Любовь моя у вас, в Невском под куском мрамора...

черты лица прекрасны и выразительны, глаза обвораживают. Добавьте сюда изящную фигуру, чудесные природные кудри, чудные зубы и тысячи других прелестей. Таких красивых женщин можно сыскать лишь в Италии, Португалии или Испании, но и то очень редко[/b]».
             Встреча Н. П. Резанова с Кончитой состоялась видимо в марте-апреле 1806 г., поскольку в путь из Ново-Архангельска в Сан-Франциско граф отправился 25 февраля того же года.
           Осознавая крайне бедственное положение поселений Русской Америки, которые просто голодали в последнее время, и острую необходимость калифорнийских поставок продовольствия в её пределы, Н. П. Резанов решает закрепить благожелательное отношение испанцев к нему браком с Кончитой. Следует отметить, Кончита живо откликнулась на ухаживания графа и с воодушевлением приняла его предложение руки и сердца, несмотря на панику и уговоры её родителей.
          В июне 1806 г. граф Н. Резанов так описывает события, случившиеся  в Калифорнии, в донесении графу Н. Румянцеву, тогдашнему министру коммерции «…..Здесь должен я Вашему Сиятельству сделать исповедь частных приключений моих. Видя положение мое неулучшающееся, ожидая со дня на день больших неприятностей и на собственных людей не малой надежды не имея, решился я на серьезный тон переменить мои вежливости. Ежедневно куртизуя гишпанскую красавицу, приметил я предприимчивый характер её, честолюбие неограниченное, которое при пятнадцатилетнем возрасте уже только одной ей из всего семейства делало отчизну ее неприятною. Всегда шуткою отзывалась она об ней – «Прекрасная земля, теплый климат. Хлеба и скота много, и больше ничего». Я представил Российский посуровее и при этом во всем изобильной, она готова была жить в нем, и, наконец, нечувствительно поселил я в ней нетерпеливость услышать от меня что-либо посерьезнее до того, что лишь предложил ей руку, то и получил согласие. Предложение мое сразило воститанных в фанатизме родителей её. Разность регигий и впереди разлука с дочерью были для них громовым ударом. Они прибегли к миссионерам, те не знали, на что решиться, возили бедную Консепсию в церковь, исповедовали её, убеждали к отказу, но решимость её, наконец всех успокоила. Святые отцы оставили разрешение Римского престола и я, нежели не мог окончить женитьбой моей, то сделал на то кондиционный акт и принудил помолвить нас на то по соглашению с тем, чтоб до разрешения Папы было сие тайною. С того времени, поставя себя коменданту на вид близкого родственника, управлял я уже портом Католического Величества так, как того требовали пользы мои, и Губернатор крайне изумился, увидев, что весьма не в пору уверял он меня в искренних расположениях дома сего и что сам он, так сказать, в гостях у меня очутился…. Миссии наперерыв привозить начали хлеб и в таком количестве, что просил уже я остановить возку, ибо за помещением балласта, артиллерии и товарного груза не могло судно мое принять более 4500 пуд, в числе которых получил я сала и масла 470, и соли и других вещей 100 пуд.»
         Показательный текст, указывающий направление и методы действий графа в Сан-Франциско.
         После благословения родителей и помолвки, пообещав Кончите вернуться через год, когда будет получено разрешение Папы Римского и российского императора,  Н. П. Резанов покидает Калифорнию, направившись в Русскую Америку.   Опустошив трюмы и снарядившись в новый путь «Юнона» с графом Резановым на борту направилась в Охотск.
         В своем последнем упомянутом уже письме от 24 -26 января 1807 года директору Русско-Американской компании М. М. Булдакову Н.П. Резанов так отзывается о своей калифорнийской невесте: «Из моего калифорнийского донесения не сочти меня, мой друг, ветреницей. Любовь моя у вас, в Невском под куском мрамора, а здесь – следствие ентузиазма  и очередная жертва отечеству. Контенсия мила, добра сердцем, любит меня, и я люблю ее и плачу, что нет ей места в сердце моем».
        Подобное замечание сделал в своем дневнике участник экспедиции доктор Г. Лангсдорф: «Все-таки надо отдать справедливость оберкамергеру фон Резанову, что при всех своих недостатках он все же отличается большими административными способностями. И не все человеческое ему чуждо. Можно было бы подумать, что он уже сразу влюбился в эту молодую испанскую красавицу. Однако, в виду присущей этому холодному человеку осмотрительности, осторожнее будет допустить, что он просто возымел на нее какие-то дипломатические виды».
         Граф Н. П. Резанов, следуя в Петербург через Сибирь, провалился вместе с лошадью в полынью в речке Есауловка, что в 40 верстах от Красноярска, тяжко заболел и умер. Похоронили его в Красноярске, со всеми почестями у стен Вознесенского собора. Собор и кладбище при нем в годы советской власти уничтожили, остался лишь памятник с места захоронения, восстановленный в надлежащем виде уже в наше время.
          А Кончита, вверив свою судьбу графу Резанову и после полученной через год информации о его гибели, решила остаться на веки помолвленной с ним и после кончины суженого. Свою жизнь она прожила достойно: за усилия на поприще благотворительности среди народа Новой Калифорнии удостоилась имени La Beata – Благословенная. В 1851 г. донна Мария де ла Консенсьон Марселла Аргуэльо приняла монашеский сан под имени Мария Доминга и прожила остаток своих дней до 23 декабря 1857 г. в монастыре Святого Доминика.
А в Красноярске на площади у Енисея стоят теперь два памятника: первый – надгробный, установленный Русско-Американской компанией через 24 года после гибели графа, а второй – величественный, возведенный в 2007 г., как отклик современников на известность скорее музыкально-поэтического произведения, чем самого героя.
          А вот могилы графа заинтересованные не найдут – затерялась. Может от того, что Красноярск для последнего маршрута графа был местом промежуточным.
.