было, то прошло. Меня зовут Каллист. Евпатия сегодня не будет, и он попросил меня позаниматься с тобой. Если ты придешь днем, то застанешь здесь много обучающихся. Их обучают почти все, кто здесь есть. А по вечерам занимаемся мы сами, чтобы не растерять то, что умеем. Давай я тебя познакомлю со всеми. Это Емидий и Агафон, а это Рулав. Он франк.
Василий узнал в нем воина, который вчера бросал ножи.
- А вот Бекдир. - Бекдир опять стоял со своим кнутом и улыбался Василию. - Он из авар. А это Лемай, Кирей и Киндык. Они болгары.
Все смотрели на Василия и улыбались. Теперь они казались ему совершенно не страшными.
- Нравится тебе здесь? - Спросил Киндик.
Василий утвердительно кивнул головой.
- А вчера трудно было? – Спросил Емидий.
- Да. – Ответил Василий.
- А что же тебе вчера понравилось? – уточнил Емидий.
- Рассказ дяди Лемая.
Все дружно засмеялись.
- У нас всегда каждый вечер кто-нибудь рассказывает. – Заметил Бекдир. – А чему ты хочешь научиться больше всего?
- Ножи бросать. Так же, как дядя Рулав.
Все опять засмеялись.
- Ножи кидать, - это входит в программу обучения. – Начал объяснять Каллист. – Тебе еще рано, вот годика через два, тогда…
- Погоди, Каллист. – Перебил его Рулав. – Эти ножи кидать, он конечно мал. А вот этот, - он достал небольшой нож, - я думаю, сможет. Вот, бери. – Он протянул его Василию. – Это тебе подарок.
- Спаси тебя Боже. – Василий с замиранием сердца взял в руки боевой нож.
Каллист продолжил:
- Это первое твое оружие. Будь с ним осторожен, береги его и учись им пользоваться. Будь достоен своего отца. Хороший из него воин получился бы, мощный.
- Ты знаешь моего отца?
- Мы все его знаем. Нам о нем Нискиня рассказывал. И как он с негром на мечах сражался, и как его сарацины пленили, и как он от них убежал. И про знаменитый кинжал с изображением дочери Людоты, а, значит, и твоей сестры, Василий, тоже рассказывал.
- А мне он ничего не рассказывал. – Удрученно вздохнул Василий.
- Значит не время еще. Потом расскажет. У твоего отца другая стезя: делать хорошее оружие. Каждый из нас, когда идет в поход, всегда берет оружие, изготовленное твоим отцом. Каким талантом наградил его Бог! Если бы я мог делать хотя бы вполовину того, что может твой отец, то я бы завел семью, заимел бы детей, и работал, работал, чтобы их прокормить. А что еще нужно для счастья? Дом, семья и хорошая работа. Эх, зачем тебе, Василий, воинское искусство? Вот у меня не было отца, и не у кого было перенимать ремесло. Вот и стал я воином, а толку? Кому и что я оставлю после своей жизни? Может одумаешься, Василий?
Василий упрямо мотнул головой:
- Мне надо научиться. И еще мне надо язык жителей степей выучить.
- А-а, тогда тебе надо больше общаться с Лемаем, Киреем, Киндиком или Бекдиром. У него язык похож на болгарский. Что ж, учись. Евпатий состарится, - тебе эту школу передаст. Ты еще нами покомандуешь, если еще живы будем. Ну ладно. Ты любишь играть?
- Да.
Сейчас мы с тобой поиграем в интересную игру. Ты становишься вон там у стены, а я буду стараться в тебя попасть, а ты уворачивайся. Понял? - Каллист взял корзину с мешочками, еле помещающими в у него в руке и туго набитые тряпками. Василий бегал вдоль стены, а Каллист бросал в него мешочки.
- Стой! Плохо. Что ты бегаешь, как угорелый? Ты совершенно не смотришь на то, что в тебя летит. Представь, что это стрелы, а тебе от них надо просто увернуться. Понял? И еще. Сколько раз я в тебя попаду, столько раз ты будешь отжиматься от пола. – И Каллист продолжил эту «игру».
