- Ев, сестренка моя, ты сможешь! Приходи в себя, пожалуйста! Давай, соберись! – Вел наблюдала за ней постоянно подбадривая, стараясь своей волей хоть как-то повлиять на сестру. В то же самое время, как бы ее глазами, следила за тем, что творится вокруг самой сестры. Во всей этой тревожной ситуации был плюс – она слышала дом! Именно этот факт дал ей силы, направленность действий и вселил полную уверенность, что семья справится. – Ев, кошечка моя, ты никогда и никому не принадлежишь! Ты всегда была и будешь, самостоятельная, сильная, волевая. – Шепча последние слова, Вел заметила, по выражению глаз сестры, что в душе ее потеплело, заискрилось, ритмичней забилось сердце, появились маленькие морщинки на лбу, словно та о чем-то серьезно задумалась. Вел облегченно вздохнула, понимая – она ее слышит, ну, по крайне мере, чувствует, только никак не может разбить оковы, или путы задержавшего ее в этой пещере Трио. Вел, мимоходом, ловила себя на мысли, что не может принять их имени. Не потому, что сидит взаперти, а потому, что Гармония для нее являлась всегда чем-то иным, светлым, добрым, постоянным. Отбрасывая все отвлекающее от размышления, с двойной силой посылала свое обращение к сестре: – Ев! Ты сильная! Ты дома! И ты не одна! Думай, Гения моя, думай!
Приближение троицы, в этот раз сопровождающееся не только светом, но и звуком, похожим на свист ветерка, сбило с таким трудом налаженную связь. Вел отметила себе, что уже начинает реагировать на них, а это был еще один плюс! – Что надо, Лже Гармонии? - Вел изобразила скуку, закрылась безразличием, спрятала свою тоску и боль за равнодушие к происходящему.
- Вот зря ты ежишься! – спокойно, даже с теплыми нотками, заговорила самая светлая из трех подобий и приблизилась к ней: - У всего должен быть тон и оттенок. Ну, кто тебе сказал, что Гармония – это тишь и благодать? Никто! Сами надумали, а потом плачетесь. В чем, по-твоему, смысл Гармонии, как и когда она достигается? Разве ты поймешь, что достигла ЕЕ если не понюхаешь запах распада? Не ощутишь сбой, не переживешь упадок? Гармония, девочка, – это не ясное голубое небо над головой, не зеленая трава под ногами и даже не музыка в твоем сердце, в ней намного больше всего!
- Возможно. Я об этом даже разглагольствовать не стану. Это все патетика. А из ваших уст, вообще…. – поднялась, положила руку на преграду и посмотрела на них так, словно перед ней были не ее тюремщики, а школьники. – Признайтесь, вы и мушек терроризируете, прежде чем залить смолой?
- Не кипятись! Мы дадим тебе шанс.
- И за что же такая милость?!
- Не хочешь?! – хихикула серая. - Понравилось у нас? Поняла разницу красоты и покоя?
- Да не за какие сокровища мира! Уж лучше переживать все то, что вы тут перечисляли, но бок о бок с близкими.
- Как скажешь, как пожелаешь! – ответили они, практически вместе. Скрылись, за ними отплыл свет, но Вел не стала крутиться, чтобы найти их, так и стояла, засмотревшись на мерцание отблесков в ближайших сталактитах, выдавив из себя:
- И?
- Условие просты, даже детские. – вынырнула перед ней Серая. - Если твои решат три загадки, ты будешь свободна. Всего три!
- Какие? – заинтересовалась Вел и невольно глянула на экран, продолжающий показывать семью.
- Самые простые. – Серая застыла, прикрыв глаза, Вел насторожилась, не уснула ли, но та, не меняя позы, продолжила: - Первая – Лабиринт.
- Вторая - яблоко. – все так же скрепя и бросаясь сарказмом и не скрывая нелюбовь к Вел, добавила черноглазая.
- И, наконец, последняя – Яйцо! – закончила Пепельная.
- Кстати! – воскликнула черноглазая. – А что было раньше? – смех наполнил зал и полетел во все уголки, а они развернулись, одновременно, и полетели в разные стороны.
- Стойте! – Вел впервые за время своего одиночества, проявила заинтересованность. - И что все это значит? И как они узнают ваши условия?
