- Ответь, кто твой принц, и смерть будет лёгкой.
- Может быть Столикий, а может и ты, Фобос, ничего не изменить.
Охотница положила крест на лоб, и наступила ногой, нога глубоко погрузилась по самое колено, словно вместо черепа находилось желе.
Вдалеке, едва различимая, шла человеческая фигура, и приближалась. Это был высокий мужчина в тёмном плаще с черными волосами и очень бледным лицом. Охотница ему тихо крикнула, но всё было превосходно слышно.
- Можешь снимать шкуру, печатать, если конечно хочешь, Тёмный...
Затем подошла к небольшой сумке, которую отбросила в начале боя, достала оттуда пластиковую бутылку с водой, полила с неё меч, а после сделала выпад по невидимому врагу. Кровь и вода разлетелись в стороны, лезвие вновь стало чистым, и начало покрываться инеем.
Подошедший человек носил одежду тёмного монаха, но ничего с демоном делать не стал. Впрочем, это никого не интересовало. Все были в шоке от произошедшего. Первой, как ни странно очнулась Ариель. Она выбралась из машины, подошла к странной паре, и произнесла:
- Давно не виделись, Отец!
Виктор не обратил на это внимание, но Олег был ошеломлён, и немного разочарован. Он считал Фобоса частично машиной, механизмом, а это оказался всего-то темный монах. Он подошёл и поздоровался с ним, слегка игнорируя охотницу, на что та ответила:
- Фобос. Вообще-то это Я!
Олег не успел и проронить и слова, но Ариель уже начала допрос с пристрастием.
- Что произошло, ты изменился, хотя не могу понять как.
- Меня всего лишь немножко убили, а тебе следовало хоть изредка смотреть на мир, как человек.
Эти слова почему-то прошибли Виктора. Он побледнел, начал дрожать, а взгляд его стал пустым и замутнённым.
- Ты..., Ты..., Ты...
Фобос подошёл к нему поближе, посмотрел в лицо и ответил:
- Да это я, многие меня помнят другим, тебя я вообще считал мертвецом. Но это не важно. Пора уходить, причём быстро, скоро здесь будет полно любителей масла, то есть лёгкой наживы, проваливаем.
Олег был немного разочарован. Он понимал что перед ним всё тот же повелитель страха, но увы, для дела он плохо подходил. Гораздо лучше было бы, если он оставался металлическим исполином. Когда они отъехали на безопасное расстояние, Фобос преподнёс Олегу сюрприз, со всей силы ударив его по переносице и сломав нос, а затем взявшись за плечо, и сломав его также.
- Я же просил не причинять Ариель боль. Не беспокойся, я сделаю так, что за пару суток травмы зарастут, не оставив и следа, но всё равно: обещания лучше не нарушать.
Когда они добрались до обжитых земель, Фобос предложил уйти водителю и тёмному монаху, сказав, что им будет грозить, если они вмешаются в его авантюру. Те слегка попротестовали, но всё же согласились. Они вновь ехали втроём. Хотя на этот раз в другом составе. Путь лежал в сторону места гибели Фобоса. К его могиле. Где-то там, должен был находиться доспех, замерший, не желающий ничего предпринимать, пустой. Но всё же внутри его оставалась частичка души Машинного Демона.
***
Фобос, впервые за долгое время, увидел себя со стороны. За годы ничего ни изменилось, и доспех всё так же находился на том месте, где Фобос его покинул. Он подошёл к нему, стал рядом, и похлопал по плечу. Исполин не изменился, хотя его глаза больше ничего не выражали. Немного отойдя в сторону, он остановился у небольшого железного столбика, и сказал:
- Там, под землёй, мой прах, останки того, кем я был раньше. Когда смотришь на собственную могилу, мир выглядит по другому. Я уже давно понял одну вещь - я сам проклял себя бессмертием. А доказательство лежит у меня под ногами. Я бы немного поплакал, будь у меня слёзы. Но демоны не плачут.
Олег также осматривал «железного демона». Со стороны он казался блестящей статуей. Человек, скорее всего герой, облачённый в броню, покрытую замысловатыми рельефными узорами, у которого было открыто лишь лицо. Но лицо, на самом деле, было маской, а сам герой был смертельно ранен, и опустился на одно колено, держа руку возле сердца, но не от того, что присягает, а из-за раны, начинавшейся у основания шеи, и идущей через грудь и живот почти до бедра. Павший, но всё равно не сдавшийся.
Сзади подошла Ариель, и тихо заговорила.
- Он и по жизни такой, его можно победить, но нельзя сломать. Похож он на ангела машин?
***
Человек, давно уже потерявший имя смотрел вокруг. Кто он есть, кем был и каким будет? То, что прежде служило ему телом, механизм, наверное, соответствовал ему. Он всегда вёл себя как машина, ставящая на первый план необходимость, а на последний - эмоции. По словам, целям и идеям он был добр, но на деле жесток и безжалостен. Он никогда не отступался от своих целей, поэтому образ Машинного Демона был уместен. А доспех всё стоял, так же как и он, не прогибаясь под напором стихий, под напором судьбы. Ему, как и раньше не была страшна Гроза. Идеи Олега имели смысл, нельзя машинам давать шанс, тем более сейчас, когда появились слепые для Грозы зоны.
