Про почёт и уважение
На мой взгляд все коты делятся на три категории. Первые - это настоящие кошаки, такие наглые рыжие морды, которые смело залезут к тебе в тарелку и украдут самый вкусный кусок! Они настоящие хозяева помоек и бесстрашные заправилы кошачьего криминала. Если попробовать его поймать, то он перекусает и поцарапает всё, до чего сможет дотянуться, но живым не сдастся! У него может не хватать одного уха, быть перебитым хвост, а на боку не хватать большого куска шкуры, но все равно он наводит ужас и трепет на всех котов в округе.
Вторая категория - это милые кошечки, которые живут исключительно на руках красивых девочек. Этим кошечкам придумывают глупейшие имена, с самого детства наряжают в кукольные платья и укладывают спать в игрушечных кроватках. Зато пока хозяев нет дома, эти кошечки остервенело дерут мебель и с энтузиазмом гадят в хозяйскую обувь. Но их никто никогда не наказывает. Ну как же можно наказать такую милую кошечку? Максимум, что им светит - это легкий шлепок тапком, после которого котика еще будут жалеть! В результате у кошки выработается стойкий рефлекс: нагадил в тапки – получил вкусняшку! И с этим уже ничего не поделаешь!
Но самая большая группа - это обычные помойные кошки, простые, рядовые разносчики блох. Незаметные солдаты кошачьего фронта. Их почти никогда не видно, а слышно только в марте.
Случай, о котором я хочу рассказать произошел в самом конце 80-х на одном военном аэродроме, на берегу теплого моря.
Этот котёнок был как раз из третьей категории. Грязно-белый шкурка с грязно-коричневыми пятнами. Длинная шерсть росла клоками и кое-где свалялась в колтуны. Вид у него был даже не жалкий, а какой-то отталкивающий. Как технари нашли его среди выжженной степи неясно.
Котенок популярностью не пользовался, его не держали на руках, не гладили и не чесали за ушком. Он тихо и незаметно жил под старым брошенным прицепом и редко появлялся «на людях». Технари подкармливали его хлебом, иногда тушёнкой и паштетом из бортпайка, и этим общение с котенком ограничивалось. По-моему, у него даже клички не было.
Так он бы и прожил незаметную жизнь под прицепом на аэродроме если бы не один случай. Была суббота – парково-хозяйственный день, что-то вроде субботника. Мы всем полком сидели на аэродроме и вроде как будто что-то убирали, а на самом деле занимались сугубо своими личными делами. Я, к примеру, сидел в беседке и играл в домино. Тут на площадку перед беседкой с диким рыком наш чахлый лохматый котенок вытаскивает черную крысу размером с себя! Пацук истошно пищит, извивается, вырывается, царапает котенка, но тот крепко держит его за шею сзади.
Мы бросили домино, выскочили из беседки и встали вокруг дерущихся. Котёнок как будто только этого и ждал! Он изогнул спину дугой, зарычал еще сильнее и начал, не выпуская крыса из зубов, бросать его справа налево как тряпку. Как у него силы хватало? Писк крыса перешел на ультразвук и резанул по ушам! А котенок бросал его и бросал, потом запрыгнул ему на спину и стал с урчанием драть его когтями! Такого мы не ожидали!
Народ стал подбадривать котенка, советовать, как лучше и спорить между собой. Особо азартные даже сели на корточки и стали показывали пальцем! Можно подумать, что кот их понимал! Все стало здорово походить на боксерский матч! Только рефери нет хватало!
А котенок дрался как маленький лев! Или тигр! Когда крыс был повержен, котик вытащил его на середину площадки, поднял голову, задрал хвост трубой и, припадая на заднюю ногу, стал прохаживаться с гордым видом:
- Вот! Смотрите! А вы меня не ценили! – всем своим видом говорил он. – Теперь вы знаете кто я такой!
Под аплодисменты и крики толпы он утащил крыса под свой прицеп, где за несколько дней съел.
С этого дня безымянного котенка стали звать «Крысолов», иногда трепали по холке и давали самый жирный кусок тушенки. Его даже стали немного уважать, но так и не полюбили! На руках его не держали, не гладили, но хоть ногой не пинали, и на том спасибо. Он иногда приходил в беседку, терся об ноги, прыгал на скамейку и жалобно мяукал. Но все равно желания взять его на руки не у кого не возникало.
Похоже котенок ожидал от нас другой реакции на свой подвиг. Поэтому, когда он чувствовал, что почет и уважение к нему упало, он устраивал нам представление. Доставал из-под прицепа шкуру крысы, вытаскивал ее на середину площадки, хватал в зубы и начинал трепать во все стороны! При этом он рычал и отчаянно сражался. Котенок делал прыжки и перевороты, затаивался и неожиданно нападал. Народ снова собирался, обсуждал и подбадривал котёнка.
Интереса хватало на несколько дней. Потом о нем снова забывали.
