Сегодня на улице я опять слышала крики пророка о конце света. Выйдя за порог «Булочного рая Дядюшки Рости», куда я наведываюсь каждое утро за свежим хлебом, я оказалась в живом потоке горожан. Господа, в чёрных костюмах и котелках на головах, дамы с изящными шляпками и маленькими сумочками, спешащие на занятия дети. Лишь один мужчина стоял неподвижно под навесом разорившегося магазина. Я различила его спокойный уверенный голос среди остального шума: «Рэйры здесь. Они видят наши грехи! И в час, когда доброта обернётся злобой, когда любовь превратится в ненависть, они призовут Творителя, чтобы накрыл он тьмой мир наш!».
-Какой кошмар, - сказала проходящая мимо меня дама своей спутнице.
-Он лишь пудрит мозги порядочным горожанам, - ворчливо отозвалась вторая женщина. – И куда смотрят защитники порядка?
Эти реплики вывели меня из ступора, а то ведь так и замерла. Благо, тротуар широкий, и я не стала ни для кого помехой, а иначе могли бы и толкнуть или ударить. Покрепче перехватив корзину с хлебом, я уставилась себе под ноги и побрела домой.
-Не думай о конце света, - шёпотом попросила я себя. – Зачем тебе эта лишняя надежда? Тем более говорят, что рабы и после смерти принадлежат хозяевам.
Хозяин – самое ненавистное слово в мире. Человек, у которого денег и власти оказалось больше, чем у моих родителей, теперь волен распоряжаться моей судьбой.
Я была уверена, что небольшая задержка на улице обернётся для меня бессонной ночью возле больной старухи или несколькими пощёчинами, а возможно и суммой этих двух наказаний. Я старалась как можно аккуратнее открыть дверь, чтобы не звякнул проклятый колокольчик, но он всё же выдал меня, издав своё звонкое: «Дзинь!». Поняв, что скрываться бесполезно, я быстро пересекла коридор и, обогнув дверь, ведущую в гостиную, шмыгнула на кухню.
-Эси, где тебя носит? – лениво спросила кухарка Зарта, сидящая на широкой лавке у окна. – Тебя хозяин ждёт.
Я никогда не питала к этой бесформенной и даже безликой женщине особой страсти, любви или ненависти. На ее теле было такое огромное количество складок, что все эмоции, переживания и личные мысли никогда не рождались на свет. Мы были знакомы не первый год, но за всё время я не услышала от Зарты ничего, кроме распоряжений хозяина, которые она мне передавала.
-Для чего я ему? – уже у выхода спросила я.
-Не знаю, но к нему пришёл гость, - слова женщины прозвучали глухо и отрешённо, словно, прежде чем выйти из её рта, они блуждали в недрах её тучного тела.
Я подошла к двери в гостиную, которую минутой ранее старалась миновать чуть ли не по стене, занесла миниатюрную руку, для того, чтобы постучать по темному материалу двери. Но, ещё не коснувшись его, услышала звучное: «Заходи!». Ничуть не смутившись, я толкнула дверь и оказалась в большой комнате с камином, столом, двумя диванами и лестницей, ведущей на второй этаж. Хозяин мой, по имени Дирг, – мужчина сорока лет, поджарый, с сальными волосами до плеч, - стоял у окна и курил. Взгляд его серых маленьких глаз был направлен, что удивительно, не на меня, а на другого мужчину, сидящего на диване с кружечкой чая в руках. Я и сама не устояла перед соблазном глянуть на гостя. Он был мне незнаком, хотя я успела запомнить многих посетителей этого дома. Лицом мужчина был молод. В хвосте тёмных волос не видно было ни одного седого волоска, а вот на пальцах обеих рук сверкали кольца. Обычно их носят лишь люди, которые встречались со смертью. У хозяина и то всего четыре кольца, а ведь он пожил порядочно…
-Эси, приготовь комнату для гостя, будь добра, - нарушая тишину, сказал Дирг. Услышав из его уст необычное "будь добра", я даже дар речи потеряла.
-Чего стоишь? – вот теперь голос хозяина прозвучал грубо и от этого более привычно. – Через полчаса спальня, та, что за моим кабинетом, должна быть готова.
