Он неожиданно появился в переписке и так же внезапно исчез. Но это не мешало продолжать наблюдать за ним, как бы со стороны, пытаться "читать" его настроение, причины постоянной меланхолии, играя догадками и предположениями, словно эквилибрист яркими шариками. Такую возможность им дала госпожа Случайность, заключив в замкнутый мирок, где неволей приходилось сталкиваться, причем, не касаясь и совсем не тревожа, друг друга.
В нем постоянно чувствовалась скрытая боль, какой-то внутренний надрыв, выливающийся в философское замудрствование слов, нервное вздрагивание - реакцией на посторонние звуки, мешающие плавному течению его мысли. Иногда он задавал вопрос "Почему?", который несколько часов, а порой и дней бился одиноким осенним листком в окно его полночных размышлений, он даже слышал его отголоски - отражения - в ответной реакции или ответной безучастности слушателей. Ответа не было, вернее, было много ответов, но ни один из них не останавливал его внутреннюю тревогу и изматывающий бег по кругу. Все это напоминало танец матадора перед воображаемым быком.
Поражало то, что его невольная обида никогда не выплескивалась яростным возмущением, он почти безучастно смотрел на конвульсии пульсирующего комочка своей души под кованными башмаками грубого юмора и скучных поучений. И, снова, и снова он убегал от всего этого, погружаясь во внутренний мир словно в сказочный туман, там он бродил по коридорам воображаемых средневековых замков, засыпанным пламенеющей листвой аллеям, выходил на античную арену, и поднимая глаза, видел в главной ложе ту единственную, недоступную и горячо желанную, которая подобно прекрасным лепесткам диковинного цветка давно уже жадно обвила и крепко держала его сердце, а оно сладко пульсировало восторгом, впитывая смертельный яд...
Loneliness is my only guest
Who visits me alone at night
When it comes I light two candles
Just the way it was
And pretend the flames become your eyes
А может это только насмешливое воображение, глумливо рисовало ореол таинственности над пустотой...
