Рунная птица Джейр

Всадник выронил факел и рухнул в снег. В это время конь другого всадника с диким ржанием осел крупом в сугроб – Вельфгирд, выскочив из кустарника, вцепился зубами в заднюю ногу жеребца, перегрызая сухожилия.
   Рескул как раз готовился нанести удар мечом и покончить с Рорековским отродьем, когда его конь рухнул под ним, сбрасывая наземь. Не понимая, что происходит, Рескул вскочил на ноги, но тут к нему метнулась какая-то тень, и лучший наемный убийца князя Игана увидел прямо перед собой огромного белого волка с пылающими глазами, который кинулся на него, ударил в грудь могучими лапами и сбил с ног. Рескул не успел закричать – Вельфгрид вцепился ему клыками в горло, и Рескул захлебнулся собственной кровью.
  Ярре между тем посылал стрелу за стрелой в мечущихся по поляне всадников, и каждая из них находила жертву. Разбойники гибли, даже не сообразив, откуда в них летят смертоносные стрелы. Лишь двое последних увидели стрелка. Они бросились прямо к нему, с двух сторон, яростно вопя и размахивая мечами. Первому Ярре попал прямо в распяленный рот, оборвав крик, и разбойник вылетел из седла. Второй подскакал совсем близко: Ярре выстрелил в упор, но попал не в грудь всадника, а в голову коня. Жеребец встал на дыбы и повалился набок, придавив хозяина. Разбойник, вопя и сквернословя, пытался выбраться из-под убитой лошади, но подоспевший Вельфгрид не дал ему этого сделать.
   Ярре опустил лук. Сердце у него бешено стучало. Вельфгрид тем временем уже сидел рядом с ребенком, высунув длинный язык. Ярре схватил один из горевших на снегу факелов, подбежал ближе.
- Ой, девчонка! – вырвалось у него.
 Они с Вельфгридом спасли девочку лет тринадцати. Девочка была в очень добротной и дорогой шубе из черной лисы и хороших сапожках. Спасаясь от разбойников, она потеряла шапку, и длинные светлые волосы рассыпались по воротнику шубы. Лицо у девочки было тонкое, красивое – и белое, как у замерзшего покойника. Губы ее шевелились, а в остановившихся широко распахнутых глазах был смертельный ужас.
- Ма…ма…ма…маааа…мммм…ма, - услышал Ярре.
- Жива, цела? – Ярре схватил  девчонку за плечи, сильно тряхнул. – Слышишь меня?
  Вельфгрид угрожающе зарычал. Ярре отпустил девчонку и растерянно посмотрел по сторонам. Все ясно, у девчонки шок с перепугу. Надо согреть ее, разжечь костер.
  Валежника на поляне было много, а догорающие факелы разбойников  сильно упростили дело. Скоро костер пылал жарко и весело, а Ярре все наваливал в него дрова.
- Холодно, - сказала вдруг девушка.
 На этот раз Ярре не стал обращать внимание на рычание Вельфгрида. Защитничек, тоже мне. Распустил завязки на мешке, достал из его недр свои запасные суконные портянки и крынку с гусиным жиром, которую положил в мешок предусмотрительный Бьеран. Стянул с девушки меховые сапожки: ступни у нее были ледяными и совсем побелели. Выругавшись втихомолку, Ярре начал растирать ноги девчонки сначала снегом, а потом жиром. Растирание помогло – девчонка начала морщиться от боли, кровообращение восстановилось.
- Больно! – застонала она.
- Терпи, красавица, - пропыхтел Ярре, продолжая разминать маленькие ножки девушки. – Зато теперь не останешься калекой, это я тебе точно говорю.
 Закончив растирание, Ярре замотал раскрасневшиеся ноги своими запасными портянками и закрепил портянки ремешками, чтобы не раскрылись. Поставил сапожки ближе к огню. Достал из мешка флягу с самогоном, глотнул сам и приложил горлышко к губам девчонки.
- Выпей, - велел он.
 Девчонка покорно глотнула сивуху, сморщилась, закашлялась, залилась слезами. Потом ее начало трясти – от тепла и алкоголя шок начал проходить. Ярре прижал ее к себе, а Вельфгрид прижался к Янке с другого бока.
- Ты кто? – спросил Ярре. – И кто были эти люди?