- Ну что, работать будешь? Не знаю как ты внутри жил, но лично мне оно не слишком внушает доверие, хотя и впечатляет.
Ариель смотрела на них, ощущала, каждое чувство, словно оно было своё. Отец. У него они были глубоки: воспоминания и ностальгия, жажда победы, вера в своё дело и стремление к чему-то неимоверно далёкому, похоже, вообще недостижимому. Олег был словно ребёнок, который не знал, чего хочет: гнев, надежда, уверенность в себе и своей правоте. Доспех тоже выглядел почти живым и казался бледной тенью отца: не желающий больше здесь оставаться, стремящийся к битвам и новым приключениям.
- Папа. Доспех, он живой?
- Как знать, может быть. Но он точно стал частью меня. В нём даже остались крупицы моей силы. Он остался таким же, каким был в момент моей «реинкарнации». Вещи, если долго находиться с человеком, тоже обретают души. Сегодня он вновь оживёт.
Фобос осмотрел рваные раны на броне, внимательно изучив края, затем немного провозился. Результатом стало то, что передний броневой лист немного отъехал вперёд, а затем открылся как откидная дверь. Затем Фобос забрался в образовавшуюся брешь, и его на некоторое время не стало видно. Однако гигант начал оживать. Вначале слегка пошевелив пальцами, после спина покрылась светящейся сеткой. Там чешуйки брони отделялись одна от другой, а в месте пересечения начинали расти иглы, и теперь спина была похожа на огромного металлического дикобраза. Только после всего этого Фобос выбрался наружу.
- Теперь всего лишь необходимо ждать того момента, когда батареи зарядятся. Олег, подойди поближе. Не бойся, бить не буду, ты уже прошён. Я собираюсь восстановить тебе лицо, хотя это и не самая приятная процедура, теперь тебе она необходима.
Так как ничего не оставалось делать, Олег послушался. Вначале Фобос приложил свои ладони к его вискам. Вначале ничего не происходило, но время шло, а затем по спине пробежала волна жара. Тело быстро немело, переставало слушаться. Как ни странно оно двигалось, правда, уже по чужой воле. Олег сложил ладони в лодочку, и прислонил к своему разбитому носу. Обожгло. Ему хотелось кричать, плакать от боли, настолько силён был жар, но тело не слушалось. Боль усиливалась, словно огонь разгорался, растекался по венам, чтобы затем вспыхнуть в руке в новой волне пытки. Больше всего на свете ему хотелось исчезнуть, умереть, и более не существовать. Сколько это продолжалось было неясно, вероятно целую вечность, но постепенно боль начала уходить. Лицо двигалось, корчило рожицы, рассматривая себя в зеркале, улыбалось, явно любуясь. Оно выглядело превосходно, даже лучше чем было до травмы, но пока ещё принадлежало кому-то другому. Пока происходили все эти события, Олег почувствовал Фобоса, его сущность. И испугался. Рядом находился харизматичный лидер, обычно предпочитавший оставаться в тени, придумывающий и осуществляющий сложные, многоходовые сценарии для людей-пешек. Сражающийся за высокие идеалы и добро, при этом остававшийся предельно жестоким, безжалостным к врагам, способный превратить чужие смерти в театрально представление. Никогда не отступавшийся от своих идеалов. Не нарушающий своих слов. Он даже не лгал, но его правда или казалась ложью или звучала двояко. Он сам давно перестал считать себя человеком. Великий воин, уже становящийся принцем демонов. Жаждущий победить предыдущего. Человек. Достойный?!...
Сознание Олега прояснялось. Чувствительность возвращалась. Уже можно было двигаться, и он посмотрел Фобосу в глаза. Тот ответил:
- Ну что, после увиденного, ты мне ещё доверяешь?
Меньшее зло. Красивое, но очень гадкое оправдание. Фобос им был, инструментом, правда несовсем ясно чего, но тем не менее способным перевернуть мир.
Металлический исполин ожил, поднялся на ноги. «Рана» на груди затянулась, а затем он произнёс:
- Ну как вам, красиво? Однозначно. Жаль только что от него нельзя далеко отходить, иначе он выключиться.
...Люди вызвали гнев Господа. В своей гордыне. В попытке сотворить нечто совершенное, безупречное как Бог. Машину лучше, честнее и умнее человека. Новое создание и новый символ мира. Но получились всего лишь навсего големы, бледные подобия, сильнейший из которых, Материнский Мозг, назвал себя Ангелом. Нет, Богом из машины. Он обманывал людей, пытаясь доказать свою святость. Но настоящий Бог честен и справедлив. Лишь святые машины могли находиться на Земле, одной из которых был Фобос. Карающий клинок, который не остановить. Лишь он смог показать правильный путь...
Догма разрушалась. Система была в огне. Революция, нет. Людям просто открыли глаза. Многие всё равно хотели оставить всё как есть, боялись потерять зону комфорта, но прогресс невозможно было остановить. Волнения затрагивали даже самые спокойные участки Системы, и там также возникали пожары. Пожары войны. Там где был Фобос, была победа, и даже проигравшие признавали силу нового Ангела