- Ты блистала умом и сообразительностью, вот и думай! – Бледная так быстро и так близко подплыла к ней, что Вел поневоле отодвинулась, когда на нее уставились черные, бездонные, глаза. Преграда увеличила ее тонкие, хрупкие черты лица и те расплылись, но зато Вел рассмотрела все мелочи: она была прекрасна и ужасна одновременно. Вел даже затаила дыхание, стараясь рассмотреть внимательно и запомнить, как та отодвинулась, давая возможность увидеть себя всю, говоря: – Что, у красоты страшная сила? – ее белые губы раздвинулись в подобии улыбки, Вел испугалась, заметив как чернота вырисовывает контур, но тут сверкнули зубы и все опять слилось. – Так вы шутите с сестрой? – вопрос привел в чувства, Вел моргнула, ища ответ, та продолжала: - А как там она? Все еще в дреме? – Вел оторвала свое внимание от рта и вернулась к глазам, они уже были не пугающе черные, а скорее цвета темной мыши, но также бездонны, как пасмурное серое небо и уносили за собой. А длиннющие, до самых бровей ресницы, обволакивали их, словно облака, навевая дремоту. Вел проглотила слюну, зевнула и встряхнула головой, отгоняя гипнотический сон. – Думай, если есть силы. – Голос пролился колокольчиком и упал на дно пещеры. Вел хотела возразить, ответить хоть что-то, но той и след простыл.
Вел ничего не оставалось, как опуститься на холодный камень и думать. Холод не давал уснуть, мысли забегали, заметушились: «Как? Как им передать? Думай! Это-то, как раз не трудно…. И, по вашей милости, единственное занятие, что мне доступно. – от беспомощности начала разгораться злость. Ударила рукой по невидимому барьеру, все еще ограничивающему ее свободу в передвижении по пещере, размахнулась для второго удара, но не стала этого делать, осознав, что может завалить себя, медленно положила руку на преграду и почувствовала, как под кистью появилась влага. – Лед! – произнесла Вел тихо. - Именно лед! – вскрикнула она, повторяя и радуясь. – Как же я раньше не догадалась? – навалилась всем телом, направляя свое тепло во все стороны, продвигалась, с таким чувством, что растягивает пленку. Наконец, материя удерживающая ее, поддалась и пропустила. – Вырвалась! – только и смогла произнести, как поняла, перед ней новое препятствие, а за спиной остался первый слой, плотный и холодный. Ее руки начали примерзать. – О нет! Лед оказывается, еще не весь пройден. Хорошо, пройдем и это. Огня во мне предостаточно. Я солнце! Гелио! Недаром меня так называет муж. – она закрыла глаза, окутала себя огненным шаром, как однажды рассказал ей Дэн, раскаляя себя до максимума. «Кап- кап!» – закапало на ее туфли, и к ногам обрушился холодный шквал воды. – Чуть дольше, но я прошла! Ой! – ударилась она лбом. – Прямо три кольца Ада! Что же ты такое? – Прощупывала она новый затор. Задышала короткими вздохами, сберегая воздух, размышляя вслух: – Стекло поддалось как пленка, лед пролился к стопам…. Что же ты такое? Прозрачное, прочное…. Что же может быть третьим? И с чего я решила, что их три?.... А какая разница? Пройду это, тогда и подумаю! Я пройду тебя! – Топнула она ногой и уставилась вперед, пытаясь найти хоть какое-то отличие. Огня в ней больше не осталось, Вел это знала. Кожа стала сухой, несмотря на значительную влажность и очень хотелось пить. – Воды бы, хоть глоток! Думалось бы легче. Вода. Да ведь это вода! Только она тверда как камень и остра как нож! - сложила руки, как ныряла в бассейн, как учил Эд, выдвинула их вперед, закрыла глаза и …. упала к «экрану». Хотела крикнуть, тем трем, но передумала, на экране протекала жизнь, интересующая ее намного больше мизерной победы, неведомой длины:
Жан долго держал Ев за руки, не отрывая глаз от лица, но ничего не мог поделать, как и Дэн. В недоумении сел напротив нее, беспомощно опустил голову, встряхнул ею, произнося:
- Пойду, все же, за Вилен. Ей проще будет достучаться. – парни промолчали. Дэн сидел у ног жены, растирая ее холодные руки, а Эд не останавливаясь, вышагивал по комнате, повторяя, как заклинание:
- Ев! Дорогая, любимая, родная! Приходи в себя, Вел в опасности! Только ты знаешь, где она. Только вместе мы сможем ее вернуть!
