Обещала мне так и остаться игрой, приятно позабавившей сказочно скользящими по словно воде лучиками чего-то, вроде луны…
Только…она стала чем-то больше, чем обещала быть, может, волной восторга у публики,может… нет – лишь зыбью невесть откуда взявшейся воды на скользких гранях плит.
В начале…на них-то и была вся надежда – жонглированием крохотными шариками под пляску нажердочке, в неудобном костюме и гриме, уж давно не удивишь публику, ведь ее всенесло куда-то в неосязаемый, почти воздушный, но необычайно яркий мир (как же можно было что-то придумать увлекающее, что бы захватило ее и принесло вожделенный сюжет в программе, а, если повезет, то и гонорар?); но еще казалось возможнымчто-то успеть, употребляя и свое умение, только надо посоветоваться с товарищами…
Сам не пойму, чем занимались все время для репетиций они, но, едва те показались мне на глаза, в одних костюмах и с дохленьким чемоданом, из которого вывалились ракетки для пинг-понга (без единого шарика) со скомканными бумажками денег, я понял – все, на что я тратил все силы и нервы, обречено на провал.
Не в состоянии держать себя в руках от чувства нависшего надо мною предательства,я выругался на них и, в качестве какой-никакой моральной компенсации важно отняв у них чемодан (предварительно вытрусив из него содержимое), я твердо изрек им, что «сам смогу попасть в шоу и без их шаткой поддержки, выиграть, а они пусть хоть лопнут от зависти»; отправился на поиски хоть и набора для большого тенниса (им я тоже когда-то тренировался жонглировать).
Увы,ничего подходящего не находилось и, словно униженный, выставленный на, голодную холодом, улицу, пес, я готов был броситься за товарищами и вымаливать у них прощение, соглашаясь уж на прежнее существование в сомнительном месте, с трудом которое силился назвать «парком для развлечений».
Тутмне в глаза… ударил чуть ли не запах океана, ослепляющего сотнями искр почти настоящей лунной дорожки, убаюкивающей тихим шелестом волн; от неожиданности ничего не пришло умнее в голову, как протереть глаза кулаками, проверяя не обман ли то зрения.
Наверное,к счастью, нет, то было реальностью – игра теней и различных красок моря, едва мелькающий туман пейзажей океанского дна и… самая прелестная рыбка, которую якогда либо видел – крохотная, утонченная, словно парящая на огромных крыльях плавников, напоминающих лепестки феерического цветка, переливающаяся почти белоснежно-розовыми хрупкими контурами.
Мои глаза… не могли оторваться от ее беспечной игры в морских глубинах и, в то же время, едва поспевали за ней: рыбка то вертелась быстро-быстро на месте вплотной кисее океанской воды, то прыгала на все лады через кораллы, то пятилась назад и каталась на волнах, как-то призрачно отражающихся на ее роскошных плавниках…
Казалось,я готов был наблюдать это бесконечно, тот дивный будто сон наяву, но тут… над головой снова стало ясно, чуть душно и серо (точно туман волшебного океана растаял), и кто-то недовольно отметил: «Очень неплохо, крошка!... Но чего-то не хватает, от чего бы у зрителя захватил дух!... Сейчас смекнем!...».
Из любопытства я приподнялся на цыпочках, чтобы увидеть, что это за сумасшедший разговаривает с рыбкой (которая почему-то тоже исчезла, кисло вынудив мою память осознать, что… стою на холодных плитах какого-то сценического бассейна-площадки, на дне которого не было и капли воды (хотя мимолетность назад чувствовалась целая… сказка живого океана!).
И увидел, как… из-за ограды из декораций, ламп, колонок и ширм, надутый мужчина с приторно-алчной улыбкой возился с аппаратурой, а рядом выполняла необычайноловкие прыжки, вращения и трюки маленькая девушка, с кроткой радостью улыбки и старания, с коротко остриженной каштановой, гладкой головкой, в блестящем костюме, усыпанном маленькими, почти жемчужными бусинками; признаюсь…
Почему-то, наблюдая за ней, я стоял, как околдованный, вновь погружаясь в сказку лунной дорожки океана и… тоненьких, мягких плавников рыбки-цветка! Забылись предательство и безалаберность товарищей, скучная работенка в сомнительном месте, все забылось,только не хотелось расставаться с ласковыми волнами диво-моря и с ее невиданным танцем.
