тебя может наоборот...
- Ну да, - усмехнулся Колян, - если у каждого своя точка зрения, то как определить, кто в действительности плохой, а кто хороший? Путаница получится, один и тот же человек может быть и хорошим, и плохим одновременно, смотря кто его оценивает.
- А ты не определяй и не оценивай.
- Угу, и нож в спину получишь...
- Возможно, всё возможно, - вздохнул старичок, - мир не идеален. Тем не менее, нет ни хороших, ни плохих, есть отдельные личности со своим видением мира.
- А интересно, каким видит мир подонок? - спросила Лиза. - Почему его мир такой подлый.
- Хм, многое на это может повлиять, среда, поступки других людей по отношению к нему, катострофические неудачи в жизни, да многое чего. Он втречает подлость по отношению к себе и со временем начинает полагать, что весь мир подлый. А в подлом мире выживают только подлые, такова его точка зрения, с волками жить...
- А если если его видение мира было изначально плохим, не приобретённым, а врождённым.
- Вы видели пятилетних детей подонков и подлецов?! - удивлённо посмотрел на молодых людей собеседник. - Видение мира, если разобраться, не может априоре быть плохим, человек изначально порождение добра, оно просто может быть другим. Ты своим умом вырабатываешь иллюзию жизни, и так как она, жизнь, тебе представляется, так ты по ней, с позиции своего восприятия и двигаешься. Но при этом твоё личное видение не должно мешать видению других людей. Будет мешать, то на раз-два и твоё видение, и ты сам запросто превратишься в подонка с позиции тех, кому ты мешаешь, и наоборот. Различия во мнениях не должны перерастать в прямые столкновения. Человек не виноват, что ощущает мир по-своему, не так как ты.
- А если человек совершает преступления? - спросила Лиза.
- Я уже говорил, что мир не идеален и мнения людей не идеальны. У каждого свои приоритеты, кто-то деньги любит, кто-то свободу, кто-то больше самого себя, а кто-то других. С этим ничего не поделаешь. Но люди в ходе своего развития выработали законы, корректирующие уж особо нестандартные и агрессивные видения. Законы морали и нравственности, религии, да и просто законы этики и порядка. Я уже говорил, что твоё видение не должно мешать и особенно вредить видению других. Коррекция допустима, поскольку человечество не идеально.
- Что-то я сильно сомневаюсь, что видение Шпалы можно было подвергнуть коррекции, - умехнулась Лиза.
- Что, всё так серьёзно?
- Даже очень.
- Нужно чтобы он разочаровался в своём видении, осознал его неправильность. Тяжело, конечно, но возможно. А для этого надо...
-По башке камнем врезать, - перебил старичка Колян.
- Верно, нужен стресс, а ещё лучше вообще забыть о своём прежнем видении, - поддержала Лиза.
- Значит всех преступников надо долбить по голове в первую очередь, а уж потом сажать, - продолжал высказывать собственный вариант коррекции Колян. - А особо невосприимчивых долбить по башке каждый день всё время отсидки.
- Ну, ну, ну, зачем так агрессивно, в сущности в этом случае вы станете такими же преступниками и подонками как и они, только узаконенными. Благими намерениями выложен путь в ад - это вот про таких долбящих по голове камнями моралистов... Беда человека в том, что только своё видение он считает правильным. Надо научиться смотреть на мир не глазами и оценивать не мозгом, а душой. И преступников научить. Ведь только душа даёт полное представление о мире. А ваше видение - это лишь порождение мозга, в сущности оно не может быть как неправильным, так и правильным, потому как создано искусственно, оно лишь характеризует развитие мозга конкретной личности. А вот ощущать мир душой может далеко не каждый, единицы. И ты лишь должен понять, что кроме твоего мира, есть ещё и миры других людей, с которыми надо считаться. Если ты осознаешь это и начнешь жить с позиции этого понимания, то считай, что ты сделал первый шаг к ощущению мира душой.