Кивнув головой, я направилась к лестнице. Хозяин остался за моей спиной, а вот незнакомец оказался как раз передо мной. Я бросила на него украдкой взгляд и чуть не закричала. Молодой мужчина тоже смотрел на меня и улыбался. Я ощутила, как краснеют мои щёки и шея. Пришлось прибавить шагу. По лестнице я чуть ли не бежала. Но всё так же видела красивое смуглое лицо с зелёными глазами, прямым носом и приятной улыбкой.
Что же это за гость такой? Остаётся на ночь в доме, в котором нормальные люди предпочитают долго не задерживаться, да ещё и улыбается. Кажется, я ни разу не видела улыбки в этих стенах. Да и кому здесь улыбаться? Кухарка Зарта всегда ко всему равнодушна, мимика её мясистого лица совсем не развита; хозяин постоянно зол и раздражителен, у меня для улыбок нет повода, а прикованная болезнью к кровати старуха чаще всего плачет, бредит или кричит. Нет, в этом доме определённо никто раньше не улыбался. На моей памяти уж точно.
Приборка комнаты заняла у меня чуть больше получаса. Но я уже не боялась гнева хозяина. Мне даже показалось, что получить ночное дежурство в спальне старухи, которая так же находилась на втором этаже, было бы неплохо. Поближе к гостю. Я понимала, что думать так глупо, но не могла ничего с собой поделать. Впервые со дня, когда я ушла от родителей к Диргу взамен лекарств для моего брата, я чувствовала себя не удручённо и подавлено. На душе было легко.
Спускаясь вниз по лестнице, я слышала голос хозяина. Звучал он грозно и яростно.
-… а я говорю тебе, что всё не так просто! Это хуже любой болезни!
Я испугалась. Неужели незнакомец болен? Хотя, ничего удивительного. Ведь мой хозяин обладает магическим даром исцелять людей, к нему обычно за этим и идут, несмотря на высокие цены.
Дирг замолчал, как только увидел меня на ступенях. Хотя обычно он не обращал на моё присутствие никакого внимания. Для него я была оживлённой вещью, не более.
-Эси, сегодня для тебя есть ещё работёнка! – сказал мужчина, закуривая сигарету. – Моему… э… другу незнаком наш город. Побудешь на этот вечер его провожатой.
Тут моё сердце дало сбой, заколотившись намного быстрее обычного. У меня сразу вылетело из головы то, как странно и насмешливо Дирг произнёс слово «друг».
Ждала я предстоящего вечера так, словно он мог стать переломным в моей жизни. Сидя в маленькой каморке за кухней, я крутила в руках осколок зеркала, разглядывая фрагменты своего отражения. Раньше я считалась красавицей, до того, как стала рабой. После этого мне остригли волосы, теперь они и ушей не прикрывают. Это знак того, что у меня есть хозяин. Я стала плохо питаться, отчего похудела, и теперь выгляжу в восемнадцать, как четырнадцатилетняя. Да и глаза мои карие потеряли былой блеск. А на лице тень всё время лежит, под которой ни румянца, ни свежести не видать. Хотя, чего я о внешности своей так запереживала? Кому она сдалась? Я убрала осколок обратно под матрац. Там я хранила не только его, но другие ценные для меня вещи: перчатки с вышитым мамиными руками узором, тонкую цепочку – папин подарок и рисунок младшего брата, на котором детским неровным подчерком он нарисовал нас и родителей, стоящих под синим небом. Это всё, что я унесла с собой в дом Дирга, покидая семью навсегда.
-Эси! Выходи! – крикнула с кухни Зарта. И даже в крике её не отразилось ни одной эмоции. – Ты нужна хозяину!
В коридоре меня ждал незнакомец. Я вышла с кухни и тут же почувствовала на себе его взгляд.
-Я к Вашим услугам, - пробормотала я, слегка наклонившись вперёд. В ответ мне прозвучал лишь короткий смешок, и мужчина направился к выходу из дома. Я поспешила за ним.
