(Была такая песня о журналистах: «Трое суток шагать, трое суток не спать – ради нескольких строчек в газете!»)
Вплоть до окончания школы я так и не решил – кем быть? Чего мне хочется?.. Мне хотелось всего. «Все работы хороши, выбирай на вкус!» - сказа поэт. И я выбирал. И, наконец, остановился на журналистике. Хотя, тогдашние журналисты мне совсем не нравились, да и то, что они писали, тоже. А писали они, в основном, как мы тогда выражались – про колхоз, да про навоз!.. Поэтому, песня о «трое суток не спавшем» как-то диссонировала с тем, какими были журналисты настоящие. Правда, надо признать, писали они мастерски, профессионально, подходили к работе ответственно, уважали читателя.
Так вот, «заболел» я журналистикой. Мы в те годы выписывали газету «Известия», я прочитывал ее «от корки и до корки», знал всех авторов, особенно – международников, мог отличить каждого по почерку, по манере выражать свои мысли. А еще был в те годы журнал такой, толстый, «Журналист» назывался. Интереснейший был журнал! Я покупал его в киосках и зачитывал до дыр. Принимал участие в конкурсах, которые нередко объявляла редакция, не понимая по наивности цену этим конкурсам. А уж, какой был журнал «За рулем»! Его издавали небожители – не иначе. Простому смертному такое создать не под силу.
Казалось бы – чего проще? Нравится – поступай на факультет журналистики и учись, становись журналистом. Увы, тогда все это было не так-то просто, все было обставлено такими условностями!.. Например, при подаче документов требовалось предъявить не менее двух публикаций в периодической печати. Да и на экзаменах надо было явить какие-никакие знания, тогда Интернета не было, неоткуда было скачивать рефераты.
Это сегодня я понимаю, что опубликоваться в те годы было проще пареной репы, не в пример времени нынешнему. Но я никак не мог найти тему для публикации. Я жил, сгорая, это обо мне сказал поэт: «Мы живем, под собою не чуя страны!» Где уж там было писать про колхоз, да про навоз! Мне бы репортаж с передовой на какой-нибудь войне, или антарктической экспедиции, или что-нибудь из «будничной» работы уголовного розыска!.. Репортаж с петлей на шее!
Сегодня писать есть о чем, никто не ограничивает. И поступить на факультет журналистики значительно проще. Один из авторов «Прозы» преподает на этом факультете, и так поражается, что абитуриенты элементарно русского языка не знают - где уж тут говорить о литературных способностях! И это – будущие журналисты!
Когда-то я учился на курсах шоферов – опять же из-за стремления стать журналистом. У нас открылись эти курсы, и брат сказал мне: настоящий журналист должен уметь водить машину. Иди и учись!.. Мы ведь в то время судили о настоящих по фильмам. К примеру, журналист Фандор из «Фантомаса»… какой он там был журналист, история умалчивает, никто не видел его пишущим, зато как залихватски он махал кулаками, как скакал на коне, как водил машину!
И я пошел… Помню, ехали как-то зимой двумя учебными машинами (я – впереди) по зимнику через озеро, и на том берегу надо было преодолеть достаточно крутой подъем. Песком, конечно, посыпано, но представьте себе желторотого пацана, впервые севшего за руль. Я боялся, что колеса пробуксуют на подъеме, поэтому, ехал еле-еле, не смотря на настойчивые крики инструктора: «Газу давай!.. Газу!..» И естественно, двигатель заглох. Излив на мою голову поток брани, инструктор выгнал меня из-за руля и сел сам. А я не нашел ничего умнее в свое оправдание, как радостно сообщить ему, что следующий за нами тоже остановился. А что ему еще оставалось, следующему-то?!
Вот тут инструктор и сказал фразу, которая навсегда врезалась мне в память: «водители подразделяются на три категории - ездок, ездюк и… здюк.
Всю последующую жизнь я изо всех сил старался выбиться хотя бы в ездюки, если уж не удавалось достичь первой категории. И не только за рулем.
Мне иногда кажется, что подобная классификация уместна в отношении всех профессий, и особенно уместна по отношению к журналистам. Есть журналисты, есть щелкоперы, и есть журналюги.
Журналист- это человек, который, обладая недюжинным литературным талантом, наблюдательностью, склонностью к анализу, тем не менее, подходит к своей работе с полной ответственностью, вникает в тему, знакомится с материалами, перед публикацией проверяет все и перепроверяет, выражается понятно для читателя, без этих экивоков и вычурных фраз, называемых в просторечии словоблудием. Уважает читателя, одним словом. Для настоящего журналиста вопросы профессиональной этики, «честь мундира» - далеко не пустые слова. Такими, на мой взгляд, были журналисты советской эпохи. Тогда халтура не проходила, а если где и проходила, то с трудом.
Есть категория щелкоперов. Это те, кто мастерски владеет пером, умеет построить короткую и емкую фразу, выразить в ней законченную мысль, но строчит материалы, особенно-то не задумываясь, о чем они, не интересуясь темой, не собирая материал, не работая над содержанием. У него принцип такой: «Наше дело прокукарекать, а там – хоть не рассветай!». Как написал, так и написал, сойдет. «Пипл схавает!». Для щелкопера характерно презрение к читателю, презрение к своей работе, вечная неудовлетворенность, но отнюдь не та, которая заставляет покорять новые вершины профессионального мастерства, а та, которая вынуждает брюзжать на весь мир и искать понимания у пивного ларька. Все вокруг для щелкопера дураки и дебилы, среди которых вынужден существовать он, с его тонкой творческой натурой, не понятой серой толпой. Хотя, ничего дельного он так и не написал, и никогда не напишет. Он мнит себя великим писателем и всю жизнь носит в кармане толстую тетрадь с единственной записью на первой странице: «Том первый, глава первая». Классическим образчиком такого щелкопера можно считать Довлатова, подвизавшегося одно время в газете «Советская Эстония» (!). Вот уж щелкопер был, так щелкопер!
