«сома» оказались не самой большой проблемой, но это уже стало ясно на Илоте, где Трэймену пришлось, как следует помучиться, наводя порядок и помогая отлавливать далеко не самых приятных религиозных фанатиков, что решили считать Мэцеллий божеством и разносили эту заразу, где только можно.
Шестнадцать лет провёл Трэймен далеко на юге. И вот, спустя шестнадцать лет его вызвали из Илота, по какому-то очень важному делу. Хотя и разрешили взять с собой семью – видимо тут дело не в оперативной работе, а в чём-то ином. Не требующим беготни с оружием в зубах и драк со всеми подряд.
- Ну, поверьте, на это есть свои причины, - вежливо прижала уши секретарь. – Честно говоря, мы вызвали вас, поскольку вы имеете опыт работы в Некрояре.
- На этом поприще есть десятки других специалистов, - проворчал Трэймен. – Эта проклятая война была слишком кровавой.
- Мы знаем, что у вас есть МИРНЫЙ опыт, - со значением проговорила эльфийка, мило улыбаясь.
- Хм! – Трэймен промолчал, хотя ему до жути хотелось узнать, откуда Отец-Наместник знает о том, что у него в общении с эльфами был далеко не кровавый опыт общения, а самый что ни на есть мирный?
Но вместо того, чтобы сыпать вопросами Трэймен неторопливо, подошёл к окну, и начал рассматривать Ковчег.
Ковчег был сосредоточием всей религиозной жизни Державы, Пояса Костелло, Новой Империи и ещё пары других государств, что были основаны людьми. Люди исповедовали религиозную доктрину Небесного Кормчего, очень древнюю религию, истоки которой терялись в глубине веков.
Рабы Небесного Кормчего были народом особого склада – любой человек мог стать Рабом Небесного Кормчего, вне зависимости от своего социального положения. Это позволяло Рабам Небесного Кормчего, активно использовать свои личные таланты для продвижения по социальной лестнице. И этот принцип, при всей своей простоте, и примитивности, был настолько прост и действенен, что вот уже больше двух тысяч лет Рабы Небесного Кормчего были самым активно развитым религиозным соединением.
Однако при этом Небесный Кормчий разрешал другим людям верить в кого угодно. Поэтому религиозная жизнь Державы была очень пестрой. Трэймен знал, что секты, еретики и язычники, объективно, помогали Рабам Небесного Кормчего сохранять власть в Державе. Религиозные объединения не умели жить мирно, и постоянно сеяли смуты, заставляя светские власти тратить время и силы, чтобы успокоить и угомонить их. В таких случаях Небесный Кормчий и его представитель – отец-Наместник, активно помогали светским властям.
Ковчег был не так давно выстроен Рабами Небесного Кормчего. Прошлую столицу-храм разрушил Хелион – Арка Небес была стёрта с лица этого мира, причём в прямом смысле этого слова. Трэймен видел, что осталось от громадного города – сердца Веры. Осталось немного – уцелели только подземные укрепления, шахты, канализации и крипты. Все, что было сверху – превратилось в море щебёнки!
Восстанавливать Арку Небес не стали, вместо этого решили отстроить новый город – так появился Ковчег. Городу было уже двести сорок лет, и он успел невероятно разрастись. В него съезжались тысячи людей, со всего мира – паломники, купцы...
В окно Трэймен видел море крыш, из коего подобно рифам, торчали шпили святилищ, соборов и прочих культовых центров. Небесный Кормчий был равнодушен к другим религиям, за исключением тех, что исповедовали нелюди.
Дверь в кабинет Отца-Настоятеля распахнулась, причем, судя по грохоту, открыли её – с ноги. Из кабинета вышел высокий, угрюмый мужчина, с морщинистым лицом, облачённый в форму военного священника времён Некроярской Войны. Судя по его лицу, он был ОЧЕНЬ не в духе.
Трэймен, удивлённо, вскинул бровь, увидев этого человека. Он его помнил, по войне в Некрояре. Но вот увидеть его тут... это как-то странно.
