сидела Эйнджела, подложив полу своего плаща под голову клона, чтобы та покоилась не в мокрой грязи, и одновременно прикрывая его от непрекращающегося дождя. Шлем Чимбика, как и его бластер, лежали рядом. Почему-то эмпатка не решила проблему с дождём просто вернув шлем на голову клону. Может не сумела его надеть, а может просто не додумалась до такого простого решения.
Едва заметив приближение корабля, она стиснула свободной рукой бластер, но потерянное выражение её лица подсказывало, что полукровка плохо представляет себе, что с ним делать вообще и в этой ситуации в частности.
- А бластер ей зачем? - поинтересовался у Аклая один из пилотов, взятый в помощь для переноски раненых. В руках он держал носилки и фиксаторы, которые применяли при переломах и травмах позвоночника.
- Охраняет, наверное, - неуверенно предположил ЭРК, настороженно глядя на девушку.
- Мисс Лорэй, - окликнул он её, пока пилот раскладывал носилки. - Как раненый?
Эйнджела посмотрела на замершего в нелепой позе Чимбика, потом на бластер в своих руках, и потеряно ответила:
- Не знаю. Ему было очень больно и он постоянно порывался куда-то ползти, так что я выстрелила в него в оглушающем режиме. По крайней мере теперь он не чувствует боли и не беспокоит свои раны.
- Понятно, - клоны бережно уложили Чимбика на носилки, зафиксировав его так, чтобы свести к минимуму смещения, и потащили на корабль, где сдали на руки второй паре клонов.
Эйнджела следовала за ними, стараясь одновременно не мешаться и не выпускать Чимбика из вида.
- Шлем, - потеряно напомнила она, вертя в руках такой важный для сержанта предмет. - И остальное снаряжение… Там их ранцы, - эмпатка махнула рукой, показывая направление.
- Эти “беленькие” такие скопидомы, - пошутил Аклай, стараясь хоть немного подбодрить гражданских. - Сейчас мы всё принесём.
С этими словами он исчез внутри корабля. Эйнджела слышала, как он о чём-то спрашивает пилота, а потом звук затих, едва клоны отошли от шлюза. Некоторое время спустя вниз бережно спустили носилки с Блайзом, а потом уже без всяких церемоний ЭРК скинул оба рюкзака разведчиков.
- Ну и набрали барахла они набрали, - в прежней шутливой манере посетовал он.
Крелл в это время сидел в рубке, пристально следя за небом и ожидая, что вот-вот из-за крон деревьев выскочат зайгеррианские истребители.
- Ну скоро вы там? - недовольно поинтересовался он, не отрывая глаз от показаний сканеров.
- Второго принимаем, - ответил один из пилотов, наблюдая, как ЭРК и второй пилот загружают на борт Блайза.
- Готово! - Аклай передал носилки, огляделся и быстро вскарабкался по трапу вслед за пилотом.
- Уходим, - скомандовал Крелл.
Корабль заложил плавную дугу и исчез в небе, словно его тут никогда и не было.
Внешнее Кольцо. Лазарет республиканского крейсера “Неустрашимый”
Реанимационная палата крейсера напоминала встревоженный улей: “Неустрашимый” эвакуировал роту “Тета” Пятого пехотного полка, и теперь корабельные врачи сражались за жизни раненых клонов. Чимбика и Блайза принесли из операционной почти одновременно и немедленно подключили к аппаратам жизнеобеспечения, опутав проводами и трубками с головы до ног.
Помимо них, в палате лежали ещё трое солдат: в бакта-камере плавал в желтоватой взвеси танкист, тело которого обгорело до такой степени, что в паре мест проглядывали рёбра; и двое пехотинцев, смирно лежавших в объятиях реанимационной аппаратуры. За их состоянием бдительно следил медицинский дроид, в свете индикаторов и мониторов похожий на колдуна из сказки, периодически отрывавшийся от своего занятия в попытках прогнать многочисленных визитёров, забегавших узнать про своих братьев.
