Сквозь тернии

Понимаешь?
Яська пожал плечами.
- А смысл?
- А смысл заключается в том, что за всеми этими устройствами, вне зависимости от их сложности и назначения, необходимо присматривать – так сказать, контролировать порождаемые ими процессы, чтобы те, со временем, не переросли в хаос, что не несёт никакой пользы, а напротив, может причинить лишь вред. Только представь, что может случиться, если пилот самолёта утратит бдительность при посадке... Или оператор атомной станции не уследит за реакцией синтеза тяжёлых ядер... А человек, придумавший «чёрную дыру», вдруг ни с того ни с сего решится «покормить» своё детище в целях эксперимента... Как ты думаешь, что может произойти во всех этих случаях?
Яська задумался.
- Наверное, умрут люди...
Доктор вздохнул.
- Люди умрут и без того. Куда страшнее то, что случится с реальностью в целом. Произойдёт, так называемый, дисбаланс сил. Видишь ли – как бы тебе проще объяснить? – на данный момент, твой мир жив лишь по счастливому стечению обстоятельств, не будь которых, всё было бы иначе.
- Простите, но я вас совсем не понимаю.
Доктор кивнул.
- Да, это сложно понять, особенно в твоём возрасте, но именно ребёнок в состоянии поверить – взрослые для нас потеряны.
- Почему?
- Видишь ли, взрослые закинулись не той целью. Они пошли на поводу у лжепророков. Они попросту запутались. Так или иначе, каждый новый, спровоцированный ими же самими скачёк в науке – лишь приближает неизбежное. А особенно страшны изобретения, которые переиначивают устоявшуюся физику.
- Разве есть такие?
- Есть. И именно они рушат установленные «печати».
- Что за печати?
- В твоём мире – это законы и константы. Они – незыблемы. Правда, лишь до поры до времени. Важно уяснить одно: не стоит пытаться преодолеть этот мир, как не стоит пытаться придумать заново велосипед, – так кажется, гласит одна из ваших пословиц.
Яська кивнул – да, он слышал такую.
- А что же может случиться?
- В погоне за одной отдельно взятой величиной, человек может ослепнуть. Многие уже лишились зрения в попытке завладеть сокровенной мечтой, однако самое страшное заключается в том, что это мало кого останавливает. А ослепшего человека очень трудно сдержать, особенно когда внутри него поселяются Они... – Доктор посмотрел на свой серп. – В конце Пути «печатей» не остаётся, как не остаётся и законов ими подкрепляемых. В этом случае, со звёзд спускается Тьма, и Те, что населяют Её.
Яська почувствовал, как внутри у него всё леденеет.
- Так где же мы были? Это ведь вы нас вывезли?
Доктор кивнул, но так, словно всё произошедшее было в порядке вещей.
- Да, вчера я зашёл на «погост» совершенно случайно. Потерял гвоздодёр. Один из твоих друзей его подобрал.
- Колька!
- Да, он. Нужно заметить, что именно это вас и спасло. Не уверен, что вам удалось бы бежать самостоятельно. Хотя... Чем чёрт не шутит, – ведь вы говорите и так. Возможно, ты смог бы выбраться и сам. Как и удалось бы спасти друзей. Вопрос лишь в том, хватило бы у тебя стремления и веры.
- Так где же мы были?
- Это был другой мир. В нём нет больше света, как не осталось и жизни. Не стоит «плыть» туда снова. Всё произошедшее – случайность. Вас просто засыпало под землёй. Ты испугался. Ни сколько за себя, сколько за друзей. Страх создал дисбаланс и способствовал открытию шлюза. Повторюсь, не стоит с этим шутить. Особенно во снах. Когда ты «плывёшь», исходный шлюз открыт и через него в мир живых может проникнуть всё что угодно. Сны нужно контролировать, иначе...
- Но почему я?! – не сдержался Яська.
За пригорком отчётливо прозвучал сигнал.
- Вот, – Доктор беспокойно оглянулся. – Они уже рядом.
Яська вытянул шею, но ничего не увидел.
Доктор подошёл к вагонетке, достал со дна тот самый гвоздодёр, каким Колька отмахивался от тварей, вернулся к Яське и, без видимых усилий, сломал замок – так, словно делал это каждый божий день.