«Вместе мы сила…» - пронеслось в голове Ев и она сморщила лоб, не повернувшись даже на открывшуюся дверь:
- Дэн! Я не хотел бы тебя отрывать, но, по-моему, и мне нужна твоя помощь. – растерянно заговорил Жан.
- Что еще? – испугался Эд и наконец, остановил свой марафон, застыл, глядя на отца.
- Виен! У нее сон странный, будто бы в кому впала.
- Что?! – Дэн даже подскочил: – Родная, посиди немного здесь, я скоро. – укрыл ее одеялом, словно на улице был лютый декабрь, но Ев поднялась и пошла за ними, волоча ноги и одеяло за собой.
- Скоро годовщина… - заговорил Эд, глядя на Виен и то, как Ев, кошечкой забралась на диван, у ног матери. – Скажите мне, зачем очередная проверка на верность? И где Вел? Она же не выходила за стены дома!
- Сын! – Жана словно осенило, он отвернулся от жены и, схватив его за плечи, тряс. – Давай, соберись, сосредоточься и вспомни все мелочи, за последние сутки. Все, все: слова невзначай сказанные, намеки, дела не доделанные… Думай! А я к Катерине, предупрежу, что мы все будем очень заняты и прикреплю к ней Игоря, с ним будет надежней. Дэн! Буди Виен, она нам нужна.
- Прости, но тут я бессилен! По крайне мере, пока. – развел руками Дэн.
- А ты ее поцелуй. – Невзначай бросил Эд, Ев беззвучно заулыбалась, точно изнутри ее губы растянули. Эд, не замечая этого, продолжил, глядя на отца. – В сказках помогало...
- Спасибо, что не теряешь самообладание, но займись, чем я попросил. – твердо сказал Жан и вышел
****
Три женщины, слившиеся с окружающим, сидели и наблюдали за Вел. Их совершенно не интересовало, что она видела на подаренном ей окошке в свет, именно в ней был их интерес: ее поведение, выдержка, отсутствие паники и главное вера. Сильная, крепкая, несокрушимая Вера в семью! Она сидела на полу, сдвинув их преграду, как ширму и потирала виски:
- Эй вы! Сталактитовые царицы! Туалет у вас есть, или мне прямо посреди вашего, тронного, испражняться? – тусклый огонек, разбавляющий ее одиночество, переместился, и она увидела дверь, прошла за нее и закрылась.
- А если сможет? – спросила Бледная, - вон как легко отбросила твоё, НИЯ, творение.
- Замечательно! – ответила пепельная. - Получит то, что мы ей пообещали – свободу!
- Она не додумается! – Заявила не очень дружелюбная, Черноглазая.
- Побьемся, что сможет? – Протянула Белая руку. – Так как, Гар, поспорим?
- Ты ей симпатизируешь! – скривила губы Серая. – Признайся Мон, это так?
- И что? – Белая повернула к ней лицо, уставилась, ожидая пояснения.
- Будешь помогать. – надула губы Серая.
- Не буду. – Серая Мон протянула вперед руку: - Предлагаю честную игру. Давай, смени свой настрой, это же так интересно! Ну, Гар, мы же ничего не теряем, зато развлечемся!
- Не ссорьтесь, девочки! Мы обещали, а своих слов не нарушаем. – Пошевельнулась Пепельная и сотни маленьких искорок разлетелись по сторонам, освещая пещеру. – А твое, Мон, предложение интересно. Делайте ставки, я буду рефери.
- Ты всегда держишь нейтралитет! – недовольно бросила Белая Гар. Но Мон уже кружилась, радуясь:
- На что спорим?
- Ты подаришь ей голос! – засмеялась Пепельная НИЯ, вспомнив пение Вел. – Пусть сладостно поет.
- Ага, Голос…. – не унималась Гар. - Нужно ей это, как зайцу авторучка.
- Тогда, подари ей сандалии. – вставила Мон.
- Может еще и нить отдать? Вы же уже как-то одному отдавали,
