пробираться под лисье манто.
«Наверно, зря такое загадала», – девушка напряжённо вздохнула и, с грустью рассматривая прохожих, направилась домой. Недалеко от неё притормозила иномарка, из которой вышел солидный и очень важный мужчина. Взглянув на номер, Сима обомлела: «Три восьмерки. Ура! Первая!».
На сердце повеселело. Она снова с надеждой и упорством стала смотреть на поток машин, но номеров с одинаковыми цифрами, как назло, не было видно.
У остановки притормозил автобус, на котором красовались три пятерки. Замёрзшая Серафима подсчитала: «Второй!» и расстроенная завернула за угол дома.
«Глупостей напридумывала и мёрзну! Нужно было сразу домой шагать! Столько времени зря потеряла. Работы уйма скопилась, а я прохлаждаюсь. И вообще, нужно всё пустить на самотёк».
В надежде осмотрев припаркованные машины во дворе, она зашла в подъезд.
_
На городские улицы опустились сумерки. Вчерашний мороз ослаб, и в воздухе кружились огромные хлопья снежинок. Они мягко падали, покрывая всё вокруг ослепительной белизной и невесомостью лебяжьего пуха.
Белоснежные витрины магазинов, фирм и организаций задорно сияли разноцветными рекламами, скрашивая серость зимних пасмурных дней и тёмных вечеров.
Серафима подошла к дверям ресторана «Два лебедя» и протянула пригласительный билет швейцару. Тот, еле кивнув головой, распахнул их перед красавицей. В фойе стоял гул: продавцы, слесари-механики, уборщицы, грузчики, диспетчеры, управляющие и директора были приглашены на день рождение фирмы со своими «половинками». Дамы, едва сняв шубы и пальто, устремлялись в туалетные комнаты, а джентльмены терпеливо ожидали их, крутясь перед зеркалами. Большинство приглашённых знали друг друга. Они радостно восклицали при встрече, отпуская добродушные шутки. В дверях зала гостей встречал метрдотель, препровождая и рассаживая их за столики.
Серафима, робея и теряясь, подошла к гардеробной, сняла плат, встряхнула его от снега и положила на перегородку.
- Разреши, я помогу тебе, – к девушке подошёл Женя, механик автосервиса, в котором они вместе работали.
Парень был влюблён в очаровательного бухгалтера.
- Ой, Женечка, спасибо. А я ещё никого из наших толком не видела. Ты давно пришёл? – затараторила Сима, скрывая волнение.
- Не очень.
Евгений галантно помог снять девушке манто и передал его гардеробщику. Серафима подошла к большому зеркалу, чтобы поправить волосы…
Она было обворожительна. Тёмно-зелёное платье великолепно сидело на точёной фигуре, подчёркивая красивую грудь, полуобнажая плечи, обтягивая талию и спадая мягкими фалдами с упругих бёдер. Классические «лодочки» из чёрного бархата на высоком каблуке демонстрировали чарующие линии взъёма женских ножек. Длинные, густые, слегка вьющиеся чёрные волосы спадали локонами, частично прикрывая ушки, но концы их сплетались сзади в оригинальном плетении. И было совершенно непонятно: то ли девушка пришла на юбилей фирмы с распущенными волосами, то ли они были прибраны в замысловатую причёску.
Евгений, забыв обо всём, любовался Серафимой. Он не скрывал свои чувства и настойчиво ухаживал за ней: по поводу и просто так забегал в бухгалтерию, угощал мороженым, сластями, иногда дарил милые букетики цветов. Предмет его обожания благосклонно принимала подарки, но ничем не обнадёживала.
… Критически осмотрев себя, Серафима повернулась к Евгению и улыбнулась.
- Серафимушка, красавица наша! – к инженерно-техническому работнику с распростёртыми объятиями спешила директор первого продовольственного магазина Виктория Борисовна. Она хорошо знала сердечную привязанность владельца фирмы к девушке, поэтому, как могла, оберегала её от излишнего внимания других мужчин. – Ну, нельзя же быть такой красивой! Мне откровенно жаль сильную половину нашей компании. Особенно, холостяков. Пойдём со мной, иначе тебя разберут на сувениры.