- Они Ставека убили, - мертвым голосом сказала Янка, и на глазах ее вновь заблестели слезы. – Зарубили его.
- Кто такой Ставек?
- Мой брат.
- А ты убежала?
 Она кивнула. Несколько минут они сидели молча.
- Ты сама откуда? – не выдержал Ярре.
- Теперь ниоткуда.
- То есть как? У тебя есть дом, родители?
- Теперь нет. Я знаю, папу с мамой тоже убили. – Янка глазами показала на разбросанные по поляне тела. – Они убили.
- За что?
- Не знаю.
- А родственники у тебя есть?
- Дядя в Златограде.
- Я отведу тебя в Златоград, хочешь?
- Не надо. Они меня все равно найдут.
- Эти люди мертвы.
- Придут другие, я знаю.
- А кто твой дядя?
- Он племянник великого герцога.
- Силы преисподней! – изумился Ярре. – Так он защитит тебя от убийц, если он такой большой человек!
- Не защитит. Это он послал этих людей. Один из них сказал «Привет вам от любящего дядюшки», а потом убил Ставека.
- Значит, ты герцогиня, так?
- Нет, княжна.
- Здорово. А я вот Ярре. Ярре Кристерсон из Ольмё. А это Вельфгрид. Ты его не бойся, он вобщем хороший парень.
- А я и не боюсь, - Янка положила руку на спину волка. – И тебя не боюсь.
- Вот и славно. Сейчас состряпаем что-нибудь пожрать. Ты, наверное голодная, да и я от волнения проголодался.
- Спасибо тебе, Ярре, - сказала Янка таким тоном, что у парня дрогнуло сердце. – Ты меня спас, а я…
- Я тебя и дальше не брошу. Нам от этих разбойников в наследство несколько коней досталось. Сядем на них и поедем. Ты верхом ездишь?
- Конечно, я же княжна.
- Вот и ладушки. Доберемся до деревни, а там…
- Ты куда идешь?
- Я-то? В Оплот. Пес его знает, где этот Оплот находится, меня туда Вельфгрид ведет.
- Вельфгрид? – Янка погладила волка. – Он что, волшебный? Знает все дороги?
- Ну, вроде того. – Ярре полез в мешок. – У меня тут колбаса есть. Будешь жареную колбасу?
- Я спать хочу, - сказала Янка. – Очень хочу.
- Понял. – Ярре быстро занялся делом. Снял с убитых коней седла, чепраки и потники, сложил эти потники вместе, покрыл чепраком, и получилось что-то вроде походной постели. – Холодновато тут спать, но вижу, что тащить тебя куда-то сейчас не получится. Вельфгрид тебя погреет, а я пока лапника нарежу, шалаш сделаю.
  Янка благодарно улыбнулась. Ярре подхватил ее на руки – боги, да какая же она легкая, даже в этой тяжелой шубе! – положил на постель из потников и накрыл своим меховым одеялом.  Волк тут же устроился в ногах у девушки. Посмотрев на эту идиллию, Ярре усмехнулся и, запахнув полушубок, пошел собирать свои стрелы и резать сосновые лапы для шалаша. Придется этой ночью бодрствовать, ну да ладно – не впервой.  Мороз вроде немного спал, а если усилится, так у него самогон есть, и костер горит отлично. Топлива на поляне много, на ночь хватит.
  А главное – сегодня он спас человека. Княжну.
  По такому случаю можно прекрасно провести время с флягой в руке и звездным небом над головой. И еще раз поблагодарить богов за оказанную ему милость.
  За вторую жизнь, которая пока складывается куда интереснее, чем первая.    



ЧАСТЬ ВТОРАЯ. FINEM MILLENIUM


Глава 1

 У брата Мереша Набаро осталось только одно желание – умереть побыстрее, чтобы больше не чувствовать этот холод. Он с самого начала знал, что не вернется обратно в обитель,  что ему сегодня предстоит умереть. Но мороз, видно, решил его напоследок как следует помучить.
  Долгие годы аскезы приучили Мереша с равной стойкостью терпеть и холод, и жару, голод и боль. Но этой ночью было слишком холодно даже для  закаленного многолетними лишениями Серого Брата. Морозный ветер хлестал по телу, как снабженный железными кошками бич. Еще немного – и он просто замерзнет на этой пустынной дороге.
