добрым, здесь надо благодарить тётю Маню с её деревенским воспитанием; а девчонки самым симпатичным, что уж никак не объяснишь. Хотя взрослея, юноша превращался из гадкого утёнка, если не в лебедя, то в очаровательного селезня. Преподаватели советовали не рассчитывать на свою внешность - надо радовать людей сердцем. Они, пожалуй, правы. Внимательно рассматривая своё отражение накануне выпуска, Филипп убедился, что уши не кажутся огромными, скулы не выпячиваются как раньше, даже волосы недостаточно взъерошенные, приходится использовать парик. Ранее вызывающее смех сочетание черт утеряно. Лицо стало не то чтобы обыкновенным, но недостаточно оригинальным для комика, но клоун из Филиппа получился хороший, это все отмечали. И вообще, их выпуск из училища - выдающийся. Несколько человек пригласили в ведущие цирки страны, а троих даже за рубеж. В их числе оказался Филимонов. Его трогательно-щемящие репризы довели экзаменаторов до слёз. Дядя Слава, единственный приехавший на выпуск, обнимал своего «крестника», всхлипывал и грозил кому-то, говоря: «Поняли? Поняли? Я всегда знал, что Филька – талант!» Времени на оформление документов было мало, Филипп не смог выбраться к родным, так и уехал в Германию, не повидав мать с отцом.
***
За пять лет, пролетевшие после окончания училища, Филимонов под именем Eule, что в переводе с немецкого филин, стал известен не только в Германии, но и сопредельных странах. Клоуна Eule приглашали на телевидение, о нём появлялись статьи в журналах и газетах, в интернете его репризы набирали рекордное количество просмотров. Филипп снимал небольшую квартиру в центре города и даже мечтал о своём домике. Несмотря на успех и наличие почитателей таланта, Eule так и не обзавёлся совушкой, оставаясь филином-холостяком. Мысли о домашнем уюте и питании часто посещали его, но среди окружавших Филимонова фрау трудно было найти кого-то по сердцу. Круговерть гастролей, съёмок, интервью создавала ощущение непрерывного праздника, а в короткие минуты отдыха вспоминалась Россия, училище, преподаватели, размахивающий ложкой дядя Слава и спешащая по лестнице Светка. В отпуск собрался домой, два года не был. Родители, кажется, смирились с карьерой отпрыска. Они с удовольствием выслушивали комплименты знакомых в адрес сына, читали статьи о нём, просматривали репризы в интернете. Это было внешнее – ждали приезда, присылали поздравительные открытки, но глубинная обида осталась.
Такси лихо преодолев дорогу от аэропорта до родного города, покрутилось по улицам, прокралось по двору и остановилось у родного подъезда. Филимонов расплатился, забрал из багажника чемодан и с радостным чувством достал ключи. Что ни говори, а дом здесь!
- Филька!
Филипп оглянулся. К ступеням спешила стройная светловолосая девушка, с большими пакетами в руках.
- Дверь придержи, видишь, как я обвешалась?
- Света! Тебя не узнать, похорошела. - Молодой человек вдруг смутился. - Хотел сказать ещё больше…
- Привет! А я тебя сразу узнала. В отпуск?
- А ты к отцу? – спросил Филипп, забирая свободной рукой один из пакетов, - опять тайком от матери?
Они зашли в подъезд.
- Что ты! узнав, что отец дарственную на меня оформил, мамочка благословила моё подвижничество.
- Ты что же, дяде Славе на месяц продуктов накупила?
- Юбилей у него, - улыбнулась Светлана, - завтра. Ты приглашён.
Поднялись на площадку. Девушка открыла соседскую дверь, забросила в прихожую один пакет и потянулась за другим. Филипп нехотя отдал его.
- Извини! Дел по горло.
Дверь захлопнулась. Молодой человек постоял в задумчивости. Он должен был ей что-то сказать! Должен, а не сказал. Зайдя в квартиру, мотнул головой, в конце концов, он даже не знает, свободна ли она. Могла уже и замуж выйти и ребёнка родить. Прошёлся по квартире. В прошлый свой приезд он организовал ремонт, отправив родителей в пансионат. Мама, вернувшись, бродила по комнатам, как по музею. Дизайнеры постарались, квартира стала современной и удобной. Отец пробурчал что-то типа: незачем было так выпендриваться, прежняя обстановка их устраивала. Родители, как могли, поддерживали порядок, но впитавшего тёти Манино отношение к чистоте Филиппа раздражали паутина в углах и пыль на трубах.
