девочка, и как же нас зовут?
- Алина, - негромко произнесла я.
- Ты что, так любишь живопись или слоняешься от скуки? - ещё раз разглядывая, спросил художник и тут же продолжил:
- Шучу, не обижайся, просто не люблю знакомиться со случайными людьми. Но по всему видно, ты своя, - произнёс он всё так же безучастно. Переборов смущение, я вкратце изложила ему, какими судьбами в этих краях.
- Здесь таким, как ты, делать нечего, - понуро произнёс он.
- Откуда вы знаете, какая я, и что мне надо? - возмутилась я.
- Собственно, не знаю, кто ты такая, но ты ещё ребенок, у тебя хорошие манеры. Здесь ничего любопытного не встретишь, - отрезал художник.
- Я же встретила вашу картину и вас. И оценила ваш талант. Это разве познание негативного?- решительнее, чем раньше, воскликнула я.
В ответ художник впервые улыбнулся, обнажая белизну зубов.
- Ты прикидываешься или на самом деле такая? - обратился он, неожиданно прерывая работу и уставившись на меня.
От нахлынувшей обиды я захотела немедленно уйти, но ноги не слушались. Что-то незримое удерживало магнитом возле него. Окинув повторно прозорливым взглядом, он едва улыбнулся. Показалось, словно с этого момента мужчина расположился ко мне доверительно.
Вместе с тем солнце стало припекать. Близился полдень. Художник ощущал себя хозяином этого простора. Не посмев помешать его работе, я отправилась собирать неподалёку полевые цветы. Вздумалось подарить ему букет полевых цветов для большего вдохновения. До чего же ему было забавно наблюдать за моим романтизмом, при его-то усталости!
И, всё-таки, я преподнесла ему букет.
- Послушай, душенька, ты ко всем так внимательна или втюрилась в меня? - не отрывая руку, выпалил художник.
Вмиг слёзы брызнули из глаз. Тут же положила букет рядом с ним и бросилась в сторону городка как можно быстрее. Я бежала не оглядываясь. Да и никто меня не останавливал.
Глава 3
Я потерпела фиаско. На душе было пусто. «Что за дьявол, а не художник», - думалось мне. Доселе никто так не привлекал к себе, и никто столь не отпугивал. Но как бы ни желала высказаться ему вслед, не находила ни капли злости в душе. «Противный старик, был бы нормальным, не был бы так одинок», - процедила я сквозь зубы. Глаза застилали слезы.
Добежав до дому и немного успокоившись, решила занять себя делом. Чтобы смягчить отрицательные эмоции, я принялась за уборку. К приходу тёти всё сверкало. Она была счастлива и на ужин приготовила мои любимые блинчики с творогом. Весь вечер я пыталась не думать о художнике, но тщетно.
Всюду стоял он, саркастичный и смурый. Следовало бы всё забыть и отправиться домой. К утру я намеревалась уехать немедленно. Но было невыносимо тоскливо уезжать, хотя «вовремя выходить из отношений, не предвкушающих успеха, тоже надо уметь», - утешала я себя.
На следующий день тётя разбудила с утра пораньше и сообщила, что сегодня пойдём к реке на пикник в компании её друзей. Ближе к обеду все были в сборе, и мы направились на речку, в сторону берёзовой рощи. День удался на славу, стояла жара. Вода в реке была теплая, как едва остывшее молоко.
Всем было весело. Тётушки пили вино и пели свои любимые песни. Более молодые с восторгом купались в реке. Лишь одна я испытывала печаль. Уставившись исключительно в одну сторону, где неподалёку, на том берегу, на фоне лазурного неба, склонялась одинокая фигура над мольбертом.
Внезапно прерывая пение, тетя устремила свой взор на художника и, полузевая, лениво произнесла:
- Артур, поди, скоро чокнется от своих рисований, вечно висит на этой скале, будто свет клином сошёлся на этих рисованиях, лучше бы женился, да деток бы завёл. Её поддержала соседка:
- После того, как покинула его жена, света белого не видит, - произнесла она с сожалением.
