Преображения Павла Волгина или двойная радуга

корабли Там в дельте на тоне далёкой В ночи на берегу горит Костёр рыбацкий одинокий И запахом ухи манит.\ На банке, на огнёвке старой, Где невод мечут, средь сетей Идут рассказы, тары-бары, Для припозднившихся гостей. А поутру в рыбацкой сети Блистая серебром в рассвете, Трепещет рыба - Волги дар, Хоть и не так, как было встарь, \Когда не в центнерах добычу Считали люди, а в возах, Был вид гигантских рыб привычен, И у деревни на глазах Царь-рыбу там на воз грузили И по дороге волочили За возом хвост вдесятером, Как будто лодку к верху дном  \И вёдер десять иль двенадцать Икры ястычной с рыбы взяв, Кутили месяц, и, признаться, Я верю. Можно иль нельзя Поверить им, решайте сами, Умеют рыбаки приврать, И я не стал бы доверять, Когда б «своими» я глазами \Такую же не видел сам. Уже в году семидесятом. На складе хладокомбината Иль рыб(о)завода, где-то там. Я думал, то – бударки днище, А то огромная рыбища, Что заморозить впопыхах Сумели, не подумав, как. \Потом использовать белугу… Но факт есть факт, и есть музей, Где много меньшую подругу Тех рыб во всей её красе Таксидермист представил люду. Его оспаривать не буду. Ведь и таких уж больше нет, В течение последних лет. \Увы, уменьшились уловы На рыбу выпущен запрет. И воплощеньем духа злого Стоит плотина много лет  Как вену Волгу пережала И осетринным помешала, Плескаясь в золотой волне, Идти  на нерест  вверх по ней. \ Горбатая страна- страна бугров, Где вид до горизонта одинаков, И с синевой растительный покров Весной забрызган  кровью диких маков. Верблюды тут влачат свои арбы, И как в степи, на спинах их покатых Буграм степным подобные горбы, И всё на свете кажется горбатым. Тут горизонт расплавленный плывёт, Рисуя миражей своих картины, И манит плавным колыханьем вод Дыхание обманчивой пустыни. \Бугры, бугры  как волны в море, Полынь и скудная трава. И кажется, что будет скоро От них кружиться голова. И облака как клочья пены Над жаркой степью, и надменный Орёл скучающий парит И солнце южное палит.\Там журавли  гуляют смело, Качает бородой ковыль Становится,  взлетая, белой Дорог коричневая пыль, Взметённая  автомобилем. Как из туманности из пыли Вдруг возникает  кремль вдали Как божий перст из-под земли. \В курганах спят цари чужие Песком засыпанных племён. Рассыпались дворцы большие, Не сохранилось их имён. А этот город современный, И русский, и многоплеменный, Стоит  на Волге как форпост, Меж Севером и Югом мост.\Свои раскинул он районы, Мосты над Волгой и Болдой, Почти уж полумиллионный, И древний он, и молодой. Он и рыбацкий, и портовый… Отдав минувшему швартовы, Готов  он  в будущее плыть, Чтоб славу для себя добыть.\Форпостом южным возвышаясь, Как Рим, но на семи буграх, Сей град, к чьей славе обращаюсь, Имеет в корне слово «страх». И «астра» тоже есть в названье, Что привлекло моё вниманье, То ли цветок, то ли звезда…Быть может, это неспроста?\В нём отразились сразу вместе И «достархан» и «астархан»****** Знак и радушия и места, И «ах», и «осетры», и «хан»! Нам многое расскажет имя. Мы очарованы иными, А  их судьба – их имена, И ими определена.\Печать судьбы в иных названьях Ясней с течением годов. Звучат мне предзнаменованьем Названья многих городов: «Ад» - в Маг-Ад-ане зашифрован, «Ад» Сталингр-Аду уготован, Где бомбы словно стали град. Лишь взглянешь в прошлый век назад – Ад, ад, ад, ад, ад, ад, ад, ад!\То - мистика или случайность, Что слышен смысл в чреде имён? Пусть остаётся это тайной, Что скрыта дымкою времён. В огромной прикаспийской яме, Давно оставленной морями, Расположился южный край. Вполне земной - ни ад, ни рай. Рай, рай, рай, рай!\Что нам Москва? Она – в Европе, Мигает, палец на губе, А вся страна как прежде в ………., Ну а на троне ………….. И не указ ей Эмираты, Народу своему как брату Где государство в банке счёт От всех богатств своих ведёт.