудрый человек…
- Не помню, тетушка, совсем не помню - женщина стыдливо потупила взгляд.
- Да, куда же вам – молодежи, помнить! - махнула рукой миссис Целебрейк. – В нашем 3196 году мало кто задумывается об истории. Свою бы не забыть, а до чужой и дела нет.
- И, все же, стыдно мне…
- Нашла чего стыдиться! А коль захочешь – прочитаешь о нем. Благо, ты читать любишь.
- Люблю, тетушка, очень люблю.
- Вот, так ты бы мне о своем покойном муже рассказывала - вздохнула Розалинда. – Знаю, несчастлива в браке была. Зачем же выходила за этого человека против воли своей?
- Почему это против воли? - возмутилась графиня.
- Да потому, что меня не проведешь - тетушка пригрозила пальцем. – И врать не смей. Не любила, говорю. Оттого сердце твое спокойно сейчас.
- Простите, тетя Розали. Я не могу вам рассказать всего…
- И не нужно. Только как бы этот камень на душе тебя с собой в воду не утащил.
* * *
На столе горела керосиновая лампа, распространяя вокруг себя приятный мягкий свет. Миссис Вэйллс неподвижно сидела за столом, скрестив перед собой руки. Когда же случился переломный момент в ее жизни? Полтора года назад, или четыре месяца? Тетушка сказала, что такое бывает со всеми, но Энжела знала причину своей тоски.
Открыв потайную нишу, графиня вытащила из нее маленькую плоскую коробочку, обтянутую черным бархатом и старую потрепанную розовую тетрадь.
Пальцы расстегнули тугой замок, цепочка со звоном упала на пол. На ковре синей звездой лежал массивный кулон с сапфиром. Рональд подарил его в день свадьбы. Своеобразная гарантия «любви и верности». Но в их жизни не было ни того, ни другого. Тогда зачем носить этот никому не нужный символ?
Женщина медленно открыла тетрадь. От времени страницы немного склеились, но чернила были прекрасно видны. Глаза пробегали по строкам, пальцы гладили бумагу.… Если бы мисс Пинквайк знала, с каким громоподобным треском разрушатся все ее мечты о прекрасном принце, о замке, о…
Хотя, особняк у нее есть, принц был, громкое имя всегда при ней. По меркам многих, миссис Вэйллс была одной из самых удачливых женщин на этой планете. По меркам многих. Но не по своей.
Если бы можно было вернуть все назад, хоть что-то исправить. Самую малость. Но человечество упорно работало над модернизацией паровых двигателей, вновь ставших популярными спустя века, а вот машину времени изобрести так и не смогло.
С легким шелестом, из тетради неожиданно выпал лист бумаги. Наклонившись, графиня подняла его. В тусклом свете керосиновой лампы на нее смотрел Найр О` Грошхаль. Когда-то, маленькая мисс вырвала лист из подаренной ей книги, чтобы, когда ей исполнится двадцать лет и этот необычный мужчина придет за ней, ни с кем его не спутать. Энжела грустно усмехнулась. Что ж, назначенный день настал, уже практически, прошел, а «муж» так и не объявился. Так глупо верить в чудеса, будучи взрослым и так горько осознавать их хрупкость, когда ты еще совсем ребенок. К счастью, маленькая мисс смогла сохранить все свои тайны и мечты, а сейчас ей до них нет никакого дела.
Серебристая жидкость, циркулируя по стеклянным трубочкам, передвинула стрелку вправо. Уже совсем поздно. Нужно ложиться спать.
* * *
Карты… Яркие прямоугольники плотного бархатистого картона лежат перед ней. Энжела Вэйллс сидит на стуле, прямо перед ней сидит человек. Его длинные бледные пальцы лениво перебирают Таро.
- Может, сыграем? - вопрошает он.
- На Таро?!!
Незнакомец ухмыляется:
- Почему нет? У тебя есть веская причина для отказа?
- Я не… - женщина отшатывается от него.
- Мы сыграем с тобой, Энжела Пинквайк. Обязательно сыграем. Когда придет наше время…
Миссис Вэйллс закричала и рывком села на кровати. По лбу струился холодный пот, ее трясло.
- Господи, что это было.… Нет, только не он, пожалуйста…. Женщина закрыла руками лицо. Внезапная резкая боль пронзила низ живота и Энжела вскрикнула. Только не…
Через короткий промежуток времени приступ повторился. Осторожно спустив ноги на пол, графиня встала с постели и тут же почувствовала влагу.
- Морган, нет!
То ли от боли, то ли от понимания того, что с ней происходит, миссис Вэйллс потеряла сознание.
* * *
- Она приходит в себя - сказал чей-то голос совсем рядом.
- Бедная госпожа - всхлипнул другой голос, принадлежавший молодой девушке.
- Энжела, родная моя, что же за проклятие над тобой, детка? - рыдала женщина, гораздо старше нее.
Графиня медленно открыла глаза. Предметы расплывались. У ее кровати сидело трое. Когда зрение вернулось к ней, женщина узнала Люси, свою тетушку и семейного врача. Увидев, что миссис Вэйллс, наконец, очнулась, мужчина довольно кивнул:
- Ну, вот, я же говорил. У нее крепкий организм.
- Деточка, как ты себя чувствуешь? - тетя Розали тут же засыпала ее вопросами.
- Я в порядке. Как Морган?
- Морган? - мистер Нуррид вопросительно взглянул на нее.
- Так госпожа планировала назвать своего сына - поспешно пояснила горничная.
Мужчина вздохнул:
- Увы, госпожа. Нам не удалось спасти вашего ребенка.
- Вы… вы хотите сказать, что я потеряла своего сына? Своего Моргана?!
Розалинда успокаивающе сжала ее руку в своих.
- Сейчас для тебя это очень трудно, родная. Я знаю, как тебе тяжело. Но нужно смириться. Такое бывает…
- Госпожа, я буду всегда рядом… - лепетала Люси.
Энжела зажмурилась. Слезы градом покатились по щекам.
- Морган… мой сыночек - прошептала она.
- Энжела, ангелочек, все будет хорошо. Мы тебя очень любим - старая тетушка гладила ее по волосам.
- Вы молодая, здоровая женщина. У вас еще будут дети - действительно, что еще может сказать врач? Только одну из своих шаблонных фраз.
- Ничего не будет - продолжала шептать несчастная мать – Вы не понимаете. Теперь уже ничего не будет.