Серафима была рада видеть Викторию Борисовну, дававшая ей много полезных советов, и послушно последовала за ней. Директриса занимала столик в центре зала. Жестом хозяйки она усадила девушку рядом с собой.
Серафима огляделась, улыбаясь и здороваясь со знакомыми лицами. В глубине души она с трепетом ожидала увидеть Глеба.
- Глеб Павлович что-то задерживается, - словно прочитала её мысли Виктория Борисовна. – Умчался в соседнюю область для продления контракта по поставкам гумуса. Кажется, что-то там не состыковывается, иначе бы вчера вернулся. А может, ещё покупателей нашёл. Так что Сергей Терентьевич, возможно, сегодня будет один за двоих.
На маленькой сцене появилась ведущая вечера с микрофоном в руках. Негромко звучавшая музыка стихла, все замерли.
- Добрый вечер, дамы и господа! - лучистая улыбка коснулась каждого присутствующего. - Сегодня наша фирма «Утро» отмечает свой пятилетний юбилей!
Серафима посмотрела на соседний столик, за которым сидел Сергей Медведев. Рядом с ним пустовал стул. У Симы заныло сердце. Она низко опустила голову, чтобы скрыть набегающие слёзы. Ей было тоскливо и одиноко среди смеющихся людей, ничто её не радовало. Они веселились, участвуя в шутках и забавах опытного тамады, охотно делились на команды для проведения конкурсов и соревнований. Игры сменялись поздравлениями и песнями, исполняемыми небольшим ансамблем, под которые не смело выходили танцевать первые пары.
Серафима подумала о своём уходе с праздника, но не решалась сделать это. Она слушала очередной забавный случай из жизни покупателей, рассказываемый Викторией Борисовной, как почувствовала, что движение в зале на миг остановилось, и взрыв аплодисментов и восторгов достиг высокого потолка. Все встали из-за столов и шумно приветствовали шедшего по проходу через центр зала Глеба.
Серафима замерла в немом восторге. Уверенный, решительный, великолепно знающий своих людей и бизнес, терпеливый, умный, справедливый, он приветливо помахивал рукой, здороваясь со всеми. Дойдя до столика Сергея, Глеб извинился за опоздание и прерванное торжество.
Праздник продолжился. Серафима несколько раз пыталась поймать взгляд любимого, но тот упорно отводил глаза.
«Неужели между нами всё кончено? – расстраивалась она. – Неужели он меня разлюбил?».
Каждый из сотрудников фирмы считал своим долгом подойти к столику Глеба и Сергея и сказать что-то доброе и хорошее своему руководству.
Совсем отчаявшись, Серафима встала и, стараясь не привлекать внимание, покинула зал. Ей очень хотелось уйти отсюда. Сима поняла, что ушедшее не вернуть. Завтра же она постарается найти и снять другую квартиру, благо деньги для этого есть, уволится из фирмы. Позднее вернёт Глебу деньги за компьютер, принтер и сканер. Ей нужно-то дотянуть до весны – это недолго. Весной они с дедушкой получат квартиру от колхоза и переберутся обратно в деревню. И всё.
- Серафимушка, - услышала она голос Евгения, – я ангажирую тебя на танец.
Она подняла глаза на парня, стараясь скрыть бурлящие эмоции, и молчала.
- Ну что же ты? Пойдём?
Из дверей зала вышла вездесущая Виктория Борисовна.
- Ты не уходить ли вздумала? Праздник в самом разгаре, а ты убегаешь, словно Золушка.
Директриса обняла девушку за плечи и подмигнула Жене: за красавицами глаза да глазки нужны!
_
- Может, выпьешь? – Виктория Борисовна участливо посмотрела на Серафиму, когда та вернулась за столик, подарив один танец упорному ухажёру, и налила в бокал красного полусладкого вина.
