свойски – уж те бы придумали способ вызвать откровенность в разговоре. Впрочем, Лантильда надеялась, что сумеет придумать что-то.
***
Юмико, облачённая в роскошную чёрную рясу, украшенную золотыми блёстками, величаво подошла к Лантильде. Девушка даже удивилась – куда делась бойкая, деловитая женщина, что расправлялась с кучей моркови и гоняла стайку детей? Сейчас вместо неё перед Лантильдой стояла величавая женщина, с мудрым и красивым лицом.
- Если хотите, то можете прийти в нашу церковь, на вечернюю службу. - Абсолютно непохожим на прежнюю Юмико, голосом, проговорила женщина. – Мы будем рады вас видеть.
- Но ведь я эльф, - Лантильда махнула ушами.
- Небесный Кормчий учит, что помогать увидеть истину надо всем, без исключений, - проговорила Юмико. – Прошу вас – приходите. Будет интересно.
- Хорошо, - кивнула Лантильда и покосилась на Смерча.
- Можно ли пронести в церковь оружие? – спросил Смерч, более деловым тоном.
- Поскольку вы слуга уважаемой герцогини – можно, - Юмико улыбнулась и ему. – Всё равно заставить вас оставить оружие на пороге мы не сможем.
- Это точно.
Церковь стояла в середине села и была сделана с особым тщанием и аккуратностью – каждое брёвнышко подогнано один к одному, крыша из красивой черепицы. А на высоком шпиле – надраенный до блеска символ Небесного Кормчего – равносторонний солнечный крест.
Стены церкви были разрисованы красивыми узорами.
Юмико вошла в церковь, и Лантильда, со Смерчем, дождавшись, пока зайдут люди, втихаря втиснулись следом. Забившись в угол, Лантильда, с любопытством, начала смотреть по сторонам.
Изнутри церквушка была выкрашена в три цвета – пол – чёрный, стены – зелёные, а потолок – небесно-голубой. Причём на полу можно было увидеть траву и цветы, на стенах были нарисованы горы и леса, а потолок украшен облаками.
Причём работа продолжалась – уже знакомая Лантильде худенькая девушка с косичками сидела на полу и тщательно раскрашивала его, прорисовывая каждую травинку.
- Мило тут, - проговорила Лантильда.
- Это ты не видела церквей в крупных городах, вот и кажется, что тут – мило, - проговорил Смерч.
Юмико, неторопливо, вышла к большому алтарю, и, повернувшись к своим прихожанам, принялась молится. Все встали на колени и начали повторять за ней:
- Небесный Кормчий, отец мира, хозяин наш. Рабы твои молят тебя о спасении душ своих, о милости и благословении, данное Тобой тем, кто верит в Тебя и несёт слово твоё по миру. Молим Тебя смиренно, сжалится над нами и помочь.
Лантильда поморщилась – такое унижение казалось для неё чем-то неприятным, словно она смотрит на кого-то, кто валяется в ногах у другого и вымаливает милостей.
Юмико закончила молитву и, хорошо поставленным, красивым, звучным голосом – как она не походила на ту Юмико, что возилась с сиротами! – возвестила:
- Братья и сёстры наши, сегодня мы не одни, с нами посланники эльфов Некрояра, что прибыли помочь нам. Я прошу вас с пониманием отнестись к ним и оказывать помощь, ибо эти посланники Некрояра, наши друзья. И хотя им закрыт путь спасения души, но они в силах помочь нам в этой жизни. Не бойтесь их, и, во имя Небесного Кормчего, изгоните из своих сердец и душ – страх перед ними!
Лантильда тряхнула ушами, надеясь, что на её лице не отразиться никаких эмоций. Давненько её так не опускали ниже плинтуса, да ещё столь публично. Ага – «бездушные твари, лишённые истины Небесного Кормчего и должные погибнуть». Просьба изгнать из своих душ страх перед эльфами – прелесть! Вот сейчас они всё бросят и изгонять начнут.
Люди оглядывались на Лантильду с интересом, но в их глазах всё равно таился страх.
