Страна Людей (киносценарий)

быть не может.
2-й боец: - Ни одна птица за все время не пересекла забор с той стороны.
3-й боец: - И звери с ума посходили.
1-й боец: - Музыкант, оглох что ли? Быстро на выход.

Входит капитан.

Капитан: - Чья смена, кто идет на пост?
1-й боец: - Музыкант!
Капитан: - Опять?
1-й боец: - Его очередь.
Капитан: - М-да?
Музыкант (робко): - Да. Моя.
Капитан: - Так, чего стоишь?
Музыкант: - Иду.
Капитан: - Не иду, а так точно.
Музыкант: - Так точно.
Капитан: - Куда пошел?

Все смеются.

Музыкант: - На пост.
Капитан: - А автомат?

Все смеются.

Музыкант: - Взял… Так точно.
Капитан: - Ну, музыкант… Чему вас там в консерватории учат? Повторить инструктаж.
Музыкант: - Слушаюсь… Стрелять в любого на охраняемой полосе отвода.
Капитан: - Дальше.
Музыкант: - Стрелять без предупреждения.
Капитан: - Дальше.
Музыкант: - Стрелять на поражение.
Капитан: - Так. Почему?
Музыкант: - Не знаю.
Капитан: - Бывают ситуации, когда предупреждать не надо. За металлической сеткой находятся безумные люди. Понятно?
Музыкант: - Да.
Капитан: - Продолжай.
Музыкант: - Они заражены неизлечимой опасной болезнью, и их нужно охранять. И не выпускать… То есть, стрелять.
Капитан: - Вот и охраняй. Пошел!... Рацию возьми! (шепотом)
Музыкант: - Ах, да! (возвращается за рацией)
Капитан (бурчит): - Придурок.

83.
НА ПОСТУ.

Из города слышна музыка. Там светит солнце, ясная погода.
Боец стоял и мок под дождем. Достал письма. Начал читать:


Голос девушки: - Очень соскучилась! Без тебя совсем не могу. И ничего не хочу. Хочу только тебя, жду, когда ты приедешь и будешь со мной. И наш оркестр, и музыка! Сейчас даже музыку не хочу. Пока, мой музыкант. Осталось одиннадцать месяцев…

Достает второе письмо:

Голос девушки: - Меня познакомили с одним дирижером, ты его знаешь, он на два курса старше учился, предлагает перейти в его оркестр. Там совсем другие перспективы! Вот только нет тебя, поэтому я отказалась. Я жду тебя, я скучаю, люблю. Осталось десять месяцев. Пока, мой музыкант…

Достает третье письмо:

Голос девушки: - …Все-таки он уговорил меня сыграть на гастролях. Едут молодые таланты. Я Талант. Я “молодая Талант” – так смешно! Скучаю, целую, люблю! Еще девять месяцев. Пока, мой музыкант…

Достает четвертое письмо:

Голос девушки: - …Вена! Париж! Милан! Как один день! Мы играли в залах и на площадях. В римских амфитеатрах! Еще восемь месяцев. Целую. Пока, мой музыкант!...
Музыкант: - Забыла написать, что любит…

Достает пятое письмо:

Голос девушки: - …Я не уйду из оркестра! Здесь хорошо платят, и этот дирижер – он такой профи! Он классный. Жалко, что тебя нет рядом… Еще семь месяцев. Пока, мой музыкант…
Музыкант: - Забыла поцеловать…

Достает шестое письмо:

Голос девушки: - …Я уезжаю на полгода – Америка, Европа, Австралия. А через восемь месяцев… у меня появится ребенок, скорее всего, будущий дирижер. Прощай, мой музыкант…

Он рвет письма, разбрасывая клочки. А музыка все звучала из-за ограды сумасшедшего городка. Музыкант слушает, смотрит вдаль.

Музыкант: - Америка, говоришь! Такого не сыграют ни в Америке, ни в Европе и даже в Австралии.

Река впадала в море, вокруг которого копошилось много сумасшедших людей. Река была единственным местом, где не было металлической сетки-ограды, и только сумасшедший дождь чертил на ее размеренном течении свою границу, не решаясь замочить город. А на всем пространстве безумного города, сияло яркое солнце, и звучала неземная мелодия. Музыкант подошел к берегу, оглянулся на палатки. Стена дождя заслоняла его от бдительных глаз часовых! И как был, в одежде, не раздумывая ни секунды, отбросив рацию и автомат, он прыгнул в реку.