- И что даёт ощущение мира душой? - спросил Колян.
- Сейчас тебе этого не понять. Совершенно другое мироощущение, можно сказать счастье, здесь и любовь, и уважение, и значимость, и многое другое. Но самое главное - вечность. Потому как душа в отличии от мозга вечна. И вечность не в понимании бесконечно долгого существования, а та вечность, что является всеобъемлющей сутью, наполненной любовью и счастьем всего сущего, отождествляя собой это сущее.
Колян с Лизой переглянулись, они уже затрагивали некогда эту тему, но как и тогда вечность была лишь словом, и что обозначало толком было не понятно, одни общие малозначительные фразы, еще больше запутывавшие.
- Мудрёно сказано про вечность, - сказал Колян, - а если проще, что это?
- Вряд ли кто когда сможет тебе это оъяснить, потому что всё на земле смертно и сама земная мысль смертна, и познать и понять вечность не в состоянии. Это находится за сределами её понимания, потому нам и кажется, что вечности нет, даже в общепринятом её понимании бесконечно долгого существования. Это как электрический ток для неразумного животного. Оно и не подозревает о его существовании, а в моменты соприкосновения чувствует лишь боль, и уж тем более не подозревает, что вся современная разумная цивилизация существует за счёт электрического тока, можно сказать, что электричество правит миром. То же и с вечностью, неосознанно соприкасаясь с ней, чувствуем лишь боль, и как следствие минимум отрицаем её существование, а то и откровенно боимся. Только после физической смерти, когда мы освобождаемся от крепких объятий восприятия мира мозгом, мы встречаемся с ней и понимаем её. Но пока живы - боимся, потому что больно, больно нашему мозгу, а главное - это неизвестность, которую она собой несет, да и слишком многое нас связывает с земным.
- Та же религия, - сказала Лиза, - всё приходится принимать на веру.
- Что поделаешь, - пожал плечами старичок, - человечество жило, живет и будет жить верой, но это уже отдельный разговор.
Колян стоял и смотрел на старика, глаза того источали неземное блаженство, в этот момент он выглядел до идиотизма хорошим. И вдруг Смола понял, что находится не в деревеньке, где перепивший Ванька, с ущемлённым достоинством, взял в заложники соседа, а в лесу, где на прогалине вырыт колодец, облокотившись на брёвна которого, рядом стоит старик и зовут его Арнав, а вместо Лизы два раскрашенных в воинственную окраску молодых человека, Дизи и Чаки. И всё, что Колян слышал, лилось не из уст деревенского философа, а из уст Арнава. Колян повращал ошарашенно глазами, не понимая, как это произошло, и продолжил слушать учителя.
- Ощущать, видеть, оценивать мир, мыслить надо душой, а не телом, мозгом - вот что такое Понимание. МОЗГ СПОСОБЕН ВИДЕТЬ ЛИШЬ ОДНУ СТОРОНУ МИРА, КОТОРУЮ САМ И СОЗДАЁТ (МРАТА). ДУША ЖЕ СПОСОБНА ВИДЕТЬ МИР ЦЕЛИКОМ С РАЗНЫХ СТОРОН И ПОЗИЦИЙ (ЛОТСИ), ПОТОМУ КАК НЕ СОЗДАЁТ КОНКРЕТНЫХ ФОРМ И КОНКРЕТНОГО ВИДЕНИЯ, ОНА ВСЕОБЪЕМЛЮЩА, КАК И САМ МИР.
Колян вдруг подумал, что окончательно свихнулся, такие странные перемещения могут быть лишь в голове шизофреника.
