квартире, там было, где разгуляться. Услышала, как в прихожей дзинькнула разбитая ваза. Гады, такую вещь угробили. Ну где же они? А, вот и первый. Света отдернула штору, и в комнату хлынул поток неонового света, сразу выделив темный сгусток, крадущийся от двери. Света сжала руку в кулак и непроизвольно потянула за штору, несколько крючков не выдержали и сломались, материал провис. Света повернула задвижку на окне и чуть заметно приоткрыла фрамугу.
В следующую минуту какая-то сила сбила ее с ног. Так вот значит, как. Тот, крадущийся вдоль стены просто отвлекал ее, и другой смог подобраться к ней незаметно. Что ж, может, она и может произвести захват, но вот ума для стратегии ей явно не хватает. Что же, она просто девочка, она не боец. С пола подняться ей уже не дали. Она только попыталась пнуть одного, но не удачно, и лишь потеряла тапку, которая отлетела под кресло, сдвинувшееся под натиском одного из нападавших. Ну, вот и все, успела подумать она, прежде чем сокрушительный удар отправил ее в легкое небытие.
Арсений еще во дворе почувствовал неладное. В окнах не горел свет. Ни в одном. Он знал, что Светка трусиха, и очень боится темноты. В ее квартирке на проспекте Ангелов даже ночью было довольно светло от фонарей, всегда исправно работающих, и рекламных вывесок, освещающих комнату бледным мельтешащим светом. Этот же двор был надежно защищен от шума и лишнего света дабы его почтенные жильцы ночью не испытывали никаких неудобств, поэтому, Света часто оставляла включенным хотя бы ночник, а то и свет в холле, если ей приходилось оставаться на ночь одной в пустой квартире. Ну а уж во время их любовных игрищ свет горел повсюду.
Он не мог предположить, что те, другие, так быстро выйдут на его семью, но, кажется, он их недооценил. Сегодня ему пришлось убить человека, который знал о них довольно много, но так и не захотел делиться информацией, запутавшись в намеках, перемежаемых угрозами, чем только усугубил свое плачевное положение. И Луговому по-прежнему не известно, что они готовят. Банкиры уже намекают, что их пытаются купить по-тихому, происходят странные замены людей на высоких постах в местной думе, такими темпами они скоро и губера возьмут за жабры, или еще за что-то, более основательное.
Сердце сжалось в нехорошем предчувствии, когда Арсений поднялся на свой этаж. Из квартиры не доносилось ни звука. Он достал пистолет, тихо толкнул дверь, и она поддалась, оказавшись не запертой. Мужчина шагнул в темный холл. На противоположной стене равнодушно сновали рыбы в аквариуме, слышался ход часов из гостиной, и больше ничего, никаких звуков. В квартире никого не было.
Мужчина сделал несколько бесшумных шагов. Под ногой вдруг что-то звякнуло. Он опустился на пол и осторожно пошарил рукой, наткнувшись на большой осколок напольной вазы. Если бы Света задела ее случайно, она бы убрала за собой. Ей этого сделать, по всей видимости, просто не дали. Он уже чувствовал запах посторонних людей, он уже понимал, что кто-то побывал в квартире, поэтому Светы он здесь не найдет.
Стиснув зубы, он направился в гостиную, куда дверь была открыта настежь. Включив, наконец, свет, он осмотрелся. Первое, что было не так – это холод. В открытое окно задувал ледяной ноябрьский ветер. Света никогда не оставляла окно открытым надолго. Проветривала быстренько и закрывала, чтобы не мерзнуть в своем восхитительном костюме Евы. В квартире всегда было тепло и комфортно, и вот сейчас зубы начали стучать у мужчины, но он понимал, что причиной этому может быть не только легкий мороз в комнате, но и страх, тоска и надвигающийся ужас от беспомощности и безысходности.
Он убьет их всех, уничтожит тот город, откуда они решили пойти в этот крестовый поход! Он сотрет его с лица земли, вместе со всеми их семьями. Они ответят за то, что сделали. Они проклянут тот час, когда решились на такое. Мужчина тихо взвыл.