84.
БЕРЕГ МОРЯ.

Музыкант открыл глаза, посмотрел наверх. Яркое солнце ослепило. Две пары глаз удивленно уставились на него с яркого неба. Карие огромные глаза красивой девушки и рядом с ней тоже карие, большие и такие же добрые глаза лошади.

Марсианка: - Он дышит?
Лошадь: - По-моему, да.
Музыкант (Лошади): - Ты говоришь?... Безумие.

Снова обморок.

85.
БОЛЬНИЦА.

Доктор заканчивает осмотр пациента.

Иван Степанович: - Хорошо. Очень хорошо. Замечательно!
Марсианка: - Что, доктор?
Иван Степанович: - Поздравляю. В нашем городе появился еще один житель. Еще один сумасшедший безумец. Как вас зовут, юноша?
Музыкант: - Музыкант!
Иван Степанович: - Вот! Я же говорю, что он совершенно здоров.
Марсианка: - Вы так думаете?
Иван Степанович: - Ну, почти. А почти, потому что совсем недавно, только сегодня, он появился в городе, еще не успев получить иммунитет безумия.
Марсианка: - Но мне кажется, он простужен.
Иван Степанович:  - Да, он простужен, находился в депрессии, утомлен. Но, посмотрите, эти юношеские глаза уже светятся огнем.
Марсианка: - А какие ему нужны лекарства?
Иван Степанович: - Я не буду прописывать лекарств. Люди научились лечить себя от телесных недугов, даже смертельных, они перешли на другой уровень сознания, а тело, следуя за разумом, теперь лечит себя само.
Марсианка: - Вы уверены?
Иван Степанович: - Ему нужно еще немножко обезуметь и тогда этот парень станет совершенно здоровым.
Марсианка: - Неужели нужно смертельно заболеть, чтобы оказаться здоровым? Неужели это так необходимо?
Иван Степанович: - Получается именно так... Как вам это объяснить?... В городе на первый взгляд, все, как и прежде - одни идут на свою проходную, другие спешат в магазины готовить еду для горожан, третьи, не забыв музыкальные инструменты, торопятся на репетицию или на рыбалку – все равно, как называть. На пасеку или к полям, плантациям и фермам. Все по-прежнему, но все стало совсем по-другому. А почему больше нет тех безумцев, которые прилипали к телевизорам, лежа на мягких диванах, или точили карандаши…
Марсианка: - Какие карандаши?
Иван Степанович: - Не важно… Не стремятся отомстить кому-то или отобрать последний кусок. Не напиваются с горя или на радостях? И даже Петр Ильич, наш олигарх, встал вахтером на своей проходной. Подарил свой завод людям!
Марсианка: - А что будет дальше?
Иван Степанович: - Каких рецидивов остается ждать еще, спросите вы?  И будете правы! Но это уже другой вопрос! Верить в райский исход, в чертов коммунизм, как в избавление от всех недугов было бы слишком просто. Я привык к неожиданным осложнениям. Ведь не могут же быть гениальными и творить чудеса все. Такое дано лишь немногим избранным, прожившим не одну жизнь в стремлении к истине и правде, правде и бесконечности, и обязательно несчастным избранникам, изгоям и праведникам, сжигавшим жизни на алтаре безумия и покорности, рабства и, наконец, свободы! Свободы выбора и гения!!! И когда твой гений освящает ярким светом все вокруг, ты уже ложишься в неизвестную общую могилку, а потомки даже не найдут туда пути, чтобы освятить труд твой и прах. Не найдут, потому что ты уже освящен… Понимаешь?
Марсианка: - Не совсем… Так вы не будете прописывать ему лекарства?
Иван Степанович: - Ни в коем случае!
Марсианка: - Спасибо. Пожалуй, мы пойдем, доктор.
Иван Степанович: - Иди-иди, милая. Ступай. Не обращайте внимания на мои длинные рассуждения. Что-то я сегодня… М-да…

86.
ГОРОД.
Всю ночь, не переставая, шел дождь, нещадно заливая окраины городка за сеткой оцепления. Безжалостные молнии шквалистым огнем сверкали со всех сторон. Одна из них попала в полевую электростанцию, к которой была подключена металлическая сетка. Теперь в военном гарнизоне стало темно и холодно, и постоянно лил дождь.

87.
КВАРТИРА ОРЛОВА.

