Кренделя вместо бомб

бастует, а вы пируете.
- Ко мне подруга приехала. Кстати, могу познакомить.
- В каждой женщине помирает сваха?
Флюра серьезно:
- Нельзя так страдать.
А как можно? Закурил и задумался: снова Лялька махнула крылом – что ей не нравится в доме родном? Когда же она перебесится? Наверное, волосы мои к тому времени поседеют, тело станет дряблым, а кожа морщинистой. На руках появятся пигментные пятна – память о бесцельно прожитых пятилетках. Как она сказала: «сегодня тебе меня не будет хватать»? Черта с два! Заглянул Флюре в глаза:
- Если мужчина не в настроении - шерше ля фам?
- А как же иначе!
- Тогда знакомь.
Она сорвала пушистую головку одуванчика.
- Загадай желание.
- Одно?
- Не жадничай!
Я бы уверовал во что угодно, что могло изменить мою жизнь - закрыл глаза и дунул на созревший цветок в ее руке.
- Хочу, чтобы все было по-другому.
- Ты о чем сейчас?
- Хочу, чтобы у меня была другая работа. Хочу, чтобы вернулась жена, а ты стала моей любовницей, хочу…..
- Размечтался! Сбудется только одно - пойдем знакомиться….
Вот так и попал на девичник. Здесь кроме Флюры еще три девицы.
- Которая?
- Угадай!
- Сама подойдет.
Впрочем, за одной вахтерша пришла – друг к ней приехал. Потом девчонки смотрели в окно, как она  садилась к нему в авто модели «ВАЗ- 2101» - ахали и вздыхали:
- Юрочка Линник!
Этого токаря-универсала с участка Пушкина я недолюбливал – за машину новую, зарплату месячную в 1000 р., за высокий рост и белые волосы. А пуще всего за надменность прибалта и рыбьи глаза латыша, выразительностью соперничавшие  с пуговицами от кальсон.  
Из бутылки шампанского вылетела пробка и разбила лампочку освещения.
- С тебя кабак! – закричали девчонки.
Вечер опустился на город. Спала жара.
Признак ума – умение окружить себя людьми, которые знают больше тебя. Если я не поглупел вдруг от перипетий сегодняшнего дня, то эти девчонки чему-то должны меня научить. Наверное, не успели – они вдруг стали объектами внимания парней за соседним столиком. Мне это не понравилось.
- Э, приятель, успокойся, - потянул меня в сторону один из них. – Знаешь, кто я?
И стал мне совать в лицо удостоверение старшего лейтенанта милиции.
- Ты по гражданке, пьян вдугу, и я имею полное право дать тебе в рыло, - пока в разговоре отстаивал свои права.
Он не согласился и потянул меня к выходу.    
Дело было в «Малахите» - нашем с Таней Васильевой излюбленном ресторане. Так много раз мы здесь с ней бывали, что я практически знал все ходы и выходы, и предложил выяснить отношения в большущей подвальной курительной комнате. Замаскированный старлей не прельстился удобствами – позвал на улице, а на входе сдал меня мусорам в погонах. Те завернули руки за спину и потащили к «бобику» с мигалками. Так бы и увезли, но прибежали девчонки и стали просить за меня.
А я старлею:
- Ты – слабак! Вот так только можешь, а один на один тонок кишкой.
- Ну-ка, отпустите его! – взыграла в нем кровь.
И мы сцепились, как два бойца боев без правил – драка есть драка. Досталось обоим, когда старлей предложил ничью. Из носа и разбитой губы текла моя кровь. И еще из ссадины на лбу. Черт! Чем же он бил – вроде не падал. Одна из девиц, пришедших со мной, подвела к скамье. Я лег на спину и положил ей голову на колени, пытаясь унять кровотоки из носа.
- Глупость какая-то. Как пацаны! – сказала она.  
- Но каков финал – я у тебя в объятиях.
Я в синяках, у меня все болит, тело сотрясает нервная дрожь.
Кровь моя долго унималась. Когда поднялся, пропали менты - должно быть, с ними слиняли девчата.
- Поедем ко мне?
- А мне больше некуда - я ведь неместная.  
Все стало на свои места – подругу Флюры звали Светлана.
- Из-за меня с ним сцепился?
Она знала, что дальше будет, и жаждала комплиментов.