- Отец-Наместник примет вас, - сладким, хоть сейчас с чаем пей, голосом, проворковала секретарша, вежливо прижимая уши к голове.
Трэймен кивнул и вошёл в кабинет Отца-Наместника.
Нынешний правитель миллионов верующих жил очень аскетично. В его кабинете были только книжные шкафы, стол, стулья и ковёр на полу. И – всё. Ни роскошных картин, ни огромных гобеленов, ни безумно дорогих занавесок.
- Приветствую вас, уважаемый генерал Трэймен, - проговорил Бальтазар Лучезарович, что восседал за столом. – Простите за небольшую задержку – тут мне пришлось вести эмоциональный диалог с Огненным Голосом.
- Что тут делал Патрик Джавволани?
- О, долго рассказывать, присаживайтесь. Лира, принеси чай и кофе.
Трэймен сел и посмотрел на Бальтазара Лучезаровича. Как и все жители далёких северо-восточных таёжных лесов, Бальтазар был светлокожий, зеленоглазый, с русыми волосами. Хотя, как точно знал Трэймен, Бальтазар вообще-то не был чистокровным славянином, как называли жителей Угорской Тайги. Это был один из тех, кого сами славяне называли «поукровка».
Мать Бальтазара (как было видно из его имени) была одной из жительниц Побережья Альбигой, и, видимо, имела... неосторожность, дружить с наёмниками из Угорской Тайги гораздо ближе, чем это позволяли правила приличия. Памятуя о патриархальных нравах Альбигойского Побережья – весьма опасный трюк. Трэймену доводилось расследовать случаи убийств таких «неосторожных» девушек своими семьями, во избежание сомнительного «семейного позора».
Посему, чтобы избежать сомнительных семейных разборок, Бальтазара и отдали в монастырь. Где тот, потихоньку, помаленьку, вскарабкался в поднебесную высь, из простого сироты, став Отцом-Наместником.
Достойный подражания пример, что не говори!
- Чем же я мог понадобиться вам? – проворчал Инквизитор.
- Тут очень сложная вещь. Её придётся объяснять очень долго, но, поскольку вы не торопитесь – то начну издалека. Когда вы записались в армию? – Бальтазар потеребил русую бороду.
- Поскольку у меня в юности обнаружили явные склонности к «прерыванию» заклятий, то в армию я уже поступил в десять лет. Инквизиторы это не простые солдаты – они учатся воевать с непростыми созданиями. Мы снимаем проклятья, успокаиваем живых мертвецов и, уж как можем, противостоим Хелион. Так же в наши обязанности входит отлов «прелестниц» и кровососов.
- Десять лет. Вы ведь воевали тридцать лет? Не успели застать первую фазу войны с Некрояром?
- Нет, не успел.
- Жалеете об этом?
Трэймен призадумался, а затем вспомнил, как он сидел у костра и, совершенно равнодушно, глядел на изготовившихся к стрельбе «дэцимэ» Некрояра. В тот момент он был без оружия, без доспехов и совершенно вымотанный. А в его душе колыхалось безразличие – ему было всё равно, убьют его эльфы или нет
- Нет. Не жалею, - наконец сказал он. – Первые десять лет войны были очень кровавыми. Я слышал, что война тогда шла на полное истребление жителей Некрояра – вырезали всех, детей, женщин, безоружных. Я попал в армию уже тогда, когда эльфы Некрояра научили задавать тон людям касательно обращения с пленными. Хотя и там до идиллии было далеко.
- А что чувствовали, когда узнали, что политики решили заключить мир с эльфами?
- Говоря честно, я и сам понять, не могу этого до сих пор. Получается, что мы сорок лет воевали зазря? Не могу поверить – уложить миллион солдат, только для того, чтобы потом вернуться к истокам!
- Однако так было надо. Одна из причин заключения мира – это начавшееся в глубине Державы волнения еретиков. Сорок лет войны – это всё же тяжеловатая нагрузка на крестьян и цеховиков.
