Слеза Собаки

взбирается выше к трещинам и выбоинам нанесённых трёхгранными стрелами и копытами в память о походах, которые совершили сюда Цари Царей...
Восходит на многоцветные луга, шепчущие ароматами о возмездии разрушительной и безутешной страсти коварной обольстительницы Семирамиды...
И устремляется за облака к сверкающим вечными нетленными льдами вершинам...
Но за очередным перевалом, ломается; и начинает клониться к долу, опускаясь всё ниже и ниже... Этот излом место, когда запылилась, а затем была отвергнута и забыта Слеза Собаки.
   
                                   
                                         Город царя царей Тигранокерт.

1. О, то была эпоха Великого Митридата!!!
Но не Митридата Второго - Митридата Великого, а, любимца Зевса, данного Митрой Диониса, Диониса Евпатора!
Великая Скифь после побед над Александром Двурогим подобно Святогору погружалась от нерастраченной силы в крашенных гробах величественных курганов, и некому было более дерзнуть примерить волшебный электрум, исполненной яхонтами гривны; гривну Царя Царей!
И о титуле заспорили языки полуденных стран; парфяне, армяне, а позднее когда он стал чуждым и совсем обесценился, то даже и понтийцы...
О, то был век парфянского Царя царей Митридата Великого, век изысканной и утончённой роскоши, лести и неги...  Век искуснейших погонщиков и плавателей, направлявших товары в страну, которой управлять столь просто, сколь и не нужно.
Век Великого Шёлкового Пути.
А с Запада неудержимо, как атлантический циклон, волна за волной наступали грозовые тучи легионов Вечного Города... И разбивались о нерушимую скалу Митридата Евпатора, заставлявшего их просыпать свой опустошающий град на иссохшиеся и растрескавшиеся от злодеяний человеческих камни Малой Азии.
И был Тигран, Тигран Второй, воспитанник и заложник Митридата Великого, Тигран всем превзошедший своего наставника и сам провозгласивший себя Великим! Ибо царствие его возрастало во всём...
Но в дни, когда почтил визитом его тесть, Дионис Евпатор, бывший не только "другом и союзником римского народа", но и укрывшихся гостеприимным Понтом и составившим ему свиту римских сенаторов, которых неудовлетворённые триумфами императоры объявили изменниками, налетел на страну шквалом двумя легионами Лукулл, стремительно дойдя до Тигранокерта.
И Тигран бросив всё, бросился собирать войска... Путь его лёг через Багаран.
Оронт, в белоснежном пропалённом льняном дамаске расстелился перед ним:
- О, Тигран, даже горы, заслышав твою поступь, вторят; о, Тигран, Тигран - Великий!
Приветствует тут всё Тебя и падает ниц перед тобой в прах, падает в городе богов!
Но богов здесь нет! Когда ты был у Царя царей отец твой забрал их в свою столицу...
А теперь Ты сам Царь царей, решил ли Ты почтить своим вниманием Святыню Святынь Древнюю Небесную Слезу, дабы никогда не вошли торжествующие враги во врата основанной Твоим Величием Прелестнейшей Тигранакерты? Или Ты решил повелеть испечь диски для увековечивания Твоих милостей или же отпечатать с них Твою волю во все края подвластной земли...
- Жрец, ты не столь промыслителен, как шепчет о тебе пустая молва, ты даже не знаешь, что Моя столица в осаде врагов, и прибыл я сюда не в праздности, чтобы уделять внимание древностям, ибо; когда трубят трубы и звенит бранью несокрушимая бронза - щебет муз не слышен!
Оронт, ты отважный и опытный воин, столица моя в кольце врагов, и дорог всякий закалённый клинок, я призываю вас, всех смелых и умелых витязей, чтобы вы, как бессмертные, проникли в город и вывезли из него казну и сокровища для полного сбора войска!!!
- О, Царь царей, а как же почтение Святыне?
 - Это потом…
Да пусть это будет песня о Победе, о такой Победе, которую века никто не сможет превзойти ни честью, ни славой! И чтоб у каждого при упоминании о Ней проливалась слеза умиления и восторга!