Лантильда поняла, что дело надо брать в свои руки, а то того гляди Юмико достигнет абсолютно обратного эффекта и перепугает всех до полусмерти.
Встав, Лантильда подошла к Юмико и посмотрела на людей. Несколько секунд она ломала голову над речью, и решила импровизировать.
- Мой отец – герцог Лэйн, учил меня, что самая высшая доблесть любого из тех, кто живёт в нашем мире – это умение признавать свои ошибки и говорить - «мир вашему дому». Довольно крови, довольно боли, довольно страданий. «Мир вашему дому». Он говорил, что ненависть и страх – это страх, убивающий души, оставляющий вместо живых существ – нечто нечеловеческое и уродливое. Мой отец остановился. Он решил сделать первый шаг, и сделать его и вам! Вы доверили свои жизни Некрояру – не думайте, что Некрояр это забудет, - Лантильда посмотрела на людей. – Высшая доблесть в этом мире – это защищать тех, кто доверился тебе, кто вручил тебе свои жизни, в надежде, что это не будет забыто! Некрояр принял вас, в надежде, что вы поможете и нам стать немного лучше. Мир вашему дому!
Лантильда склонила голову в поклоне и подошла к Смерчу, что рассматривал её с каким-то странным выражением лица. Эльф прикусывал губу и посматривал на людей. Видимо он тоже сделал для себя какие-то выводы.
...Юмико подошла к Лантильде после её речи и мило улыбнулась.
- Да-а-а... произвели вы впечатление на моих прихожан, произвели! Давно я такими их не видела. Вы действительно уверенны, что между нами может быть мир?
- Да, уверенна, - проговорила Лантильда. – Более того, надеюсь, что и другие люди последуют вашему примеру.
- В Державе многие в этом незаинтересованны!
- Значит, пусть ведут себя так, чтобы люди не убегали от них, под прикрытие эльфов, - пожала плечами Лантильда.
***
Сон Лантильде снился невероятно странный и очень реалистичный. В этом сне она обнажённой, лежала на каких-то шкурах, что источали аромат мускуса и ванили. Руки у неё были широко разведены и привязаны кожными ремнями к двум необычным столбам – они были составлены из черепов разных животных, насаженных один на другой.
Удивительно, но Лантильда находилась в огромной пещере, подобной коей не видела ни разу и даже вообразить себе не могла ничего подобного! Больше всего эта пещера напоминала полусферу, покрытую, изнутри, какой-то бугристой корой, что выглядела так, словно её полили какой-то непрерывно сочащейся жидкостью. На полах стояли огромные предметы, похожие на огромные яйца, чьи верхушки лопнули и разошлись, подобно лепесткам цветков!
Всё это освещалось странными огнями, что мерцали в воздухе, подобно мотылькам. Они были практически невидимы, но давали достаточно света, чтобы разглядеть всё в мелких деталях.
Лантильда понимала, что она спит и видит сон, хотя органы чувств говорили об обратном – она чувствовала сильный запах духов, ощущала, как в её руки врезаются кожаные ремни и видела, как сверкают странные огоньки – всё это она видела отчётливо и ясно!
Не очень-то это походило на призрачную паутину сна...
Затем из одного «яйца» появилась «прелестница», она вышла из него, словно из подземного хода, и посмотрела на Лантильду – холодным, ледяным взором.
И вот тут Лантильда напугалась по-настоящему!
Дело в том, что перед ней, в обличье «прелестницы» стояла Юмико. Правда эта Юмико была гораздо моложе той, что знала Лантильда, а сверх того она была бледной, словно труп. Кроме того у неё из спины торчали длинные хитиновые шипы, а сзади постукивал по полу – длинный, грозного вида хвост, словно сделанный из нанизанных на нить, позвонков неведомого зверя. Хвост заканчивался угрожающего вида жалом, хищно изогнутым, словно клинок!
