нахождения здесь ты решил никогда не возвращаться сюда.
– Ты слишком ценен, - сухо отмахнулся змеиноглазый.
– Но между тем, опять же таки я уверен, что не ошибаюсь, у тебя в этом мире было другое имя, - он приподнял бровь, а тот пожал равнодушно плечами, - в этом мире около двадцати лет назад тебя звали …, - он быстро бросил взгляд на близнецов, потом продолжил, - Исаак Макклаймен, - Айзек закашлялся, хватаясь за горло, а Алан и Чак ошарашенно распахнули глаза, глядя то на Нити, то на Брайана, - Старший, - добавил брюнет, не оборачиваясь, но буквально чувствуя кожей затылка шок друзей, - а эти двое, - он качнул подбородком в сторону близнецов, - Чарльз и Исаак-младший Макклаймен. Твои сыновья.
Казалось, тише быть просто не может. Братья непонимающе смотрели на мужчину, который, в свою очередь, изучал их, скользя по их телам глазами, его напускное веселье и равнодушие сменилось растерянностью и даже неким испугом, которое просто неподобающе смотрелось на подобном типе лица. Однако спустя полминуты тишину разбил громкий, заразный, как у Айзека, смех — лысый откинулся назад, хохоча во все горло и даже закрыв глаза.
– Ангел меня спали! Да ладно?! Вот же открытие века! Я с ума сойду, - он продолжал смеяться, намереваясь подойти к сыновьям, но Брайан не подпустил его, останавливая жестким взглядом. Тогда «Исаак» начал ходить туда-сюда перед ними, почесывая подбородок и усмехаясь, - вот уж не ожидал! Главная, Леони даже не вякнула мне о том, что залетела! Дурдом!, - он восклицал раз за разом, повторяясь и порой, словно налетая на невидимые стены, меняя направление. По его глазам можно было подумать, что он сейчас мысленно находился в прошлом, - черт знает что! О, Ад! Просто не верится, - он в очередной раз остановился около близнецов, с каким-то сумасшедшим видом впитывая в себя их лица, - Чарльз и Исаак. Чак и Сай. Чакки и Айзек. Я просто не могу!, - вдруг он опять зашелся смехом, размахивая руками, - ну, нет, могу признать, что вы можете быть моими отпрысками, сосунки: красивые, волевые, с блеском в глазах... Ну, а что я могу сказать? Я чертовски красив — был, по крайне мере, тогда — а Леони, ваша мамка-то..., - он замолк, облизнув губы, - была той еще штучкой. Сучка с начинкой девственницы, шлюха в костюме монашки и с лексикой литератора..., - он бы продолжал так до бесконечности, но тут Чак, вырвавшись все-таки вперед, оказался прямо нос к носу с отцом и, глядя ему прямо в глаза, прошипел, сжав кулаки.
– Слушай сюда, слушай внимательно. Я не знаю, правда ли то, что … что сказал Брайан, мне глубоко срать на это, и, возможно, я даже не захочу в этом разобраться, но могу тебе с уверенностью сказать две вещи. Первая: все эти двадцать лет я рос с мыслью, что мой отец умер, оставив нас и надеждой, основанной на словах матери, что он нас любил, и я собираюсь так думать до конца своей жизни, потому что лучше я буду верить и любить мираж, чем такую тварь, как тебя. И второе: каким бы крутым, сильным и властным куском дерьма ты не был, я не позволю тебе, мразь, отзываться даже немного пренебрежительно относительной моей матери, не говоря уже о том, чтобы обзывать ее как последнюю шваль, - он перевел дыхание, ни на секунду не отрываясь от змеиных глаз, - ты все понял, подонок? Я понятно объяснил или требуется наглядный повтор для полной картины?, - Нити молчал, с каким-то деспотичным удовольствием глядя на парня. Когда тот закончил, он медленно закивал, щурясь и прикусывая губы.
