Убить бандеру

подполковником.
-Это Захар Петрович -  представил его муж - накрой нам стол на четверых. Потом заглянул к Шурочке, которая хлопотала на кухне, кратко пояснил
- Это начальник местной контрразведки. Бригаду рабочих в лесу перестреляли. Ни один не ушел.
- И что теперь?
- Не знаю, будем решать. Через некоторое время пришли еще двое военных в капитанских погонах. Их тоже познакомили с Шурочкой. Владимир и Николай чем-то походили друг на друга. Оба молодые, крепкие парни.
- Александра Степановна, с нами садитесь - попросили военные. Но Шурочка отказалась. Она старалась мужчинам не мешать. Заходила в комнату только по необходимости. Ближе к вечеру она услышала, что они запели «Черный ворон», потом «Любо братцы любо». Она заглянула в комнату и обнаружила, что солирует её муж. Причем голос у него был густой и очень красивый. Когда провожали гостей, Захар Петрович пообещал подарить ей трофейный карабин с оптическим прицелом.
- Вы себя прекрасно проявили  в недавней перестрелке, Александра Степановна. Пусть это будет вам наградой. Шурочка, проводив гостей, обиженно спросила  мужа
-Что ж ты,  Коля, никогда  мне одной не пел?
-А когда петь то было? Не станешь ведь ни с того, ни с сего.
-Здорово у тебя получается. Какой красивый голос!
-Да что у меня, вот у братишки Горки голос. Слушай его любимое. И он запел  «У короля была блоха»потом вдруг прервался на полуслове
-Черт, чего я распелся. Там люди погибли, а я пою. Он сел, облокотившись на спинку кровати,  задумался. Шурочка смотрела на него, размякшего от водки , очень домашнего, сильного человека и чувствовала, что никого дороже на свете нет. Даже Вовка был дорог ей совсем по-другому. Николай Данилович перевел взгляд на жену и сказал
Водитель–то убитый совсем не Рымчук, а Олесь Щерба, бандеровец.  Фронтовик Дмитрий Рымчук скорее всего убит. Использовали его документы. Может тебе с Вовкой  уехать пока к родителям? Вон военные говорят месяца через три - четыре будет потише. Но, посмотрев Шурочке в глаза, сказал
-Ладно, сама решай. В конце концов, тех двух бандитов ты уложила.
Иногда мысль уехать, действительно приходила на ум. Например, когда Вовка пришел с улицы и на его губах Шурочка обнаружила кровь
-Тебя кто-то ударил? Стала допытываться она у сына.
-Девочка пирожок дала с камнями.
-Господи, зачем же ты взял его?
-Она спросила, сынок ли я пана директора и дала пирожок.
-Ты проглотил хоть маленький кусочек?
-Нет выплюнул. Он с камнем был.
-А пирожок куда дел?
-Выбросил.
- Пойдем, покажешь, куда выбросил.
Они нашли остатки пирожка и Шурочка обнаружила в нем вместе с картошкой мелкие кусочки толченого стекла.
-Ты знаешь эту девочку? Где она живет? Увы, Вовка не знал ни того ни другого.
Шурочка решительно взяла его за руку.
-Пойдем, сынок поищем её. Разумеется они никого не нашли, но с того времени Вовка лишился возможности гулять на улице без присмотра.


Вместо расстрелянной бригады рабочих , было решено отправить в лес оперативных работников соответствующим образом экипированных.