Словно почувствовав его мысль, Арнав сказал, обращаясь к молодому человеку:
- Нас с самого детства среда, школа, общество, окружающие люди учат жить только в Мрата, пугая погибелью, если сойдёшь с этого пути. А ты случайно оказался очищен от своего Мрата, тем самым готов принять Лотси, нужно лишь твоё желание. А сумасшествие... Ведь сумасшедший - это просто человек, увидевший камень с неожиданных сторон, сильно удивившийся своему открытию и зациклившийся на нём. Не зацикливайся, попробуй понять и принять, и перестанешь быть сумасшедшим. Сделаешь шаг на пути к Пониманию...
Вдруг Коляново зрение вновь поменяло окружающую обстановку. Теперь он видел перед собой старичка, деревенского изобретателя и философа, и Лизу.
- Протрезвеет и ему станет стыдно. Возможно, на данный момент он свою значимость и повысил, вон сколько людей собралось посмотреть на его художества, ну а дальше будет лишь падение, как в глазах людей, так и в глазах закона.
Из дома в этот момент раздались звуки пьяного пения, сопровождавшиеся новыми выстрелами:
Ой, мороз, мороз
Не морозь меня
Не морозь меня
Моего коня...
- Вместе с "Шумел камыш" две эти песни являются гимнами пьяниц, путеводной звездой изменённого сознания, - сказал старичок. - Отсюда можно сделать вывод, что пьяное видение мира заключает в себе лишь холод и вечный шум безысходности жизненного пути.
Странным было то, что голос Ваньки звучал как-то раздвоенно, хрипло и одновременно звонко, и при этом каждый из слышимых тембров считал, что именно его темп, мелодия и слова, как и в целом видение песни правильные, и они, тембры, никак не могли найти точек соприкосновения, поэтому вся песня звучала дико, и становилось ясно, что будущего она не имеет и когда тембры окончательно разойдутся в понимании песни, всё прекратится. Что и подтвердилось в следующий момент. Но ровно через двадцать секунд голос с двумя разными тембрами затянул новую песню, впрочем, с тем же результатом. Видно не суждено голосу было стать единым, какой бы ни был богатым его репертуар. А раз не представлялось возможным спеть в унисон, то рано или поздно всё пение должно было перекратиться, нет смысла петь, когда каждый поет своё.
Собравшийся народ обратил внимание на странное пение и сделал вывод, что к захватчику присоединился ещё кто-то, и с этим кто-то, отыскав запас самогона, Ванька пьет и орёт дикие песни. Но так как кроме заложника там никого больше быть не могло, то становилось ясным, что с "террористом" гуляет именно он. Закономерно рождался вопрос - а кто тогда является пленником и пострадавшим? Кому Ванька угрожает?
Разрешить этот вопрос решилась жена Ваньки. Она подобралась к двери и тихо нырнула в неё. Через минуту послышались крики и из дверей выбежал заложник, за ним, чуть прихрамывая, выскочил Ванька, потом показалась женщина, держа за ствол ружьё, размахивая им, она пыталась прикладом огреть мужа. Вся троица скрылась за углом дома.
Народ подначивал и ухохатывался.
Колян отошел к забору и присел на корточки. Он открыл книгу, которую так и носил с собой всё это время, и углубился в неё. Ему нестерпимо хотелось узнать, что же там дальше, ведь не зря же он совершает невероятные перемещения. Может это вовсе и не глюк и не сумасшествие.
* * *
- Я достигну вершин, я стану великим, никто меня не остановит, - черноволосый человек повысил голос до истошного нервного крика. - Я родился в трущобах, познал голод и унижение, но мои способности, моё огромное желание вывели меня в люди, я уважаем, моё мнение и мои слова имеют вес, к ним прислушиваются, они имеют значение путеводной звезды для тех, кто пошел со мной. Пусть пока моих соратников лишь небольшая горстка, но это только начало...
Черноволосый в возбуждении истерично размахивал руками перед взорами молодых воинов, пытаясь им объяснить свою жизненную позицию. Он был одержим в своей попытке. Казалось, ничто и никогда не сможет переубедить его в своём видении, вся его сущность истерично вопила в доказательстве своей правоты.