- Конечно - не хотел уступать. Всех девчонок не отстоять, но ты мне больше других понравилась.
Поймал ее взгляд и подмигнул.
Удивительно, на что способен мужик, когда сильно желает бабу. Готов на все – что хочешь, сделает, скажет, будет кем угодно. До свадьбы и я легко находил контакт с особами противоположного пола. Теперь, думаю, навсегда стерлись воспоминания о том, на что я способен, когда хотел закадрить телку на ночь. Но сегодня не тот случай – хотели меня. Или девушке просто некуда пойти ночевать? Ночь покажет.  
Выходя из такси у подъезда общаги, я вдруг качнулся – на мгновение земля побежала сама. Светлана вовремя подхватила.
- Надо в больницу завтра сходить – у тебя, может быть, сотрясение.
-  Я вырос в семье, где к врачам обращаются, лишь отрубив ненароком палец.
Вахтерша, молча и осуждающе смотрела нам вслед.
В комнате духота дневная, и я распахнул окно.  
- Ты когда-нибудь обращал внимание, что в каждой квартире бывает свой запах? – спросила Света.
- Теперь скажи, что в моей комнате пахнет чем-то ужасным вроде нестиранных носков.
- Нет, у тебя пахнет чистотой и солнечным светом.
- А мною здесь пахнет?
- Тобой да – не пахнет женщиной.
Вернувшись из душа, обнаружил на своем диване голую ногу с ярко-красными ногтями. Не сразу догадался - чья же она. Впрочем, не меньше минуты вспоминал и имя красотки. Потом все стало на свои места - память вернулась. Надо что-то говорить, а у меня будто язык отсох - чувствую привкус зубной пасты и стыда. Ведь это первая измена моя.
Да, скажу вам, странное чувство появляется, когда возвращаешься в комнату, в которой жил, ел и спал с одной женщиной, а теперь на диване лежит другая. И себя начинаешь ощущать совсем другим человеком. Но самое удивительное во всем этом – Земля не перестала вращаться, и часы, подаренные нам друзьями на свадьбу, показывали половину первого ночи.
Впрочем, Света спит или делает вид – уже легче. Меньше всего мне хотелось сейчас занимать ее разговорами. Или сексом.
Я на цыпочках хожу по комнате – раздеваюсь, вешаю вещи и ложусь рядом.
Заснуть, проснуться и сделать вид, что все в порядке вещей. А что еще делать, если рядом женщина, которую почти не знаю и к которой ничего не испытываю – искусственно возбуждаться, чтобы не осрамиться, как мужчина?
«Старик, возьми себя в руки, - молча велю сам себе. – Ты уже проходил через это и не хочется возвращаться. У тебя есть жена – помни об этом».
И все могло бы закончиться целомудренно, если бы среди ночи в открытое окно нас не атаковала мошкара.
Я проснулся от движения Светы.
- Что случилось?
- У тебя есть клопы?
- С чего ты взяла?
- Я чешусь вся….
Теперь и я почувствовал зуд. Взглянул на распахнутое окно.
- Наверное, комары.
Встал, закрыл окно и включил свет. Комары, конечно, были и мотыльки, облепившие плафон, но и самый страшный враг человека гнус – невидимая неслышимая мошкара, кусачая до волдырей, до кровавой чесотки.
- У тебя одеколон есть?
Подарка Лялькиного хватило ей на одну руку.
Пошарил, где можно найти что-нибудь дезинфицирующее.
- Давай я тебя детским кремом намажу.
Втер запах ромашки в кожу спины, ягодиц (стянув трусики), бедер, лодыжек.
- Повернись, - говорю, - на спину.
Она, поворачиваясь, обняла меня и поцеловала. А я ответил. И скажу, что никогда еще не чувствовал себя таким потерянным после поцелуя – будто остатки воли из меня всосали ее губы. А потом пространство между нами взрывается. Мое сердце замирает, мои руки не могут прижать ее ближе. Я ощущаю ее вкус и понимаю, как изголодался. Но темп задает она – скачет на мне в бешеной скачке, а я удерживаю ее ниже талии, и мы сходимся на золотой середине.
Я и раньше занимался сексом, но так неистово никогда.  
Я и раньше целовался с партнершами, но никогда поцелуй не добавлял мне мужских сил.
Возможно, это длилось всего минуту, а, может быть, целый час. Пофигу мошкара!
