дверца, он сел, вспыхнули фары, и машина резко рванула с места.
На дрожащих мелкой дрожью ногах Влад подошел к дивану, хранящему Венькин запах, и упал на него, зарываясь лицом в подушки. Он почувствовал, как из его груди поднимается какой-то хрип. Точнее – вой. Слез не было, но он не мог дышать – горло закладывали спазмы...
Теперь Влад знал, как люди воют.
10.
И вот, Влад шел от трамвайной остановки к виднеющейся на набережной Невы коробке интуристовской гостиницы. Из дома летел, как на крыльях, а теперь чувствовал, что решительность исчезает, а шаги невольно делаются все медленнее.
Он заметил его издалека, точнее - догадался, что прохаживающийся под козырьком входа джентльмен в светлом костюме - Андрей. Тот тоже увидел Влада, приветственно махнул рукой над головой и пошел навстречу.
-Ну, здорово, мистер! – легонько стукая его кулаком в плечо, сказал Влад.
Они обнялись. От Андрея пахло тонким дезодорантом, а на губах застыла голливудская улыбка. Влад смотрел на него, узнавал знакомые черты, они почти не изменились с их последней встречи, но видел перед собой совершенно другого человека. Исчезла приземленность, скованность жестов, и совсем другими стали глаза.
Андрей тоже разглядывал Влада.
-Ты изменился, - сказал он наконец.
-Ну, и что же, - пожал плечами Влад, - от нашей жизни не помолодеешь. Ты тоже изменился.
-Помолодел?
-Не знаю... Вообще какой-то другой...
-Поль! - рассмеялся Андрей, вновь обнимая Влада, - Ладно, все, пошли.
-Куда? – не понял Влад.
-В гостиницу, в ресторан, отметим нашу встречу.
-Андрюш, - слегка поморщился Влад, - прости, я не видел тебя больше десяти лет, хочется пообщаться наедине. Сейчас белая ночь, тепло, пойдем, погуляем, а выпить у нас сейчас можно раздобыть в любое время суток, тоже кое-что изменилось. Заодно город тебе покажу. Ты же, наверное, за делами ничего и не видел?
-В Эрмитаже был, в Петропавловской крепости, а так, - развел руками Андрей, - время - деньги.
-Ну, вот! А как мосты разводятся, хоть раз в жизни видел?
-Нет, - покачал головой Андрей и на мгновение задумался, - Хорошо. Подожди, я мигом. ОК?
Отсутствовал он совсем не долго. Влад едва успел выкурить сигарету, как он появился вновь и протянул ему целлофановый пакет, в котором что-то шуршало и булькало.
-Это тебе. Презент небольшой.
-Спасибо, Андрюш,- поблагодарил Влад, - Только, так неожиданно, мне нечем тебя отдарить…
-О чем ты говоришь!
-Нет, правда, а может, поедем ко мне?
-Поль, ты обещал показать город. Я хочу смотреть мосты. Все.
-Спасибо тебе, – растроганно сказал Влад.
Они двинулись по направлению к Большеохтинскому мосту.
-Ну, как ты там? – спросил Влад.
-Нормально. Работаю. Родители здоровы, Лена помнит тебя. Да, наследник у нас!
-Правда? Сколько ему?
-Семь с половиной уже. Такой шустрый.
-Как назвали?
-Элдан.
-Это, в честь кого?- не понял Влад.
Уголки губ Андрея на какой-то миг тронула едва заметная усмешка.
-Да не в честь, - ответил он, - Просто имя красивое, ты согласен?
-Да, красивое. А русским именем назвать не захотели?
-Нет, - ответил Андрей, - Пусть он вырастет стопроцентным американцем.
Некоторое время они шли молча.
-Ну, машина, квартира у вас? – ляпнул Влад невпопад, испытывая неловкость от долгого молчания.
На уголках губ у Андрея опять проскочила та самая едва заметная усмешка.
