землю и молиться, молиться за себя и всех грешных. Однако, пристально приглядевшись к глазам находящихся в храме и вспомнив все, что он знал о «закулисной» церковной жизни, подумал, что вряд ли тут будет возможность спасти душу. А может, он просто еще не готов был что-то воспринять. Однако то, что эта пунктирная, пока еще, линия, связавшая его с храмом, не оборвется просто так, Василий чувствовал и понимал. Хотя и сам не мог себе объяснить, почему он был так в этом уверен.
После Херувимской и Великого входа гид знаками стал приглашать на выход. Группа постепенно собралась у захоронения, и разговор перешел на тему экскурсии.
Парнишка, несмотря на свое заикание и непрезентабельную внешность, покорил их знанием предмета, а особенно душевностью, с которой все рассказывал, как бы делясь сокровенным.
После монастыря, прежде чем начать экскурсию по заповеднику, он привел всех на высокий пригорок, откуда открывался пейзаж не тронутой никакой цивилизацией природы, предложив минут пятнадцать просто посидеть и посмотреть вокруг.
Василий с Сергеем нашли высохший бугорок чуть поодаль от основной группы и присели, прислонившись друг к другу.
-Ты слышишь, какая здесь тишина? – тихонько спросил Василий.
-Потрясно, - так же тихонько отозвался Сергей.
-Не жалеешь, что поехал?
-Уже рад. Честно. Даже не думал, что будет так.
-Как тебе монастырская жизнь?
-Тоже классно. Но… Только это не для меня все-таки. Просто придти помолиться это одно, а чтобы так жить …
-Ну, я тебя и не призываю. Это особый путь, он не для каждого. А вот мне хотелось бы когда-нибудь оказаться в монастыре…
Сергей повернул голову и скосил глаза на Василия:
-Ты серьезно?
-Да, Сереж. Обрету, по крайней мере, подобающий статус. Да и мое это, понимаешь? Я чувствую. Правда, пока я к этому еще не готов…
-Не знаю, Вась… Мне кажется, ты все-таки больше светский человек. Хотя… Когда я наблюдал за тобой издалека…
-Где наблюдал?
-Все там же, у собора.
-Так ты… Ты приходил туда?
-Все время. Почти каждый вечер…
-Все время? И видел меня?
-Видел. Только не подходил, кроме того раза, когда удрал от тебя на троллейбусе. Потом ты пропал. Поэтому, когда я тебя снова увидел, мне показалось, что ты больше вообще не придешь. Адреса твоего я не запомнил, был всего один раз, а телефон выбросил. В храме ты больше не работал. Я сам не знал, что со мной творилось. Я хотел тебя увидеть, а когда видел…
Сергей умолк на полуслове.
-Прости меня, Сережа.
-Ты меня прости.
Они помолчали немного.
-Вась, скажи, а ты из храма сам ушел? – тихо спросил Сергей.
-Нет. Меня попросили.
-Это после… Это из-за меня?
-Не мучь себя, Сережа. Ты поступил абсолютно правильно. А отцу Павлу судья Бог.
-Но ведь то, что мы с тобой делаем, все-таки грех... - опять помолчав, полувопросительно проговорил Сергей.
-Грех, Сережа. И придется в этом покаяться. Только, я буду каяться в блудной страсти. Но в том, что я люблю тебя… Только Господь нас рассудит, Сережа. Все Евангелие проникнуто любовью. А там, где говориться об этом грехе, речь идет о насилии или о противоестественном вожделении, которому подвержены люди из-за своей распущенности, а не из-за того, что родились такими. Но, даже если это безусловный грех, сказал Господь: Да простятся грехи ей многие за то, что возлюбила она много...
-Он имел в виду любовь к Богу, - поправил Сергей.
-А разве любовь к ближнему не угодна Богу? А я люблю тебя, Сережа, пусть, в том числе и так, но люблю, как никого и никогда не любил. Он видит это, и я верю, что Он простит нас.
Они замолчали и некоторое время еще сидели так, думая каждый о своем.
