ОБМАНЩИКИ

ли у меня мозги набекрень, то ли еще что, но... А, повторяю, сертификаты? Вы их из чьих рук получили? Из рук представителя Сбербанка! Кто оформлял сам акт обмена ваучеров на сертификаты? Опять же Сбербанк. Что еще надо?

Кобяков усмехнулся.

— Нужна, голубчик, самая малость: нужен соответствующим образом оформленный документ, который бы подтверждал, что Сбербанком сделка была на самом деле совершена.

— Нет, это-то я уже понял, что вам не выдали на руки акт передачи-обмена ваучеров на акции фонда. Но сертификаты, повторяю, сертификаты-то есть! Они могут служить...

— Могли бы, но при игре по честному. Поскольку же изначально замысливался обман тысяч людей, причем, посредник не мог этого не знать, то и действия всех были соответствующими.
— Все-таки объясни: что с теми сертификатами не так? Они не заверены печатью? Нет подписи? Или сертификаты оказались поддельными?

— Ни то, ни другое, ни третье.  На сертификатах есть все, но нет даже малейшего намека на наличие посредника.

— Что... совсем-совсем?!

— Абсолютно! А из этого следует: никому и нигде не доказать, что сертификаты получены из рук работников Сбербанка. Со мной то и произошло. Я им про обмен ваучеров на сертификаты акций, а они в ответ: ничего не знаем и слышим о подобном впервые. ЧИФ? Какой еще ЧИФ! Вы, гражданин, что-то путаете. Нет? Не путаете? Чем-то можете доказать? Ах, нет! Тогда – извините. Мы – банк солидный и со словами не работаем; мы работаем лишь с документами. Я, честно говоря, сначала пришел в бешенство от такой наглости, но потом, поразмыслив на холодную голову, пришел к выводу: надо все случившееся принять как должное, как шутку... Злую, но шутку...

— Ничего себе, шуточка: уйма ваучеров, на которые в то время можно было купить крупный магазин.

— Я знал, кто такие «кидалы», но их жертвой не был никогда. И какие это «кидалы»! Пальчики оближешь! Это тебе не уличные наперсточники, оставляющие зазевавшегося прохожего без гроша в кармане. И даже не «лохотронщик», хапнувший тыщу баксов из кошелька наивного человека.



— Такая афера, считай, миллиардами пахнет, - заметил Михалевич, а, подумав чуть-чуть, добавил. – И я вижу, что не слишком расстраиваешься.

— А что я должен делать? Всю жизнь теперь казнить себя, что так нелепо попал на удочку, заброшенную крупными около государственными мошенниками? Была нужда!

— Вы, вижу, не обеднели.

— Верно: без гроша в кармане не остался. А почему? А потому, что нынешняя власть приучила к главному: не класть все яйца в одну корзину. Я тебе больше скажу: я сделал кой-какие выводы...

— А именно?

— Не верить никому, а государству или его структурам, как бы они солидно не выглядели, - тем более. И... Откровенничать так откровенничать... Не так уж часто это со мной случается.

— Ты о чем? Неужели еще раз погорел на чем-то?

— Погореть на этот раз не погорел, но вляпался-таки в одну еще аферу.

— Даже не верится. Мало одной, так  во вторую. Если не секрет, расскажи, что произошло на этот раз?

— А ведь, Борис Моисеевич, история тоже простая. Я, поверив в шумную рекламу, решил подзаработать некую сумму на хороших процентах, которые обещал Русский дом Селенга (РДС).

— Неужели?! – Михалевич был искренне изумлен. – Ну, тот раз ладно, можно понять и объяснить: там за спиной маячило государство или его чиновники.  Тут же...

— Ничего не поделаешь: в тот раз оказался излишне доверчивым, а теперь другая беда объявилась – жадность фраера сгубила. Точнее – чуть было не сгубила.

— Удалось выпутаться?

— Да! Понимаешь, какое-то шестое или седьмое чувство подсказало мне: иди и забери вклад...

— Большой?

— По тем деньгам, шестьсот пятьдесят миллионов.

— Ничего себе!

— Тогда, понятно, даже нищий пенсионер ходил в миллионерах, но все же... деньги немалые. Сижу как-то и на досуге давай считать, что же у меня набежало по процентам. И, повторяю, какое-то чувство (прямо как в темечко ударило!) иди, говорит, сейчас иди, а то будет поздно. Это случилось за четыре месяца до того, как официально началась рушиться пирамида. Пришел в наше местное отделение РДС и говорю: хочу закрыть вклад. Они удивились или сделали вид, что удивились, а потому спрашивают: досрочно? Я им говорю: да. Они мне: вы же по условиям теряете проценты, а сумма-то большая, неужели не жалко? Жалко, говорю им решительно, но все-таки закрывайте вклад и возвращайте бабки. Сейчас? Не можем. Мы, говорят, примем заявку от вас, гражданин, а за деньгами приходите через месяц. Хорошо? Нет, говорю я им, совсем не хорошо: деньги – на бочку! Они: а, да вы еще и скандалист?! Выходят три мордоворота. Ну, думаю, вы еще вспомните меня. Я, короче, улизнул. Сам понимаешь, силы неравные.

— Финал-то хоть истории благополучный?

— Вполне! – воскликнул Кобяков и рассмеялся. – Во всяком случае, для меня. Я вернулся в ихний офис через два часа, вернулся, естественно, не один а с десятком крепких братков. Устроил, короче, им всем маски-шоу. Уложил на пол, харями в пол, а кассиру приказал: «Шестьсот пятьдесят миллионов – на стол!» Он стал креститься-божиться: нет, говорит, в офисе таких денег. Я еще грознее повторяю ту же фразу: «Шестьсот пятьдесят миллионов – на стол!» Кассир затрепетал, конечно, спрашивает жалостливо: «Долларами возьмете часть суммы?» Я рассмеялся: «Естественно!» Он тогда: все равно на проценты не хватит. Я ему: «Шестьсот пятьдесят миллионов – и ни копейки больше. Мне чужого не надо». Было очень похоже, что кассир страшно обрадовался...

— Чему, не понял?

— Тому, что не требую, заодно, то есть прощаю, четыреста процентов годовых, которые обещали. Но я человек честный. Мне лишнего не надо. Я нарушаю заключенный договор – какие же мне проценты? Хотя при силовом варианте и это было возможно. Выложили всю сумму. Я забрал и ушел из офиса. Через четыре месяца я хвастался всем, как я выцарапывал из пирамиды свои бабки. И, главное, выцарапал ведь! Не в пример тысячам других обманутых вкладчиков. Да... А, знаешь ли, Борис Моисеевич, мы далеко ушли от темы.

— Это правда, - согласился с ним Михалевич.

— Вернемся, но чуть позднее, хорошо?

— Как скажешь, Александр Ильич.

— А скажу я вот что: сейчас принесут горячее, а под оное - не грех нам и тяпнуть опять по махонькой…

ЕКАТЕРИНБУРГ – ПЕНЗА, 2005-2015.