больше, чем та бумажка стоит. А на все бумажки мне и трёх пенсий не хватит.
Частник был человеком старорежимным. Он почему-то считал, что деньги следует платить только за работу. Извините уж пожилому человеку этот его недостаток. Он никак не мог понять, почему за технические условия нужно отдать три тысячи рублей. За эти деньги рабочий должен работать два, а то и три дня. А тут бумажечка. Небольшая такая. Вывел её из компьютера на принтер, напечатал, да и Вася, как говорится, не чешись. Двухминутное дело.
- А может, они эти деньги на благотворительность хотят потратить. Спасти от голодной смерти какого-нибудь африканца – предположил Частник. Я согласен, я не против. Только мне бы хотелось видеть того африканца. Или хотя бы знать его имя.
Но имени голодного африканца сотрудники Управляющей Компании не назвали. И пошёл Частник домой, думая, у кого бы занять денег, чтобы сдвинуть с места Многобумажный Эверест. И мысль, чёрная и скользкая, как гадюка, зашевелилась в мозгу нашего бедолаги. А ведь это они нас пугают специально, чтоб мы сами от отопления отключались. Человек тридцать уже вон запугали. Они и отключились. На церемонию отрезки пришло всё руководство Управляющей Компании. Все в удовлетворённом молчании, засунув руки в карманы пиджаков, наблюдали за тем, как слесарь перепиливает трубы визжащим диском болгарки. Может и мне лучше отключиться?
-Ну, уж нет! Шиш вам! Шишок вам под носок! Перетопчетесь! – расхрабрился Частник, издали показывая кукиш зданию Управляющей Компании. Он решил стоять до конца. И даже не платить ни за какие бумажки. И договор даже не подписывать. Ведь без суда всё равно не отрежут. А судиться со всем народом Управляющая Компания вряд ли будет.
Частник пришёл домой, погладил рукой серую гармошку радиатора. Потом погладил кошку. Кошка была тоже серая, только более благородного серебристого оттенка. Кошка замурлыкала и вытянула хвост вдоль туловища. Кошка была тёплая и мохнатая, а батарея холодная и чугунная. Нагреется ли она к зиме? Частник смотрел в слепой экран телевизора, где отражалась его комната, его кошка и он сам. Он думал о прогрессе, который, как говорится, победной поступью… Прошмыгнул мимо. И нет его.
- Ну, не звери же мы. Как говорится, не леопарды – говорил Частник самому себе. Или кошке.
Действительно, не звери, думал Частник. Понимаем, что на наших трубах, как их не изолируй, всё равно будут потери. Что покрыть эти потери кто-то должен. Не я, так Компания. Или бюджет. Что в других царствах – государствах от подобного типа парового отопления давно люди отказались. Как раз из-за этих потерь. Вот был бы газ. Была бы труба близко. Тогда бы и я с радостью перешёл бы на газ. Но труба далеко, за триста метров. Или за пятьсот. И на эти пятьсот метров нет денег ни у меня, ни у соседа, ни в бюджете.
Частник закрыл глаза и ему привиделся кто-то всесильный. Губернатор или даже сам министр Сергей Кужугетович. Он одного только министра из всех знал по имени-отчеству. Вот он показался в конце улицы. Самый дельный, справедливый и близкий. Тот, кто всегда придёт на помощь. Сергей Кужугетович ехал на сером в яблоках коне. Он ведь умеет ездить верхом. Конечно, умеет. На нём простая сине-зелёная куртка, как на обыкновенном пожарном и длинные блестящие хромовые сапоги. Как же верхом и без сапог?
Щёлканье подков по асфальту стихает у ворот дома. Министр входит во двор. Ему навстречу бежит серая кошка, сам Частник ковыляет следом.
- Чего пригорюнился, старина? – спрашивает министр.
- Мне бы газ провести, Сергей Кужугетович – робко говорит Частник – а то они…
Частник показывает пальцем в сторону Управляющей Компании.
- Не суди их строго, старина. Они злые, потому что в долгу как в шелку. Так уж получилось. А насчёт газа… Секундочку.
Министр вытаскивает из седельной сумы ноутбук и нажимает какую-то кнопку. И тотчас за воротами слышится шум мощных двигателей. Слышно, как на улице хлопочут рабочие, постукивая инструментом. А вот и шипенье электросварки. В дверь заглядывает прораб с докладом. Выслушав доклад, министр вполголоса отдаёт прорабу какие-то распоряжения.
Частник открыл глаза. На улице тихо. Свистнет где-то электричка и опять тихо. Слышно, как с большой берёзы перед окном, шурша, слетает высохший жёлтый лист. Под левой рукой мурлычет тёплая пушистая кошка. Под правой – холодная и гладкая чугунная батарея. Нагреется ли она к зиме?
Вот и вся моя полностью вымышленная печальная повесть про паровое отопление.