Почти не слышалось (или… нет, наоборот – мои уши жадно ловили притворно-любезные интонации мужчины о том, что, «совершенно бесплатно», он даст мне вдоволь поплавать в океане с рыбкой, которая мне даже не снилась; только для этого надо переодеться и не бояться.
Как поприказу, не помня себя от восторга, я побежал исполнять поручение, с упоением осознавая возможность исполнить свою мечту – попасть в известное шоу и, если повезет, выиграть (тем более, что меня больше ничто не связывает с товарищами и прошлым); или… нет – побыть в невыразимо красивом море с самой лучшей рыбкой насвете.
И вот… онаснова играет с лунными лучиками, запутавшимися в кораллах и водорослях, влегкой зыби волн, а я смотрю на нее и не могу заставить себя свободно дышать(наверное потому, что все то, знаю, лишь казалось мне игрой); неловко пытаясьповторить ее движения – хотя волны того чудо-океана смеялись тихонько усыпляющим перешептыванием, подталкивая меня также неуловимо завертеться волчком на месте и вмиг скользнуть мимо лабиринтов ракушек, как и она; что-то…
Не давало мне покоя свободно резвиться в синеве глубины и беззаботно улыбаться ей словно вответ: преследовало опасение про исчезнувшую девушку, что так неповторимо успокаивала меня дуновением неясных грез, одним движением коротеньких, но необычно ловких ручек и ножек; уж не фантасмагория ли это?
Тишина магического океана, забавляющегося красками и монотонным шумом волн, казалось,не желала отвечать на этот вопрос, представляя моему взору все новые и новые просторы, а я пробирался сквозь них, как через туман, ища глазами ту девушку и…
В изумлении замер, когда… встретился с ней глазами, четко прослеживаемых сквозь кисею очертаний крохотной рыбки с дивными плавниками! Не веря им, я вопросительнодотронулся до своей рубашки костюма, и…
Тотчас увидел,как огромная спина будто пребольшого кита всколыхнулась, точно призрак, а потомопять стала твердой, неуклюже следуя за моими руками и ногами! Это не наваждение – фантастически красивый океан – лишь игра мига, воплощенного вовсем своем электронном великолепии; почему-то подкатывает удушающая колкостью боль и…
Мои руки состыдом опустились, а глаза потупились в каменные плиты, на них перестал плясать водяной мираж глубин, в котором… ведь еще мгновение назад я жил, полный счастья, интереса к каждой жемчужинке в той сказке, что, словно, была рядом и робко оглядывалась на меня глазами той девушки, что пряталась за контурами рыбки…
И она… и точно растаяла в оглушительных рукоплесканиях,как только прояснилась площадка-бассеин, куда незамедлительно полетели букеты,мягкие игрушки, открытки, письма с восхищениями; кто был порасточительнее и понапыщенее, тот и вовсе кидал в его холодные, гладкостью, недра деньги и бриллианты (последнее жадно, непрестанно кланяясь, подхватывал мужчина сольстивой улыбкой, самодовольно, напоказ, крепко прижимая к себе, боящуюся верить в свою победу, во все произошедшее и настоящее, девушку, стеснительно теребящую бусинки на костюме.
Я, сам не зная, почему, поспешил поднять одну из крохотным, премилых розочек,затерявшихся в куче подарков, летящих к победителям шоу, и поднести ей, чтобыхоть на секунду… еще раз окунуться в огромнейший океан, оживших, своих,мечтаний и поблагодарить ее за те секунды, что сверкали так дивно его кораллами, лунными искорками, жемчужинками, ее кроткими глазами (как мне хотелось навсегда попросить у них хоть один маленький лучик); но…
Он торопливо исчез, растаяв с шумом того океана и терпеливым оскалом зубов мужчины,беспощадно-грубо загребшего его в свои ладони, что, презрительно-самовлюбленнго чуть ли не хмыкнув, кинули мне на память свежевыпущеную газету, на первойстранице которой было изображено мое растерянное лицо, бесконечно-дивная улыбка девушки-лепестка океана, той сказки и…
Один из тех вопросов, что я не перестаю задавать себе, иногда, в одиночестве, тоскливо жонглируя в сомнительном месте шариками для пинг-понга; неужели…
Все то… былоигрой в миг, что…
Обещала мне так и остаться игрой, приятно позабавившей сказочно скользящими по словно воде лучиками чего-то, вроде луны?…