– Ты точно мой сын. Вижу свой огонь, хамство и великолепный лексикон, но могу тебе сказать одно точно, сынок: даже если вы сегодня с братом выживете — а мне бы очень этого хотелось — я не приду к вам на Рождество и другие праздники. Так что закрой шлепалку, малыш и отойди к братцу, усек?, - последнее слово было сказано с шипением. Чак не собирался отходить, но Брайан вновь вмешался, возвращая его на место и взглядом приказывая молчать, - теперь вновь к тебе..., - повернулся, было, Исаак к брюнету, но в последнюю секунду передумал и посмотрел на Алана, - раз уж мы все так мило познакомились, может, и ты представишься?, - тот сглотнул, его рука потянулась к очкам, но, не обнаружив их, он решительно вскинул подбородок, жестко глядя колючими серо-зелеными глазами на мужчину.
– Извиняюсь, но свое имя я открываю только достойным людям, к числу которых Вы, к сожалению, не относитесь, - его голос, как ни странно, не дрожал, а звучал твердо и с неким вызовом, глаза блестели, а кулаки сжались, готовые на любую реакцию. Однако ею был опять-таки смех.
– Хорошую компанию ты себе собрал, Хранящий, - просмеявшись, произнес он, - ничего не могу тут сказать, дерзкие хамы с силой в глазах, как на подбор. Нехилая работка, найти себеподобных, у тебя получилось, - Брайан молчал, только его мускулы больше напряглись, - ладно, наконец, вернемся к самому важному. Точнее, к тебе, мой дорогой слиток чистой платины, золота и алмазов в одном теле под два метра. Я думаю, что к тебе обращались с подобным вопросом столько раз, что мне уже не нужно озвучивать то, что мне нужно от тебя?, - он выгнул бровь, которая являлась очередной татуировкой.. Чем-то он напоминал Басту**, разве что у Исаака не было текста на голове, а просто огромное количество всевозможных слов и узоров.
– Нет, меня она, честно говоря, уже достала, - брюнет почесал шею и нахально зевнул, равнодушно глядя вокруг, - сотрудничество. Уже слышал. Несколько миллионов раз. Но, знаешь, я думаю, мне уже не нужно озвучивать свой ответ?, - он перефразировал слова мужчины, так же приподняв бровь и улыбаясь кончиками губ. Тот нахмурился, улыбка стала ненатуральной, словно высеченной из камня.
– Знаешь, я надеюсь, что ты передумаешь.
– Неа, - пожал парень бессовестно плечами, выказывая полное безразличие, - с чего это?
– Ну, хотя бы для того, чтобы спасти себя, в первую очередь, потом своих друзей и эту очаровательную барышню, которая, как мне кажется, еще является абсолютно невинной и неученой в области как обычной жизни, так и потусторонней, - стараясь не выказать своего облегчения, парни незаметно переглянулись, радуясь, что он не знает о положении Лекс и не сможет шантажировать их этим. Более того, его могли бы заинтересовать способности будущего ребенка, который, несомненно, не будет обыкновенным, унаследуя какие-то данные отца. Хотя бы тут им везло. Поэтому Брайан в первую секунду даже не среагировал на скрытую угрозу в словах Исаака, позволяя бешеному сердцебиению немного успокоиться и перестать зашкаливать, потому что все скорость была превышена уже пять минут назад, по крайне мере.
– Знаешь, - наконец, тихо произнес он, медленно почесав подбородок, - я бы очень посоветовал тебе не угрожать мне. Точнее, нам.
– Почему-то это?, - татуированная бровь изобразила полумесяц. Ниндзя-клоны в обтягивающем трико, стоявшие неподвижно все это время, напряглись и плотнее обступили парней.
– Потому что..., - лениво растягивая слова, говорил брюнет, невозмутимо расхаживая туда-сюда перед выжидающим мужчиной, - … даже если мы кажемся мелкими, глупыми неумехами, это не значит, что твои глаза тебе не врут. Обычно конфетку по упаковке не смотрит, ведь под бриллианты с мимишной фоткой может быть навоз или пластилин.
