Тела Миюки и остальных окутало золотистое сияние, которое вскоре стало ярче солнечного света, а затем резко исчезло, словно впитавшись в них. Спустя мгновение рука Миюки слегка шелохнулась, и она попыталась приподняться.
— Касу...ми, — еле слышно раздался её голос.
Когда она смогла приподнять голову, чтобы оглядеться, увидела, как тело той, чье имя прошептали уста, окутало синеватое свечение. И спустя мгновение ее подруга исчезла, словно ее никогда и не было в этом мире. В это же время остальные девушки тоже начали приходить в сознание.
— Касуми, нет! Почему это случилось снова?! Всё так же, как тогда... Ты спасла меня, а я опять не смогла защитить тех, кто мне дорог. Однажды я уже потеряла твою мать, а теперь теряю и тебя. Как я смогу жить, если потеряю вас обеих!
— Миюки, не отчаивайся. Она заплатила эту цену, чтобы спасти тебя и остальных. Касуми очень дорожит вами, раз смогла преодолеть власть крови и пусть не надолго, но подчинить себе Хаос в ее теле, пусть на этот раз и не без моей помощи. Не волнуйся, она жива, просто ей предстоит довольно долгий сон. Почти весь эффект заклинаний тех людей в черных мантиях остался, поэтому когда моя дочь проснется, она ничего не будет помнить. Но однажды память вернется к ней. Правда, я боюсь, может начать возвращаться память и о событиях куда более давних, но это уже не важно. Когда придет время, в мире, где я должна была погибнуть, там, где покоятся души титанов, ей понадобится помощь. Тогда найди её, — раздался голос ниоткуда.
— Что?! Что это за голос? Я его уже где-то слышала! Не может этого быть... Юме-сама, — девушка огляделась, но никого больше в комнате не было. — Нет, мне точно не показалось. Это точно она, я никогда не смогу забыть этот голос. Если госпожа сказала, что ее дочь жива — значит это так. А теперь моя задача — найти Касуми.
— Касуми, если слышишь меня, знай — я обязательно тебя найду, сколько бы времени и сил мне не потребовалось. Я найду тебя! Ты снова станешь собой, и мы снова будем вместе! — Миюки прикоснулась к тому месту, где недавно было тело Касуми. — Дождись меня, — прошептала она.
Миюки оглядела пришедших в себя старших офицеров.
— Ну что, девушки, нам предстоит много работы, а эта война нас больше не касается. Заберите остальных и встречаемся в условленном месте, пора стряхнуть пыль с систем Артемиды, нам нужно многое спланировать, — с этими словами перед ней раскрылся серебристый портал овальной формы, в который она, не мешкая, вошла. Остальные девушки тоже открыли порталы и, войдя в них, исчезли из этого мира, оставив после себя ещё одну тайну о том, что здесь случилось, и пепелище, которое раньше было их домом.
***
— «По уточненной информации сегодня в десять вечера в резиденции Гончих произошел взрыв. По данным расследования источником взрыва послужил какой-то магический эксперимент, который, видимо, вышел из-под контроля» — вот как прокомментировал случившееся один из членов Совета. Вам слово, господин Агнус.
— Случившееся ещё больше уверило меня в том, что решение о виновности госпожи Масаки в трагическом инциденте, произошедшем в измерении Экзодар, было абсолютно верным. Жаль, что мы решили принять меры так поздно. Возможно, прими Совет решение чуть раньше, второй трагедии удалось бы избежать.
— А вы уверены, что все, кто был в здании, погибли? Ведь тела так и не были найдены.
— Конечно. В задержании преступницы участвовали лучшие люди. Если бы они были живы, то уже связались бы с нами. Что же касается тел — взгляните на разрушения! После такого взрыва было бы удивительно, если бы хоть что-то осталось. На мой взгляд, это сама судьба покарала эту мерзкую женщину за её злодеяния. Мне лишь жаль, что погибли все члены группы, которая была отправлена за ней. От лица магического Совета и от себя лично я хочу принести официальные соболезнования их семьям.
— Спасибо вам, лэр Агнус. С вами была Ренэ, специально для экстренного выпуска новостей.
Экран на стене погас, и в комнате воцарилась тишина. Кабинет ректора, как всегда, казался слегка мрачным местом. Диваны, стулья и кресла, обитые темной кожей, прикрытые шторы лишь только добавляли антуража этому помещению.
За большим столом из цельно-черного дерева сидела женщина, на вид которой было около двадцати девяти лет. В полумраке помещения ее кожа казалась бледной настолько, что могло показаться, будто она вовсе даже не живая.
Длинные белые волосы струились вдоль плеч, сливаясь с белоснежно белым, строгим костюмом, который должен был бы поубавить женственности в ее образе, придав ей вид строгой и властной дамы, какой обычно и представляют обладательниц звания ректор, даже если они временно исполняют эти обязанности. Но даже в этом официальном наряде, в окружении сложившейся мрачной атмосферы она казалась бы милой и доброй женщиной, если бы не взгляд ее широких круглых глаз, переполненный ледяной ярости, устремленный на сидевшего перед ней.
Она пристально продолжала смотреть на мужчину в светло-синем пиджаке и ярко-красной рубашке, из-под которой проглядывал галстук аскот* бежевого оттенка. Но, несмотря на довольно смелое цветовое решение в одежде, ему не удавалось скрыть свою природу, было в его образе что-то мертвецки отталкивающе, что заставляло собеседницу только сильней настораживаться.