Мешочки были не тяжелые, и когда попадали, было не больно, но Василий старался изо всех сил, уворачиваясь от них. Он и приседал, и отскакивал в сторону, Но Каллист в него попадал и попадал.
Вечером Василий попросил:
- Отец, ты обещал мне рассказать, как ты попал в плен и стал рабом.
- Хорошо, сын. Но давай потом как-нибудь, сегодня я что-то устал. Спать хочется.
Так прошел день учебы Василия. Затем еще один, и еще… Так пролетело полгода. За это время Василий уже научился читать. Занятия в школе Евпатия тоже не проходили даром. Василий не давал себе поблажки в учебе. Каждый день он ходил установленным маршрутом: кузница, дедушка Зенон, дядя Кирилл, дядя Евпатий. И только в воскресенье у него был день отдыха. Хотя и в этот день после посещения церкви отец учил его языку степняков. По-славянски Василий говорил бегло, и его акцент, связанный с певучей ромейской речью, уже начал пропадать.
Однажды, как всегда, Василий направлялся к Кириллу. Было прохладно. Холодные капли дождя вперемежку с редкими снежинками падали на его лицо. Василий чуть нагнув голову, чтобы мокрая влага не попадала в глаза, торопливо шел вдоль домов.
- Эй, сакалиб! Куда спешишь?
Василий обернулся. Его обидчики вышли из-за угла дома и направлялись к нему, обступая со всех сторон. Свободным оставалось только одно направление, - то, куда он и шел.
Василий повернулся и побежал, иногда оглядываясь через плечо. Преследователи последовали за ним. Постепенно все бегущие выстроились в одну цепочку во главе с Василием. Один из преследователей уже дышал ему в затылок. Василий решил: пора. Он резко остановился и с развороту ударил первого преследователя кулаком в нос. Не обращая на него уже никакого внимания, он бросился на подбежавшего второго и, ухватив его за руки, ударил коленом в живот чуть ниже ребер. Третьего он простой подсечкой под ноги повалил на землю. Четвертого, самого большого, он схватил за руки, крепко их сжал и своим лбом ударил его в лицо. После этого отскочил к ближайшему дому и прижался к стене. Его преследователи, утирая руками с лица кровь, слезы и грязь, опять начали обступать Василия со всех сторон, вооружаясь палками и камнями. Василий молча глядел на них и, сунув руку за пазуху, вытащил нож, который подарил ему Рулав. Вид ножа остудил нападавших и они остановились. Проходящий мимо ромей остановился и шугнул всех четверых:
- А ну, бегом все отсюда! – И четверо, побросав камни и палки, бросились прочь.
- Ну а ты что, как знаменитый Александр Македонский воевал с превосходящими силами врага, так и ты? - Обратился он к Василию. – Не испугался, значит, четверых?
- Нет, не испугался, - ответил Василий, убирая нож.
- Знатный из тебя воин может получиться. Не хочешь поучиться воинскому искусству?
- Я уже учусь.
- Да-а? Интересно, и у кого же ты учишься?
- У Евпатия Камениата.
- У Евпатия? И долго ты у него учишься?
- Полгода.
- Значит неплохой учитель, если за полгода он научил тебя тому, что ты сейчас продемонстрировал.
- Он мой дядя. – Гордо сказал Василий.
Прохожий окинул еще раз с головы до ног Василия:
- Ну счастливо. Я думаю, что мы еще встретимся.
Василий еще не успел раздеться у Кирилла, как сразу же начал задавать ему вопросы:
- Дядя Кирилл, а кто такой Александр Македонский? И почему он знаменитый? А почему он воевал, - здесь Василий немного запнулся, вспоминая произнесенное прохожим слово, - с превосходящими силами врага?
- Ой, сколько много вопросов! Погоди, разденься. Давай по порядку вначале учеба, а потом я тебе вкратце расскажу об Александре Великом.
- Дядя Кирилл… - Начал канючить Василий.
- Я сказал, что вначале письмо и счет.