  Когда Мереш говорил  в исповедальне Ривского замка с трибуном Энгелем, то видел в глазах трибуна свой приговор. Как ни странно, мысль о смерти совсем не пугала брата Мереша. Серые братья не боятся смерти – согласно древним текстам Агалады смерть начало, а не конец. Посвященный в тайны некромантии знает, что ждет каждого за порогом Нежизни, и знание лишает страха. Но смерть бывает разная. Если ему предстоит закончить жизнь на зимней дороге, под порывами пронизывающего до костей ветра, несущего раздирающую кожу ледяную пыль – это одно. Мереша пугало то неведомое, с чем придется столкнуться на этой дороге. И только Всемогущему известно, что приуготовил для него ночной ужас…
  Вдали, в глубине леса завыли волки. Брат Мереш вздрогнул, начал шептать молитву. Ветер налетел с новой силой, будто хотел сорвать с инквизитора меховой плащ и покончить с ним побыстрее.  У Мереша возникла отчаянная мысль – сбросить плащ, подставить тело этому леденящему ветру, чтобы все закончилось побыстрее. Он уже потянулся закоченевшими пальцами к горлу, чтобы распустить завязки плаща, но тут вспомнил о филактерии, лежавшей в торбе на груди.
   Нет, так рисковать нельзя. Надо вручить посылку тем, кто за ней придет. Трибун Энгель приказал ему передать филактерию из рук в руки, и приказ следует выполнить в точности. Серое Братство не прощает тех, кто нарушил его волю – ни живых, ни мертвых…
   Чтобы отогнать мысли о холоде, брат Мереш попробовал медитировать. Он начал внушать себе, что сейчас лето, что яркое солнце согревает его тело. Вначале ему стало тепло. Разомкнув смерзшиеся веки, брат Мереш вдруг с удивлением обнаружил, что перед ним уже не утопающая в сугробах дорога из Рива на север, в Кревелог, а самый настоящий летний тракт, по обе стороны от которого простираются  до зеленеющего леса усыпанные цветами луга.
     На дороге, далеко впереди, показалась приближающаяся фигура. Когда она стала различима, брат Мереш поспешно опустил взгляд – это была красивая и совершенно нагая женщина. Она подошла к нему, потрепала по шее его коня и посмотрела на монаха ярко-голубыми, как летнее небо, глазами.
- Привет, монашек, - сказала она игриво. – Не желаешь порезвиться на травке?
- Убирайся, демон, - ответил Мереш, стараясь не смотреть на привидение. – Я знаю, ты всего лишь морок, который хочет совратить меня.
- Мне жалко тебя, - сказала женщина. – Ты болен. Ты не умеешь видеть красоту. Смерть уже пустила корни в твоей душе. Ты страдаешь от холода зимы, но то, что на самом деле убивает тебя – так это холод, который заморозил твою душу и остудил сердце. Ты живой мертвец, Мереш Набаро, и сам того не понимаешь.
- Уходи! – проскрипел монах.
- Ладно. Меня легко прогнать – я всего лишь твой последний сон. Очень скоро за тобой придут те, кому принадлежит твоя душа и души таких несчастных, как ты. Прощай, бедный монах.
  Она повернулась и пошла по дороге, бесстыже покачивая ягодицами и смеясь. От этого зрелища мысли Мереша перепутались, и медитация закончилась. Очнувшись, Мереш вновь ощутил ужасный холод – он мучил его даже сильнее, чем прежде.
  Стуча зубами, брат Мереш осмотрелся по сторонам – мир вокруг него был миром смерти. Ветер мел поземкой по заснеженным полям, дальний лес казался под полной луной призрачным. Мереш вновь закрыл глаза, пытаясь вновь вызвать в памяти видения жаркого лета, но тут его конь, смирно стоявший все это время, вдруг захрапел, испуганно заржал и рванулся с места так, что закоченевший инквизитор мешком вывалился из седла прямо в сугроб.
  Когда он поднялся на ноги, конь был далеко. Даже если бы замерзшие ноги слушались Мереша Набаро, он бы не смог догнать жеребца. Он глядел в ту сторону, куда уносился испуганный конь и думал о том, что остался на дороге совсем один – даже этого глупого животного не будет рядом, когда он