Навесить, чтобы навсегда
Ярлыки навешивать – это неправильно. Даже, может быть, гадко и зло. И вовсе не потому, что в ответ непременно услышишь: «А ты-то?.. На себя посмотри!» Ярлыки сами по себе нехороши: полной характеристики не дают, ничего не доказывают... одно слово – и есть одно слово. Бывает, правда, что и одним словом можно пришпилить, как иголкой бабочку к дну коробочки приколоть – она ещё трепещет, родная, ещё демонстрирует рефлексы свои, но недолго: вот уже и оформление завершено, вот коробочка с насекомым к стене прилажена, а вот и ценители прекрасного подошли: «Какая красавица! Яркая, с перламутровым отливом на крылышках...» И, только если любопытствующих потеснит непосредственность детского вопроса: «А ей не больно?», кто-то из взрослых, самый циничный и находчивый, с деланной беззаботностью ответит: «Нет, конечно, она ведь уже ничего не чувствует!»
Одно отрицательное слово-характеристика иногда может очень много:
Этакая «чёрная метка», которую высылает вовсе не пират на деревянной ноге по имени Джон и по фамилии Сильвер, хромающий пунктиром по грязной мостовой портового города, а очень даже гламурное реалити-шоу, обещающее просмотр с запахом крови и адреналина, привкусом безысходности и отчаяния загнанной жертвы и вопрошающее: разве это не лучший способ скоротать вечерок-другой? Говорите, вечерок-другой? Нееет, ярлык приклеится – не отодрать, прилипнет – не отскрести, он будет жечь и раздражать, возмущать и мучить, но одновременно врастать в тело и сживаться с сознанием, оставаясь чем-то чужеродным, но одновременно становясь понемногу своим...
И в какой-то момент «носителю» слово-ярлык покажется не таким страшным или неприятным, он вдруг найдёт негативный оттенок, которым отливает прицепленная «бумажка», загадочным и потому удивительным, непохожим, а потому притягательным. «А начну-ка я использовать ярлык с пользой для себя!» – вдруг подумает «носитель». Или каким-то краешком из подсознания внезапно прорежется у него фрейдистское: «Ах, так?!? Говорите, я – такой? Прекрасно, восхитительно, обалденно! Да, такой! И, чем хуже – тем лучше!» Третий вариант, предполагающий отторжение ярлыка коротким истерическим возгласом «Я другой!!!» наименее желателен для «носителя», ведь существует аксиома про верблюда и доказать противоположное – про неверблюда – это из области не-Евклидовых геометрий...
Краткий словарик ярлыков:
Белая ворона (зоолог.) - редкая птица-альбинос. У альбиносов проблемы со слухом, они отторгаются сородичами и в первую очередь становятся жертвами хищников - санитаров леса
Вор («...должен сидеть в тюрьме») – см. х/ф «Место встречи изменить нельзя»
«Идиот» – XIX век, роман Ф. М. Достоевского
Интеллигент – напуган навечно. Дух его сломлен. В. Т. Шаламов, «Колымские рассказы», 1954-1961 г.
«Красотка» (см. Проститутка) («Pretty Woman», США, 1990) — х/ф с Джулией Робертс в главной роли
Масквичка – девушка, живущая гламурно в г. Москва
Офисный планктон – отстойные мелкие лентяи, на работе только и делают, что одноклассничают в Сети
Проститутка – то же, что «Красотка»
Таджик («И дворник, маленький таджик,/С лопатой по двору кружит/На языке Хайма матеря январь») – упоминается в «Московской песне» С. Трофимова (Трофима)
Юбка (толковый словарь Ефремовой) – женщина как предмет чувственного влечения мужчины
История с географией
«Прародителей» современного ярлыка-характеристики на историческом небосклоне отыскать нетрудно. Варварские времена порождали соответствующие действия людей, причём совершающие их нисколько не озаботились – а что подумают потомки – добрые, совершенно не способные на злодеяния люди XXI века?