- А что, его бросила супруга? – с недоумением выпалила я.
- Бывшая жена Артура сбежала с заезжим военным, прихватив с собой его картины. Красива была дьявольски. Да от такого любая сбежит, - безучастно проговорила тётя и тут же обратилась к соседке уже по пустяковому, на мой взгляд, поводу.
Значит, его звали Артуром. Меня разбирало любопытство и нездоровый интерес к его персоне.
Да как же можно оставить такого привлекательного и талантливого художника?! - не укладывалось в голове.
Вечером мы добрались домой. Женщины были бесконечно счастливы: они всю дорогу шутили, пели, даже немного охрипли к концу дня.
Проходя на кухню, тётя отметила, что на завтрак не осталось хлеба, и попросила меня сбегать за буханкой. Было невероятно приятно пройтись по остывшей улице после жаркого дня. Да и было о чём размышлять по дороге.
Завтра же уеду, - твёрдо решила я. Купив буханку хлеба, медленно направилась домой, заставляя себя всё меньше вспоминать о своем новом знакомом.
Вдруг услышала совсем рядом шаги. Не оборачиваюсь. Всё-таки, чужой город. Мало ли кто?
- Привет, дорогая, сегодня заскучал без тебя. Приходи завтра с утра, а чтобы простила, напишу твой портрет, - произнёс он быстро и прошёл вперёд, сворачивая за угол. Да это был художник!
Все вокруг переменилось в одно мгновение. Сердце забилось учащенно. Казалось, солнце не садится, а восходит. Не припомню, как дошла до дому от ликования. Он меня не только запомнил, даже скучал!
Утром следующего дня я встала пораньше. Надела своё самое красивое розовое платье и, отпросившись у тёти, якобы погулять с соседскими девочками, убежала на высокий берег. Я шла стремительно, будто опаздывала на важное мероприятие. Сама с собой вела диалоги, предвкушая отрадную встречу.
Щёки горели от волнения. Меня несло как на волнах. Вот, наконец, отвесный берег, а вот и он. Художник сидел на том же камне и курил. Приметив меня издалека, помахал рукой. От чего мое сердце заколотилось сильнее. Подойдя ближе, я подзабыла все свои заготовки со вчерашнего дня и застыла как в немом кино.
- Детка, прости меня, я иногда бываю просто невыносимым, - произнес Артур, сверкая глазами. Этот блеск доселе мне не был знаком. В тот момент он показался даже красивым.
- Не называйте меня деткой, пожалуйста, планирую завтра уехать, пришла попрощаться, - произнесла я, невольно теряясь от его любопытного взгляда.
Кажется, мою мысль об отъезде художник проигнорировал.
- Зовут-то как тебя, девочка моя? - обратился он мягко.
- Алина, я уже говорила Вам своё имя, - безропотно ответила я.
- Алина, будем друзьями, я больше не обижу тебя, клянусь, - проговорил Артур медленно.
- Какой же я вам друг? Вы талантливый, у вас большой жизненный опыт, - выпалила я неожиданно.
- Алинка, знаешь с кем мне скучно? - произнёс он, лишний раз убеждая себя. - Тяжело с лицемерами, скучно с теми, кто не ощущает красоту души, красоту окружающего мира, красоту отношений…
Он выговаривал убежденно, с огоньком в глазах. И я верила ему, как и его картинам.
Артур предложил написать мой портрет.
Позировать оказалось слишком утомительно. В процессе работы художник расспрашивал о моей семье, об увлечениях, о школе, где у меня оставался последний год. Мне же было неловко расспрашивать его о чем-либо и оставалось украдкой наблюдать за ним. Его смуглое, слегка покрытое морщинками лицо представлялось самым красивым на свете.
Весь день проходил в позировании. За это время художник узнал обо мне многое. Я рассказывала ему о том, как родители прививали любовь к живописи и брали с собой на различные выставки. Особо выделяла работы французских импрессионистов Клода Моне и Эдуарда Мане.
