Бороздун Космоса. Эпизод третий. Водохлёбы.

Бороздун Космоса.
Эпизод третий. Водохлёбы.

1.
Пока Люберец и сотоварищи носились по всему Космосу от излишне гостеприимных пришельцев, на Земле прошло пятьдесят лет, но для наших космобродяг не минуло и года. Причиной этому явилось свойство гиперпространственнных порталов искривлять не только пространство, но и связанное с ним прочными неразделимыми связями время. Поэтому нельзя «прыгать» из одной точки пространства в другую без «потерь» во времени. Для проходящего через подобный портал не проходит и секунды субъективного времени, и ему кажется, что он в тот же миг переместился в иное место. На самом деле для гипотетического стороннего наблюдателя может пройти не один год, а то и не одна сотня лет – всё зависит от степени искривления пространства-времени внутри портала. В гиперпространстве господствуют другие физические законы, и наши органы чувств там бесполезны. Так же там бесполезными оказались и сенсоры Сергея – операционной системы КРОПОТИНа, поэтому он за неимением достаточного количества данных не смог даже спрогнозировать создавшейся разницы во времени между Космическим Разведчиком и Землёй.
Следовательно, экипаж под командованием Люберца ничего про это не знал, и все до ужаса  хотели домой. Кропотинавты жутко устали от пережитых космических приключений, про которые интересно читать, лёжа на диване, но никак не находиться в самом их эпицентре. Однако возвращаться на Землю было боязно, во-первых, из-за пришельцев, которым вынь да положь зачем-то понадобились наши космические парагерои, во-вторых, из-за весьма вероятного возмездия органов прокуратуры Уральской Федерации за угон экспериментального КРОПОТИНа, очень дорого стоящего, как с экономической, так и с политической точки зрения. Откуда же кропотинавты могли знать, что про них на Земле уже много лет, как и вспоминать перестали.
-- Всё! Мне осточертел этот глупый Космос! – Вскричал Люберец. –
Сергей, немедленно включай двигатели!
-- Необходимо предупредить экипаж о прекращении состояния невесомости, -- посоветовал Сергей.
-- К чёрту! Заводи это ведро с болтами!
-- Поставлена некорректная задача. Уточните формулировку. – Стал отнекиваться Сергей. – Я не смогу завести ведро с болтами, кроме того, данного объекта в этой точке пространства не наблюдается.
-- Ты дурак или притворяешься?! – Взревел Люберец, как раненый хомяк. – Включай двигатели, ты, выкидыш «Майкрософта»!
Как только заработали двигатели, появилось ускорение, и пропала невесомость, а из всех углов Космического Разведчика послышалась отборная брань ушибленных кропотинавтов. Люберец и сам ударился об пол, хотя и знал о появлении силы тяжести. Он уселся в кресло пилота, потирая ушибленное крыло подвздошной кости, и сказал операционке КРОПОТИНа:
-- Ну что, Сергей, рисуем курс до Земли.
-- Курс пролегает через два гиперпространственных порталов.
-- Да хоть через пятнадцать, главное вези домой!
В рубку вбежала разгневанная Родина и возопила:
-- Ты что опять задумал?! Куда ты нас потащил на этот раз?!
-- На Землю, -- коротко ответил Люберец, слегка струхнув.
-- Ну слава Богу! – Тут же оттаяла Родина.
-- Да вы же сами талдычили: возвращаться опасно, надо отсидеться, нас поймают! Будто бы это я был против возвращения на Землю.
-- Да ты у нас молодец. – Родина чмокнула Люберца в его лысину.
-- Боба своего иди целуй, -- огрызнулся Люберец, -- вернёмся на Землю, он тебя заберёт в свою вонючую Америку на своё вонючее ранчо за вонючими коровами вонючие лепёшки собирать.
-- Фу, какой ты грубый. Боб любит меня, а я его…
«Америкосы проклятые» -- пробормотал Люберец и врубил ускорение в 4G, чтобы только Родина замолчала. Она замолчала, зато из коридора донеслись стоны остальных членов экипажа, про которых Люберец, естественно, и не вспомнил.
