секретарша, вспомнив, что дома ее ждут два маленьких сына. Но работа превыше всего.
Вытерев о штаны вспотевшие ладони, поставил подпись и помчался в цех собирать кальки.
В конце рабочего дня телефонный звонок.
- Пока что и.о. начальника ТБ Агарков слушает вас.
- С наступающим, пока что и.о.! – голос горячо любимого старшего технолога показался слегка усталым и даже где-то осипшим. Видать, торжественное собрание в ОГТ прошло на уровне. - В честь такого праздника и четырнадцати выходных мало - не находишь?
Хотел посвятить его в свои проблемы, но вовремя одумался - канун Нового Года не время для серьезных разговоров, тем более, если у наставника такой странный голос. Здоровье человеку дается лишь раз, и беречь его надо невзирая ни на какие обстоятельства.
- Не слышу радости в голосе.
- Годы уходят, а счастья все нет. Вот и грущу.
- А кому легко? И кто обещал, что по дороге в светлое будущее будут кормить?
Женя выпил. Женя прикалывается.
С утра следующего дня воздух внезапно наполнился густым ароматом мандаринов, пьянящим и свежим, несколько необычным для производственного цеха – контора готовилась к торжественному собранию. Для еще занятых делами уходящего года этот запах был гипнотическим, расслабляющим, почти наркотическим – сбивал трудовой настрой.
Для меня день начался практически как обычно. В восемь часов я уже был в техбюро – разложил на своем столе кальки, собранные вчера у рабочих, и углубился в их изучение. Не осуждайте – сейчас, когда знаю причину тревог, мне хватило бы для сравнения и двух эскизов, выполненных разной рукой. Но тогда подходил к пониманию медленно, шаг за шагом.
- Пора завершить эту чертовщину, - бормотал, перекладывая кальки с места на место, сортируя по непонятному еще принципу, и чувствовал себя на пороге открытия.
И открыл….
Но в следующее мгновение открылась дверь, впустив обеих баскетболисток. Машинально взглянул на часы – девять пятнадцать – и выдал гримасу «вы – покойницы!».
Они улыбнулись:
- С Наступающим, шеф! Мы задержались в библиотеке – она сегодня до обеда, так что в ускоренном темпе….
Лена положила мне на стол папку сборочных чертежей.
- Можешь, прямо сейчас нести их взад.
- Потрясающе! Просто чудесно! – обиделись барышни.
- Теперь смотрите сюда, - сказал я совершенно бесстрастно.
За прошедшие две недели эти гадюки не раз выводили меня из себя, но сейчас раздражение было сдержанным, глаза полны мрачной решимости: я не только нашел причину своих тревог, но и поймал этих тварей ползучих за хвост.
- Смотрите сюда – вот здесь лежат эскизы, выполненные Леной, а здесь Таней.
- Наоборот.
- Без разницы. Дело в том, что вы проставили допуски на механическую обработку, не согласовав между собой. И получилось – одна взяла их из таблицы системы вала, а другая системы отверстия. На практике получается – если вот эту деталь обточить по верхнему пределу, а эту по нижнему, то вал не войдет в отверстие, если наоборот, то будет недопустимое прослабление. Сядьте и просчитайте на калькуляторе.
Растерянные они схватились за калькуляторы.
Я вздохнул:
- У меня нет навыков работы с малограмотными выпускницами индустриального техникума – это да. Но и вы вместо того, чтобы прилежно исполнять свои обязанности, целыми днями чаи гоняете да приглаживаете перышки. Если вас за содеянное не посадят, не погонят с работы, то и такая работа никуда не годится – будем думать, что с вами делать.
Сам себе поразился - раньше мне и в голову бы не пришло, так жестко разговаривать с девушками – но признаюсь: понравилось.
- Шеф, давай все оставим в уходящем году, а уж в новом…, - сказала Лена.
- Я обязан доложить начальнику цеха.
- Кто бы сомневался, - сказала Таня с видом оскорбленной невинности.