Василию ничего не оставалось, как делать то, что говорит Кирилл. Наконец дело дошло и до рассказа:
- Это было за триста с лишним лет до Рождества Христова. Сын македонского царя Филиппа, который завоевал Грецию, как и ты с малолетства обучался грамоте и занимался физическими упражнениями, чтобы укрепить тело. В тринадцать лет воспитателем к нему пригласили самого Аристотеля. Он обучал Александра естествознанию, истории, политике, литературе. Александр знал произведения Гомера, Софокла, Еврипида и многих других. Отец Александра царь Филипп подготовил армию для завоевания Азии, но был вероломно убит. Сравнительно молодой Александр возглавил армию и осуществил мечту отца: он начал завоевание Азии. С войском в тридцать тысяч человек пехоты и пять тысяч конницы он направился к ее берегам. Историки пишут, что когда корабль Александра подошел к берегу, то он бросил копье, которое вонзилось в землю. Александр спрыгнул с корабля и первым из всего войска ступил на землю Азии. Историки также приписывают Александру слова: «Нет ничего более рабского, чем роскошь и нега, и ничего более царственного, чем труд». Так что нет ничего зазорного в труде. Трудись, Василий, и сыт будешь, ибо …
- Дядя Кирилл, - перебил его Василий, - ты начал рассказывать о том, что Александр ступил на землю Азии.
- Нет в тебе еще терпения, Василий. Учись быть терпеливым, выслушивать собеседника до конца, тем более учителя. Учитель дает ученику знания, а знания освещают человеку путь его жизни, чтобы он делал правильные поступки. Как ты думаешь: смог бы Александр с таким по численности войском одерживать победы над многочисленным войском Дария III Кодомана, которое доходило до восьмидесяти тысяч человек? Нет не смог бы. То-то и оно. В какую бы местность не приходил Александр, он и его армия привносила с собой культуру греков. Для этого он строил города и называл их своим именем Александрия. В этих городах селились старые воины и переселенцы из Греции. Историки утверждают, что было построено более ста городов.
- Дядя Кирилл, расскажи мне подробнее о битвах Александра Македонского.
- Написано много книг об Александре Великом. Когда подрастешь, тогда я тебе их дам почитать. Я думаю годика через три-четыре. О всех битвах я тебе не расскажу, а вот об известной битве при селении Гавгамелы, где царь Дарий чуть было не попал в плен к Александру, слушай. Перед боем у Александра с учетом прибывавших к нему подкреплений было около сорока тысяч пехоты и пять тысяч конницы. А у Дария – восемьдесят тысяч пехоты, пятнадцать тысяч конницы, двести боевых колесниц и пятнадцать боевых слонов. Александр разбил его, после чего Дарию пришлось долго скрываться от Александра.
- А как это произошло, дядя Кирилл? Почему Александр с армией меньше, чем у Дария, разбил его?
Кирилл покачал головой:
- Все знать невозможно. Как это произошло и почему могут ответить люди, которые изучают военные науки, такие как тактика и стратегия. Обратись к ним.
Кирилл подумал немного и продолжил:
- Но не думай, что Александр легко одерживал победы. Город Тир он осаждал семь месяцев. За это время он построил дамбу к стенам города, который находился в море, недалеко от берега. По дамбе подвезли осадные орудия, проломили стены и взяли город. Александр жестоко расправился с его защитниками. Шесть тысяч человек было казнено, более тридцати тысяч продано в рабство, а две тысячи человек были распяты на крестах, и эти кресты были установлены вдоль берега моря. И все это было сделано для устрашения других.
- Не впрок, значит, пошли знания для Александра, если зря столько народу погубил.
Кирилл немного помолчал и продолжил:
- Ты не по годам умен и проницателен, Василий. И это хорошо. Всегда анализируй события и думай. Мне приятно, что те знания, которые я тебе даю, падают в благодатную почву. Тебя мой брат учит воинскому искусству. Я хочу, чтобы ты всегда помнил, что искусство воевать пригодилось тебе не для завоеваний с их кровавой жатвой, а для защиты от алчных завоевателей, для защиты слабых и убогих, для защиты женщин и детей, для защиты простых тружеников, которые желают просто