Через несколько дней девять человек уже находились в районе Милятича. Они засветились у местных  жителей. Купили у них самогон, хлеб, яйца, сало и творог. Затем скрылись в лесу, оставив на опушке двух дозорных. Примерно через час, те увидели мальчишку лет двенадцати, который буквально шел по  следам опергруппы.  Войдя в лес он присел под дерево и замер настороженно прислушиваясь. Так продолжалось не меньше десяти минут. Потом встал и припустил по лесу бегом. Догнать его даже нечего было и думать. Ровно через тридцать минут он вернулся. Не торопясь вышел из леса и скрылся в селе. Прикинули скорость, время на переговоры и обратную дорогу, получилось примерно два километра. Быстро разбились на группы  по два человека, для поиска и  обнаружили  замаскированную  мелкими кустами отдушину и небольшой лаз в землянку.  Но людей в ней не оказалось.  Оперативниками командовал один из капитанов, приходивших в гости к Николаю Даниловичу. Владимир. Он распорядился оставить на опушке леса дозорных на  ночь. Вокруг вагончика, в котором были расстреляны рабочие, и где расположилась  опергруппа, выставили охранение, незаметное со стороны. В полночь дозорные на опушке разглядели тени людей, двигающихся от села к лесу. Старший отослал напарника предупредить товарищей, а сам продолжил наблюдение. Бандеровцев было,  по крайней мере, человек семь,  восемь. Они шли по лесу веером. Передвигались очень осторожно. Вооружены были автоматами и ручными пулеметами. Такой случай был предусмотрен. Дозорный должен был оставаться на месте.  И  недаром. Минут через  десять после основных сил бандитов, появились ещё два вооруженных автоматами человека. Они шли не торопясь, словно на прогулке и даже переговаривались тихо между собой.  Вот они миновали дозорного и остановились метрах в трех  впереди. Он отчетливо различал накинутые на них плащ-палатки.  Точно такая же была и на нём. Из леса раздался звук взорвавшейся гранаты. На растяжку напоролись - определил дозорный. Потом послышалась пальба из автоматов и ручных пулемётов. Один из двух  крикнул
-  Це  засада,  тикаем.  Действительно, чтобы определить это особого ума было не надо. В это время дозорный короткой  очередью уложил обоих. Бандеровцев  окружили и теперь просто уничтожали. Двоим всё же удалось выскочить из кольца. Они бежали в сторону села. Дозорный  подождал, когда бандиты поравняются с ним и побежал рядом.  Первый заскочил в одну из хат на краю,  с другим пришлось бежать ещё метров сто. Прежде, чем  скрыться в своём дворе он явно принимая наблюдателя за кого-то  из своих, крикнул, задыхаясь от быстрого бега
- Ганке требо сказать, шобы всё сховала получше. Наблюдатель пробежал ещё несколько метров, потом присел у плетня, чтобы отдышаться. Вокруг была могильная тишина. Стрельбы из леса  тоже не было слышно. Низкое небо, затянутое облаками, безразлично смотрело на село, к которому уже вплотную подкралась зима. Ночами землю подмораживало. Но одежда у дозорного была мокрой от пота. Без потерь не обошлось.  Одного из оперативников ранили смертельно, троих тяжело, но не опасно.  На царапины и легкие ранения никто  внимания не обращал. Убитых бандеровцев оставили в лесу, сами выдвинулись в село. До утра никого не арестовывали. Утром взяли нескольких селян, чтобы те провели опознание убитых. Потом арестовали двух ночных бегунов. Ганка оказалась вдовой новопреставленного раба божьего Дмитрия Лестовского, местного фельдшера. Одного из тех двух, которых пристрелил  дозорный. Что она должна была заховать, стало понятно только после досконально проведенного обыска. Между стропилами и  соломой, покрывающей сарай во дворе, нашли целый склад золотых монет, колец и других  ювелирных изделий. Кроме этого золотые зубные протезы, коронки, некоторые из них прямо с зубами, на которых  даже не смыли следы крови
-Что сама дергала зубы ? - поинтересовался Владимир.