-Дом. Да, все как у всех. Ты расскажи лучше про себя. Как ты? Ведь, когда мы виделись последний раз, ты только еще поступил в институт.
-Нормально, - пожал плечами Влад, - Институт закончил. Тетка умерла через четыре года, квартиру мне завещала. Живу, работаю в театре звукорежиссером.
Влад отвечал и чувствовал, что фразы вылетают какие-то не его. Что он многое мог бы рассказать и про жизнь, и про работу, но… Что-то не шло. Не выстраивалось. Возник, как говорят в театре, ритмический провис, и в воздухе опять повисла затянувшаяся пауза.
-Интересный мост, - сказал Андрей, - Сплошные заклепки.
-Мост Петра Великого. Самый молодой изо всех на Неве, построенных до революции, и один из самых красивых...
Так Владу неожиданно пришел на помощь город. Вспомнилось их увлечение ранней юности, когда они отправлялись в путешествия по историческим местам, и было захватывающе интересно. Теперь Влад знал, о чем говорить.
Он показал Андрею Смольный, Кикины палаты, Таврический дворец. По Шпалерной, мимо казарм Кавалергардского полка, они вышли на набережную Робеспьера, и едва подошли к Литейному мосту, как прямо на глазах наезженная мостовая с трамвайными рельсами пошла вверх, стрелой упершись в небо.
-Как? - спросил Влад.
-Впечатляет, - улыбнулся Андрей, - Кстати, ты хорошо знаешь город.
-Андрюш, в этом городе можно часами говорить о каждом камне. Я просто называю тебе то, мимо чего нельзя пройти молча, и знаю, кстати, не так уж много. Хотя те, кто прожил здесь всю жизнь, не знают и этого. Они знают, почем картошка на Ладожским рынке, и почем на Звездном. У нас таких девяносто процентов. Это уже ленинградцы.
-Так ты все-таки не жалеешь, что переехал сюда?
-Как тебе сказать? По сути, везде одинаково, но здесь есть, во что уйти. Хотя, жить намного труднее.
-Ну, хоть что-нибудь за это время у вас изменилось?
Влад махнул рукой:
-Правы были твои родители, что ни во что не верили Хотя, возможность что-то изменить в то время, когда ты уезжал, была. Как в Америке бы не стало, но поставить страну на общечеловеческий путь развития было можно, новое поколение сейчас выросло бы уже другим. Но никому это оказалось не нужно. Вывески сменили, прежнюю идеологию отвергли, а на деле - все как было, так и осталось, если не хуже. Бандитизм перестал быть сокрытым. Все имеет реальную цену, кроме одного - человеческой жизни, не говоря уже о достоинстве. Хотя, тебя теперь это не касается. Пошли дальше, все равно на тот берег до утра уже не попадешь.
Они шли по набережной Кутузова. Небо впереди было иссиня-черным, а за спиной, над Охтой, уже озарялось светом нового дня. Здесь стали попадаться гуляющие, в основном приезжие, вышедшие вкусить местной экзотики.
-Какая ограда!- воскликнул Андрей.
-Заметил? Мировой шедевр. Знаменитая Фельтеновская ограда Летнего сада, выкованная русскими мужиками на оружейном заводе в Туле. Правда, дошла до нас в несколько искаженном виде. Эти ворота стояли по осям боковых аллей, а в центре была часовня во благодарение Бога за спасение души императора Александра освободителя, в которого стрелял на этом месте, да не попал, Каракозов. Потом террорист был объявлен героем, а храм уничтожен. Хотя, может, сейчас восстановят...
-Зайдем туда? - предложил Андрей.
-Не получится, - покачал головой Влад, - Его закрывают теперь на ночь, после того, как несколько лет назад, там устроили погром - повалили скульптуры, поломали все, покорежили...
-Кто? - перебил Андрей.
-Благочестивые соотечественники, кто же еще?
-Ну, не все же такие, - возразил Андрей, - Поль, что за пессимизм? Я тебя не узнаю. Вспомни наши дискуссии после спектаклей...