Короткие темно-зеленые волосы, словно иголки ежа, торчали в разные стороны, лицо было холодным, а на губах, с острыми уголками, приподнятыми слегка вверх, изредка мелькала издевательская усмешка. Острый, но довольно не маленький нос, придавал его лицу неприятные очертания, особенно в сочетании с его очень редкими и тонкими бровями, сложно было сказать, было ли они у него такие от природы, или же этого была неудачная попытка следовать последним тенденциям моды. Его маленькие округлые глаза, с белоснежной радужкой и точкой зрачка, который, казалось, давно не реагирует на свет, пристально смотрели на сидевшую напротив леди.
— Теперь вы мне верите, временно исполняющая обязанности ректора? — нарушил тишину мужчина.
— Я, кажется, вам уже ответила. Хранители оставили за ней звание ректора Академии ещё перед началом войны, а это значит - избрание нового не требуется, — холодно продолжая сверлить взглядом гостя, ответила женщина.
— Что за вздор? Ректор Масаки Касуми погибла при взрыве, я вам об этом уже сказал. И вы только что слушали об этом на информационном канале, — не унимался тип.
— Повторяю последний раз. Пока я не увижу тела или иного доказательства её смерти, Масаки Касуми, ректор магической Академии, жива. И пока это так, я буду исполнять свои обязанности заместителя до тех пор, пока она не вернется, — терпение леди начало заканчиваться, её пальцы непроизвольно сжали карандаш, который до этого она вертела в руках, так, что тот разломился надвое.
— Госпожа Аюми, я предлагаю вам по-хорошему провести выборы нового ректора. В противном случае, властью Совета я обвиню вас в неподчинении приказу и заговоре против правительства объединенных миров, — взгляд мужчины стал жестоким.
— Для вас — Аюми-сама. К тому же, Академия является анклавом, на неё и её территорию не действуют законы Совета и объединенных миров. Прошу вас удалиться и покинуть территорию Академии, вы здесь нежеланный гость, — девушка смотрела на него ледяным взглядом, наполненным яростью.
— А я ведь хотел по-хорошему, — мужчина потянул руку во внутренний карман пиджака, но, прежде чем он успел сделать что-то ещё, у его шеи замер холодный металл меча.
В тот же миг боковым зрением он уловил словно вспышку чего-то золотисто-рыжего – мелькнувшего, чтобы исчезнуть где-то позади него. Сомнений не оставалось, все это время в помещении был кто-то ещё, скрытый невидимым покровом. А судя по золотому маникюру, сжимавшему рукоять клинка, это была девушка, которая сейчас, стояла позади мужчины, держа клинок на слегка вытянутой руке прямо у его горла, готовая забрать его жизнь одним оточенным движением.
— Без фокусов, господин представитель Совета, — её мелодичный голос, который, казалось, должен был быть теплым, словно летнее солнце, звучал на удивление холодно.
— Чёрт, а вы хорошо подготовились. Я должен был это предвидеть, — расстроенным голосом процедил тот.
По обе стороны от неё возникли ещё две девушки. В руках у одной из них был Радохан — своеобразный ошейник, полностью подавляющий магические способности того, на кого он был надет. Внешне это был металлический обод толщиной с палец, по всей поверхности которого были нанесены различные магические символы, а в центре красовался темно-зеленые камень. Она быстрым движением надела его на мужчину.
— Спасибо, Рангику, девочки. А теперь, прошу, проводите этого господина до врат и проследите, чтобы он отбыл.
— Рангику, останься, — слегка расслабившись, произнесла Аюми.
Две девушки увели мужчину из комнаты. Когда дверь за ними закрылась, Рангику села в освободившееся кресло напротив Аюми. Это была высокая молодая женщина, одетая в черное боевое кимоно, из-под которого была заметна белая нагадзюбан*, перетянутое белоснежным поясом, спереди завязанным в объемный бант.
— Что будем делать теперь? — спросила она, усевшись поудобней, закидывая ногу на ногу.
— Рангику, ты бы хоть на работе не носила такие откровенные вырезы, - с легким недовольством в голосе обратилась исполняющая обязанности ректора, взглянув на одетое в нарушение всех мыслимых норм приличия кимоно своей подруги. Ворот был подогнут так, что собеседницы открывалась весьма пышная грудь Рангику, которую только сильней подчеркивал белоснежный окрас нижней рубашки.
— Возвращаюсь к насущной проблеме. В открытую конфронтацию Совет не рискнет вступать. Да и не соберут они нужное количество голосов. Когда слушалось дело Касуми, на Совет надавили. Причем, многие рычаги были используемыми только один раз. Хотя, думаю, сегодняшний визит можно считать неофициальным объявлением войны от той части Совета, что дружит с этим членом, от нижних миров, — Аюми говорила тихо, словно раздумывая над каждым словом. — Но так просто они явно не сдадутся. Отзови остальных, придется прекратить поиски. Нам необходимо усилить охрану, сейчас нам понадобятся все, кому мы по-настоящему сможем доверять. Нужно проверить всех находящихся на территории Академии, — продолжила она.
Исполняющая обязанности ректора облокотилась на стол, скрестив ладони между собой, пристроила свой очаровательный округлый подбородок, ее лицо казалось очень задумчивым, а взгляд ее печальных от вертевшихся в сознании тяжелых мыслей глаз был слегка отстраненным.
Рангику заметила, что ногти ее собеседницы были окрашены в черный.
Тем, кто не знал бы заместителя ректора, могло показаться, что та, таким образом, показывает носимый траур по погибшей подруге, но те, кто знал достаточно хорошо, осознавали – она готовится к войне, ведь черным та покрывала свои ногти только перед битвой или очень важными заседаниями. На секунду Рангику даже показалось, что она увидела, как темно-зеленая радужка глаз Аюми окрасились