Особняком стоят журналюги – самая поганая, самая отвратительная категория тружеников пера и микрофона. Гиены пера, виртуозы фарса, шакалы ротационных машин – это не про них! Они не виртуозы, они гораздо более прямолинейны и убоги! Как правило, малообразованные, малокультурные и невежественные, зато пронырливые, циничные и наглые. Они в буквальном смысле «шарятся по помойкам», выискивая жареные факты, нагнетая страсти, и готовы оплевывать всех и вся. Для них главное – сенсация, главное, выскочить вперед всех, помелькать на экране, засветиться на страницах печатных СМИ. Ради этого они готовы прилюдно испражняться и совокупляться, плясать на могилах не только чужих, но также и своих предков. Главное – обратить на себя внимание. Ведь внимание – это рейтинг, а, следовательно, и деньги!
Журналюги обитают в основном на телевидении. Там быстрее можно попасться на глаза, заявить о себе, показать себя. Материалы, которые они предлагают зрителю, весьма убогие, высосанные из пальца, а зачастую и позаимствованные у других, более поворотливых.
Убогий умственный багаж журналюги если и способен к чему, так это исключительно к подражанию, никакого творческого начала у них нет. Вот, вышел один из них с авторской программой, в которой он, рассказывая о чем-нибудь, одевается в робу своего героя, хватается за ржавый трос, подставляет плечо, или берется за лопату – и вышел удачно, получил премию. И мгновенно эти программы стали плодиться на всех каналах, как тараканы: все стали рассказывать, например, о пожарных, надев на себя негнущуюся робу, или о работе водителя, сидя в кабине и дергая за баранку.
Читал я как-то в бесплатной газете «Наш район» (или «Твой район», не помню) статейку, нечто вроде репортажа, под названием: «Скорая просит помощи». Все та же достаточно избитая тема о взаимоотношениях водителей на дороге, о неуважении к спецтранспорту, в частности, к «Скорой». Дескать, она опаздывает, потому что мы не пропускаем ее на дорогах. Мы!..
Бог мой! Кто только ни говорил, кто только ни писал на эту тему! Но меня эта статья задела, я влез в форум газеты и задал вопрос: уточните, пожалуйста – как можно «пропустить «Скорую»? Например, едете вы в среднем ряду, слева плотный поток транспорта, справа такой же поток, а сзади вас идет «Скорая» с включенными мигалками и сиреной. И как ее пропустить?.. Я бы и рад, но как? Свернуть влево – столкнетесь с рядом идущей машиной, вправо – то же. И как пропустить?
Если уж беретесь писать на такие темы, так хоть изучите вопрос, вникните во все тонкости, оцените дорожную обстановку!.. Редакция не нашлась, что ответить, и ограничилась обыкновенной демагогией и словоблудием, вроде «Бу-га-га!», да вот еще «сам дурак»!..
Один телеведущий получил премию «Тэффи» за то, что применял необычный прием начала информационной программы на телевидении: в первые секунды начала эфира он якобы что-то записывал, спохватывался буквально в самом начале и начинал обзор новостей – тут же этот прием подхватили и растиражировали другие журналюги.
А вот еще был случай: рассказывал один из маститых, как начинался его путь в журналистике. Он ехал в поезде, и нечаянно рассыпал фотографии, сделанные им же, а рядом сидел, как оказалось потом, известный труженик пера, он заинтересовался фотографиями, ну, и пошло: пригласили в редакцию, дали первое задание… Тут же все стали рассыпать фотографии, машинописные тексты с какими-то лиловыми статейками. А ну – заметят? Кстати, таким приемом не брезговал и знаменитый Нобелевский лауреат, Бродский. Уходя из гостей, он как бы случайно «забывал» свои рукописи. И ведь заметили!.. КГБ заметило и поддержало парня, и в люди вывело.
Для журналюги нет выше авторитета, чем заокеанские коллеги. Увидели наши телевизионщики сюжет об одном американце, свободном художнике, который имеет профессиональную камеру, ходит по улицам и снимает интересные сюжеты. Когда его приглашают на пожар, он, прежде всего, интересуется – есть ли трупы. И если трупов нет, то не поедет. Он считает, что зрителю пожар без трупов неинтересен. Он, телевизионщик, решает – что интересно зрителю! Соответственно, так же стали поступать и наши журналюги: нет трупа, нет и сюжета, это никому не интересно! Как говорится, нету тела – нету дела!
Журналюга любит всех поучать. Собираются, например, в каком-нибудь дискуссионном клубе на телевидении несколько человек, и журналюга в том числе, и рассуждают на тему: как нам обустроить Россию?.. Как, например, навести порядок на улицах городов, как призвать к порядку перевозчиков на «маршрутках», а то уж больно много аварий с их участием. Этот вопрос давно назрел, давно беспокоит администрацию города, но никто не может его решить. Вот уже третий градоначальник озаботился его решением, но…
Ответ на это вопрос знает журналюга. Он лезет вперед, на экраны телевидения, на первые полосы газет, на радио, и глубокомысленно заявляет, что надо, по его мнению, вместо десяти маршруток пустить два больших автобуса. Конечно, журналюге невдомек, что там, где маленькие маршрутки будут делать по шесть-восемь рейсов, большой автобус сделает один или два, иначе его эксплуатация станет убыточной. Следовательно, время ожидания на стоянке увеличится в разы. Но где уж ему