Девушка пригубила и с грустью посмотрела на тарелку с мясным ассорти - вечер превращался в пытку. Она уже ничего не хотела: ни праздника, ни мировой с Глебом. Она мечтала, чтобы этот вечер поскорее закончился, чтобы она зарылась в подушку и наревелась бы досыта, а потом уснула, чтобы утром проснуться и начать новую жизнь.
- Серафима, - Виктория Борисовна потрясла компаньонку за плечо.
- Что?
Директриса красноречиво показала на кого-то глазами. Девушка подняла голову: перед ней стоял Глеб.
- Разреши пригласить тебя на танго, - и он так подал руку, что отказ был просто неуместен.
Это было, как гром среди ясного неба. Словно во сне Серафима поднялась, опёрлась на предложенную руку и на негнущихся ногах последовала за Глебом.
У сцены на площадке танцевало несколько пар. Солист ансамбля приятным баритоном запел:
«Вдыхая розы аромат,
Тенистый вспоминая сад,
И слово нежное «люблю»,
Что вы сказали мне тогда…»
Глеб, положив руку чуть ниже лопаток партнерши, замер, ожидая нужного такта. Он смотрел на неё грустными, вдумчивыми глазами. Серафима с первых же шагов уловила характер движений и быстро подстроилась под партнёра, но его пристальный взгляд сковывал. Это мешало танцевать, и она начала злиться.
«Зажгли вы вдруг во мне любовь,
Ушли и не вернулись вновь…».
Серафима подняла на Глеба глаза, полные гнева и резкими, обрывистыми движениями постаралась выказать обиду, но парень в ответ лишь крепче прижал её к себе. Они танцевали так, словно были одни. Обида, спор, претензии, попытка понять и наладить отношения, отречение и признание любви били через край. Молодые люди были заняты выяснениями отношений и не заметили, как пустое пространство около них стало увеличиваться, и танцующие пары без сожаления отходили к краю площадки.
«В моём письме упрёка нет,
Я вас по-прежнему люблю».
Солист, видя, что диалог между Глебом и Серафимой не окончен, сделал знак музыкантам, и те плавно перешли на мотив другого танго.
«Счастье моё
Я нашёл в нашей дружбе с тобой…»
Серафима понемногу успокаивалась, в её глазах больше не искрила обида. Глеб крепко и нежно держал корпус партнёрши, умело им управляя.
«…Это радость цветенья весной,
Всё это ты, моя любимая, всё ты!»
Молодой человек, не отрываясь ни на миг, смотрел на неё твёрдо и ласково, стараясь убедить любимую, что она рано или поздно будет принадлежать ему. Он не хотел завоёвывать её силой, она сама должна откликнуться на его любовь. Лёд обид и недосказанности таял. Звенящие ручейки надежды и веры теплом омывали сердца влюблённых. Серафима чувствовала, что терпит поражение, что не в силах сердиться на Глеба, и что она желает быть только с ним.
«…Мы с тобой неразлучны вдвоём,
Мой цветок, мой друг!»
Серафима озарила Глеба взглядом счастливой покорности и медленно опустила голову на его плечо.
С последним аккордом в зале наступила тишина. Все замерли в восхищении от красивейшего аргентинского танго, и для всех стало очевидно, что между партнёрами произошло что-то очень важное.
Растроганный солист объявил перерыв и удалился в небольшую костюмерную, понимая, что, может быть, помог соединиться двум любящим сердцам…
_
Глеб и Серафима медленно шли по засыпающему городу. Снегопад заметно уменьшился. Прохожие перестали походить на ходячие сугробы, а ответственные дворники без устали очищали запорошенные тротуары и дорожки.
Серафима остановилась у забавной витрины магазина, в котором торговали домашней утварью. За стеклом маленьким островком старины виднелась смоделированная часть деревенской избы: кованый сундук и деревянный ларь, украшенный замысловатой резьбой, ухват, прялка с куделью чёсаного