В Древней Спарте «воспитательный процесс» для мальчика начинался с рождения. Прежде всего его осматривали и, находя физические изъяны, без сожаления, поставив «клеймо» слабого уродца, незамедлительно расставались, сбрасывая в пропасть. Поэты Спарты! – с вами физически расправились сразу, не дав вместить свою жизнь хотя бы в тире между числами 27 и 37, как это позволили другим, более счастливым поэтам позднейших эпох и иных цивилизаций. Невоплощённые задатки, нереализованные возможности – что-то, наверное, может быть печальнее?
Да, может! Печальнее судьба заклеймённых в средние века женщин. За что поплатились дочери Евы? За эфемерное и субъективное (или, может, наоборот, очень объективное?) качество — за красоту. Взятое из банальной формулы «красота — это страшная сила» оружие женщины обратилось против неё самой. Впрочем, почему же «обратилось»? Обратили! Вот так, без долгих разбирательств и судов, навесили ярлык «ведьма» и сожгли, чтобы горстка липкого пепла стучала в сердце следующей жертвы, зримо показывая: химическая реакция «красивое тело+огонь+О2=прах» на планете Земля идёт всегда с заданной скоростью.
О, Миледи, прости их!
Ну, почему, почему она такая плохая у вас, Александр Дюма?!? Зачем вводить в заблуждение читателей, не сложивших 2 и 2, потому что слагаемые находятся друг от друга на расстоянии ста и более страниц печатного текста вашего толстого романа про трёх безупречных друзей+?
О чём молчала лилия на плече Миледи? О её юной красоте. В средневековую Лолиту (ей было 15 лет) без памяти влюбился добропорядочный – а другими они и не бывают, верно? – священник. Влюбился, потерял голову, обворовал церковь, нарушил обеты, бежал с возлюбленной... За это брат священника, лилльский палач, из справедливого чувства мести, поставил на лилейно-белое плечико Миледи клеймо в виде чёрной лилии.
Мужчины – они вообще умеют расправиться со злом, причём независимо от профессии (палач) или статуса (муж), иногда совмещая 2 в 1: «Шарлотта Баксон, графиня де Ла Фер, леди Винтер, – говорит Атос перед казнью Миледи, – ваши преступления переполнили меру терпения людей на земле и Бога на небе».
Взгляды, глубинный и поверхностный, ненаучные
«А он нас посчитал!» – ключевая фраза из мультфильма про Козлёнка, который умел считать до десяти. Авторы анимационного шедевра верно подметили людскую психологию: многие не любят, даже боятся счёта, цифр и чисел, сваливая до кучи всё: присвоение ИНН, перепись населения, пенсионные, да и всякие другие карточки, с длиннющими номерами на них...
Причины могут уходить корнями в такое далёкое прошлое, о котором каждый отдельный человек, конечно же, даже подумать не может. Что может быть общего у нашего современника с рабом, должником, военнопленным или преступником из Древнего Рима? Вряд ли кого-то напрягает тот факт (о нём и знать никто не знает, если честно), что в России с 1691 года клеймение преступников было узаконено царём-реформатором, и имело вид весьма символичный: орёл на щеке.
Великая, весьма продвинутая в плане общения с европейскими просветителями, российская императрица Екатерина II не склонна была к символизму, при ней клеймо было простеньким, но «говорящим». Буква «У», само собой, «убийца», а «Л» – «лжец». Иногда информация была более подробной: на щеках и лбу – по одной букве, легко читалось грамотным народом: «Кат» и «Вор». Всё по-серьёзному было в те удалённые от нас галантные века!
Клеймение применялось и в фашистских концлагерях.
«Я тавро зубами выгрыз...»
Как избавиться от клейма, от ярлыка? Есть только один способ:
То не пуля кровь мою наружу отворила.
Ай-яй, скачи, скачи,
Я тавро зубами выгрыз!
Ай-яй, скачи, скачи,
Наконец-то моя шкура от клейма остыла.
Ай-яй, скачи, скачи.
Но учтите: будет больно!
о ближних не думаешь - всё о 
И право на Великое княжение
Был внук у Невского Иван-
Умён мужик, он сыну Ване передал ярлык.
С тех пор у них случилось счастья.
И на престол Московская династия
Взошла без всякой суеты,
И полон золотом мешок у Калиты.
Замечательное произведение. Марта. Восхищена.
Порой ярлыки делают нас теми, кем мы хотели бы стать