Голову «прелестницы» украшал причудливый хитиновый гребень, из-под которого свисали чёрные, длинные волосы. Руки и ноги от запястий и до кончиков пальцев были закованы в какие-то сложные, хотя и красивые, хитиновые доспехи.
Самым необычным были глаза «прелестницы» - они были двумя сгустками тьмы!
Но в целом, даже через охвативший Лантильду ужас, было ясно, что «прелестница» несмотря на весь свой жуткий вид... привлекательна.
Несколько секунд «прелестница» смотрела на Лантильду, а затем её губы растянула ехидная усмешка, что Лантильда видела на губах Юмико.
После этого «прелестница» шагнула вперёд, весьма даже красиво покачивая бёдрами – она шла грациозной походкой, ставя ноги в одну линию. И это делало её – красивой. Причём безо всяких возбуждающих нейротоксинов.
Каждое движение «прелестницы» было невероятно привлекательным и будило в душе Лантильды какие-то необычные чувства, что подавляли её ужас и страх.
Остановившись перед Лантильдой, «прелестница» вытянула хвост, и осторожно подцепив подбородок жалом, заглянула в её глаза. Несколько секунд она смотрела и улыбалась, растянув пухлые губы уже в ИНОЙ улыбке. Не такой злой, или ироничной, а более – доброй.
Холодные и сухие губы «прелестницы» прикоснулись к губам Лантильды, на миг, словно прилипнув к ним, в то же время рука «прелестницы» скользнула по внутренней стороне бедра девушки, осторожно щекоча кожу, и вызывая совершенно невообразимые, далеко не столь неприятные, ощущения.
Лантильда попыталась мотнуть головой, пытаясь уклониться от поцелуя «прелестницы», но это было абсолютно бесполезно и бессмысленно – та словно предвидела каждое её движение. А сама «прелестница» двигалась так, что каждое её прикосновение к телу девушки только заставляло её скрипеть зубами, от переполняющего её возбуждения, что одолевало страх!
«Юмико» обвила хвостом её плечи, удерживая Лантильду на месте, словно котёнка! Губы «прелестницы» прикоснулись к губам Лантильды. Секундой спустя «прелестница» провела рукой, закованной в тёплый хитин, по груди своей пленницы, заставив соски девушки отвердеть. Лантильда, хрипло выдохнула, и «прелестница», оторвавшись от неё, снова улыбнулась.
Лантильду колотило от совершенно противоположных чувств – от страха и возбуждения. Причём оба этих чувства сливались в единое целое, сотрясая её тело так, словно девушка подцепила лихорадку! Лантильда ловила себя на мысли, что она НЕ ХОЧЕТ, чтобы это прекратилась и, одновременно, жутко стыдилась себя самой за подобные слабости натуры!
Лицо «прелестницы» приблизилось к Лантильде – грудь «Юмико» коснулась груди Лантильды, щекотнув её соски своими сосками.
Рука «прелестницы» неторопливо скользнула, нежным, приятным движением от щеки до бедра Лантильды, и скользнула по внутренней стороне бедра.
Затем «прелестница», осторожно, потянулась к Лантильде, и та, прижав уши к голове, потянулась к её губам...
...Лантильда села на кровати и ухватилась за лицо и грудь. Затем перевела дух и осмотрелась по сторонам. Однако ничего подозрительного или необычного, вроде «прелестниц», само собой не увидела.
Придя в себя и приведя себя в порядок, Лантильда упала на шкуры и, уставившись в потолок, задумалась.
Этот сон был странноватый – хотя бы потому, что она видела во сне именно Юмико, в роли «прелестницы». Однако Юмико ну никак не могла быть «прелестницей» - хотя бы потому, что в ту ночь, когда в Мэнтате убили Зарю, Юмико была в Дэнд-Арэй.
Но вот почему во сне Лантильда видела именно Юмико? Да и вообще – что это был за сон такой? То место где она появилась – она никогда не видела ничего подобного!
Впечатление такое, что Лантильда попала в ЧУЖОЙ сон. Могут ли «прелестницы» утаскивать в свои эротические сновидения тех, кто им
