Красавица Леночка: Прощание с Сучкой

на месте, так изувечить свою спутницу, чтобы она уже больше никогда не смогла заработать сколько-нибудь значимые средства своим телом.
И в то же время разумом Валерий понимал: действовать на основании этого порыва, даже если бы следование ему доставило громадное краткосрочное удовлетворение, было неразумно – слишком дорого такая несдержанность обойдётся впоследствии. К счастью, он не был психопатом, а потому даже находясь в возбуждённом состоянии, сохранял способность действовать так же стратегически расчётливо, как в своё время Никколо Макиавелли учил Лоренцо II ди Пьеро де Медичи. Как бы ему этого ни хотелось, он не будет сейчас марать руки и калечить эту сучку, а просто отпустит её на все четыре стороны. Однако по возвращении в Москву непременно свяжется с нужными людьми, которые организуют ей «сладкую» жизнь – этой мрази мало не покажется! Разумеется, их придётся отблагодарить, но это, несомненно, стоит того –  если оставлять такие вещи безнаказанными, всякая подстилка захочет его за лоха держать!
Но по мере того, как Валерий стал обдумывать и планировать предстоящие конкретные действия, его стали посещать очень неприятные мысли. Ему сейчас предстояло отказаться от этого упругого, молодого, стройного тела, к которому он уже так привык как источнику страстных утех, и вернуться к стареющей супруге, которую он уже давно не воспринимал всерьёз как сексуальный объект на фоне своих любовниц. Деньги, не потраченные на побрякушки для Юлии, придётся, не получая от этого особого удовольствия, отдать типам, которые её накажут, да ещё рисковать при этом возможными неприятностями вплоть до уголовного преследования, если откроется кто заказчик.
Под влиянием таких мыслей Валерий неожиданно решил не отказывать себе в удовольствии хорошо провести время в угоду своим амбициям. Он пустил в ход свои коммуникативные навыки и обаяние, не раз выручавшие его на сложных переговорах и просто у трудных житейских ситуациях. Хотя не меньшую роль, наверное, также сыграло его организационное предложение «давай сейчас поедем с тобой купим, что ты там хотела»... Почти сразу же после этих слов Юлия нежно прильнула к Валерию и поцеловала его в губы: «Я всегда знала, что ты разумный и достойный человек. Я рада, что мы вместе».
Казалось, теперь между ними должна была наступить идиллия, насколько таковая  вообще возможна в данной паре. Но совершенно неожиданно Юлия испортила всё приступом алчности. Манерно сложив губы жопкой, она заявила: «только поскольку вначале ты повёл себя нехорошо, тебе придётся искупить свою вину передо мной дополнительными подарками».      
Когда Валерий услышал такое бесстыдное заявление, его внезапно просто переклинило. Он неожиданно задумался... о справедливости. Нет, разумеется, он никогда прежде не размышлял о ней, например, сравнивая свой доход с зарплатами своих сотрудников. Ведь он же особенный, человек более высокого качества, а потому достоин несоизмеримо более высокого вознаграждения. Чтобы получать приличный по меркам этой страны доход, ему приходится применять свои знания и талант, рисковать, вступать в конфликты. А эта шалава, знай, подставляет свои дырки. Валерию почему-то вспомнилось, как он принципиально не хотел покупать компьютер сыну, своему единственному наследнику, настаивая, чтобы тот сам зарабатывал, раз ему надо. В результате жене пришлось приобретать с рук у какого-то оборванца, который был, судя по всему, очень доволен тем, что у него хоть что-то купили! Эта мысль стала последней каплей, окончательно склонившей чашу весов.
Валерий послал Юлию куда подальше и вернулся в Москву. Перед его отъездом она сначала даже не могла поверить в такую резкую перемену, когда, казалось, они уже помирились. Видимо, Юлия поняла, какую ошибку совершила изначально, а затем ещё раз, прося Валерия возместить ей «плохое поведение». Она вначале тщетно пыталась обратить ситуацию в шутку, говоря, мол, не сердись, а то ещё больше подарков мне придётся покупать для компенсации, однако Валерий уже был неумолим. Наконец, когда Валерий уже садился в машину, Юлия, вся в слезах, была готова встать на колени, обещала в качестве бесплатного бонуса лишний раз сделать минет и дать «в попу», но в ответ получила лишь презрительную усмешку. Валерий наотрез отказался даже везти её обратно в своей машине, чтобы ей не пришлось стоять у заснеженной дороги и ловить машину, как она выразилась, «как дуре». «Да ты и есть дура! Тупая, продажная, алчная дура!»– кинул Юлии на прощание Валерий и дал газу.
В столицу он возвращался в отвратительном настроении, поскольку ехал навстречу периоду вынужденного полового воздержания, несвойственного и даже неподобающего, как ему представлялось,  такому успешному мужчине. Снять шлюху также не было для него подходящим вариантом, так как Валерий, считая себя человеком приличным и порядочным, мог вступать исключительно в «серьёзные отношения», какие были у него, например, с Юлией и другими ей подобными девицами.    
Зато рассерженный Валерий хорошо знал, на ком он сорвёт свою злость за не сложившиеся у него «романтические» новогодние каникулы – на своей супруге. Разумеется, Валерий также не собирался оставлять без последствий странные, мягко говоря, выходки его дотоле покорной и безропотной жены. Просто тогда, перед новогодними праздниками, он объявил перемирие, чтобы не учинять экзекуцию на глазах сына, у которого суровое наказание его матери может вызвать неуместные вопросы. Поэтому Валерий – человек, как уже отмечалось, трезвого и прагматичного расчёта, решил перенести дрессировку супруги в начало нового года, когда Дима уедет на две недели на каникулы в зимний лагерь. Теперь же, после срыва совместного отдыха с Юлией, у Валерия было даже несколько дополнительных дней на то, чтобы как следует «вправить мозги» своей жене.