Утаить или доложить? - в любом случае не гарантировано правильное решение. А если приму неверное решение, то просто в очередной раз поприветствую неприятности распростертыми объятьями. Осознав это, почувствовал, как меня охватывает отчаяние. Появился страх – черный, сковывающий – самое опасное оружие против разума, способное разрушить любую задуманную комбинацию.
Помассировал виски.
Вот что мне действительно нужно, так это побыть наедине с собой – спокойно все обдумать. Еще непонятно, как Ямпольский примет мои откровения. Что-то в поведении начальника цеха настораживало – но я никак не мог понять что. И все же, у меня было какое-то странное предчувствие и мне оно не нравилось, заставляя еще больше нервничать. Мне не хочется повторять ошибок прошлого – нельзя позволить эмоциям взять верх, что должно обезопасить мир от моего пагубного воздействия; и я не буду никому доверять, что должно обезопасить меня.
И вдруг мне пришла в голову мысль – ведь это его упущение, а не мое: я здесь без году неделю в должности и.о. И возможно, что на этот раз он попался – имел в виду гада гадского с его заявлением: «вся ответственность на мне». Ну что ж…. Даже если в скором будущем решусь с ним сотрудничать и начну доверять, то это будет на моих условиях. Я больше не позволю заставлять меня делать что-либо противозаконное. Никто больше не будет указывать мне, что надо делать.
Храбрые мысли, особенно для начальника техбюро, который еще и.о.
Не подскажите, где выдают медали «За храбрость»?
Не зная, что ждет впереди, потопал в кабинет Ямпольского.
Секретарша остановила в приемной – у шефа представитель заказчика.
Ах, да! Прием продукции. Он вчера говорил.
Кстати, давайте уж немного о ней. Это не то, что у меня было – здесь мы делали только комплектующие, а собирались изделия там, где снаряжались взрывчатым веществом. Потому и контроль не ахти какой.
Секретарша поставила предо мной блюдо с фруктами для торжественного собрания. Взял одну виноградину, но свежая сладость во рту не впечатлила. Мне нравятся фрукты, но я вас умоляю – как насчет куска мяса?
Взял яблоко – оно оказалось кислым.
И тут мне пришла в голову шальная и в то же время очень привлекательная мысль.
Мне не надо идти к Ямпольскому – пусть информация об ошибках в кальках дойдет до него окольным путем. Пусть он думает, что я затеял свою игру – против него игру. Игры никакой не будет – мне надо поставить его на место. Надо лишить противника равновесия. В конце концов, в подчинении я у него оперативном: мое начальство в ОГТ башку ему завернет, если что.
«У тебя есть шанс», - мерзко шепнуло подсознание.
Я направился к начальнику БТК.
В бюро технического контроля собрался весь коллектив: кто поправлял макияж, глядя в зеркальце, кто пил чай с пряниками, кто рассматривал журнал мод, кто вслух читал гороскоп в газете – женщины, что с них возьмешь?
- Пойдем, разговор есть, - обнял за талию единственного мужчину-красавца, кавказского татарина Сергея Шакеева. Потащил его в техбюро, а ему пришлось повиноваться.
- Куда вы начальника нашего? – всполошились женщины. – Сейчас за стол позовут.
- На допрос с пристрастием.
В ТБ положил перед ним два эскиза:
- Ну-ка, инженер Шакеев, скажи – чего в супе не хватает?
Он смотрел, смотрел….
- Может быть, я – полный дурак, Анатолий, и может быть, я не вижу чего-то очевидного, что прекрасно видно тебе. Если так, то, пожалуйста, подскажи: разве не грех мучить человека после сдачи партии да еще в канун Нового Года?
Это сильно меняло дело.
Для него это была несмешная загадка – ребус, загаданный буквально за пять минут до праздничного стола. Он даже не подозревал, какая бомба лежит перед ним. Мне стало его чуточку жаль. Может быть, позже? Нет, правда - зачем человеку портить праздник?
- Давай не будем сегодня злыми, - это опять он.
Но что-то во мне было не так.