- Я слышал, что после войны в Державе закипели восстания? Инквизиции пришлось подавлять выступления крестьян и сектантов? И это ещё поверх Альбигойской Эпидемии?
Альбигойскую Эпидемию – «вспышку» Мэцеллий, Трэймен застал лично. И предпочёл бы забыть её навсегда!
Инквизиция делилась на две активные части – армейская – Меч Вседержителя, и светская – Щит Веры. Меч Вседержителя орудовал на фронтах войны, разя чудовищ и колдунов, а Щит защищал людей в тылу, от сектантов и радикальных еретиков.
- Верно, слышали, - скривился Бальтазар. – Только восстания и волнения были и во время всей войны. Слишком дороговатой она вышла для простого населения. Это вам не в Некрояре, где базовым девизом было «Всё для фронта, всё для Победы».
Трэймен промолчал – в отличие от людей эльфы совершенно чётко и реально понимали, за что они проливают свою кровь и ради чего трудятся – чтобы просто остаться жить. Вполне разумная цель.
Лира зашла в кабинет, неся поднос с кофейником и чашками. Поставив всё это на стол, эльфийка осторожно разлила кофе по бокалам, после чего встала за спиной Бальтазара.
- Эту религиозную кашу заварили не только Инквизиторы. Особым сторонником уничтожения еретиков был Патрик Дживволани.
Огненный Голос. После Некроярской Войны его популярность возросла настолько, что он уже десять лет является весьма впечатляющей фигурой на небосклоне политической жизни Державы. Патрик - это особо злобный гонитель еретиков, и два года назад его усилия привели к совершенно ошеломительному результату, - проговорил Бальтазар, деликатно, помешивая кофе крохотной ложечкой.
- Особо гонимыми Патриком еретиками являлись арианэ. Это последователи Святого Арианэ, какого-то сумасшедшего, что настрого запрещал проливать кровь тем, кто следовал за ним. Причём арианэ не проливают вообще ничьей крови – даже эльфийской, - заговорила Лира, пока Бальтазар неторопливо пил кофе. – Гонения на арианэ привели к тому, что эти еретики запросили убежища в Некрояре.
Трэймен честно попытался остановить неудержимое вылезание глаз на лоб, но это было не в его силах. То, что он слышал, было за гранью всего, его опыта! Люди, просят убежища в Некрояре!!! Всё равно, что девственница, просящая защиты у дракона-людоеда!
- И они это убежище получили. Один из ваших некроярских знакомых предоставил его еретикам.
- Герцог Лэйн де Мэнтат! – догадался Трэймен, поскольку он знал только одного эльфийского герцога, что изо всех сил старался навести мирные мосты меж эльфами и людьми. И весьма успешно.
- Абсолютно верно, - заметил Бальтазар, ставя чашку на стол. – Герцог Лэйн. Ваш друг, товарищ и где-то даже брат. Этот герцог относится к тем, кто всеми силами старается сгладить последствия войны Державы и Некрояра. Он помогает людям, а недавно мы узнали, что к нему собрались обратиться за помощью и мороны – Патрик и их турнул в Отроги Скорби. Он у нас везде успел подгадить.
- Правда мороны это не безропотные арианэ, - снова подхватила эстафету Лира. – Арианэ хотят только жить спокойно, безо всяких неприятностей, пусть даже под защитой эльфов. А вот мороны – это торговцы, они желают торговать с Некрояром – пусть и в рамках Мэнтата. У Ковчега и так неприятностей с моронами по горло, а Патрик их ещё раздраконил сверх меры. Имея Некрояр в роли союзника и материальной базы, они станут ещё опаснее.
- Да ведь это же скандал! – треснул кружечкой по столу Трэймен. – Патрик, своими гонениями на людей, предоставляет союзников эльфам! Как так?!
- А вот так – верующие люди думают не головой, - Бальтазар поморщился. – Патрик не политик, а самый обычный придурок, помешавшийся на религии. Он не думает о том, к чему приведут его решения и действия. Он просто делает то, что, по