В чём же была виновата Александра? Нет, конечно же, у Валерия и мысли не было о возможности супружеской измены со стороны женщины, которую он давно уже не воспринимал как сексуальный объект. Он был уверен: когда Александра не ночевала дома, она спала у какой-нибудь своей подруги. Наверное, две дуры ночь напролёт ныли друг другу о том, какие их мужья сволочи,– строил циничные предположения Валерий. Но он не собирался оставлять безнаказанной «истерическую выходку» жены, а заодно хотел выместить на ней свои фрустрации по поводу его неудачи с Юлией, словно Александра специально «сглазила» или наколдовала, чтобы у них там всё разладилось.  
Конечно же, Александра не могла знать подробностей происшедшей за городом истории, но по голосу мужа сразу же почувствовала, как в её собственной жизни сгустились тучи. Она принялась обеспокоенно собираться домой, словно готовилась к своей казни. Но в какой-то момент тяжело опустилась на диван, её лицо перекосилось в трагической гримасе, губы задрожали, и вскоре всё тело Александры стало сотрясаться от рыданий.
Женя сел рядом с ней и принялся успокаивать, как мог. Наконец, когда к Александре вернулась способность членораздельно говорить через всхлипы, она спросила: у тебя есть что-нибудь выпить? Женя принёс ей воды, но она стала требовать алкоголь. Потом Александра выключила телефон, и они вместе пили всю ночь. А утром, точнее, уже днём, опохмелившись, поплелась, сильно шатаясь, домой, настоятельно попросив Женю её не провожать.
Добравшись, наконец, до своей квартиры, Александра заплетающимся языком ответила на вопрос мужа «где была?» так: «У любовника. Думаешь, только ты имеешь право шляться?!» Валерий, скорее всего, совершенно не поверил в правдивость слов супруги, списав услышанное им от неё на глупую женскую обиду, толкавшую её на жалкие попытки хоть как-то отомстить ему за неверность. Это, однако, не помешало ему предпринять суровые репрессивные меры. Он сформулировал набор жёстких ограничений, которые впредь будут регламентировать поведение его жены. В случае же непослушания пригрозил поместить её «в дурку строгого режима для чистки организма и в первую очередь дурной головы».
Больше Александра и Женя не виделись никогда. Лишь однажды она позвонила ему с левого номера и вздрагивающим голосом попросила «простить за всё» и больше не искать встречи с ней. Женя собрался было ей возразить, но услышал гудки, а его попытка перезвонить наткнулась на безжалостные слова: «Аппарат вызываемого абонента выключен или находится вне зоны действия сети», лишившие его навсегда возможности ещё хоть раз увидеть женщину, с которой он неожиданно стал так близок.
После этого прощального разговора с Александрой Женю как будто подменили, в нём словно что-то надломилось. И его жена, вернувшаяся через несколько дней, не могла не заметить происшедшей с ним перемены, а потому первым делом, как только увидела его, поинтересовалась: что случилось? Женя привык говорить ей правду и ничего не скрывать, а потому просто рассказал всё, как было. Она простила его и даже попыталась понять, но когда спустя несколько дней ей снова пришлось отправиться на свою родину, чтобы ухаживать за матерью, состояние здоровья которой ухудшалось, необходимость оставить Женю на пару недель также вызывала у неё сильное беспокойство.
Случайно встречая Женю после отъезда его супруги, Джонни мог хорошо понять её тревогу за мужа. Каждый раз, когда Джонни видел Женю, тот был пьяным. И каждый раз, с трудом ворочая языком, говорил примерно одно и то же: скоро у меня будут деньги, и тогда я попрошу тебя сделать мне новый крутой компьютер. Это вызывало у Джонни тяжёлые, противоречивые чувства.
С одной стороны, ему было по-человечески жаль Женю, как и всех алкоголиков и наркоманов, а также вообще людей, которые сами, своими же действиями вынуждены губить собственное здоровье. Конечно, Джонни и сам был таким – он хоть и не пил, зато несколько лет обжирался и жирел, и уже не первое десятилетие не мог лечь спать раньше трёх часов ночи, делая себя тем самым ещё более больным. Однако чужое нездоровое поведение, которое видишь со стороны, обычно кажется куда более абсурдным, нежели твоё собственное, которому для себя непременно находишь веские оправдания, кажущиеся весьма логичными.
Поэтому теперь, практически каждый день наблюдая пьяного Женю, Джонни испытывал сильное желание поговорить с другом детства и уберечь его от беды, которая, как был убеждён Джонни, непременно случится с Женей, если тот не прекратит пить. Но в то же время не решался, думая: «У нас не столь близкая дружба с ним, чтобы лезть в его жизнь! И в самом деле, кто я ему теперь? Друг детства? Так то дела давно минувших дней!» Джонни представил, как нравоучения о вреде пьянства будут бесить Женю, как злило бы его самого, если бы ему кто-то напомнил, к примеру, о необходимости соблюдать режим сна и питания. Так он и сам об этом прекрасно знает! А толку?!
Кроме того, Джонни не мог не заметить, как выросла за последнее время агрессивность Жени. Джонни становился свидетелем её проявлений, например, когда слушал доносившиеся с лестницы пьяные вопли всё более распаляющегося соседа о том, что тот сделает с Валерием, мужем Александры, когда его встретит. Нет, разумеется, речи и быть не могло о реальном