– Необычное … сравнение, - нахмурился Исаак. Его напряжение стало заметнее, шея покрывалась красными пятнами, глаза настороженно бегали, он то и дело сглатывал, стараясь успокоить нервы. Шоколадные глаза довольно изучали все эти признаки наступающей паники, парень надеялся, что сможет заморочить ему голову побольше и напасть как можно неожиданнее, так как, чего скрывать, они были явно не в выигрыше — 16 (или даже 17) против 4, плюс девушка в полусознательном состоянии, которая не то что не сможет помочь, а даже, вероятнее всего, будет мешать, - но я абсолютно уверен, что из всей четверки ты единственный, которого мне следует … хм … опасаться или волноваться, потому что другие — не в обиду моим сыновьям — более похожи на обычных хилых подростков, по уши втрескавшихся в одну подругу и мечтающих скрыть это от других любой ценой.
– А почему бы и нет?, - брюнет вскинул голову, - серьезно. Сейчас у них такое время: влюбляться, сохнуть, сходить с ума, мечтать, бредить. Потом-то времени не будет, надо пользоваться моментом, пока есть хоть какая-то возможность получить от жизни все. Понимаешь, Нити, такому существу, как ты, не понять обычные человеческие слабости и желания, потому что те несколько лет, что ты провел на Земле, не показали тебе ничего, даже малую часть обычной жизни. Да, и в твоем мире есть похоть, как без нее, но вы попросту набрасываетесь на рабов, не думая о том, что бы вы могли чувствовать, если бы искренне что-то испытывали к тому или той, который сейчас вопит под вами. В вашем мире нет эмоций, вам просто нужно удовлетворить потребность. Черт, это как в туалет сходить. Но, знаешь, тварь, в нашем мире есть что-то гораздо более важное, чем потратить секунды своей жизни, сидя на толчке и читая долбанный журнал; в нашем мире люди, да, удовлетворяют свои потребности, порой постоянно, портя свою репутацию и извращая свое тело, но, по крайней мере, мы наслаждаемся тем, что делаем, а не попросту думаем, кого бы замочить, пока тебя, извиняюсь, оседлала какая-то очередная шалава с хвостом. И поэтому я дико сочувствую всему вашему миру, потому что вы и так гниете, находясь в аду, а из-за отсутствия эмоциональности вы даже не существуете, а бредите, зря тратя земные ресурсы, - он замолчал, и, казалось, было слышно, как комар пролетел в двухстах метрах, так было тихо. Исаак остолбенел, его лицо приняло отсутствующее выражение, он находился где-то глубоко в себе, на какое-то время отключившись от реальности, а парни … парни пребывали в таком шоке, буквально смотря парню в рот, не веря, что эти слова исходят из его рта. Их лица явно спрашивали, «это они сошли с ума все разом или попросту мир сошел с рельсов?». Все словно заморозилось и перестало двигаться, даже дыхание замедлилось, не решаясь прерывать молчание. Брайан, все это время наслаждающийся атмосферой, созданной его словами, посмотрел на друзей из-за плечами, скользнул взглядом по Лекс, которая находилась в нескольких метрах от них. Понимая, что не имеет смысла составлять плана действий, так как все могло случиться по другому, он примерно представил, что было бы в идеале, продумал первые секунды и вновь посмотрел на друзей, которые, видимо, до сих пор не отошли от его монолога. Он прекрасно осознавал, что рискует, однако затягивать больше нельзя было, и так все слишком затянулось, поэтому, максимально собрав Силу в кулак и мысленно умоляя парней не растеряться, он неожиданно громко выкрикнул, - СЕЙЧАС!, - и выбросил вперед руку с огненным шаром, сразу же поражая двух ниндзя. Друзья не подвели: несмотря на расторможенность, они среагировали практически мгновенно, инстинктивно разделяя врагов поровну между собой. Исаак тут же скрылся во тьме, растворяясь в темном дыме. Айзек, все еще находясь в каком-то одурманенном состоянии, просто молотил вокруг себя кулаками, надеясь, что авось куда-то да попадет; Алан отправлял воздушные вихри, которые сбивали с ноги и лишали дыхания; Чак наносил удар за ударом, тряся пол, ни разу не промахиваясь; Брайан практически не пользовался Силой,