Проснувшись, Орлов услышал звуки автоматных очередей и поспешил на окраину. Он заскочил в трамвай, запряженный вездеходом, и скоро находился около моря. Из-за металлического забора с вышки велась прицельная стрельба по человеку, который прятался у самого берега и короткими перебежками двигался в сторону от границы. Присмотревшись, Орлов разглядел солдата в военной форме. В сетке, неподалеку, зияла широкая дыра. Военный, стоя рядом с вышкой, отдавал приказы. А парень в форме, успешно уворачиваясь от пуль, продолжал двигаться вглубь городка. Орлов, не пригибаясь, в полный рост пошел к сетке.

Майор: - Стоять.

Орлов молча продолжал идти.

Майор: - Я сказал стоять, стрелять буду!
Орлов: - Ты куда стреляешь?

Спокойно спросил, подходя вплотную к сетке-ограде.

Майор: - Не твое собачье дело, придурок.
Орлов (спокойно): - Ты как разговариваешь со старшим по званию?

Майор замешкался.

Орлов: - Прекратить стрельбы.

Вышка замолчала.

Орлов: - Полковник Орлов, служба госбезопасности, с кем говорю?
Майор: - Майор, Гавронькин.
Орлов: - Что же ты, майор, твою мать, стреляешь по городу? Здесь люди, дети гуляют.
Майор: - Это не город, а зона. У меня приказ! По законам военного времени, по причине бактериологического заражения местности стрелять без предупреждения.
Орлов: - Болван, у тебя приказ куда стрелять?
Майор: - По всем, кто перейдет через ограждение.
Орлов: - А ты куда стреляешь?

Тон Орлова был, как на учениях во время разбора ошибок.

Орлов: - Тебе сказано стрелять в тех, кто попытается выйти из зоны?

Майор чесал затылок.

Орлов: - Кажется, я задал вопрос?
Майор: - Ну, да.
Орлов (орет): - А ты стреляешь в тех, кто, наоборот, идет в зону. Разницу улавливаешь?

Майор тупо на него смотрел.

Орлов: - Ты что делаешь, майор? Позоришь звание офицера? Из-за таких, как ты армия превратилась в балаган, в бардак! В офицерском корпусе развал! Снять погоны!

Майор стоял жалкий,  бледный и мокрый под моросящим дождем за порванной сеткой, смотрел на этого высокого загорелого человека, и рука его невольно потянулась к погону.

Орлов: - Ладно, отставить, что у тебя там? Почему бойцы разгуливают по моей территории?
Майор: - Понимаете, товарищ полковник, (обрадовался) ночью молния попала в электростанцию, та накрылась, теперь забор обесточен. А этот салага…
Зайка: - Так, давайте ее починим.

Он стоял рядом и с любопытством рассматривал сгоревшую палатку с электростанцией. Майор задумался.

Майор: -  Сможете?
Зайка: - А, то! Пошли, покажете, что там у вас.

Он направился к дырке в сетке забора.

Орлов: - Стоять!

Зайка удивился, потом, поняв его, крикнул военным:

Зайка: - Тогда, давайте сами, тащите его сюда, что там у вас,… сейчас мы быстро…

Солдаты уже скучились у забора,  наблюдая за этой сценой.

Майор: - Что встали? А ну-ка быстро везите аппарат,… что там у вас...

Несколько человек сняли палатку и подвезли станцию к забору, благо, та была на колесах. Расширили дыру и вкатили аппарат на лужайку около моря. Майор помогал толкать сломанную станцию, наконец, военные оказались рядом с “Зайкой”.

Зайка: - Это не страшно… это мы сделаем, ну, что там у вас, … полетела обмотка генератора,… это мы быстро,… это мы исправим.

Парень-солдат ему помогал, а Зайка по ходу ему объяснял, что здесь к чему, и как это починить. – Смотри сюда…
Майор оглянулся, снял фуражку, подошел в Орлову.

Майор: - Хорошо тут у вас!

Вздохнул, посмотрев на яркое солнце. Его мокрая одежда начала согреваться на жарких лучах, он оттаял и как-то размяк, усевшись на траве у моря…
Работа заняла не более десяти минут, и станция, весело урча двигателем, заработала, выплевывая выхлопные газы сгораемого дизеля.

Майор: - Ну, спасибо тебе, полковник, выручил.

Пожав Орлову руку, оглянулся в последний раз на городок и пошел к границе.

Орлов: - Стоять.
Майор: - Так, точно,… не понял?
Орлов: - Стоять,