На двух необычных посетительниц дроид уже не обращал особого внимания - все попытки выставить их оканчивались неудачей, а точку в этом споре поставил тот самый клон в зелёной мандалорской юбке-каме, что забирал сестёр с Зайгеррии. Он как раз пришёл в реанимационную палату во время очередного спора Ри с медицинским дроидом, отвёл того в сторону и что-то ему сказал. Что это было - подтверждение каких-то полномочий, или неприкрытая угроза - Эйнджела не знала, но была благодарна ему за помощь. А ещё она чувствовала, что это почему-то важно для самого Аклая, но вникать в его сложные и довольно хорошо скрытые чувства не стала. Сейчас всё её внимание занимал мечущийся в бреду Чимбик, пристёгнутый к койке широкими мягкими ремнями.
Лежащий на соседней койке Блайз выглядел обманчиво-здоровым, будто просто прилёг поспать и вот-вот откроет глаза, отпустит не слишком удачную шуточку и потребует есть. Но он не просыпался и медики не могли с точностью сказать, выйдет ли он из искусственной комы, справится ли его организм с полученным ранением и тем объёмом лекарственных средств, что были ему введены. Свитари упрямо сидела рядом с ним и крепко сжимала пугающе-прохладную ладонь клона в своих руках. Заезженный киношный жест, от которого веяло напыщенной театральностью, сейчас больше напоминавший вялотекущий психоз. Свитари казалось, что с Блайзом всё будет хорошо пока она греет его руку в своих ладонях, и эта иррациональная уверенность была единственным способом создать иллюзию контроля над ситуацией, в которой от неё ровным счётом ничего не зависело.
Сержант в очередной раз сфокусировал бессмысленно блуждающий по палате взгляд на Эйнджеле и глупо улыбнулся. Эта одурманенная улыбка так не вязалась ни с его обычной замкнутостью, ни с искренним детским восторгом, каким освещалось его лицо во время недолгого совместного путешествия на лайнере, что эмпатке становилось не по себе от этого зрелища.
- Ты не ушла, - в который уже раз за последние несколько часов удивился клон. - Почему?
По какой-то злой прихоти его сознания этот разговор забывался уже через несколько минут и Чимбик раз за разом снова задавал одни и те же вопросы. Сперва Эйнджела тщательно взвешивала каждый свой ответ, опасаясь навредить неосторожным словом, но с каждым новым повторением она всё чаще отвечала искренне, уверенная, что клон не вспомнит её слова в следующем витке бреда.
- Потому что не могла оставить тебя умирать, - последовал привычный уже ответ.
- Но… - слабо возразил он и замолчал на несколько секунд. Эйнджела подумала, что сейчас Чимбик снова отключится, но клон сумел собрать разбредающиеся мысли и с трудом продолжил. - Бежать. Вы хотели бежать. И Блайз.
Эмпатка бросила опасливый взгляд в сторону других клонов, стоявших у коек своих братьев, но ни один из них не проявил выраженного интереса при этих словах. Они вообще избегали открыто смотреть в их сторону, предпочитая украдкой коситься время от времени. Исходящих от них интерес был приправлен растерянностью, удивлением и целой гаммой более сложных чувств.
- Тише, милый, - пальцы Эйнджелы осторожно погладили клона по лицу.
Это был безотказный способ, как она успела выяснить, ненадолго увести его мысли в сторону от темы дезертирства, столь опасной здесь, на корабле Республики. Насколько Лорэй понимала, за это не полагалось ровным счётом ничего хорошего.
Уловка сработала - клон замер и замолчал, будто боясь спугнуть её, и прикрыл глаза. С его лица уже смыли рисунок, имитирующий татуировку, отчего в глаза бросался болезненный серовато-землистый цвет кожи, ярко контрастировавший с здоровым цветом пальцев Лорэй.
- Приятней, чем я представлял, - в третий, или четвёртый раз за последние несколько часов признался Чимбик.
- Блайз, - внезапно вспомнил он и завертел головой по сторонам. - Его подстрелили. Где он? Он жив?