- Возвращайся домой и постарайся набраться сил. Они знают про Путь, а это значит одно: вас будут поджидать, как подкараулили только что тебя. Это был показательный урок, – Доктор положил руку на плечо Яськи. – Прости, малыш, но так как было, уже не станет – это крест. Главное, не позволяй Им добраться до друзей, иначе всё рухнет. В первую очередь, для тебя.
Доктор откинул цепь прочь, подошёл к вагонетке, перекинул ногу через борт.
Яська ринулся следом, не понимая, что такое делает.
- Подождите! Но как же вы сами? Как вы всему этому противостоите в одиночку?!
Доктор обернулся.
- А кто сказал, что я один? Миллиарды лун назад, когда в сердцах людей поселилась бездна, со звёзд спустилось много таких как я. Тогда никто не знал, что это билет в один конец. Мы понятия не имели, навстречу чему движемся. Оказалось...
Из-за пригорка показалась струйка чёрного дыма.
Доктор сверкнул глазами.
- Прячься! Сегодня Они едут за мной, так что у тебя есть шанс вернуться, – и, не дожидаясь Яськиного ответа, Доктор покатил прочь. Нет, он не боялся, того кто ехал следом – даже ни разу не оглянулся, – хотя... Возможно, он просто привык, ведь всё началось давным-давно.
«А что началось?»
- Противостояние Света и Тьмы, после того, как вспыхнула первая Звезда!
Яська ничком повалился наземь, в стебли дурманящей лебеды.
Из-за пригорка выскочило нечто. Длинное, суставчатое, с рогатой головой, будто у жука-носорога, и атрофированными крылышками за спиной. Яська смотрел, как стремительно мелькают многочисленные ножки, и силился не закричать от страха. Подвижные усики существа сновали по колее, безошибочно определяя маршрут. Фасеточные глаза излучали синеватую муть. Из многочисленных нательных пор вырывались клубы удушливого дыма.
Существо разинуло пасть и завизжало.
Яська зажал рот двумя руками, попутно силясь проглотить страх и совладать с непослушными конечностями. Веки нестерпимо жгло, а где-то под самой ложечкой нарастала самая настоящая паника – только утрать над собой контроль, как ноги тут же понесут прочь! Так и никак иначе! Яська вжался в землю. А существо оказалось вовсе не насекомым. Оно неслось вдоль колеи, и Яська видел сквозь приоткрытые поры кипящую внутри создания жизнь! Там царило адское пекло, в котором копошились чёрные козявки. Они злобно верещали, то и дело нападали друг на друга, разбрызгивая вязкую слизь. Капли разлетались в разные стороны, вспыхивали ярким пламенем, будто смола, отчего само существо – или механизм??? – издавало жуткий вой. Из пор вырывались очередные клубы дыма, а вся конструкция неслась дальше, шипя и булькая, точно капля воды на раскаленной сковороде.
Яська лежал в лебеде, страшась даже пошевелиться, и желал одного: поскорее «всплыть».

4.

К ужину Яська уже толком не помнил привидевшийся в бреду кошмар... а может ужас. Бабушка напоила его пряным отваром и укутала в одеяла, в результате чего Яська обильно пропотел. Несмотря на слабость во всём теле, сделалось немного легче. В первую очередь оттого, что в голове забрезжила какая-никакая ясность. Точнее даже не ясность, а пустота, на место которой ничто не претендовало. До этого царили лишь воспалённые мысли, населённые нежитью, что так и норовила прорваться наружу. А от этого неприятно ухало в висках, и болели глаза. Отвар же, такое ощущение, разогнал всю Яськину мракобесию, позволив забыться обычным сном. Поначалу, правда, мешали липкий пот и тяжесть одеял, но и то лишь до поры до времени. Бабушка удовлетворительно кивнула и удалилась за ужином, предварительно сунув Яське подмышку опостылевший градусник. От последнего по телу разлилась противная дрожь. Однако не успела она достигнуть и Яськиных пяток, как тот уже снова спал.
