ПРИШЕЛЕЦ ИЗ КОСМОСА, ИЛИ...?

               От  автора.
Вот уже на протяжении многих веков ведутся дебаты о существовании РАЯ и АДА, ТЁМНЫХ и СВЕТЛЫХ СИЛ, о том, что в лесах и болотах
водится, или не водится, всякая нечисть – кикиморы, водяные, лешие и тому подобные существа. А, сколько народных сказок о Бабе Яге и Домовом написано за тысячелетия существования человечества.
У всех народов, населяющих земной шар, обязательно имеются рассказы о существовании ЗЛЫХ и ДОБРЫХ сил, которые вредят или помогают человеку в той или иной ситуации. И каждый человек, рассказывающий о своём, конкретном, случае обязательно добавляет: «Хотите, верьте, хотите, нет! Но это, действительно, случилось со мной!» и ещё, для пущей достоверности и убедительности, укажет год, месяц и число, а особо ретивые – даже место происшествия.
Я тоже не буду оригинальничать, придумывать различные завязки для своего рассказа, и начну… как все – «Хотите, верьте, хотите – нет!»

Глава первая
СОН
Где-то в середине октября прошлого года я пришёл домой с работы очень уставшим и в подавленном настроении. Ломило виски, ноги «гудели». Я не чаял добраться до постели и как следует отдохнуть от напряжённого рабочего дня. Жены и сына дома не было. Сын немного приболел, так жена, неделю тому назад, взяв краткосрочный отпуск без содержания, уехала к своей матери в гости и увезла его с собой, чтобы он подышал свежим воздухом на природе. Её мать, а значит моя тёща, живёт в небольшом городке, расположенном на берегу быстроструйной речушки. Речушка - это по-простому. А, вообще-то, о ней много чего понаписано... не мной, конечно. Вспомните... ну, хотя бы роман "Угрюм-река". Вспомнили? Вот там моя тёща и живёт, то есть, городок расположен на берегу этой самой речки-речушки.
Природа там, действительно, изумительная.  закачаешься! А, какая в тех местах ры-бал-каа...! Это что-то! Я, в прошлую нашу поездку всей семьёй к тёще в гости, поймал четырёх крупненьких  хариузов. То-то, была знаменитая уха-ушенция! Все ели, да похваливали. А тамошние рассветы... а закаты...! Если бы у меня, ну, хоть чуть-чуть, ну, хотя бы самую малость были способности к рисованию, то… ну, я не знаю, наверное, взял бы и нарисовал картину. Но увы… увы! Как, однажды, и очень содержательно, выразилась моя жена - «Бодливой корове Бог, рогов не  дал!»
 Приняв душ, я немного перекусил хлебом с сыром и колбасой и, всё это запив горячим чаем (варить пельмени из пачки совершенно не хотелось), забрался в постель и, удобно устроившись, смежил веки. Да, забыл сказать - прежде, чем закрыть глаза я, скорее всего по многолетней привычке, взглянул на циферблат настенных часов висящих на противоположной стене. Стрелки показывали - без четверти десять вечера. Уснул я быстро – только голова прикоснулась к подушке. Но, вот, во сне… Господи!.. Какой ужасный кошмар мне приснился:
Я находился среди гор с очень крутыми склонами, и узкое ущелье в котором я почему-то очутился, создавало чувство нереальности. Окружающий меня воздух, как-бы колебался что ли. Он, то сгущаясь до осязаемой плотности (он с большим трудом проходил в лёгкие),  то,  до  странности  разреживаясь,  мгновенно приобретал  цвета  радуги. Картина была настолько фантасмагорична, что я не мог поверить своим глазам…