- Алё! Чистота и уют? – сказал он, набрав нужный номер телефона.
- Фирма Чистота и уют рада Вас приветствовать!
- Ольга? – узнал голос одноклассницы Филипп, - Всё ещё не обзавелась секретаршей?
Он нанимал два года назад эту клининговую фирму наводить чистоту после ремонта.
- Филин! Ты в России? Давно? Наших видел?
- Никого не видел. Ты первая.
- Какая честь! Опять ремонт?
- Нет. Так чуть-чуть лоск навести. Можешь двух-трёх девчушек прислать?
- Конечно! Адрес прежний? Слушай, а мы тут встречу собираемся завтра устроить, ты вовремя! Ребятам скажу, обрадуются, вот сюрприз!
- Завтра не могу, извини. У моего друга юбилей.
- Да, - разочарованно протянула Ольга, - может быть, мы на воскресенье перенесём…
- Слушай, Оль, я только с самолёта, давай потом обсудим.
- Хорошо. Жди моих Золушек, минут через пятнадцать будут.
Разобрав чемодан и разложив по местам вещи, Филипп успел лишь чаю выпить, как пришли девушки из «Чистоты и уюта». Наблюдать за их работой он постеснялся, поэтому решил навестить дядю Славу. В конце концов, на юбилей его пригласили, а куда и во сколько приходить не сказали. Дверь открыла Света. Она была в хозяйственных перчатках и с тряпкой в руке.
- Ты занята?
- Да, завтра гости придут, а у папаши тут как всегда…
- А я хотел у вас посидеть.
- Отца нет, а я только кухню успела в порядок привести.
- Погоди! С кухней заканчивай, а в комнатах Золушки приберут! – Филипп рванул к себе, провожаемый удивлённым взглядом.
С девчонками он быстро договорился, те за полцены готовы выполнить «левую» работу. Филимонов вернулся к Светлане, за ним спешила одна из Ольгиных работниц.
- Вот! - уверенным жестом указал Филипп объём, - всего две комнаты! А мы пока погуляем.
Барышня, уточнив у Светки где, куда и что, принялась за дело, а растерявшаяся хозяйка была выведена соседом на улицу. Они сели на лавочку во дворе. Светлана, зажмурившись, подставила лицо тёплым лучам вечернего солнца, а Филипп любовался ей. С расположенной неподалёку детской площадки слышались окрики мамаш, плач и смех малышей.
- Света, расскажи о себе, как ты живёшь? Замужем?
- Был жених, - не открывая глаз, ответила она, - подружка увела.
- То есть, как увела?
- Легко.
- Ты любишь… его?
Светлана выпрямилась, посмотрела на Филиппа:
- Думала, что люблю. Ты знаешь, я, видно, в отца. Предательства не прощаю. Так что нет у меня теперь ни жениха, ни подруги. Пойдем, прогуляемся к прудам!
Около часа они бродили по берегу, натыкаясь на следы чьих-то весёлых гулянок. Филипп рассказывал о Германии, о том, как бы этот островок живой природы обустроили европейцы, но, несмотря на запущенность, здесь красивое и родное место. Прогулку прервал звонок. «Чистота и уют» закончили наводить лоск, надо принимать работу.
Оказавшись дома, Филимонов улёгся на диван. Родители ещё не вернулись с работы. По-прежнему увлечённые наукой, они частенько задерживались допоздна. Конечно, если бы знали о приезде сына… Но он их не предупредил. Вспоминалась прогулка, Светкины сияющие глаза, улыбка. В квартиру позвонили. Странно, кто это может быть? Филипп распахнул дверь. На пороге, смущённо теребя кошелёк, стояла Светлана.
- Филя, сколько я тебе должна?
- Должна?
- Ты знаешь, у отца никогда такой чистоты не было. Как они успели? Я в восторге! Скажи, сколько ты заплатил?
