Рассекреченные архивы

Немедленно иди и подай им счёт!
Шмыгнув носом, Тамара двинулась в сторону компании, оставшейся к тому времени наедине с пустым рестораном. По пути она достала калькулятор, подсчитывая возможные убытки хозяина. Подойдя к столику, она застенчиво поинтересовалась:
- Будете ещё что-нибудь заказывать или вас рассчитать.
- Принеси-ка нам голубушка ещё водки! – произнёс повеселевший Ильич. По полному стакану, как в прошлый раз.
Быстро сбегав за водкой, она поставила на стол три стакана и подала Ленину счёт, догадавшись, что он у них главный.
Ильич повертел в руках чек, взглянул на цифры и, сделав задумчивое выражение лица, поинтересовался:
- Какую валюту изволите принять, уважаемая гражданочка? Доллары, фунты, евро, юани, рубли? А может быть, предпочитаете золотые червонцы фабричной чеканки?
- Выбирай  червонцы, не прогадаешь, – любезно подсказал Сталин. У Ильича их полные карманы, требуй, сколько душа пожелает. Заплатит! Покажи ей золото, Владимир, чтоб не сомневалась.
- Нет-нет, товарищи. Не нужно золото, хозяин предпочитает рубли, – смущённо ответила женщина.
- Передай своему хозяину, что он невежественный козёл, – проблеял Оливий, протягивая ей две пятитысячные купюры. Сдачи не надо!
- Подойди ко мне поближе, – почти шёпотом произнёс Ленин, обращаясь к официантке.
Приняв деньги у козла, она медленно, с опаской подошла к вождю мирового  пролетариата. Погрузив сжатую в кулак ладонь в карман её фартука, он высыпал пригоршню золотых червонцев.
- Это тебе на чай, добрая женщина! – произнёс он, лукаво подмигнув глазом. Твой хозяин скоро сбежит на Кавказ, купишь у него ресторан и проживёшь остаток жизни в достатке.
Официантка покраснела от смущения и попыталась робко возразить, но в этот миг в двери заведения ворвались четыре полицая, вооружённые автоматами Калашникова. Старший по званию взглянул на сидящих за столом посетителей и решительным тоном потребовал предъявить документы.
- В-а-а-ах! – медленно протянул Сталин. Успокойся, пожалуйста, брат. Мы не преступники и паспорта у нас в порядке.
- Сейчас мы это и проверим, – ответил офицер. Начнём с Вас, дорогой товарищ Ленин. Как я понимаю, именно Вы и руководите этой бандой?
- Я, батенька, попрошу соблюдать вежливость в разговоре с вождём мирового пролетариата! – обиделся Владимир Ильич, протягивая ему паспорт гражданина Российской Федерации.
Раскрыв паспорт, офицер несколько раз перелистал страницы и протянул его своему коллеге:
- Ну, вот, полюбуйтесь сержант. По паспорту ему больше ста тридцати лет, а он неплохо сохранился. Прямо мальчик-зайчик! Покажите-ка Вы, товарищ Сталин, свои документы.
Иосиф Виссарионович протянул ему паспорт и гневно осведомился:
- Уж не думаете ли Вы, усомниться в подлинности наших документов?
- Именно это мы и думаем, – ответил офицер, изучая паспорт. А вы, ребята, держите их на мушке, – обратился он к автоматчикам. И козла тоже.
- Это неслыханная наглость и дерзость! – завопил Оливий возмущённым тоном. Дважды за один день, меня обзывают козлом. Позвольте, товарищ Ленин, я накажу зарвавшегося мерзавца, у меня от злости чешутся копыта. За козла, он должен ответить!
- Ну, успокойтесь, батенька Оливий, – улыбаясь, произнёс Ильич. Товарищ что-то недопонял. Сейчас он во всём разберётся и принесёт свои искренние извинения.
-  Да всё я понял! – повысил голос взбешённый полицейский. Не надо морочить мне голову, скрываясь под козлиной маской. А ну-ка, покажи мне свою истинную физиономию!