Окружившие меня странного вида животные – жабьи пасти с огромными, острыми, как кинжалы клыками, с которых стекала жёлто-коричневая слюна, и горящие холодным безумием глаза, наводили ужас на всё живое, находящееся вблизи. А, это живое – был я! Их похожие на медвежьи, но почему-то с коровьими хвостами, покрытые густой чёрной шерстью тела, были уродливы и в тоже время, насколько я понял, очень подвижны. Я даже в мыслях не мог себе представить, что могут существовать такие монстры. И все они почему-то были злы именно на меня.
Обдирая руки в кровь и извиваясь как червяк, я полез вверх ущелья, но поднявшись  метра  на  полтора,  не  удержался  на крутизне и  сорвался  вниз.  Попробовал ещё  раз  –  тот  же  результат!  В  последней,  отчаянной  попытке  спасти  свою жизнь и не быть растерзанным этими чудовищами, я бросился бежать к дереву, одиноко росшему у самого конца ущелья. Это, кажется, была акация, но, в том состоянии, в котором находился я, категорически утверждать не   могу. Бежал я быстро. Очень быстро – так мне казалось. Задыхаясь и хрипя от недостатка  воздуха, обливаясь потом, который, как нарочно, заливал  мне глаза,  я  почти  добежал  до  него.  Но,  не  тут,  то  было!  Издав  громогласный рёв,  эти  уродливые  чудища,  все,  разом,  бросились  за  мной  в  погоню,  чтобы,  в  конце-концов,  растерзать  меня.  
Куда мне было тягаться с их прытью! Всё – мне КОНЕЦ! - мелькнула  в  голове мысль и я, закрыв глаза от ужаса, приготовился  к  неминуемой,  страшной  смерти  от  острых  зубов  чудовищ!..
В  какое  мгновение  сон  перешёл  в  явь  я  не  понял  (да  и был  ли  он  вообще, этот сон?), но чувство, что я нахожусь в своей спальне, не покидало меня ни на секунду. Была боль во всём теле. Мне не хватало воздуха. Моё горло, сдавленное чьей-то могучей лапой  (на  какую-то  долю  секунды  мне  показалось,  что  это  не  лапа, а  мощная, человеческая, или почти человеческая, рука),  не  пропускало  воздух  в  лёгкие.  Я  задыхался  от  удушья!..
Мне  хотелось  вырваться  из  этого,  такого  страшного  объятия,  но  моё  тело было  парализовано.  Я не мог даже  пальцем  пошевелить,  не  то,  что  оторвать от своего горла сдавливающую  лапу-руку!  Меня  окружала   сплошная,   без малейшей  крапинки  света,  темнота.  Сколько  я  не  пытался  рассмотреть  своего врага, мне это не удавалось. Вот...  теперь...  мне...  действительно   –   КОНЕЦ!
–  неожиданно  подумал  я  и,  теряя  последние  остатки  сознания,  я  закричал, или   мне   показалось,   что   закричал: «ГОСПОДИ,   ПОМОГИ!»   Но   голоса своего   я   не   услышал.   Вероятнее   всего   это   была   искрой   промелькнувшая в моём сознании мысль.  В то же мгновение всю комнату  залил ярко-голубой свет,  и…  в голове   промелькнуло, или кто-то сказал мне: «Прочитай   молитву! Прочитай молитву!   Любую! Хотя бы небольшой отрывок из неё. Ну, хотя бы несколько слов из молитвы!..»
В детстве, я это хорошо помню, бабушка водила меня в церковь, а дома заставляла   читать   Библию   и   ещё,   какие-то   церковные   книги.   Она   очень у  нас  богомольная была – так  все  знакомые  говорили. А, ещё, она заставляла меня  заучивать   различные  молитвы.  Всё   это   по   прошествии   многих   лет, конечно,  забылось,  но  что  удивляет,  молитва  –   «Отче  наш»,  крепчайшим образом закрепилась  в моей голове  и…  я  стал  шептать её:

Отче наш, иже ты есть на небеси.
Да святится имя твое,
Да приидет царствие твоё…

  Сознание  медленно-медленно  начало  возвращаться  ко  мне  и  зрение  тоже. Я начал помаленьку различать предметы в спальне. Удушья, как не бывало! Появилась   возможность   движения.   Но   тело   было   липким   и   холодным.
С трудом поднявшись из  постели, я включил бра, и первым делом (опять сказалась привычка), посмотрел на часы. Половину третьего утра показывали  они.  Проспав  столько  времени,  я  должен  был  бы  чувствовать себя хорошо   отдохнувшим… Ничего  подобного.  По   мне  словно  дорожным катком  проехали.
Ноги  дрожали  от  слабости  и  были как-бы  из  ваты,  а  перед глазами, нет-нет, да маячили страшные, разинутые пасти с огромными клыками, и горящие холодной злобой глаза. Из-за слабости во всём теле я вынужден был снова забраться в постель, но уснуть, как ни старался, уже не смог. Утром, так и не отдохнув нормально, не выспавшись, я отправился на работу.

Глава вторая
На  природе
Прошло несколько недель. Жизнь моя шла по накатанной колее, и я почти забыл свой сон.  Во  всяком  случае,  он  не  напоминал  о  себе, а   я   старался   не   вспоминать   о   нём.   Жене   я   тоже   ничего   не   рассказал.  Зачем   её понапрасну   тревожить.   Верно?   У   неё   своих   забот, женских,   полон   рот.
Выпал   первый  в этом  году снежок. Ударил небольшой морозец, люди  надели   зимние   пальто   и   шапки.   А через  пару дней, снег повалил сплошной  стеной,  и  за сутки  намёл  огромные  сугробы.  Всё  вокруг преобразилось: деревья, крыши    домов, скамейки  на  бульварах  –  всё вокруг стало белым-белым,  а улицы, казалось, стали уже. Снег, скрадывая городской   шум,   превратил  наш город   в   уютное,   славное   место,   но   всё   же неудержимо  тянуло  за  город.  Хотелось  полюбоваться  на  природу,  подышать чистым, не загазованным выхлопными газами,    воздухом. Наконец-то, в моём  расписании   жизни   и   жизни   моих   давних   друзей, среди дневной суеты и разных забот, появилось свободное  время. Мы не замедлили воспользоваться   представившейся   нам   возможностью   и,   заранее сговорившись  с  Григорием  и  Сергеем  (Сергей  мой  тёзка),    на  моём  джипе, ранним, немного морозным, пощипывающим нос, утром бодро выехали за город.
Наше  место  отдыха,  давно  уже  обжитое,  расположено  в  районе  Горной Ульбинки, в двадцати семи километрах от города, на берегу  горной речушки. Место  изумительное!  Честное слово нисколько не вру!  Речка  извивается среди    крутых горных склонов, поросших  высокими, стройными соснами и елями.  В воздухе  чувствуется запах  чистой  воды  и  хвои,  а  вокруг  белый,  первозданно  чистый,  я  бы  даже сказал   -   беловато-голубой   свежевыпавший   снег.   Бла-го-дать   неописуемая!
Приезжайте, сами убедитесь. Между прочим иностранцы - туристы  и бизнесмены  побывавшие у нас в области, называют район нашей Горной Ульбинки второй Швейцарией. Не верите?..  Напрасно!
Расположившись на берегу Ульбы (так речка называется), мы разожгли небольшой  костерок. Григорий, самый  старший  из  нас по возрасту, пошёл  рыбачить,     надеясь  накормить  свеженькой,  с  дымком, ухой.  А мы с Сергеем, не спеша, но и не очень медленно принялись готовить бивак.
Было, как сейчас помню, часов  девять  а,  может   быть –  половина  десятого   утра.  Сосны и ели серебрились под  лучами утреннего солнца,  речка мелодично  журчала у наших  ног, дышалось  легко и свободно.  Соответственно  природе было    и наше   настроение.  Я даже стал потихоньку  что-то напевать, хотя данных для  этого  у меня, ну, прямо скажем – никаких: мой голос сродни  скрипу  несмазанных колёс, иранской арбы.
Дома,  когда  у  меня  хорошее  настроение  и  меня  так  и  тянет,  так  и  тянет выступить  в  качестве  Шаляпина  или, там,  Льва  Лещенко,  а тем более Филиппа Киркорова, жена  сразу  же  говорит: «Иди,   иди.   Пой   в   другой   комнате, да не забудь дверь прикрыть», - а  потом,  в  зависимости  от  настроения,  иногда,  добавляет: «У тебя, муженёк,  такой козлетон со скрежетом, что уши вянут!».
Я так увлёкся устройством походного лагеря, что совершенно забыл о существовании нашего старшего друга, Гриши, но он сумел-таки  напомнить о себе, и совершенно неожиданным образом.
- Эй!  Ребята!  Посмотрите  сюда!  Что  это  творится  на  том  берегу?  -  кричал он нам взволнованным голосом. Там какая-то чертовщина происходит!  Я такого раньше в жизни не видел!
Мы с Сергеем оглянулись на его голос и, действительно, увидели нечто. Между сосен и елей, росших на том берегу, как-то кучно клубился туман, приобретая форму, очень похожую на огромного роста, человека. От изумления  у меня, кажется, сам собой открылся рот. Туман, клубясь и всё более уплотняясь, приобретал вид настоящего человека. Рост его был огромен. На