присмотрелась, то давно бы заметила, как чуть больше обычного расширяются ноздри небольшого прямого носа девушки, когда она в ответ на очередную тираду тяжело вздыхает, стараясь сделать это как можно менее заметно.
— Касуми! Ты совсем рехнулась? — разрезал повисшую тишину голос синеволосой, сопровождаемый увесистым ударом металлической перчатки по столу. — Они обвиняют тебя в преднамеренном уничтожении целого измерения, несмотря на то, что это целиком вина Агнуса! Ведь это его подручные при транспортировке опытного образца бомбы класса "Нова" допустили случайный просчет, повлекший за собой её детонацию вблизи звезды этого мира, что и привело к таким страшным последствиям. Я, конечно, всё понимаю... Там погибло очень много гражданских, но здесь нет твоей вины, ты не смогла бы их спасти!
— Миюки, ты же знаешь, что если бы я была чуть внимательней и вовремя заметила колебания, мы могли их всех спасти! — ответила ей девушка с огненно-красными волосами, а лицо исказилось выражением скорби по павшим жертвам измерения и гнева на саму себя, что оказалась слишком слаба, ведь именно из-за этого вновь погибли невинные люди.
— В том хаосе аур и энергетических колебаний нельзя было разобрать, что происходит в десяти метрах, а ты про всё измерение говоришь! — продолжала настаивать на своем мнении Миюки.
— Но ведь совет не успокоится просто так. Точнее, совету не дадут успокоиться, волна возмущений не уляжется, пока не найдут козла отпущения. А тут мы такая удобная цель, на которую можно всё свалить! — попыталась возразить Касуми, которой данный разговор сильно не нравился, что было заметно по ее слегка прикрытым, словно в попытке отгородиться, миндалевидным глазам.
— И ты просто хочешь сдаться? — с какой-то обреченностью произнесла Ми.
— Ты прекрасно знаешь, что нам ничего никогда не доказать, а сам Агнус вряд ли будет столь добр, чтобы сознаться! — глядя куда-то вдаль, произнесла она. — Я больше, чем уверена, что он всё подстроил. И взрыв был им давно уже спланирован. Наверняка демон причастен к решению совета свалить на меня все это в отместку за то, что пошла тогда против воли большинства в совете, выступила против проекта этого урода Агнуса Шверда, использовав право последнего слова.
— Тогда объясни, зачем ты собираешься им сдаться? Я поговорила со всеми — Гончие на твоей стороне, мы не отдадим тебя без боя! Если потребуется, будем биться до последней капли крови, до последнего вздоха! — в глазах Миюки читалась непоколебимая решимость, а стоявшие в стороне девушки только одобрительно покивали при этих словах.
— …ради совета и мирозданья … до последнего вздоха…, - послышался отголосок фразы из казалось давно похороненных воспоминаний в сознании аловолосой девушки.
При последних словах Касуми опустила взгляд и отвела его немного в сторону, скрывая скатившуюся по правой щеке слезинку и остальные перемены от внезапно нахлынувших воспоминаний. Миюки могла только догадываться, что за ужасы прошлого всколыхнулись в памяти подруги.
Ещё некоторое время Касуми так и продолжала сидеть, опустив взгляд, пытаясь отделаться от навязчивого видения из прошлого. Пламя, окутывающее все вокруг, оглушительный треск дерева в сжигаемых домах, запах горящей плоти, запах, которого не должно было быть в тот день, и истошный детский плач, разливающийся по округе – все это никак не хотело оставлять сознания девушки, снова и снова терзало разум.
«Плохо, если она сдастся совету. Они могут попытаться сломить её. В конце концов, в камерах Аскавии были сломлены очень сильные маги, как-никак, считается вторая по строгости и неприступности тюрьма в известных мирах после Крематория. Хотя нет, скорее, я боюсь за них... если они пробудят зверя внутри неё... Нет, нельзя ни в коем случае этого допустить», — мелькали мысли в сознании Миюки.
— Я не хочу, чтобы ни ты, ни кто-либо из девушек был втянут в это, по крайней мере, больше, чем сейчас! Ты же знаешь, они не будут церемониться. Им меня не убить просто так, а вас они убьют не задумываясь. Я ни за что не позволю тебе так рисковать! — наконец придя в себя, произнесла девушка, а на последней фразе в ее взгляде отразилось безумное беспокойство и безграничная нежность.
— А я не хочу, чтобы твое имя поливали грязью! Во всех известных мирах заклеймили преступницей, повесив на каждую доску объявлений плакат с твоей фотографией! А саму тебя заперли гнить в одной из трех главных тюрем! Мы все готовы отдать ради тебя жизнь, ты столько раз нас выручала! Каждая из нас по несколько раз уже была бы мертва, если бы не ты. И я больше, чем уверена, что если ты обратишься к Академии, они тоже тебя поддержат, — не унималась Ми.
— Вот только студентов мне подвергать опасности и не хватало, какой я буду после этого ректор? Хотя чего уж там, наверняка меня уже сместили с этой должности, — слегка обиженно ответила ей Касуми.
— Ну, хорошо, с Академией действительно плохой вариант. Но мы-то что-нибудь обязательно придумаем.
— Миюки, хватит! Это не подлежит обсуждению! — Касуми чувствовала, что времени не осталось, расставленные по всему зданию магические сенсоры, в один голос твердили – они уже здесь!
Двери в помещение резко распахнулась, с грохотом ударившись о стены, словно с той стороны их атаковали тараном. А в залу вошли девять человек, среди которых не было ни одной женщины, все были облачены в черные мантии, на груди у каждого виднелся большой золотой крест, а головы были укрыты капюшонами. Среди этих девяти сильней всех выделялся один, одетый в такую же рясу, как и другие, но наличие красного плаща за спиной с гербом ордена выдавало его принадлежность к карательному отряду.