-Меня зовут Авлон, - представился гость хозяина, после того, как мы вышли на улицу. – Ты Эси, но это ведь сокращённо?
-Вы совершенно правы, - согласилась я. – Полное моё имя Лиэсия.
-Не зови меня на «Вы», - махнув рукой, попросил мужчина. – Я тебе не хозяин, а всего лишь знакомый. Отведи меня туда, где у вас пьют и веселятся.
-Даже до самой близкой таверны далеко идти, - робко сообщила я. Дом хозяина находился на окраине города, средь деревьев и других редких домов.
-Ничего, дойдём. Или у тебя припрятана механическая повозка в кустах? – Авлон обернулся и посмотрел на меня, прищурив глаза. В них искрилось веселье, от которого и мне захотелось смеяться.
Мы шли по тротуару, вдоль которого уже зажглись накопители, напитавшиеся за день светом солнца. Тёплый ветер нежил моё лицо и ерошил волосы. Мне так хотелось его поймать и приберечь для себя, чтоб в другие суровые дни он напоминал мне об этом вечере.
-Рабами становятся по своей воле и желанию, - говорил Авлон, видимо, решив начать разговор. – Кто-то отдает свободу ради крыши над головой и куска хлеба, кто-то, чтоб не платить налоги, а какова твоя причина, Эси?
-Мой брат, - выдохнула я. Вести разговор на подобную тему мне не хотелось, но мужчина продолжил.
-Что с ним было?
-Они с друзьями изобретали летательный аппарат, подобный военным машинам. Взрослые считали это обычной забавой, но наступил день, когда брат решил испытать изобретение. Он сел в конструкцию, которую двое мальчишек столкнули с крыши. Брат упал и сломал спину, его ноги не двигались. Обычный лекарь сказал, что с этим ничего не поделать. Мы обратились к Диргу. Он пообещал исцелить брата, но взамен попросил…, - я не закончила, коснувшись рукой коротких волос.
-И где теперь твоя семья?
-Они уехали в другой город.
На улице становилось всё темнее, и накопители разгорались всё ярче. Мы прошли уже не мало, достигнув оживлённой части города. Людей на улице стало чуть меньше, чем днём, но зато разговоры их звучали громче, кто-то звонко смеялся, группками гуляли девушки моего возраста, я с завистью смотрела на их красивые наряды. Юбки до щиколоток, каблучки, жакеты и шляпки, из под которых видны длинные косы. Мне в моих штанах и бесформенной рубахе даже не по себе стало. Я чуть замедлила шаг и глянула на Авлона, который шёл по правую руку от меня. Прямая спина, уверенная размашистая походка, красивое сияние света на смуглой коже. У меня во рту пересохло от внезапно сознания того, что мне необходимо прикоснуться к этой коже, провести рукой по чёрным волосам, прижаться телом к этому крепкому телу.
-Эси, не стой столбом, - Авлон развернулся, в его зелёных глазах мелькнули искры весёлости, хотя голос прозвучал нарочито серьёзно. Я глупо улыбнулась и сдвинулась с места.
-Далеко нам ещё идти? – спросил мужчина, когда я приблизилась к нему. Я не выдержала его прямого такого тёплого взгляда и уставилась себе под ноги.
-Нет. Таверна «Новый дар» в следующем переулке.
-Какое интересное название, - усмехнулся Авлон. – И кто только их выдумывает? Хотя это ещё ничего, а бывают до того смешные и нелепые, что находясь внутри так и тянет засмеяться. Вот, к примеру, «Говорливый лягушонок». Ты представляешь себе такое? Или «Трёхногая табуретка».
-Возможно, за каждым названием кроется своя история, - предположила я и тут же пожалела об этом. Нужно ли ему моё мнение, мнение рабы? Мы уже свернули в переулок. До таверны оставались считанные шаги. Возле входа в неё стояли двое мужчин, о чём-то говорили, размахивая руками.
-За каждым названием своя история, - повторил мои слова Авлон. В его устах они прозвучали мудро и торжественно. – Сегодня мы подарим этой таверне новую историю. Идём.
Я хотела дождаться мужчину на улице, но в его последнем слове слышалась настойчивая