\У власти империалисты. Им с миром на руку вражда. На ухо шепчет им Нечистый, Как и в старинные года, Когда других названьем этим Они клеймили. На планете Империй больше нет других. Уж и забыли все про них. \А тут колония готова, Меж кланами поделена. Как сырьевой придаток снова Им территория нужна. Врагами свой народ пугают,  Мол,  метрополия другая, Их коли в схватке победит, Совсем его закабалит. \Не всё ль равно, кто с директивой Приедет собирать ясак. Свободе нет альтернативы, И долго ль длиться может так? Народом затыкая дыры, Наследственные командиры Свой статус будут сберегать И всё врагом его пугать?\Пусть он потока инвестиций Ждёт словно манны от небес, А капиталы словно птицы Всё улетают за рубеж, Тем инвестируя весь Запад. Ну а народ плетёт свой лапоть. Всем власть умеет рот зажать, И всех в неведенье держать. \Тут и не Штаты, где от века Кто не ленился, процветал, Где компаньоном человека Признал трудяга - капитал. Здесь труд тяжёлый и дешёвый. Сравнится с жизнью лишь грошовой. Чиновники тут господа. И Павел едет вновь сюда? \В страну чиновного всевластья, В страну партийных пирамид, Где есть парламент одномастный,  Где главное – не суть, а вид. Театр абсурда и позора,  Марионеточного вздора И опереточных страстей. Вертеп и ширма для властей. \Для бюрократии условья Создать сей властью решено, И представительства сословье, Как прежде, третье лишено. То самое, что - суть прогресса, Живёт что личным интересом, При этом, двигая страну, Что у чиновников в плену. \Всё - липа: собственность, права ли, Парламент, партии, закон, Есть власть, что вроде бы избрали, Хоть старый побеждён дракон, Как в мультике одном знакомом, Но победитель стал драконом. И все как прежде в крепостных. Хоть и в костюмах привозных. \Свобода - только для торговли - Прогресса видимость даёт, Фасад красивый для неволи Она умело создаёт. И правит всеми лишь идея: Скопить скорей побольше денег И за границу укатить, По-человечески чтоб жить. \Потребность в тоталитаризме Оправдывают тем они, Что нужно нам при нашей жизни Преодолеть застой страны, Её позорную отсталость. Забыв при том такую малость: В отсталости ведь виноват Тоталитарный наш уклад. \Так что-то всё же сделать надо, Чтоб разорвать порочный круг. И мне была бы в том отрада, Когда б он разорвался вдруг. Фальшивый выбор нам давая, И видимость лишь создавая, Страной там правит бюрократ - Мошенник, вор и казнокрад. \Не сделать без бумажки шага, А за бумажку заплати. Тому, кто под трёхцветным флагом Мурзой по городам сидит. Он дань с народа собирает, Режим прогнивший подпирает, В придаток превратив страну, И провоцируя войну. \Он порезвиться разрешает, Тем, кто, умея воровать, Народом править не мешают, В тени своё стремясь урвать. И как в империях и ордах Народов маленьких, но гордых  Железной скрепой он зовёт Негордый, но большой народ.  \Общественного договора Подобие – такая власть.  Согласье старосты и вора: Не выклюют друг другу глаз. Быть может, чтоб служить заставить Тех, кто привык страною править, Им как под зад пинок ноги Нужны, всё ж, внешние враги? \ Власть уважать себя заставит, Конец насиешкам положив. Хапугам нервы помотает, И вскоре, дела суть забыв, Мир с ними заключить сумеет, Поскольку всё ж уразумеет, Что нанесла себе урон.  А Павел? Видел это он. \Узнав из приручённой прессы, Что бизнесу теперь вольней, Он начинает с интересом Следить за тем, что там, в стране Его далёкой, происходит, Легко союзников находит Среди чиновников вдали, Им кучу денег отвалив.