Схватив Оливия за бороду, он, что есть сил, дёрнул её вниз. Борода осталась на месте, а глаза козла налились кровью от ярости. Не торопясь, Оливий снял пенсне, осушил одним махом стакан водки, и врезал копытом по ненавистной физиономии. Поборов земное притяжение, страж порядка двинулся в направлении барной стойки, круша всё на своём пути. Совершив жёсткую посадку на кучу поваленной мебели, он мотнул головой, приходя в себя и выхватив из кобуры пистолет, завопил на подчинённых:
- А вы, что замерли как изваяния? Козлы бздливые, мать вашу! Стреляйте в него, убейте неадекватную скотину! И этих бандитов пристрелите, они с ним заодно!
Направив пистолет на своего обидчика, он выстрелил. Послышался грохот, а из ствола полетели разноцветные конфетти, наполняя зал атмосферой праздника. Офицер расстрелял всю обойму, но из ствола не вылетело ничего кроме разноцветных бумажек. Вслед за выстрелами пистолета раздался треск автоматов, и фонтаны конфетти завалили пол. Рядовой полицейский нервно тряс рацией, вызывая помощь, а другие, расстреляв обоймы, тупо хлопали глазами, обречённо глядя по сторонам.
- Ну, хватит. Маскарад закончен! – подвёл итог конфликта Ленин, достав из-под стола гранатомёт, и направив его на ментов. Теперь стрелять буду я. Приказываю всем встать к стене!
Ильич указал место, и полицейские молча повиновались.
- И ты, брат, присоединяйся к ним, не стесняйся, – приказал Сталин хозяину ресторана. Взглянув на бледных, испуганных охранников, он произнёс:
- А вас я отпускаю, убирайтесь к чёрту!
Охранники медленно двинулись к выходу, испуганно озираясь по сторонам.
- Бегом! – повысил голос Иосиф Виссарионович, багровея от гнева.
Охранники метнулись к выходу, как будто их преследовал сам дьявол, в долю секунды растворившись во времени и пространстве.
- Товарищ Сталин, отпустите меня! – заискивающим тоном попросил хозяин заведения. У меня семья, пять маленьких детишек, родители больные, а человек я добрый и бесхитростный. Что я Вам плохого сделал? Отпустите, пожалуйста!
       - У него что, действительно пять детей и больные родители? – поинтересовался Сталин, обратившись к Оливию.
- Да врёт он! – ответил тот. Родители его здоровы, на них пахать можно, а жены и детей вообще нет. Есть три любовницы в Москве и невеста на Кавказе, которой он изменяет направо и налево!
       - Вот видишь, дорогой землячок, – ехидным тоном протянул Сталин. Нам всё о тебе известно. Становись к стенке по-хорошему, мы будем тебя немножко расстреливать. Глядишь, повезёт, скончаешься быстро и без мучений.
       - Не убивай его, Виссарионович, – проблеял Оливий. Разреши мне его кастрировать, чтобы дамам головы не морочил, а потом делай с ним что хочешь.
В его копыте блеснул скальпель. Ловким прыжком он достиг хозяина и сбил его с ног мощным ударом рогов.
- Отпустите меня, пожалуйста! – взмолился хозяин, ползая на коленях. Я вам всё отдам, всё для вас сделаю, заберите мою душу, только отпустите! Я обещаю исправиться, жениться и стать самым честным человеком на свете! Поверьте мне, не убивайте, умоляю вас!
Он стоял на коленях и плакал. Его брюки намокли, а внизу образовалась большая, зловонная лужа.
       Подойдя к нему, Сталин посмотрел сверху вниз, подумал и произнёс:
       - Ладно, пёс с тобой, живи гнида. Пусть Бог тебя наказывает. А твоя гнилая душа не нужна никому, от неё за версту воняет использованной туалетной бумагой!
       - Спасибо, товарищ Сталин! Спасибо, Владимир Ильич! И Вам, уважаемый, спасибо! – поблагодарил хозяин, заискивающе глядя в глаза Оливию. Вовек не забуду доброты вашей!  
       - Заткнись, хватит причитать! – Ленин подошёл к нему и пнул ногой в живот. Хозяин повалился на пол и тяжело дыша, заполз под стол.
- Астарот*, что с мусорами будем делать? – спросил Сталин, обращаясь к Ленину.
        Вождь мирового пролетариата направил ствол гранатомёта на перепуганных полицейских и ответил, лукаво улыбаясь:
- Я скажу тебе так, Верен*, - они на нас покушались, поэтому я буду «мочить» их из гранатомёта. Пусть эти оборотни в погонах даже не мечтают о пощаде.