- Ты, Серега, прости – ситуация дошла до такой грани, за которой я уж не знаю, что делать.
- Ну, тогда давай, - Шакеев красиво улыбнулся, – вали свой негатив. Хорошо, когда чувства выходят наружу. Чем больше эмоций ты выпустишь, тем меньше злобы будешь испытывать. В новый год с чистой совестью!
Несколько минут прошли, и он уже не улыбался.
- Расскажи мне еще раз про эту херню. Я хочу точно знать, что может случиться на сборке – все до мельчайших подробностей.
- В лучшем случае – если партию забракуют – нас погонят с работы. В худшем – если изделие бабахнет на стартовом столе – дадут срок. Мне, как и.о., условный. Короче, Серега - кому завещаешь любимые тапочки? Ну и что поношенные – зато с командирского плеча!
- Как ты можешь?!
Шакеев поморщился, вставив в рот сигарету не тем концом.
- Извини, - плечами пожал. – Не хочу наотрез, а получается: сарказм – моя вторая натура.
- Черт! И кто виноват?
- Конечно, мое бюро. Но отвечать будут те, кто подписывал паспорт на партию.
- Не справедливо.
- А где ты видел справедливость в нашем мире? Она только в сказках бывает…
- Я так… растерян! – признался начальник БТК голосом испуганного мальчишки. – Сбит с толку. Все эти годы я… я думал, что могу доверять опыту Давида Иосифовича. Не знаю, как ты, а я чувствую – замечательный будет год.
- Я тоже, - кивнул. Правда, причины на то у меня были совсем другие.
Затушив сигареты, мы отправились в БТиЗ, где уже был накрыт стол, и народ рассаживался на торжественное собрание.
Сели, Ямпольский поздравил - начали пить коктейль из производственного спирта и газводы «Буратино», закусывать, млея от удовольствия. Пошли разговоры, все женские взоры невольно устремились на красавца Шакеева. Тот сидел неподвижно и прямо с мужественной маской на лице.
Час пролетел как один миг – женщины захотели танцевать, мужчины курить.
Мы с Шакеевым, вставив в зубы сигареты, отправились в туалет – он в другом конце цеха.
- А вы куда? – грозно остановил Ямпольский. – Господи! И это инженера! А ну за мной.
Торцевая стена цеха выложена стеклоблоками – потому окон нет. В кабинете начальника форточка высоко. Он забрался на стол и показал, как можно ходить по малой нужде, если дружить с головой. Да еще похвастал:
- Бабам никогда такого не сделать!
Долговязый Шакеев «сделал дело» еще ловчее, мне посоветовал:
- Стул подставь.
Я попытался нащупать хоть отголосок насмешки – зря: не в Серегиных правилах смеяться над серьезными вещами. Тогда так и сделал – поставил на стол стул и вскарабкался на него. Потолок пригнул мою голову, а форточка оказалась ниже колен. В нее надо было еще попасть….
Куда более изобретательным в решении проблемы малой нужды оказался старенький начальник БТиЗ. Не теряя драгоценного времени застолья на какие-то перемещения, он просто опорожнился в пустую бутылку «Буратино», пользуюсь полумраком в помещении и общим вниманием к танцам. Но существует в жизни такое правило – чем сильнее ты отличаешься от других, тем больше желающих встать у тебя на пути. И он стал его жертвой.
Свет в кабинете вспыхнул в тот самый момент, когда его начальник преспокойненько ставил в свой сейф полунаполненную бутылку. Все женские взоры устремились к ней….
А надо сказать…. Или я уже говорил?
Ага! Пили спирт, разбавляя его газировкой…. и газировкой же запивали. Короче не рассчитали. Спирт еще есть, а компонента к коктейлю – тю-тю….
Мужикам что? – мужики пьют, разбавляя водой, запивая водой, а женщины посчитали что западло…. Но выпить хотели.
И тут на тебе – на глазах у всех начальник БТиЗ прячет последнюю «буратину» к себе в сейф. На похмелку что ли?