Этот инквизитор был чуть крупнее остальных, а на поясе у него была пристегнута книга заклинаний в коричневом кожаном переплете с резным золотым крестом на обложке.
«Чёрт! А они появились раньше, чем я ожидала!» — подумала Касуми.
— Инквизиция, — только и смогла произнести Миюки.
Мужчина, на поясе которого висела книга, вышел вперед. В его левой руке был пергамент, скованный печатью верховного магического совета.
— Позвольте представиться, леди, — произнес он, скидывая капюшон правой рукой. — Я, старший инквизитор Мендоса, как лицо уполномоченное орденом, прибыл сюда для осуществления воли высшего магического совета, — с этими словами он, сломав сургучовую печать со свитка, развернул его и начал зачитывать: — Высший магический совет всесторонне рассмотрел обстоятельства дела по уничтожению измерения Экзодар. Основываясь на полученных уликах, показаниях экспертов и свидетелей, а так же результатах независимого экспертного исследования, Совет постановил: госпожа Масаки Касуми, командир независимого отряда Гончие, экс-председатель верховного магического совета, действующий ректор магической академии, третий триумвир….
«Столько титулов у одной безумной магички, может, слухи не так уж и приукрашивают ее, похоже стоило внимательней ознакомиться с материалами дела и с досье прежде, чем заявляться сюда…» - неожиданные подозрения, подогреваемые словами советника, что в этот миг всплыли в его сознании, заставили инквизитора начать нервничать.
— Верховный совет признает Вас виновной в преднамеренном уничтожении измерения Экзодар. В качестве наказания Вам назначается пожизненное запечатывание вашей личности, памяти и способностей. К тому же, Вы будете отправлены в ссылку в один из некогда закрытых миров. Совет постановил, что для Вас это будет "Земля Изначальная". Сдавайтесь, или мы будем вынуждены применить силу, — голос Мендосы звучал холодно и расчетливо, а вот его взгляд продолжал скользить по помещению, осматривая все подозрительные места залы, самих девушек и их оружие, в попытке оценить степень угрозы, способный неожиданно нависнуть над его жизнью.
«Так, у тех, что в сторонке стоят, на поясе оружия не заметно, за то вот на стенах его более чем предостаточно, но чтобы добраться до него, им потребуется время. А вот эти две за столом, мне кажется, будут куда опасней, на их стульях все ещё висят мечи, пусть они и в ножнах на перевязи, но опытному мечнику не составит особого труда извлечь его прежде, чем я смогу контратаковать. Значит, подходить самому к ним будет безрассудством. То, что на нашей арестантке нет доспеха, меня несказанно радует, если что - будет проще ее ранить. А вот вторая, наоборот, в очень прочном доспехе, похоже с физическими атаками соваться будет бесполезно. Хорошо, что для приговора мы используем магию», - Мендоса, пытался спешно оценить ситуацию и продумать дальнейший план действий.
— Вы гарантируете, что моим подопечным не выдвинут обвинение в пособничестве? — произнесла Касуми, вставая из-за стола, немного отойдя от своего места, давая понять, что хочет постараться решить все мирным путем.
Холодность выражения лица девушки поразила инквизитора. Он не мог поверить, что кому-то удается сохранять самообладание в такой ситуации. Но она смотрела прямо ему в глаза, дожидаясь ответа, и по этому взгляду было понятно, что от его ответа напрямую зависит кровавость дальнейшего развития событий.
— Если вы сдадитесь без сопротивления, то к вашим коллегам будет проявлено дополнительное снисхождение, — ответил Мендоса, в его словах чувствовалось наигранное презрение и отвращение, которым он пытался заглушить свои настоящие ощущения.
«Выбор у меня не велик, если окажу сопротивление, могут пострадать остальные, особенно если придется использовать сильные заклинания, а слабенькими вряд ли делу поможешь. Девять инквизиторов, но судя по одежде, только один из карательного отряда, остальные, видимо, рядовые, подмога на всякий случай. Странно, у старшего из них одна из реликвий Ордена на поясе, но я знала лично всех шесть обладателей таких, а седьмая находиться в хранилище Совета. Откуда она у него? И почему обряд запечатывания будет проводить старший инквизитор? Никогда не слышала, что бы кто-то меньше рангом епископа имел право проводить его. И почему мне кажется, что здесь не обошлось без нашего влиятельного друга? Если ударю в полную силу, их щиты вряд ли продержатся долго, но Миюки и остальных тоже зацепит. Накинуть на них щиты, а потом атаковать. Нет, тоже не получится. Как только активирую первое заклинание, эти ребята контратакуют, а создать так быстро щит не смогу. В ближний бой соваться тоже нет смысла, даже если Миюки подхватит инициативу, мы убьем максимум четверых, прежде чем остальные успеют атаковать. Думай, Касуми!» - тяжелые мысли кружились в сознании девушки, решение нужно было принимать, времени уже не оставалось.
«Нужно решать, ещё немного и они расценят мое молчание как попытку сопротивления и атакуют. Их прислал Совет. Пусть Совет осудил меня, но в нем достаточно ещё хороших людей, что бы слова про снисхождение были правдой. Кодекс инквизиторов предписывает беспрекословно выполнять приказы Совета, не зря же их называют ручным цербером Совета, да и наказание за нарушение приказа - смерть. Раз эти восемь на службе Ордена не первый год, о чем свидельствуют три нашивки на лацканах их одежд, значит, кодекс все должны знать хорошо, старший и подавно