Скоро позвал гид, и примкнув к группе, они отправились бродить по заповеднику, попав в другое время, настолько все здесь было иным.
Могучий лес, лужайки, поля и речка, часовенка в лесу, где молилась Арина Родионовна, и многое другое открывалось перед ними. Детали, узнаваемые по стихам поэта, наполняли все окружающее его духом. Казалось, что все, что он чувствовал здесь, ощутимо и близко. Жаль, что ходить можно было только по дорожкам. Хотя была уже вторая половина мая, но земля здесь еще не успела просохнуть от растаявшего снега.
-Сереж, а тебе не кажется, что только видя все это своими глазами, можно оценить глубину таланта? – спросил Василий Сергея, когда они задержались у скамьи Онегина, - Вспомни стихи. Такое впечатление, что он просто видел предметы и называл. И называл предельно просто, своими именами. Но умел назвать так, что это складывалось в поэтические строки. Простые, и в то же время, такие, какие приходят сами на память, когда видишь все это своими глазами.
-Да. Я тоже много вспомнил. Даже не думал, что знаю. Со школы его не перечитывал. А теперь захотелось…
-Приходи. Будем читать вслух.
Сергей улыбнулся.
-Ты знаешь, один мой приятель по технарю… Пожалуй единственный, кого я мог бы назвать другом, недавно сказал мне, что я стал взрослее и культурнее. Это ты меня поднимаешь.
-Я рад, Сережа, если действительно тебе от меня есть хоть капелька помощи.
-Да не скромничай ты, Васька. С тобой интересно чисто по жизни общаться…
День пролетел абсолютно незаметно, и глядя на исчезающий за окном автобуса кусочек живой настоящей России, Василий сожалел, что этот миг прикосновения оказался столь краток.
Обещанная экскурсия по Пскову «с посещением всех достопримечательностей», была свернута до получасовой проездки по городу и беглым осмотром части таковых из окна автобуса. Их двухэтажный Неоплан был здесь в диковинку и вызывал интерес у прохожих, поворачивающих на него голову. Обед оказался довольно сносным, но водитель поторапливал группу, упирая на то, что на трассе пробки, и им надо выехать заблаговременно.
Всю обратную дорогу они проехали молча. Сергей пересел к окну, и все время глядел в него, опять о чем-то размышляя. К городу подъехали уже в темноте.
-Спасибо тебе за все, Васька! - сказал Сергей, протягивая руку, когда они вышли из автобуса, - Честно, классно съездили. И за подарки спасибо.
-Да не за что. Домой?
-Ты знаешь, - Сергей немного смутился, - прости, но я, наверное, поеду все-таки в общагу. И комендантша уже усекла, что не ночевал две ночи подряд, и вообще… Честно, Вась, не обижайся.
-Как хочешь, - пожал плечами Василий, но голос его дрогнул.
-Ну правда, Вась, ты что, обиделся?
-Да нет же, с чего ты взял?
-Ну, ну, Вась…- Сергей шутя боднул его головой, - Ты ж мне ключи дал, я приду к тебе через несколько дней.
-Все в порядке, Сережа, - Василий грустно улыбнулся в ответ, - не обращай внимания. Делай, как тебе удобнее.
-Жди на днях. А это, - он протянул Василию пакет с вещами, - пусть побудет у тебя. Я же теперь с тобой буду…
Эта последняя фраза, сказанная с характерной Сережиной простотой, успокоила Василия. Он проводил Сергея до метро, и как когда-то зимой, проследил с того же самого места, как его фигурка исчезла на эскалаторе.
Василий шел пешком домой на Петроградскую, слегка размахивая сумкой с Сережиными вещами, переваривая впечатления двух минувших дней, слившихся в единый светлый миг, и единственное, чего не мог понять, почему ему было так грустно в этот незабываемый вечер.
11.