-- Я бы вам посоветовал, -- заговорила маска Сергея с экрана, -- снизить ускорение, так как команда судна не находится в противоперегрузочных креслах.
Люберец и сам уже подумывал о том, чтобы сбавить обороты, потому что уши стало к полу прижимать, поэтому он последовал совету бортового компьютера. Буквально через пару секунд после снижения ускорения Люберецу пришлось пережить американский суд Линча с проявлениями еврейского террора, и только Родина смогла утихомирить разбушевавшихся Сэма, Боба и Гниду. Однако их можно было понять – сначала стараниями Люберца их бухнули об пол, а потом ещё  к тому же по нему и размазали.
-- Скотина ты, Люберец, -- высказал Гнида общую точку зрения.
-- Куда мы вообще направились? – Поинтересовался Боб у Родины.
-- На Землю! – Радостно ответила Родина. – На Родину!
-- Главное, не нарваться на тех придурочных пришельцев, -- обеспокоился Сэм.
-- Да сколько можно трястись по этому поводу! – Заговорил оправившийся от группового насилия Люберец. – Вот если встретим их, тогда и начнём тревогу бить.
-- Действительно, -- согласился Боб, -- нам, конечно не хочется обратно в клетку, но где гарантия того, что они не найдут нас и здесь.
-- Мне дико не хочется никого разочаровывать, -- возразил Гнида, -- но раз они наблюдают за Землёй, то я думаю, именно там выловить нас будет легче всего.
-- Это значит, нам не вернуться домой? – Обречёно спросил Сэм.
-- Да слушай ты больше этого семита-пессимиста! – Раздражённо воскликнул Люберец. – Ему бы только всё изгадить! Я сказал: летим на Землю – значит, летим на Землю!
-- Я же не настаиваю. Летим, так летим. Только потом не говорите, что Гнида вас не предупреждал.
-- Гитлер был не прав только в одном, -- съязвил Люберец, -- недостаточно он был с вами суров.
-- Я на шовинистские выпадки не отвечаю, -- гордо ответил Гнида.
-- Мы можем проголосовать, -- предложила Родина выход.
-- Кто не хочет возвращаться на Землю – выходите сейчас! – Отрезал Люберец.
-- Но ведь снаружи Открытый Космос, -- сообщил удивлённо Боб.
-- Вот именно! – Согласился Люберец и обвёл команду тяжёлым взглядом.
Желающих выйти не нашлось.
Перехода через гиперпространственный портал космопроходимцы ждали со страхом – кто знает, что их ждёт по ту сторону. Однако опасения не подтвердились: во всём обозримом пространстве за порталом царила тишь да гладь. КРОПОТИН направился к следующим порталам, и, долго ли коротко ли, оказался не ближе и не дальше, а рядом с орбитой родной Луны. Весь экипаж испытывал непередаваемое волнение, к которому примешивалась добротная доля опасения. Только Люберец не боялся ни дурацких пришельцев, ни менее дурацких соотечественников с их таким же дурацким возмездием – он возвращался домой. Предположение Гниды о том, что пришельцы выследят их возле Земли, к всеобщему облегчению пока не воплощалось в жизнь. В околоземном пространстве вообще не наблюдалось ни малейшего следа летающих тарелок, зато вся орбита Земли была захламлена до невозможности космическим мусором, который собирался вокруг планеты в конгломераты, напоминающие кольца Сатурна. Только вместо астероидов и глыб льда  кольца Земли были представлены ступенями ракет, останками спутников, пустыми кислородными баллонами, различными инструментами, выброшенными скафандрами (в некоторых из них находились тела космонавтов, большей частью американских, так как им не давал покоя тот факт, что первым в открытый космос вышел советский космонавт, и они пытались превзойти это достижение Леонова тем, что выходили в Космос, не пристёгиваясь страховочным тросом, ну и, соответственно, улетали от своих орбитальных станций, впоследствии погибая от нехватки кислорода), использованными средствами гигиены, гробами с захороненными в них миллионерами, бутылками из-под пива, водки и кока-колы, очками, костылями, мобильными телефонами, ноутбуками и прочим барахлом, потерянным главным образом космическими туристами. КРОПОТИН осторожно огибал «кольца» Земли, как неожиданно получил радиосигнал от пролетающего невдалеке Космического Разведчика, такого старого, что он практически не отличался от окружающего его мусора:
-- Господа, если у вас есть пустые бутылки, пожалуйста, передайте нам!