Когда я кончил и отдышался, Света спросила:
- А дальше что?
Ее губы исследуют мое тело.
Я думал, что наше знакомство тем и закончится. А как по-другому?
- В чем дело? – шепчу я, представляя самое худшее: ведь мы не предохранялись.
- Я не хочу с тобой расставаться.  
Ее ладони гладят мой живот - пальчиком пишет на нем каббалистические знаки.
Я чувствую возвращение желания. И снова в бой! Другими словами - мы хомо сапиенс, пока не сойдемся один на один вот в такой ситуации. А там кто кого: секс – это бой без правил.
Начинаю подумывать – где у нее выключатель?
Позже лежим обнявшись. Сквозь детский крем чувствую запах ее волос, кожи, пота – мне приятна такая мысль: простыни сохранят ее аромат. Я не сомневаюсь, что мы сегодня расстанемся и надолго. А когда-нибудь встретимся, и все повторится. Это было бы здорово! И, тем не менее, у меня не хватает решимости предложить Светлане такой вариант отношений. Чего же хочет она?
Как хорошо рядом лежать, но – черт побери! – утро торопит расставить все точки.
Света поднимает голову, глядит на часы на столе.
- Скоро автобус мой – он ходит раз в сутки.
- И куда ты поедешь?
- Спроси, куда бы я не поехала!
- А где ты живешь?
- В Усть-Катаве. Едем со мной.  
А что есть резон – будет работа у меня по специальности, жена неистовая в постели, детей заведем….
Наверное, сомнения на лице – Света внимательно их разглядывает.
- Нет, не поедешь! – вздыхает она и откидывается на подушку.
- Мне хода нет со «Станкомаша» еще два года: ведь я – молодой специалист.
- Это как в армии отслужить? А мне ждать…
После этих слов гостья моя замыкается. Уже нет той девчонки, готовой с радостью говорить о любви и заниматься сексом. Вместо нее рядом лежит достаточно взрослая девица с поджатыми губами, злыми глазами и в кровь расчесанными руками. Наверное, она ждет предложения: «Переезжай лучше ты в Челябинск». А я:  
- Что хочешь на завтрак?
В ответ непробиваемая стена молчания.  
- Пойдем в кафе?
Света игнорирует вопрос – закрывает глаза.
- Что же тебе не хватает – ведь все у нас хорошо?
Теперь умолкаю я. Света завладела инициативой.
- Ладно, встаем – пора одеваться.  
Глаза ее полны слез. Она косится на меня и вытирает их украдкой.  
- О чем ты думаешь? – я с тревогой.
- О лжи.
- Серьезно? О какой лжи?
Света прищуривает глаза.
- Ты врешь, что живешь: ты - покойник.
- Не понял.
- Флюрка про тебя говорила: целыми днями лежишь на диване и о жене сбежавшей страдаешь, а по цеху как зомби ходишь….
Я дал ей возможность выговориться, потом погоревать.
Покормил в кафе на вокзале, купил билет, посадил в автобус.
Я не из тех, кто публично выражает свои чувства: никогда не стану целоваться на людях – мы просто смотрим в глаза и прощаемся.
- Мы могли бы быть счастливы, - говорит она.
- Послушай, ты все принимаешь близко к сердцу и слишком торопишься сделать вывод. Давай назначим новую встречу и там увидим, что получится. Дай телефон, я тебе позвоню. А ты пиши – Флюра даст адрес.
Света грустно улыбается:
- В отпуск приезжай.
- В этом году отпуска зарубили.
- Снова врешь?
- Спроси у Флюры.  
- Я люблю тебя, мастер, - шепчет она.
- Это проходит.
Автобус отходит. Мы  машем друг другу.  
Вернулся домой, прибрался, и спать. Приснилась мне Лялька – рядом лежит. Я ласкаю ее и целую. Потом вижу руку свою на ее прекрасной обнаженной груди. Рука эта не моя – крупная, грязная, со сбитыми ногтями и наколкой на запястье «не забуду мать родную». Вздрагиваю. «Что случилось?» - спрашивает жена. «Что-то не так», - отвечаю. Она хватает незнакомую руку и крепко-крепко прижимает к себе. «Все так».  
Когда просыпаюсь, к моему удивлению, в комнате вижу курсанта Эдика.
- Было открыто, и я