Птица счастья

трудодня. Трудодни оплачивались в основном натуральными продуктами: овощами, зерном, соломой, немного мясом… Денег давали очень мало.  Выпросишь, бывало, у матери несколько копеек и несёшься с мальчишками за десять километров на станцию за городским лакомством – мороженым…
Все так жили. И при этом считали, что жили нормально.

Эх, внучок! Почему «профукали», –  продолжал сокрушаться про себя дед. – Были и совсем тяжёлые времена. Мальчишкой был я ещё, услышал однажды перешёптывания двух старушек:
- Марфуш, успели твои молодые поросёночка заколоть? Завтра уполномоченные приедут. Сараи будут шерстить.
- Мои-то успели. А вон Федьке Ковалёву пришлось корову и двух овечек в логу прятать. Не дай, Бог, распознают приезжие! Придётся отдавать живность в пользу государства.
- Да, задушили нас налогами…
Не стала жизнь в деревне лучше и тогда, когда колхозы стали укрупнять. Клуб, школа, медпункт закрывались и переносились на центральную усадьбу. Попробуй, доберись по нужному делу до той центральной усадьбы! В ту пору заболел и умер соседский мальчишка Гришуня: в прорубь случайно провалился. Не смогли вовремя оказать ему медицинскую помощь, медпункт располагался далеко»…

Эпизоды деревенской жизни один за другим всплывали в памяти Алексея Викторовича, и продолжал он рассказывать их сам себе.
«До сих пор помню, как тётя Маруся, многодетная мать, голосила в своей хатёнке так, что было слышно на улице:
- Не дали! Лесу пожалели для расширения хаты! Куда я дену своих детей?! Под печку посажу?! Подросли, на полоке не вмещаются! И кто ж такой «умный», что не разрешил пособить большой семье?!..

Мне, восьмилетнему мальчишке, однажды довелось быть с отцом у дяди Андриана. Моё внимание привлёк блестяший, золотого цвета предмет, что лежал на вышитом рушнике, которым был застлан сундук. Проникший в хату луч света играл с этим предметом, и я, как зачарованный, не мог оторвать от него глаз.
- Что нравится? – спросил у меня дядя. Я кивнул головой. – Через всю Европу из Германии после войны вёз этот водопроводный кран. Да, видно, суждено ему быть всего лишь красивой вещью, а моя мечта о водопроводе в деревне останется всего лишь мечтой.

Наступило другое время. Стали городские родственники приезжать в деревню. Красиво одетые, ухоженные, они рассказывали о прелестях городской жизни:
- У нас квартиры с санузлом, горячей и холодной водой. Всего лишь повернёшь кран (я слушал и вспоминал тот блестящий предмет) – водичка и  потекла, не нужно таскать вёдра на коромысле из колодца, что располагался под крутой горкой, и полоскать бельё в ледяной воде…
Вот и потянулась, не оглядываясь, молодёжь: кто за прелестями городской жизни, а кто на стройки века, но только – скорее вон из деревни.

И я после восьми классов с отличными оценками в свидетельстве уехал за своей мечтой. Учиться было нетрудно, но вечно недоедал: денег-то на питание родители дать не могли. Зато старались положить в сумку побольше домашнего провианта. Поклажа тяжела. Пока пешком прошагаешь десять километров до станции, выбросишь дорогой по очереди картошку, капусту, огурцы, помидоры. В общежитие явишься с десятком яиц и небольшим кусочком сала.  В субботу после учёбы в деревню вернёшься только к ночи.  В воскресенье хочется поспать, но до обеда обязательно нужно помочь родителям, а в два часа дня – в обратный путь…

Надо бы тебе, Антоша, всё-таки поведать во всех подробностях про ту жизнь в деревне, чтобы строго не судил таких дедов, как я, и чтобы понял кое-что ещё», – заключил свой молчаливый монолог Алексей Викторович…
Послышался лихой молодецкий посвист – вернулись Антон и Сергей.
- Понравилась нам, дедуль, твоя деревня. Замечательный ландшафт. В общем, будем воплощать в жизнь свой дипломный проект. Государство разработало программу развития агропромышленных комплексов. Поддержка у нас есть со стороны сельхозакадемии. Выпускники строительных и финансово-экономических ВУЗов тоже хотят послужить Отечеству.
 
Алексей Викторович от такой пламенной речи внука задышал неровно, а потом будто онемел. «А земля-то эта теперь чья? В чьей она собственности? Не принадлежит ли она уже новым хозяевам? А если принадлежит, то, кто они, эти новые хозяева?»  – Такие вопросы хотел задать дед внуку и его другу. Но сдержался. Не стал вносить сомнения и недоверия в их планы. – Пусть сами разбираются», а вслух уточнил:
- Да, деревня всегда была опорой государства. Было в той жизни то, что составляло его основу. Это земля, за которую воевали и защищали ценой своей жизни. Земля, на которой растили хлеб, кормили страну. Деревенская земля, которая давала стране рабочую силу, гениев, таланты…
- И ты, дед, не прав: деревня не пуста. На противоположном берегу речки  обосновались три молодые семьи в домах своих родственников. Пока как дачники. Чуть дальше две пары твоих ровесников коровок пасут: надоел им душный город. Рядом аисты  поселились.

- Да вот же, вот аисты! К нам летят! – протянул Сергей к небу руки..
Радостное чувство надежды всколыхнуло душу Алексея Викторовича.
- А ведь аист – это предвестник счастья и благополучия, –  взволнованно сообщил он, глядя на кружащих над головами птиц. – «Попроси пёрышко у аиста на счастье», –  учила меня когда-то бабушка. Эти птицы чувствуют сердце человека, понимают его язык, имеют душу.
- Ой! А вот и пёрышко летит! Прямо мне в руки! – восторженно закричал Антон…