- Астарот, а можно мне по ним пальнуть? – заблеял Оливий, обращаясь к Ленину. Я не промажу, честное пролетарское слово!
- Ну, если Вы, батенька, не промахнётесь, то милости просим, – предложил Ильич, передавая ему оружие.
       Надев пенсне, козёл взял гранатомёт. Направив ствол на ментов, он задал вопрос:
- Кто из вас, посмел назвать меня неадекватной скотиной? Признавайтесь, козлы!
Стражи порядка дружно молчали, обречённо глядя на направленное в их сторону оружие.
       - Не желаете признаваться? Хорошо! – разозлился Оливий, нажимая на курок. Теперь всю жизнь будете вонять, ни один шампунь не отмоет.
       Прогремел выстрел и полицаев, с ног до головы обдал фонтан зловонных жидких фекалий. Они стояли, прижавшись, друг к другу и благодарили судьбу за то, что из ствола не вылетела боевая граната.
Тем временем, за окнами ресторана послышался тревожный вой полицейских сирен, который нарастал по мере приближения патрульных автомобилей.
       - Ладно, друзья, повеселились, и хватит, – произнёс Ильич, обращаясь к коллегам. Пора и честь знать. Убираемся, там целый полк спешит на подкрепление. Боюсь, что на всех ментов какашек не хватит!
Он хлопнул в ладоши и вверх взметнулся мерцающий огненный фейерверк. Когда искры угасли, в зале не осталось ни Ленина, ни Сталина, ни козла. Они исчезли бесследно, словно никогда и не появлялись, оставив после себя чудовищный погром и тошнотворный аромат, исходящий от шокированных стражей порядка.
Спустя несколько секунд, из-под стола прозвучал озабоченный голос хозяина:
- Машина. Они приехали на машине. Я заберу её в качестве компенсации за разруху!
Поднявшись на ноги, он бегом бросился на улицу. Через пару секунд за дверьми послышался трёхэтажный мат и на пороге появился убитый горем хозяин. В руке он держал крохотную, не больше ладошки, модель старинного лимузина с открытым верхом…

Возвращаясь с работы, Иван почувствовал на себе пристальный взгляд. Оглядевшись, он увидел красивую чёрную кошку, которая двигалась параллельным курсом и смотрела на него.
С раннего детства, Иван являлся заядлым «кошатником», эти животные всегда жили в его доме. Он искренне сожалел, когда после развода, ему пришлось оставить кошку жене. Бывшая супруга из вредности не отдала ему животное. В настоящий момент Иван проживал один, в стандартной однокомнатной квартире, но не мог решиться завести себе пушистого «дружка» или «подружку».
Увидев кошку, он вспомнил, что в сумке находится не съеденный в обед бутерброд с колбасой. Достав его, Иван отдал колбасу кошке, а сам принялся жевать хлеб. Расправившись с трапезой, кошка приблизилась, потёрлась о его ногу и жалобно мяукнув, заглянула в глаза. Её взгляд выражал бесконечную благодарность, вперемешку с надеждой на то, что ей дадут ещё еды. Иван погладил кошку, а она, лизнув ему руку, прижалась всем телом, как к самому родному и близкому человеку на свете. Ему стало, её жаль.
Что же мне с тобой делать? – спросил он, то ли кошку, то ли самого себя. А хочешь, пойдём ко мне жить? С кормёжкой проблем не возникнет, будешь спать на мягкой кровати, пить молоко, кушать сметану или рыбу. Ну что, пойдёшь?
Он заглянул кошке в глаза. Она ответила счастливым взглядом, и ему показалось, что на приглашение она утвердительно кивнула головой. Положив сумку на землю, он расстегнул молнию и в шутку предложил, обращаясь к зверю:
- Если ты согласна, полезай в сумку, и идём домой!
Кошка не заставила себя долго ждать. Запрыгнув в сумку, она легла на дно и свернулась калачиком.  
- Вот так номер! – поразился Иван. Ты что, из театра Куклачёва сбежала? Всё понимаешь, а сказать не можешь? Здорово. Вот повезло, такие умные звери на дороге не