- Пустяки! Считай это моим подарком. И ещё, пройди!
Девушка замахала руками, давая понять, что ей некогда по гостям прохлаждаться.
- Ладно, сейчас! – Он бросился в комнату и вернулся с большим свёртком. – Вот. Передай дяде Славе. Я думал завтра подарить, но лучше будет, если он наденет.
- Что это?
- Костюм. Юбилей подходящий повод нарядиться.
- Не надо! – Светлана попятилась. – Это дорого, наверное!
Филипп шагнул за ней.
- Знаешь, он мой друг детства. Единственный. Так что бери!
- А как ты размер узнал? Может и не подойдёт…
- Подойдёт. Я такой отцу покупал, а они схожей комплекции.
Вручив растерявшейся Светке свёрток, Филипп вернулся в квартиру. Узнав про юбилей соседа только сегодня, он сразу решил подарить ему костюм, хотя и покупал его отцу. Но у того и так их полшкафа. Опять звонок. Светка. Сияет, словно ясное солнышко.
- Подошёл! Как влитой. Спасибо, Филя! У папы за всю жизнь только один костюм и был. На выпускном и он же на свадьбе.
- Хорошо. Я рад. И этот, может быть, на свадьбу наденет.
- На какую ещё свадьбу?
- На нашу.
- Ты женишься?
- Да. А ты замуж выходишь.
- За кого?
- За меня, конечно!
Светлана нахмурилась и, резко повернувшись, пошла к себе. Уже закрывая дверь, выглянула:
- Клоун ты, Филька!
На следующий день Филимоновы отправились на дачу. Филипп поехал с родителями, отказавшись от встречи с одноклассниками и от празднования юбилея соседа. Два дня он терпеливо выслушивал лекции о научном подходе к огородничеству и садоводству, помогал отцу чинить крышу сарая, выполнял мелкие поручения мамы и дегустировал созревшие плоды. Как ни странно, отдохнул он на славу. Ко времени возвращения в голове сложился новый подход к цирковому выступлению. Появляясь на арене в самом начале представления, он изобразит внезапно вспыхнувшее чувство к одной из зрительниц. В первом ряду около выхода будет подсадная девушка. Увидев её, как будто впервые, сражённый красотой клоун, мешая униформистам, станет жонглировать всем, что попадается под руку. Реприза приобретёт другие краски. Влюблённый юноша сражается за внимание незнакомки, не боясь показаться смешным и наивным. Каждый его выход для одной-единственной. Любую паузу в представлении ковёрный использует для «объяснения», надеясь покорить сердце девушки. Зрители будут с интересом следить за «романом» и сопереживать в ожидании развязки. В финале Eule бросится на колени, протягивая поролоновое сердце возлюбленной. Она, смущённая вниманием огромного числа людей убежит, так и не ответив на чувства клоуна.
Оставшуюся неделю отпуска Филипп в подробностях разрабатывал изменения в своей программе, связался с директором цирка, тот обещал подобрать ассистентку. Светлану он больше не видел. Дядя Слава заходил по старой памяти, что-то рассказывал, благодарил за подарок, восхищался Филькой, грозя ему пальцем: помни, мол, кто тебя в цирковую студию отвёл!
***
Светлана зашла после работы на рынок, купила клюквы, лимонов, мёда. Отец захворал, надо навестить его. Сделала морс, поставила остудить. Заварила чай, налила большой бокал, бросила кусочек лимона и понесла в комнату. Отец смотрел телевизор:
- Гляди, дочь! Фильку показывают по «Культуре»!
- С каких это пор ты «Культуру» смотришь? – Светлана присела на диван.
- Соседи сказали, что здесь будут транслировать представление в немецком цирке, где их сын ковёрным!
Филиппа трудно узнать за вычурным гримом. Огромный яркий фрак, широкие штаны, шарообразные ботинки… Вот только глаза знакомы – огромные, тёплые, немного грустные. Униформисты готовили манеж к выступлению канатоходцев. Клоун жестами заверял девушку в первом ряду, что он и есть самый настоящий канатоходец. Однако рабочие не подпускали его к реквизиту, оттаскивая