-Не в пессимизме или оптимизме дело. Просто, я научился реально смотреть на вещи. Есть и у нас такие, кто пытается что-то делать, только они, как всегда, в меньшинстве, а насильно никого счастливее сделать нельзя.
Они вышли на Марсово поле.
-Сирень уже отцвела… – с сожалением проговорил Влад, - Ты бы видел, какая тут красота весной!
-Тут и сейчас красиво,- отозвался Андрей.
-Ты не устал?
-Нисколько. Куда дальше?
-Андрюш, а давай наконец-то отметим нашу встречу. Выпьем? – Влад полез рукой в пакет, - У нас тут вроде булькает что-то…
-Это тебе,- запротестовал Андрей,- Ты же говорил, что у вас всегда можно купить. Покажи где, я куплю…
-Андрюш, - протянул Влад, - а я хочу именно это, именно с тобой и именно сейчас. Могу я себе позволить такую роскошь на правах хозяина?
Андрей взглянул Владу в глаза, и он заметил, что они у него, как когда-то, озаряются изнутри теплой улыбкой:
-А ты и впрямь, все такой же…
-Ага. Теперь и я тебя узнал.
Они обнялись за плечи, прошли через Марсово поле и уселись на скамейку на берегу Мойки. Влад рассмотрел, наконец, содержимое пакета: там лежал блок сигарет Мольборо, бутылка шотландского виски, бутылка Хеннесси и ликер Амаретто.
-За встречу! - произнес Влад, откупоривая ликер.
-Из чего будем пить? - поинтересовался Андрей.
-Из горла. По-советски, - ответил Влад, и они оба грустно улыбнулись, - Помнишь?
-Такое не забывается, - ответил Андрей.
-Давай, - протянул Влад бутылку.
Андрей отхлебнул, вернул ее Владу, тот припал к горлышку, и вдыхая миндальный аромат терпкой сладко-дурманящей жидкости, сделал несколько глубоких глотков, чувствуя, как тепло приятно разливается по телу.
-Поль, прости, у нас не принято задавать таких вопросов, но мы с тобой друзья с детства и вообще... Сам знаешь. Можно тебя спросить - как у тебя сложилась жизнь? Я имею в виду личную? Если не хочешь - не отвечай.
-И сложилась, и не сложилась, - с горечью ответил Влад,- Я встретил человека и мы полюбили друг друга. Полюбили по-настоящему, нам хотелось жить друг для друга. Мы оба поняли, точнее, открыли для себя, что значит любить...
Влад коротко рассказал историю с Венькой. Андрей все это время пристально смотрел на него, и в его глазах читалось искреннее сострадание, если не сердечная боль.
-Ты так и не заявил потом? Его не искали?
Влад опустил голову.
-Ты не поверишь, но тогда я был в таком состоянии, что мне было лучше отправиться за ним. Я заявил бы непременно, и это бы произошло. Но... Если бы ты видел его глаза, когда он говорил: "Это моя воля... Поклянись Богом... Если не выполнишь, я тебя не хочу знать..." Я не мог нарушить клятвы. Его последняя воля была, чтобы я жил...
Глаза Влада наполнились слезами.
-Гуль, давай его помянем, - сказал он тихо, - Если бы ты знал, какой чистой души был этот парень. Он прошел через всю грязь, через самое дно и не ожесточился. Он остался самим собой и умел прощать. Его сердце было преисполнено любви к людям, хотя он сам этого не понимал. Я никогда его не забуду...
Влад смахнул слезы, и они молча по очереди отхлебнули из бутылки.
-Он мне часто снится, - продолжал Влад, - И всегда таким, каким я его помню - с добрыми смеющимися глазами. Я уверен, что там ему хорошо...
-Ты молишься за него?
-Постоянно. Хотя, я даже не знаю, крещеный ли он? Да это не важно. Богу нужны от нас только любовь и