- О, Тигран, да будет по повелению Твоему! Ты мой Господин, и я как пёс вынужден следовать по избранному Тобою пути; доверяясь, что Твоя Мудрость не уступает Твоему Величию!!!
Я, Оронт, я жрец Багарана, я первый и последний, и Я забираю эту Святыню с Собой, да будет Она талисманом Победы!
И витязи легко и споро решили задачу. А когда войско было собрано, первыми подошли к очерченному кругу, сбросить камни, чтобы можно было потом исчислить Цену, узнать число павших.
- Оронт, а что это за скрижаль, которую ты непрестанно вертишь перед собой; - спросил его боевой товарищ, отмеченный многими достоинствами Трдат.
- То Древняя Слеза Небесной Собаки:
Так было в эпоху начала начал, когда этот мир был юн, в самые первые дни творенья, когда люди познали, что они созданы из той же самой глины что и боги, и возгордились! Возгордились и пренебрегли подарками и в отличие от всех животных не получили ничего...
И тогда великий герой, наш предок Ара, ведомый своими верными псами Ставром и Гавром, отправился к богам просить о милосердии и справедливости!
Он пробился к ним как мы через кольцо врагов; через тьму дэвов: и проник в город, в Город Богов. И побыв там, стал равным богам, и они дали ему для войны с дэвами свои сокровища, и он поспешил вернуться к людям...
И принёс воспламеняющий глаза мешок, но не как мы, не как ты и я, мешки золота и самоцветов. Он принёс мешок тростника и волшебное пламя в нём! Пламя богов, Пламя которое никогда не потухнет!!! И чтобы люди стали как боги, возжёг его...
И ухватившись за соломинку, много ещё подвигов совершил он ведомый своими псами; Он научил людей искусствам и ремёслам... Но позабыл о самом главном: Не научил собирать небесный хворост! И люди, став могущественнее богов, так и не обрели счастья, ибо собирают всякую мишуру, а потому и не могут на равных: Они разжигают свой огонь, и небрегут небесным...
А если на защиту волшебства пламени к ним слетают боги, люди убивают и сжигают их, дабы погреться от их волшебного тепла!
За то и сковали Ару, чтобы он более ничего по своей глупости не выкинул для людей! И приковали его у самой вершины горы, горы Арарат, чтобы он с неприступной высоты обозревал последствия своих злодеяний: Он смотрит вниз и в великой скорби стенает! И непрестанно раскаивается за тяжесть преступления своего! И каждый ясный день слетает на него царственный орёл и в два клюва выклёвывает ему переполненную желчью печень...
Но временами наступает непогода... И тогда... ...тогда псы успевают зализать его раны… Он набирается сил и разрывает оковы из грехов человеческих... и взбирается на бледного коня и начинает Сезон Дикой Охоты!!!
И он несётся…
Несётся в вихре гнева над нашей землёю, вместе с преданными ему белым и рыжим псами, его фиолетовый плащ развевается по небу, исторгая громы и молнии, а с фиолетовых языков псов падают звёздные капли... и горе всякому кто кинет на него свой взгляд, взгляд не на равных!
Он мечется по небу; ища место, место на которое он мог бы спешиться, место, где бы он мог ступить на землю; ищет неосквернённый очаг... и не находит!!!
Но если и находит... находит и ступает, то... То люди смотрят на него либо с ненавистью, либо со страхом... И никто не догадается просто подать ему руку, чтобы он мог переступить порог и выступить на землю. Ибо люди не признают своих преступлений, а выискивают для себя оправдания.
И он вновь и вновь вынужден покидать их...
И силы покинут его, и прейдёт непогода...
И куют люди благодарением богов цепи новые в надежде сковать его до скончания времён!
И всякий кузнец своего счастья трижды в год скрепляет его узы!
И тогда из воспалённого ока рыжего пса, пса вернувшего Солнце на Небо этого Мира, льётся горючая слеза... и звенящей бронзой тяжело падает на Землю!