-- Идите вы в пень! – Возмутился в ответ Люберец. – У самих нет! Ишь ты, бомжи уже и в Космосе обосновались.
-- А у вас лишней водички случайно не найдётся?
-- Ну-ка быстро стёрлись отсюда! – Люберец не оставил космическим бомжам ни малейшего шанса. – Ещё и издеваются.
-- Что-то я не припомню такого количества мусора на орбите. По-моему, когда мы улетали, было намного меньше, – озадаченно проговорил Гнида, когда бомжи удалились.
-- Как это, не видел? – Удивился Люберец, который вообще-то ничегошеньки не помнил и удивлялся просто так для приличия.
-- Как-как! Каком кверху! – Ответила Родина за Гниду. – Темно было – мы же ночью летели.
-- Если ты шутишь, то не смешно, -- сказал Гнида с издёвкой, -- а если ты серьёзно, то из нас двоих кто-то полная дура!
-- Да ладно, чего ты? – Обиделась Родина. – Что, думаешь, я совсем ничего не понимаю?
-- А хорошо бы сейчас на Земле была ночь, -- озвучила Родина свои мысли чуть погодя, -- нас бы тогда не так было заметно при приземлении.
Гнида покачал головой и махнул рукой.
-- Сергей, рассчитай так, чтобы на космодром мы приземлились в темное время суток, -- попросил Люберец у компьютера.
Родина гордо вскинула голову и сказала с вызовом Гниде:
-- Вот видишь! А ты говоришь: полная дура!
Гнида молча сплюнул.
Посреди ночи в небе что-то вспыхнуло и с грохотом упало на космодром ВППАДЛУ. Однако людям было не до этого, и никто не обратил внимания на приземление уже давным-давно ставшим раритетным Космического Разведчика. Экипаж КРОПОТИНа замер в тревожном ожидании набега зевак и отряда АМОН РА, но никто не появился.
-- Удивительное дело, -- произнес, наконец, Люберец, -- такое ощущение, что наше возвращение прошло незамеченным.
-- Вообще-то, -- заметил Гнида, -- если ты, конечно, помнишь, мы этого и добивались, приземляясь ночью.
-- Всё равно странно, -- заговорила Родина, -- должен был сбежаться народ – он у нас жутко любопытный. А так создаётся впечатление, что все вымерли.
-- Не говори чепухи! – Оборвал её Люберец, слегка струхнув. – Пойдём да посмотрим, я уверен, что всё нормально. Пойдёмте за мной. Ужасно по дому соскучился.
Но за Люберцом никто не последовал.
-- Нам с Сэмом негде ночевать, – извиняющимся тоном сказал Боб. – У нас здесь нет дома.
-- А я тогда с Бобом останусь, -- заявила Родина.
-- А у меня предчувствие плохое, -- пожал плечами Гнида, -- останусь-ка я, пожалуй, на корабле пока.
-- Ну и идите козе в трещину! – Разозлился Люберец. – Нюни распустили. Надоел мне до чёртиков этот мерзкий КРОПОТИН, домой хочу!
Люберец развернулся и пошёл к выходу, бурча себе что-то под нос.
-- И зачем мы только без Люберца в Разведчике остались? – Задумчиво спросил Гнида. – Кто-нибудь ещё умеет управлять космолётом?
Ночь выдалась довольно светлой. Светил месяц, на небе не было ни облачка. Правда, не горел ни один фонарь. Раньше Люберец на отсутствие освещения и не обратил бы внимания – это было обычным явлением для их городка – но сегодня Люберец уже был слегка напуган предположением Родины, и поэтому для него сей прискорбный факт выглядел весьма зловеще. Ни в одном из окон не горел свет, стояла мёртвая тишина (что, впрочем, и не удивительно для трёх часов ночи). Накручивая себя почём зря, Люберец принялся рисовать