Вот я думаю, как в маленьком кошачьем мозгу родились такие глубокие мысли? Этот котенок никогда не попрошайничал, не мяукал требовательно, никогда не тащил, то что плохо лежит, не мурлыкал и не прыгал на руки. Он выбрал совершенно другой способ – он честно зарабатывал себе на хлеб развлекая нас. И делал это сознательно!
Вторая категория - это милые кошечки, которые живут исключительно на руках красивых девочек. Этим кошечкам придумывают глупейшие имена, с самого детства наряжают в кукольные платья и укладывают спать в игрушечных кроватках. Зато пока хозяев нет дома, эти кошечки остервенело дерут мебель и с энтузиазмом гадят в хозяйскую обувь. Но их никто никогда не наказывает. Ну как же можно наказать такую милую кошечку? Максимум, что им светит - это легкий шлепок тапком, после которого котика еще будут жалеть! В результате у кошки выработается стойкий рефлекс: нагадил в тапки – получил вкусняшку! И с этим уже ничего не поделаешь!
Но самая большая группа - это обычные помойные кошки, простые, рядовые разносчики блох. Незаметные солдаты кошачьего фронта. Их почти никогда не видно, а слышно только в марте.
Случай, о котором я хочу рассказать произошел в самом конце 80-х на одном военном аэродроме, на берегу теплого моря.
Этот котёнок был как раз из третьей категории. Грязно-белый шкурка с грязно-коричневыми пятнами. Длинная шерсть росла клоками и кое-где свалялась в колтуны. Вид у него был даже не жалкий, а какой-то отталкивающий. Как технари нашли его среди выжженной степи неясно.
Котенок популярностью не пользовался, его не держали на руках, не гладили и не чесали за ушком. Он тихо и незаметно жил под старым брошенным прицепом и редко появлялся «на людях». Технари подкармливали его хлебом, иногда тушёнкой и паштетом из бортпайка, и этим общение с котенком ограничивалось. По-моему, у него даже клички не было.
Так он бы и прожил незаметную жизнь под прицепом на аэродроме если бы не один случай. Была суббота – парково-хозяйственный день, что-то вроде субботника. Мы всем полком сидели на аэродроме и вроде как будто что-то убирали, а на самом деле занимались сугубо своими личными делами. Я, к примеру, сидел в беседке и играл в домино. Тут на площадку перед беседкой с диким рыком наш чахлый лохматый котенок вытаскивает черную крысу размером с себя! Пацук истошно пищит, извивается, вырывается, царапает котенка, но тот крепко держит его за шею сзади.
Мы бросили домино, выскочили из беседки и встали вокруг дерущихся. Котёнок как будто только этого и ждал! Он изогнул спину дугой, зарычал еще сильнее и начал, не выпуская крыса из зубов, бросать его справа налево как тряпку. Как у него силы хватало? Писк крыса перешел на ультразвук и резанул по ушам! А котенок бросал его и бросал, потом запрыгнул ему на спину и стал с урчанием драть его когтями! Такого мы не ожидали!
Народ стал подбадривать котенка, советовать, как лучше и спорить между собой. Особо азартные даже сели на корточки и стали показывали пальцем! Можно подумать, что кот их понимал! Все стало здорово походить на боксерский матч! Только рефери нет хватало!
А котенок дрался как маленький лев! Или тигр! Когда крыс был повержен, котик вытащил его на середину площадки, поднял голову, задрал хвост трубой и, припадая на заднюю ногу, стал прохаживаться с гордым видом:
- Вот! Смотрите! А вы меня не ценили! – всем своим видом говорил он. – Теперь вы знаете кто я такой!
Под аплодисменты и крики толпы он утащил крыса под свой прицеп, где за несколько дней съел.
С этого дня безымянного котенка стали звать «Крысолов», иногда трепали по холке и давали самый жирный кусок тушенки. Его даже стали немного уважать, но так и не полюбили! На руках его не держали, не гладили, но хоть ногой не пинали, и на том спасибо. Он иногда приходил в беседку, терся об ноги, прыгал на скамейку и жалобно мяукал. Но все равно желания взять его на руки не у кого не возникало.
Похоже котенок ожидал от нас другой реакции на свой подвиг. Поэтому, когда он чувствовал, что почет и уважение к нему упало, он устраивал нам представление. Доставал из-под прицепа шкуру крысы, вытаскивал ее на середину площадки, хватал в зубы и начинал трепать во все стороны! При этом он рычал и отчаянно сражался. Котенок делал прыжки и перевороты, затаивался и неожиданно нападал. Народ снова собирался, обсуждал и подбадривал котёнка.
Интереса хватало на несколько дней. Потом о нем снова забывали.
Вот я думаю, как в маленьком кошачьем мозгу родились такие глубокие мысли? Этот котенок никогда не попрошайничал, не мяукал требовательно, никогда не тащил, то что плохо лежит, не мурлыкал и не прыгал на руки. Он выбрал совершенно другой способ – он честно зарабатывал себе на хлеб развлекая нас. И делал это сознательно!