О нём же разузнала, что учился в моём родном городе Петербурге (в Ленинграде), что имел близкого друга, тоже художника, с кем делил и хлеб, и соль все годы учёбы и после.
- В прошлом году он скончался от рака легких, - завершил художник свой печальный рассказ.
- Теперь я совсем один, правда, есть ещё другой студенческий друг, тоже твой земляк, но с ним видимся реже, хотя он большой поклонник моего скромного творчества, - добавил Артур, докуривая сигарету.
Я безмолвно сидела на камне, боясь спугнуть его откровения. Представилось, будто художник и так многое доверил моему несолидному, с его точки зрения, возрасту.
Мы долго пребывали в молчании. Казалось, он не помнил о моём присутствии.
Я испытывала желание высказать Артуру нечто утешительное, но не решилась нарушить естественно создавшуюся тишину. Его взгляд был устремлен куда-то, в неведомые мне, далёкие миры.
Подул прохладный ветерок и прервал наш молчаливый диалог. Я вздрогнула. Мгновенно обратив внимание, художник очнулся, встал и накинул на меня свою куртку. Сердце забилось в сладком упоении.
- Спасибо, Артур, - произнесла я еле слышно.
Он даже не удивился, что я знаю его имя.
Близился вечер. На небе сгущались тучи.
- Снова быть грозе, и так всё лето, - сетовал Артур.
По всему было видно, насколько ему безразлично, солнце в небе или тучи.
- Люблю грозу, хотя и боюсь молнии, - произнесла я с воодушевлением.
Он едва улыбнулся в ответ.
Подул прохладный ветер. На противоположном берегу шумела листва берёзовой рощи. Цвет неба менялся ежеминутно. Несмотря на надвигающееся ненастье, я теперь испытывала бесконечную отраду.
- Давай собираться, завтра докончим, - предложил Артур.
Мы спустились по тропинке. Гром уже грохотал над нами. По дороге Артур показал свой небольшой домик с мансардой на окраине.
- Я там живу и рисую, - поделился он по дороге.
Пока добирались, беседуя о мелочах, хлынула гроза как из ведра. Поскольку мы почти дошли до дома Артура, он пригласил меня переждать грозу у него. Отказываться было поздно. Я промокла до нитки, как и художник.
В старом домике Артура, в гостиной, красовался камин, построенный им же самим. А наверху размещалась мастерская, где он, по его же словам, засыпал на диване, работая допоздна.
Артур провёл меня в мастерскую, а сам спустился вниз на кухню за горячим чаем.
На мансарде всюду размещались картины: пейзажи, портреты. Услышав мои восторженные эмоции, художник иронически уставился на меня, а после оставил наедине с картинами.
Через некоторое мгновение Артур принёс мне тёплый свитер и снова вышел. На одной картине была изображена берёзовая роща. Картина в точности передавала живое дыхание рощи.
Его изумительные пейзажи оживали на глазах. Показалось, будто он являлся одним из посланников небесных сил, спустившийся воспевать на земле окружающую красоту.
Особняком выстроились портреты. Среди них в золотой раме красовался образ красивой женщины. Когда вошёл Артур, я с усердием разглядывала именно эту картину. По его недовольному лицу поняла, что с портрета лукаво улыбалась его бывшая жена. Мысленно я сравнивала её с собой. Но так и не пришла ни к чему...
- Давай, лучше откушаем чайку, - предложил Артур.
Близился вечер. В прихожей, указывая на телефонный аппарат, мужчина предложить предупредить тётю и довершить мой портрет.
Я позвонила. Конечно, тёти не оказалось дома! Позднее художник, предложив мне стул, стал дописывать мой портрет.
За окном грохотала гроза. Во время своего перекура Артур украдкой поглядывал в мою сторону, отчего я испытывала некоторую неловкость.
- Послушай, Алина, у тебя были серьезные отношения с кем-нибудь? - спросил он, двусмысленно