Сержант задёргался, пытаясь освободиться от ремней, вызвав целую истерику у систем жизнеобеспечения, заверещавших дурными голосами. Свитари повернулась к нему и бросила встревоженный взгляд на сестру. Та успокаивающе покачала головой и Ри, бросив на Чимбика сочувствующий взгляд, крепче сжала руку Блайза. Дроид кинулся к сержанту, готовя инъектор и негодующе ворча в адрес полукровки. В полный голос выражать своё мнение он опасался, помня внушение, сделанное ЭРКом, но и молчать тоже не мог.
- Где мой брат? - Чимбик пытался убрать руку подальше от иглы, умоляюще глядя в глаза эмпатке.
- Жив, он рядом, - как можно мягче сказала Эйнджела и осторожно повернула голову сержанта набок, чтобы тот увидел лежащего на соседней койке Блайза. - Он спит, - добавила она, не желая бессмысленно волновать его излишними сейчас подробностями.
- Жив, - облегчённо выдохнул Чимбик, успокаиваясь.
Дроид, тщательно отмерив дозу, ввел ему успокоительное, поколдовал над аппаратурой и убрался за свою стойку, ворча что-то про нарушителей режима. Клон полежал немного, отстранённо глядя в подволок, и эмпатка уже подумала было, что он опять потерял сознание, как вдруг сержант прошептал:
- Наклонись, пожалуйста...
Это было чем-то новым и Эйнджела решила, что это хороший знак. Почему? Да просто потому, что сейчас ей отчаянно не хватало чего-то хорошего. Эмпатка склонилась к Чимбику, машинально отметив, что от того теперь пахло только медикаментами, и замерла в ожидании.
Клон поднял руку, на сколько позволяли ремни, и провёл ладонью по её щеке тем же жестом, каким это делала она.
- Не надо было этого делать, - прошептал он. - Теперь вас не отпустят...
Эйнджела улыбнулась и положила руку на его ладонь, крепче прижимая ту к своему лицу.
- Это того стоило. Может ты прав и джедаи намного лучше, чем мы о них думали. И всё будет хорошо.
В памяти невольно всплыл образ Крелла и короткий рассказ сестры о “хаттском шебсе”. Нет, джедаи не были теми святыми непогрешимыми героями, какими видели их клоны. Оставалось надеяться, что они не были и теми эгоистичными ублюдками, готовыми пожертвовать всем и вся для достижения своих целей, как опасались Лорэй.
- Хорошо… - бессмысленно повторил сержант.
Взгляд его вновь стал расфокусированным, плывущим, и клон чуть сильнее прижал ладонь к щеке эмпатки, словно опасался, что если отпустит её - она исчезнет, как и другие его видения. Эйнджела ощущала как его одновременно одолевают нездоровое лихорадочное возбуждение и медикаментозная сонливость. Несколько минут сержант плавал где-то на грани сна, но затем снова встрепенулся, с некоторым удивлением воззрился на свою руку, всё ещё прижатую к щеке девушки, и неожиданно сообщил:
- Уродство… Я понял... Не права... Прекрасна.
Непонимание в глазах Эйнджелы, пытавшейся уследить за рваной цепочкой мыслей клона, наконец сменилось благодарностью и нежностью.
- Ты просто меня не знаешь.
- Знаю, - упрямо возразил Чимбик. - Сейчас... Настоящая...
Сознание клона вновь пыталось уплыть куда-то в иллюзорные миры, но он упорно цеплялся за этот момент, не желая его покидать. Эмпатка растерянно смотрела на него, не представляя, что сказать. Она не знала что хочет ему ответить и что может себе позволить сказать, не причинив лишнего вреда. Но, похоже, что она не скажет - уже через полчаса Чимбик не будет помнить, что она вообще была тут и что-то говорила.
Рука клона осторожно потянула её лицо к своему и эмпатка, поколебавшись мгновение, подалась вперёд. Пересохшие, болезненно-горячие губы Чимбика коснулись её губ в трогательно-неумелом поцелуе и полукровка неожиданно для себя осознала, что этот невинный жест значит для неё
С уважением, Андрей.