На этот раз вместо всякой гадости на одной ноге прискакала Тимка. Над её головой что-то стремительно мелькало, порождая громкий свист. Яська присмотрелся тщательнее – скакалка, ну конечно!
Тимка замерла. Улыбнулась. Протянула прыгалки.
Яська глянул на диковину.
- Я не умею.
- А ты попробуй. Главное верить, что получится, и не бояться! – Тимка улыбалась не прекращая.
Яська смутился.
«Ну вот, теперь Тимка подумает, что я какой-нибудь трус. Ведь она не видела, как я летал на тарзанке или заманивал в ловушку стрижа. И кошмары тоже не видела».
Тимка наклонила голову набок, как любопытная синичка.
- Ну чего ты? Не стесняйся, я же тоже не сразу научилась!
Яська прищурился – и правда не догадывается или специально на нерешительность намекает, чтобы он, чего доброго, не обиделся?
Тимка добродушно мигнула.
Яська протянул руку.
- Ну, ладно, попробую. Только, чур, не смеяться!
Тимка запрыгала на одной ноге, захлопала в ладоши, снова улыбнулась.
- Нет, ты что, разве я пересмешница, какая? Видел бы ты меня в первый раз – все коленки порасшибала! А когда обруч училась крутить и вовсе... Вот, – она расстегнула пуговицу в районе талии и без тени смущения продемонстрировала застывшему Яське исцарапанный бок, – угол не заметила!
Это был сон, и Яська просто кивнул. Он повертел в руках прыгалки, расправил, пару раз перекинул через голову: туда – обратно. Затем примерился и попытался выдать серию прыжков. Естественно, ничего не вышло: прыгалки зацепились за правое ухо, потом прошлись по волосам и повисли холодной макарониной на плечах – Яська даже толком и не понял, что случилось.
Тимка молча наблюдала.
Яська снова расправил прыгалки, неуверенно потоптался на месте, повторил неудавшуюся попытку – тщетно, словно сглазили!
Тимка улыбнулась.
- Ну, чего ты, как бурдюк старый... Смотри, – она подошла к Яське вплотную и ухватилась за прыгалки. – Неужели не чувствуешь, как они поют?
- Поют?
- Ну да! Ты же просто скачешь на одном месте и ничего больше не воспринимаешь.
- А что я должен воспринимать? – Яська почувствовал досаду, словно оказался на уроке перед строгой учительницей, которая пытается втолковать в его бестолковку что-то очевидное, чего он, хоть убей, не может понять самостоятельно.
Тимка быстро определила настроение друга – не стала наседать, отпустила прыгалки, снова улыбнулась.
- Это только на первый взгляд просто – прыгалки и прыгалки. Но на деле всё и впрямь оказывается намного сложнее! Тут нужно не только прыгать и за ручки крутить, нужно ещё уловить «ритм».
- Какой ещё ритм?
- Самый обычный, – кивнула Тимка. – Разве ты ещё не понял, что «ритм» заключен во всём, что нас окружает?
Яська пожал плечами.
- Мы этого ещё не проходили...
- И мы не проходили! – улыбнулась Тимка.
- Тогда откуда ты про него знаешь?
- Потому что это сон, – Тимка наклонилась, сорвала из-под ног ромашку, протянула цветок ничего не понимающему Яське. – На, вот, понюхай.
Яська понюхал – как пластмасса. Нет, даже не пластмасса, а совсем ничего, полнейшая стерильность.
- Не пахнет, – заключил удручённым тоном Яська.
Тимка выхватила цветок.
- Конечно не пахнет, ведь сон не о нём! И не о нём!.. – Тимка подпрыгнула на одной ноге и щёлкнула пальцем по диску низкого солнца – тот откликнулся медным звоном, точно бабушкин таз, подвешенный на гвозде в коридоре.
Яська улыбнулся.
- Здорово, а мне так можно?
- А то! – Тимка подмигнула. – Во снах всё можно! Только это не всем дозволено.
- Почему?
- Не знаю. Я ведь всего лишь девочка из сна про прыгалки, а не учёный.
Яська глянул на Тимку – сейчас она казалась такой знакомой... и, в то же время, отстоящей за сотни тысяч миллиардов километров!
- Но ведь ты