Через несколько мгновений он уже цепким взглядом пристально осматривал комнату. Штора провисла, сломаны крючки, значит, кто-то потянул за нее, и сделал это намеренно. Это знак, как и открытое окно. Мебель как будто вся на своих местах, разве только кресло немного повернуто в сторону. Мужчина придвинул его на место и обнаружил под ним Светин тапок. Сердце снова заныло. Она боролась, она точно сопротивлялась. Ей нужна была помощь, а он был далеко. Теперь они будут диктовать ему свои условия. И он пойдет на все их требования, сделает все, что им нужно, но как только его жена снова будет возвращена ему… если только будет… если только… Он похолодел, с хрустом сжав кулаки.
В следующую минуту он уже направлялся к телефону.
- Илья, срочно собери своих ребят, есть дело, - Арсений уперся разгоряченным лбом в косяк двери рядом с укрепленным на стене телефонным аппаратом.
- Да, босс, мне надо полчаса, - ответил молодой мужчина на том конце провода.
- Много, давай быстрее, - Арсений задыхался, ему не хватало воздуха.
- Будем через двадцать минут у… у Вас?
- Нет, подъезжайте на Котельную, я буду ждать вас там, - тихо припечатал кулаком по стене.
- Это же… особый район. Там депутатский дом, мы следили за одним типом.
- Вот именно, мы поговорим кое с кем, и если этот кое-кто отбросит при этом коньки, то так тому и быть. Главное, та информация, которой он, возможно, владеет. Мне нужен результат, поэтому я звоню тебе, Илья
- Босс, уже в пути, - и исполнитель бросил трубку.
***
Высокий жилистый мужчина стоял у окна, нервно курил одну сигарету за другой. В комнате одуряющее пахло марихуаной. Его глаза нервно поблескивали, на лбу выступила испарина, руки заметно тряслись. Абсолютно голый череп лоснился от пота.
Он улыбался, он был счастлив. Уж точно очень доволен. Поляков, наблюдающий за ним из кресла, прикрываясь журналом для мужчин, назвал бы его сейчас довольным котом, про себя добавив – насытившимся маньяком.
Ему было от чего радоваться – город практически уже его. И Луговой вот-вот приползет на карачках. И не надо никакой крови, никаких сражений, подкупов и угроз. Да, а ларчик просто открылся. И надо-то всего – надавить на болевую точку. Сын его далеко, не достанешь, охраняют как наследника престола. Так оказалось, что его главная эрогенная зона и есть его самая болевая точка. Самое слабое место по имени Светлана.
Да, а его агенты не отработали свои гонорары. Нарыли кучу всякой информации, которая оказалась бесполезной. Силен, подозрителен, чертовски интуитивен, вгоняет в ступор даже ближайших доверенных лиц, но все работают на него не за страх а за совесть. И что Мангусу было делать с этой информацией? Солить и в банки закатывать? Пришлось закатать нерадивых агентов. Где слабое место? Где страх? Что ужасает больше всего? На что давить, чтобы парализовать? Наркоту не принимает, по бабам не бегает, больше одного раза ни с кем замечен не был, ну женился, так на нее посмотреть – это так, для отвода глаз, для изменения статуса в глазах общественности, простая формальность. Кто бы подумал, что это и есть его боль, его страх, его слабость? Его любовь. Так значит, у нас в сухом остатке не боец, не убийца, а влюбленный Ромео… Да, Мистер Икс оказал неоценимую услугу! Он, Мангус, в этом направлении и думать не стал бы сейчас. И Поляков не догадался бы.
Мангус усмехнулся своим мыслям, затягиваясь в последний раз.
- Поляков, когда «товар» доставят? – обратился он к помощнику.
- Паша отзвонился, едут на точку, - полноватый мужчина со стрижкой ежиком и цепким взглядом проницательных глаз лениво листал журнал. – И знаешь, она никого и не покалечила, - он усмехнулся. – Только Беркуту досталось немного, он первым на нее прыгнул, ну и получил. А Мистер Икс предупреждал, запугивал, - он хмыкнул. – Лажанулся, или нас за дураков держать решил.
