мужчина и, взяв ее за руку, пошел на улицу, к своей машине.
Они молча въехали во двор, молча поднялись по ступеням на высокое крыльцо дома, и Арсений пропустил девушку в огромный холл.
- Сразу скажу только одно, - начала Света, когда Арсений притянул ее к себе, чтобы снять с нее куртку. – Я тебе не изменяла, в авантюры не влезала, твое имя не позорила и репутацию не подмочила, клянусь!
Мужчина резко прижал ее к стене всем телом, положив на горло крепкую ладонь.
- Ты поступила очень плохо, - прошептал он таким голосом и таким тоном, что Свете стало страшно. – Ты плохая девочка.
Он сверлил ее свинцовым взглядом. Света замерла и боялась пошевелиться. Она ощущала пальцы на своем горле и гадала, сдавит он их, или нет. Они одни в большом доме, и никто не узнает, реши он что-то сделать с ней. И на помощь никто не придет, даже если и услышит ее крики. Большим пальцем Арсений провел по ее подбородку и хищно улыбнулся, читая на ее лице страх.
- Я очень разочаровался, когда узнал, что ты меня обманула. Мне было очень плохо, я сердился, и поэтому я сейчас зол на тебя, понимаешь?
Света несмело кивнула, не смея отвести взгляда от его глаз.
- А когда я злой, я наказываю тех, кто меня огорчает и доводит до такого состояния.
- Понимаю, но я… ничего не сделала… тебе плохого…
- Знаю, знаю, моя репутация, - Арсений вновь осклабился. Свете показалось на одно мгновенье, что во рту у него сверкнули клыки. – Это то, что ни в коем случае тебя не касается. Мое имя – это только мое имя. От тебя ничего не зависит. Я не заставляю тебя охранять мою репутацию и соблюдать приличия.
Света распахнула глаза в удивлении. Она слышала такое впервые.
- Запомни только одно, - прошептал он, приблизив свои губы к ее губам, и глядя ей в глаза. – От тебя требуется только одно – быть моей. Полностью, все двадцать четыре часа в сутки. Вот и все. И дело не в измене, как в таковой, которая чисто теоретически сделает меня посмешищем в глазах общества. Нет, дело в предательстве, которое ранит мою душу. И за это, и только за это я тебя накажу, понимаешь?
Глаза девушки наполнились слезами. В следующую минуту Арсений уже обнимал и целовал ее, и его руки снова были нежными и мягкими.
- Как я скучал, ты бы знала, - зашептал он. – Я убью тебя когда-нибудь, потом, позже, ты меня доведешь, но не сегодня…
Он взял ее на руки и понес в ванную…
Они отдыхали на медвежьей шкуре у камина и молчали. Арсений задумчиво разглядывал лепнину на потолке, Света дремала, лежа на его животе.
- Ты поставила в неловкое положение своего отца, - тихо проговорил Арсений.
- Знаю, - отозвалась девушка. – И мне очень стыдно.
- Нисколько тебе не стыдно, - не поверил Арсений.
Света вздохнула. Да, она обманом получила этот отпуск, отправилась в секретную поездку, обведя вокруг пальца своего мужа, но цель, которую она перед собой ставила, не была достигнута. Ни одной мысли о том, как ей избавиться от этого человека. А надо ли вообще это делать?
Накормленная, согретая и обласканная, она лежала сейчас, пребывая на грани яви и дремы, и все казалось таким незначительным. Только бы слушать этот шум дождя, и едва различимое бульканье в животе Арсения, и глухие удары его сердца, и его дыхание, и его голос, и изредка поднимать голову и смотреть в его лицо…
Но вот фигура Бертуччо, молчаливого, отстраненного и чужого мелькнула перед внутренним взором, и Света подобралась и напряглась.