-Та, бывало и сама - сообщила женщина с улыбкой, потом выхватила откуда-то из складок  юбки пистолет и выстрелила в офицера. Тот упал замертво. Её обезоружили, связали, приставили часового, но что толку, жизнь убитому командиру уже не вернёшь. Когда машина с оперативниками возвращалась в город, на дороге в полукилометре от села мелкими камушками поперёк дороги была выложена  надпись « Слава героям!», невдалеке в траве сидели несколько мальчишек и с ненавистью смотрели на проходящую машину
-Снять бы штаны да ремнем по заднице  - сказал кто-то. Ему ответили
- Ага, а он по тебе из пистолета, как эта Ганка  в Володю.  Примерно через неделю после описываемых событий, Николай Данилович принес домой немецкий карабин  марки  Маузер 98 с цейсовским прицелом к нему и соответствующим разрешением
-Вот тебе от контрразведчиков награда. Захар Петрович передал. - Шурочка, рассматривая подарок, задумчиво произнесла
- Хорошее оружие. Прицел ZF-41 Отличная оптика, скорее всего, меня ранили именно из такого. Николай Данилович обнял её
-Банду, которая перестреляла рабочих,  уничтожили.  И Володя погиб тот, что к нам приходил.  Двое детей осталось. Он мне их фотографии показывал.
Хотел тебе, Шура, ещё раз предложить пожить у родителей, но с этой штукой - он кивком указал на карабин - тебе теперь  сам чёрт не брат. Да и мне, если честно, спокойнее. Через неделю в Киев надо ехать. Весь парт. хоз. актив  собирают. Как вы тут без меня целую неделю?
- А что с нами сделается. Будем ждать. Через неделю утром Шурочка с Вовкой провожали Николая Даниловича.  На вокзале они расцеловались и Шурочка  шепнула мужу на ухо
-А нас, кажется, уже четверо.
- Не может быть? -  воскликнул он, при этом лицо его стало молодым и счастливым. Он подхватил одной рукой  Вовку , другой обнял Шурочку и, целуя их обоих, приговаривал
- Сынок, у тебя братик будет.
-А может быть сестрёнка - возразила Шурочка
-Согласен. Кто будет тот и будет.
Потом он уже из вагона, по пояс высунувшись в окно, махал им рукой и лицо его было необыкновенно счастливым. Таким он и запомнился Шурочке. Больше она его никогда не видела. Бандеровцы отцепили  вагон от состава  и всех пассажиров из него перестреляли. Шурочке объяснили, что Николай Данилович был убит пулей в затылок, которая на выходе изуродовала его лицо. Поэтому гроб не открывали. Панихида состоялась в Доме Советов. Там были установлены девять гробов. Играла траурная музыка, которая просто разрывала душу . Всё это продолжалось целые сутки. После похорон Шурочка, обессиленная на грани сумасшествия, наконец забылась сном .  Ночью, тем не менее, она проснулась от страшного сна. Ей снилось, как Николай Данилович выскакивает из вагона,  скатывается по железнодорожной насыпи, пытается перезарядить пистолет и как высокий мужчина с волосами, гладко зачесанными назад, и с прядью, падающей на лоб, стреляет в него из обреза. Всё это было так отчетливо, что уснуть больше  не удалось. Всю последующую неделю она ходила на работу словно  лунатик.  Из этого состояния её вывел товарищ  Шацкий из финансово-хозяйственного отдела обкома. Квартира, в которой они жили с Николаем Даниловичем, казённая, сообщил он. Её необходимо освободить и добавил, как показалось Шурочке краснея
- Освободить нужно в двухдневный срок. Впрочем, Шурочке это только показалось.  Она спросила куда нужно переехать
-Жильём мы вас обеспечим, как вдову и фронтовичку  - заверил Шацкий - на этот счет будьте уверены. На следующий день пришла машина и Шурочку перевезли в комнату в старом четырехквартирном доме на краю города и с удобствами на улице.  Вот после этого сомнамбулическое состояние как рукой сняло. Шурочка подумала с грустью, но не без  юмора, а если бы я была не фронтовичка и не вдова номенклатурного работника, меня поселили бы в землянку. Единственную свою вещь – детскую кроватку она привезла с собой. Вовка спальным местом был обеспечен. Придется спать на полу, оглядывая пустую комнату, думала она. Сзади, словно угадав её мысли  прозвучало
-Если хотите, можете взять у меня диван.  Я ваша соседка Аня - сообщила молоденькая девушка и протянула руку . Шурочка пожала её, представилась и они отправились смотреть диван. Им оказалось огромное  «доисторическое» сооружение