- Слушай, если ее покоцают, то…- заволновался Мангус.
- Да нет, не тронули. Паша четко объясняет правила. Никто не посмеет ослушаться. Да не волнуйся, ты, все с ней нормально. Ее вообще можно не показывать во время торгов. Достаточно того, что она просто у нас.
- Сначала торг, а потом уж как захотят, - лысый отбросил сигарету прямо на пол захламленной комнаты заброшенного полуразвалившегося здания, в котором оборудовал временную штаб-квартиру.
Ищейки Лугового ноги в кровь стоптали, вычисляя его точку, а догадаться не смогли, что искать надо за городом, недалеко от Туманного, в заброшенной церквушке. Правда, Луговой как почувствовал, жену в город перевез, но ничего, ее и там достали.
- Не насиловать, они в курсе? – снова обратился Мангус к помощнику.
- Да, они проинструктированы, - Поляков вздохнул.
- Беркут-то как, ничего?
- Ну, мануальщик понадобится, она ему там позвонок какой-то сместила, а так нормально, завтра уже будет в строю.
- Ты его отправь куда-нибудь подальше, чтобы не линчевал эту бабу раньше времени, мы ему потом ее выдадим первому, - Мангус осклабился, не отрывая взгляда от окна. – Красота-то какая, и воздух. Ты чувствуешь, Поляков, как здесь дышится! Обязательно поселюсь здесь, в Туманном, да прямо в доме Лугового, - и он довольно засмеялся, размахивая руками, разминая затекшие мышцы.
- Уже распорядился, - кивнул толстячок. – И да, здесь хорошо. Когда поедем?
- Да прямо сейчас давай и махнем. Хочу посмотреть на нее. Хочу заглянуть в прекрасное лицо Арсеневской смерти. Собирайся, - и он потянулся к куртке, лежащей на спинке старого кресла.
- Слушай, на счет того, чтобы потом ее отдать ребятам, - Поляков поскреб в затылке. – Просьбочка одна есть.
- Чья?
- Да Икса этого.
- А чего же ты молчал? – Мангус обернулся к нему, держа в руках кожаную куртку с меховым воротником.
- Помнишь, он обещал подумать, что попросить за свои сведения, по губеру, банкирам, ну и по бабе этой? Так вот, сегодня утром сообщил свое требование.
- Требование? – у Мангуса задергались крылья носа. Не любит он это слово. И требования не любит. Никогда не выполняет, хоть и раздает обещания исполнить. – Ну и что же он желает получить за свои неоценимые услуги?
- Как раз таки оценимые, и даже очень, - Поляков усмехнулся.
- Ну, чего? Чего ты лыбишься? Говори уже, не беси, - Мангус начинал злиться. – Деньги, да? Место в новом княжестве? Кусок побольше? Титул какой-нибудь?
- Нет, не угадал. Ни разу. Нам это не будет стоить ровным счетом ничего, - толстяк хлопнул себя по жирным ляжкам и довольно резво для своей комплекции поднялся с продавленного дивана с разорванной обивкой.
- Поляков, - грозно начал Мангус.
- Бабу эту он хочет, - не стал дальше мучить шефа мужчина.
- Чего? – Мангус сощурился, кожа на лбу и черепе пошла складками, губы растеклись в неприятной ухмылке. – И все? Только бабу?
- Ты ее отдашь?
- Не знаю, самому интересно стало. Что в ней такого? Чего она им всем покоя не дает?
- Ну пунктик у них такой – они эту девушку никак поделить не могли, пока сильнейший не отстоял ее с оружием в руках, - поделился познаниями в этом сердечном конфликте Поляков.
- А сильнейший – это у нас Луговой? – проявил догадливость Мангус.
- Да. Сильнейший. Только оказался слабейшим. Получил ее себе на погибель, - проговорил задумчиво полный человечек. – Даже жалко парня, - и он притворно вздохнул.
- Ай-яй-яй, Поляков, какой ты циник, - погрозил ему пальцем Мангус. – Прояви уважение к чужому чувству.
- Готов проявить, поехали уже, - Поляков