Так в основание кучи из мириадов камней была сброшена...
Слеза Собаки.
    2. Ибо такова воля богов, что никто не подаст ему руку, до тех пор, пока будет скрипеть пустой тростник и блеять бараны!
- Ну, а если найдётся такой дерзкий и подаст?! И бросит всем вызов???
- О, если бы кто подал, то тогда мир вспыхнул бы светом небесного пламени!
- Да, люди боятся огня! Был у меня случай...
На пиру, одна рабыня предо мной так всплеснула руками... так всплеснула, что я... не удержался... я схватил её за руку и потребовал: "Продайте мне эту рабыню!" А мне рассмеялись: "Она не продаётся!" И тогда я, удержав её, на коленях, схватил факел и закричал: "Отдайте мне её, либо я тут всё сожгу и сам сгорю вместе с ней!"
И так я овладел ей силой... Силой огня! И теперь она моя;
Моя Нино!
Наверное, я поступил неподобающе для званного витязя, поступил как мерзкий мальчишка!?
И Трдат сбросил свой камень.
- О, нет, это поступок настоящего государственного мужа... достойный того чтобы о нём помнили в веках!
А я вот свой факел бросил - добавил Оронт, и опустил забрало...
И потом, когда войска уже строились на битву, он пел о грядущей победе, о победе мёртвых над живыми, о победе Митры воскресшего над омертвелым;
о победе на поле Аварайр.
Так падали и падали сбрасываясь в кучу камни, кучу в мириад камней, Владыки же восседая на конях, планировали сражения:
- Тигран, о, многое я познал на своём веку: Верность и небрежение, любовь и отрешённость, отчаянье и безмятежность...
Видал ли ты пожар степи?
От края до края!
Ни что; ни дождь, ни ветер не может погасить его... но... только пущенный навстречу огонь!!!
Это Истина.
Истина не даёт счастья, скорее наоборот... но... Свободу!!!
Свободу бежать несчастий или встречать их лицом к лицу!
Свободу применять истину или не применить, принимая всю полноту ответственности.
А человек слаб!
И чем более я это познаю, тем более и более ненавижу... Себя!!!
И я не лгу! Ибо ложь всегда как пелена мрака закрывает пути...
Но если я не лгу, то лгут вокруг меня и мрак смыкается неодолимой стеной. И нет никого, кто бы мог мне разведать пути! А раньше было не так...
Я взрос среди вольного разнотравья, там, где сотня встречает тысячу, встречает десяток за десятком, и, уничтожившись почти целиком, последними десятками вконец рассеивает её по степи так, что даже воронам и гиенам не удаётся собрать всё, чтобы достойно помянуть добычу своим пиршеством. И эту истину в веках навевает быль...
Только не каждый может её расслышать. Лишь свободный!
Тигран, эта не первая моя война с Римом и не последняя! Вначале боги благоволили мне! А потом... потом я собрал лестью, златом, страхом, обманом и хитростью князей и народы вкупе, вдохнул в них жажду возмездия, наживы и могущества и не смог одолеть Рим...
Пришёл Сулла. И я заключил мир. Как с сильным! Но не из осторожности, а как равный с равным, на доверии... Как друг с другом! Как лев со львом!
Сейчас же в Риме лишь жадные, но слабые шакалы... Они атакуют скопом хитростью и коварством, ибо не способны противостоять когтям и силе проснувшегося царя...
Но так будет не всегда. Однако я знаю, что делать...
Тогда я вновь уйду в дикую степь, и если вокруг меня не струсят, не предадут, не обманутся...
То я не только остановлю, но и поверну колесницу римских войн вспять!
- О, Митридат, ты старый лис, а рассуждаешь наивно; как поэт, не философ: Ты пытаешься объять необъятное, а не поднять цену обладаемому!
Ты вначале правильно делал, что истреблял римлян... Однако ты пытаешься истребить и их принцип! Рим - ничто, принцип Рима - всё!!! Принцип нельзя остановить, но им можно овладеть! Ты воюешь