в Киев. Исфандияр так же пленяет туранца Гургсара и заставляет служить проводником к вражеской столице. В обоих случаях пленника угощают вином, а в конце пути убивают, убедившись в его враждебности. Источник обоих рассказов явно общий и это источник эпический. Убийство Соловья-разбойника взято из эпоса, а его помилование пришло из мифологии. Родственную историю можно найти в греческих мифах – Геракл пленяет Кербера (тоже стража на границе двух миров), а после отпускает. Велес пленением Симаргла лишь показал свою великую силу, да и Сварог не собирался лишаться помощника. Демонстрацией силы выглядит и такой эпизод: конь Ильи Муромца забил насмерть княжеского коня и зубами содрал с него шкуру (Н.С. Тихонравов и В.Ф. Миллер (ред.) “Русские былины старой и новой записи”, отд. I, №5, с. 19, М., 1894). Подчёркивается полное превосходство нового богатыря, с чем все присутствующие вынуждены смириться.
Такая воинственность Велеса вроде бы не вяжется с привычными представлениями о мирном покровителе скотоводства, о хозяине пастбищ и полей хлебных, но не ратных. Вот, как в стихотворении П.Д. Бутурлина “Велес”:
“Я – Велес, мирный бог. Меж спящих стад дозором
Незримый я хожу, чтоб отвращать недуг
И чары хитрых ведьм, пока дымится луг
И звезды ночь пестрят серебряным узором.
Когда исчезла мгла перед Дажьбожьим взором,
Там рею ветерком, где человека друг,
Спокойный добрый вол, влачит тяжелый плуг, –
И доблестным его любуюсь я позором.
Иль от коров порой я пастуха маню
Под зыбкий свод ветвей – и тихо запою...
Он думает: над ним листва шумит лесная;
Но песенки мои таинственной мечтой
В душе его звенят, и он поет, не зная...
И вещие слова хранит народ родной”
И это при том, что русские летописи не дают никаких оснований для подобных умозаключений. В летописных текстах вообще ничего не говорится о функциях бога Велеса. Единственная достоверная информация – на Руси Велеса называли “скотьемъ богомъ”. Все остальные утверждения представляют из себя вольные истолкования летописной фразы и личные фантазии. А если подумать? Почему “скотьемъ богомъ” должны были называть непременно бога скота? Подобная трактовка совершенно не соответствует высокому положению Велеса в божественной иерархии. В договорах русских князей с Византией, приведённых в летописях, указано на два религиозных культа, господствовавших на Руси – культы Перуна и Велеса. Только эти два бога представляли страну в международных делах, все прочие приберегались для внутреннего пользования. Культ бога с ограниченными полномочиями не получил бы общерусское значение. Общерусский бог отвечал за все стороны жизни страны, а функция защитника народа входила в число наиважнейших, тем более что воевать приходилось много и часто. Может Велес и уступал в воинственности конкурировавшему с ним Перуну, но верховный бог на войне всегда становился военным вождём и обязан был сражаться с врагами. Значит выражение “скотий бог” не могло относиться к функциям Велеса, ведь о Перуне-то сообщали, не указывая его функций. На самом деле имелась в виду необычная внешность бога, сочетавшего как бы две личины: человека и небесного быка. Хотя славяне давно уже перешли к почитанию антропоморфных богов, культ быка был настолько древен, настолько широко распространён и глубоко укоренён в человеческой памяти, что продолжал просвечивать сквозь человеческую составляющую Велеса. Мирным и кротким Велес не мог изображаться в принципе, потому что объектом поклонения славян стал не пахотный бык, а свирепый дикий тур.
Почитание быка перешло к славянам по наследству от древних ариев. И в современной Индии быки и коровы – священные животные, а в древности преклонение перед ними и вовсе было всенародным. У низших каст коровники даже использовались как святилища. В Атхарваведе утверждалось, что рогатые животные – наивысшие из движущихся созданий. Сходные обычаи наблюдались у русских, болгар, чехов, сербов.
Индоарийцам грозовая туча представлялась в виде ревущего быка. Быками предстают и верховные боги: Парджанья, Индра, Рудра, Сурья, Маруты. Грозовая туча в славянских загадках тоже олицетворяла диких быков. В Словакии дикого быка называли “paromovsky wuol” – громовой бык. В Черногории в виде быка представляли солнце. У русских, поляков, чехов, словаков, хорват весной справляли праздник солнечного Тура (Л.А. Зарубин “Сходные черты зоолатрии и перехода к антропоморфизму у индоарийцев и славян” // “Советское славяноведение”, № 3, 1967, с. 47-50).
На Руси бык считался атрибутом Велеса, остальные боги (кроме Симаргла) к тому времени приобрели антропоморфный вид. Велес, а не Перун почитался антами, о которых сообщал Прокопий Кесарийский (VI в.):
“Они считают, что один только бог, творец молний, является владыкой над всеми, и ему приносят в жертву быков и совершают другие священные обряды”
(Прокопий Кесарийский “Война с готами”, кн. IV(VIII).14.23, с. 297, М.,1950)
Бык никогда не был жертвенным животным Перуна, на роль “творца молний” подходит только “скотий бог”, и если в христианской Руси быков жертвовали св. Илье (А.Н. Афанасьев “Поэтические воззрения славян на природу”, т. I, с. 241, М.,1995), то значит в качестве громовержца его сближали не с Перуном, а с Велесом. В “Слове о полку Игореве” высшая похвала воину – сравнение с разъярённым туром: Буй Тур или Яр Тур, прямая аналогия индийской “Ригведе”. Считать это художественным приёмом или автор использовал языческий образ небесного Тура? В любом случае, вторая личина Велеса свидетельствует не о кротком нраве, а о неукротимой ярости. Рачительный хозяин в мирное время, при нападении врагов Велес превращался в грозного воителя.
Кроме того, что ваша статья и интересна, и познавательна, и полезна, она ещё обладает тем редким и ценным характером, который даже в случае личного несогласия или противоположных взглядов на данную тему не позволит вульгарно противостоять и опровергать.