Дни сменялись днями. Василий ходил на работу. Возвращаясь, издалека бросал взгляд на свои окна, надеясь увидеть в них свет, но тщетно. Прошла уже неделя с того вечера, как они расстались с Сергеем, но до сих пор тот не давал о себе знать. Василий терялся в догадках, что могло послужить причиной.
«Будь, что будет, на все Воля Твоя, Господи», - в конце концов решил он.
Василий помог Татьяне посадить картошку, навестил перед Троицей бабу Нину, свозив ее на прогулку в Сосновку первый раз после зимы. Они долго бродили там, и опять она не обмолвилась ни словом о Сереже.
Вернувшись, он сел ужинать и вдруг услышал нерешительное скрежетание ключа во входной двери. Василий даже подумал, что ему это только кажется. Забыв прожевать, он выскочил в прихожую и увидел входящего Сергея.
На нем были все те же вещи, купленные Василием. Дополняла облик новая кожаная сумка через плечо с торчащей из нее ручкой зонта. В руке Сергей держал большой целлофановый пакет.
-Сережа, - проговорил Василий приблизившись, и они крепко обнялись.
-Васька, прости, честно, приболел малость, да и экзамены надо было сдать…
-Позвонить не мог? Я же не знал, что думать…
-Я же говорил, телефон твой выбросил еще тогда, а по новой не записал.
-Поросенок ты неблагодарный…
-Ругай, я того стою… Можешь опустить меня за это по полной.
Сергей протянул пакет, который держал в руке:
-У меня завтра день рождения, Васька. Я хочу его отметить с тобой, держи…
-Ну, ты даешь! И не предупредил. А подарок?
-Ты мне уже сделал подарок. Теперь я тебя гуляю. Вчера стипендию получил.
Василий достал из пакета бутылку шампанского, пирожные, фрукты, салат, рыбную и мясную нарезки.
-Иди, переоденься, вещи засунь в стиралку, - сказал он, - Пойдем, покажу твои полки… Ополоснись, пока я стол накрою.
-Может, вместе ополоснемся?- лукаво подмигнул Сергей.
-Сережа, ты ли это? Я не знал, что ты такой...
-Такой я, такой… Ты еще трусики на меня обещал надеть, помнишь?
-Озорник…
Василий хотел сказать что-то еще, но их губы слились в долгом поцелуе.
И вот они опять сидят на кухне.
-Васька, я домой решил съездить на три дня. Проводишь?
-Конечно. Когда у тебя поезд?
-Через два часа.
-Не мог пораньше приехать?
-Ну, прости, так получилось. Зато вернусь прямо к тебе.
-Сколько тебе, кстати, исполняется?
-Девятнадцать.
-Ладно, давай еще за тебя!
Василий поднял бокал.
-За меня уже пили. Давай, за нас с тобой. Чтобы у нас было все хорошо и никогда не расставаться.
Василий слегка погрустнел:
-Не получится так наверное, Сережа.
-Почему?
-Ты молодой совсем, а я? Пройдет еще пять, ну, десять лет, и я начну стариться. Тебе уже неудобно со мной будет…
-Я тебя никогда не брошу, Васька!
-Спасибо тебе, Сережа.
Василий обнял и поцеловал Сергея. Они выпили.
-Васька, я тебе одну вещь хочу сказать, - доверительно наклонился к нему Сергей, - У меня же ни разу ничего не было такого с девчонками. И знаешь, почему? Как до дела доходило, я робеть начинал. Даже уже комплексовать маленько стал по этому поводу. А как с тобой попробовал, так теперь, мне кажется, что запросто смогу. Ты, наоборот, помог мне.
-Я рад за тебя и желаю, чтобы у тебя все сложилось в жизни нормально. Ты же не такой, как я…
-Да ладно тебе, Васька! Такой, не такой. Были бы все такие, как ты.
Незаметно пролетело время, надо было собираться на поезд. Троллейбуса пришлось ждать долго, и на вокзал они приехали за пять минут до отправления.
Сергей закинул сумку в вагон и вышел на перрон, чтобы еще немного постоять с Василием.
-Покурим? – предложил он, доставая пачку Мальборо.