\А в это время все там спелись: И власть, и пресса, и народ. Национальная идея - Святая Взятка. Кто берёт, А кто даёт. И все довольны. Лишь либералы гонят волны, Ругая доброго царя, Свободу лишь боготворя. \Да пара партий европейских: То ли агенты, толь враги, Толь безопасные довески Толь не от мира чудаки. Они нужны лишь при свободе, А так, и нет в них смысла, вроде. Лишь как приманка голосов, И путь во власть для подлецов? \Власть иностранцев ненавидит За сытость, бездуховность их, В рекламе паст зубных увидев Культ плоти, и удобств мирских. Дух варварства обожествляя, Ну почему ж отождествляют Духовность и зловонный дух, Когда во рту обед протух? \Вся жизнь тут - цепь спецопераций, Видна вся выверенность их. Власть начинает опираться На ей прикормленных «своих». Чтобы не дать собраться вместе Тем, кто не поливает лестью Основанный на блате строй И в нём заложенный застой. \На пароходе он по Волге Решил до Астрахани плыть Хоть этот путь сегодня долгий, Но что приятней может быть, Чем вдоль по палубе гуляя, Смотреть, как без конца и края Раскинулась твоя страна. Воспоминания храня, \Почувствовать, что ты  в России.  Жену оставив средь трудов, Он в деятельность с новой силой Как в море броситься готов. И вот он в городе на Волге. На лавке посидев недолго, Он от Семнадцатой идёт Вдоль бывшей биржи и ворот \Литых иранского подворья, Взглянув на белых лебедей, На площадь, где как чёрный ворон, Вождь красных смотрит на людей. Вон кучка с кумачовым флагом Озлобленных стражей Гулага. Прорабы рабского труда Цветы приносят вновь сюда \От старых коммунистов верных. Своя натёртая мозоль Им в сотни раз больней, наверно, Чем миллионов павших боль. Досадуют, что нет уж боле Той власти, что их злобной волей Насильничала над страной, Как пьяный возчик над женой. \Дождался Павел наш момента. Уже на площади пустой Присел на мрамор постамента, Под памятник эпохи той, Напрасных жертв, усилий тщетных, Мольб и стенаний безответных, Пролитой крови, страха, мук, Заломленных в страданье рук. \Его глазами город вижу: Никольскую, Табачный ряд. Где он гуляет к центру ближе, И обновлённый Плац-парад… А вот Большая Першпектива Музей, театр и вид красивый. Где был собор, там угол пуст. И в центре на столбе мой бюст.\И вот за ним иду я дальше К Демидовской и до Кремля. В названьях новых столько фальши, Что весь в недоуменье я. При чём тут Гольденштейн и Ногин? Свердлов, Урицкий?******Очень многим Не место на табличках здесь, Своя история где есть. \А вот каморка в галерее, Где по стенам, как караван Иль как деревья вдоль аллеи Плывут сквозь время, не старея, Авангардизма острова. Малевича снопы и бабы… Так и стоял я до темна бы, Пытаясь разгадать секрет Наивных, полных веры лет.\И снова площадь.  Вон – фонтаны, Ряд частый елей голубых. У стен кремлёвских великаны Льют хвойный дух с ветвей своих. А там вон, под густою тенью, Он любовался лип цветеньем, Берёзой в ленточках цветных - Вновь Павел рад, что видит их…\И смотрит на него берёза Десятками древесных глаз, И пахнут молодостью розы, Кто не любил здесь быть из вас, Когда здесь было, где под вечер В тени дерев назначить встречу, И на скамейке посидеть, И на прохожих поглядеть. \Когда-то по стене на башню, Он влазил в юном кураже. Каким он был тогда бесстрашным. Каким же был он бесшабашным, Не повторить того уже! И прошлого проплыли сцены. Теперь уже иные стены Стоят незримо перед ним: Иной кураж, иные дни. \За площадью в престижном доме, Приобрести себе жильё, Квартиру из десятка комнат, Позволил Павлу кошелёк. Своё гнездо до свадьбы Павел Прекрасной мебелью обставил И стал свою невесту ждать И вкус её предупреждать. \Хоть вкусом эклектичен был он, Но всё ж, Hightech предпочитал, Занявшись TridiMax- ом с пылом,   Ему в дизайне дань отдал. И то, о чём и не мечтал он, Ещё недавно, бытом стало. Отвлечься от мирских тревог В приятных хлопотах он смог. \Мы в инкарнацию не верим, Хоть убеждались мы не раз В наличье