ВИЗИТ

Я вижу, ты приходишь в норму, — со сладчайшей улыбочкой заметил он. — Прежде чем покину тебя, я хотел бы увидеть, как ты пронзишь себя стилетом.
— Сами не хотите, как говорите «мараться»?
— Могу и я, — пожал плечами Амон.
Хема, прищурив зелёные глаза, молча, наблюдала за происходящим.
Амон подошёл к девушке и сам вытащил стилет из ножен. Оценивающее взвесив на ладони, перевёл взгляд на девушку. Что-то, прикидывая в уме, окинул взглядом с головы до ног. Левой рукой, взял стилет за рукоять.
Девушка отпрянула назад, не в силах отвести глаза от заискрившегося клинка.
Направив остриё, Амон шагнул к ней. Правой рукой схватил за плечо, не давая отодвинуться назад. Пробегавшие по клинку искры завораживали и притягивали взгляд, с усилием оторвав глаза от сверкающей стали, девушка посмотрела на Амона. Попыталась отодвинуться, но Амон держал мёртвой хваткой. Стилет в его руке дрогнул и начал медленное зловещее движение к телу. Слегка задохнувшись от волнения, она сказала:
— Не надо, я не хочу умирать.
Сталь замерла в сантиметре.
— А вдруг через минуту передумаешь? — озабоченно спросил Амон.
— Нет, не передумаю, — быстро ответила девушка «гипнотизируя» стилет.
Амон не торопился, стилет по-прежнему был жёстко направлен на неё, рукой ещё сильнее сжал плечо. Он задумчиво посмотрел на девушку, словно раздумывая вонзить ли оружие или отпустить. На его лице появилась ухмылка, и весело сказав: «попробовать как это, не помешает» с силой вонзил острие в живот, другой рукой направляя тело навстречу клинку. Стилет вошёл по рукоятку.
Открыв рот и вдохнув воздух, девушка замерла, выражение ужаса застыло на её лице. Постепенно ужас, перешёл в удивление, недоумение.
Амон выдернул стилет. Его лезвие, осталось таким же зеркальным, каким было всегда. На нём не было крови. А на теле не было ран.
Тяжело дыша, девушка ничего не понимая, посмотрела на Амона. Тот спокойно вернул стилет в ножны. Подойдя к бару, наполнил рюмку, золотистым напитком, протянул Светлане.
— Выпей, не помешает, — заметил он, весело наблюдая, как она задохнулась и закашляла, глотнув из рюмки.
Вытерев невольно выступившие слезы, она сипло спросила:
— Почему?
— Почему ещё жива? — закончил вопрос Амон. — Потому что, это ТВОЙ стилет. Он не причинит тебе вреда.
— Но как? Он же вошёл в меня? — недоумевала девушка.
— Коснувшись тебя, он перешёл в другое измерение, изменил свою структуру, — объяснил Амон и заторопился: — Я тут задержался, а мне нужно всё устроить к приезду в Париж Изера и мальца… Хема, присмотри за ней. Пусть не скучает до моего появления.
Сладко улыбнувшись, Хема соглашаясь, качнула головой, провожая глазами исчезающего Амона. Грудным голосом, коверкая русские слова, с французским акцентом, позвала Светлану и указала на стоящее поблизости кресло, предлагая сесть. Светлана последовала совету, но села не в кресло, а рядом с ней на пол.
— Карты… Шахматы… Кости… Нарды? — предложила Хема, желая развлечь девушку.
— Нет. Спасибо, — сказала Светлана, прислоняясь спиной к обивке кресла и вытягивая ноги. — Что-то не хочется.
Она с любопытством посмотрела на новую знакомую и слегка смутилась, встретив в глазах Хемы то же самое. Кроме любопытства в них ещё отражалось не понятное ей восхищение. Немного помолчав, Хема спросила:
— Как это у тебя получилось?
— Что? — не поняла Светлана. — Ты имеешь в виду стилет, как он меня не убил?
— Нет, — сладко улыбнулась Хема. — Амон, он изменился. Как это у тебя получилось? — восхищение снова промелькнуло на лице Хемы. — Какой магией ты владеешь, если даже дьявол поддаётся ей?
— Я не понимаю, о чём ты говоришь, — созналась Светлана. — Сдаётся мне, Амон, каким был, таким и остался.
— Шутишь? — проворковала Хема. — Я ждала, когда он тебя убьет, но он не сделал этого.
— Как же, — грустно усмехнулась Светлана, — только что, он пытался убить.
Грудной голос залился мягким смехом. Не переставая смеяться, Хема сказала:
— Нет… Он… Предостерёг тебя… От таких попыток… Теперь ты имеешь представление. И всё же, — Хема снова стала серьёзной. — Почему он не убил тебя?
Она внимательно окинула взглядом девушку. Её зёленые глаза задержались на клейме. Широко раскрылись в изумлении.
— Я не знала… — прошептала Хема, словно оправдываясь перед кем-то. От взгляда клеймо засветилось, призывая к вниманию и поклонению. Она взяла руку девушки, и та содрогнулась от ледяного холода исходящего от ладоней Хемы. Прошептав: — О, мой сир! — поцеловала клеймо. Поцелуй оказался таким же ледяным, как и руки. Клеймо померкло. Хема отпустила руку Светланы. — Я не знала, что ты принадлежишь Амону, и Дорн покровительствует тебе. Теперь мне более понятен поступок Амона. Но… Всё же…
Хема задумалась. Молчала и девушка, разглядывая помещение, в котором оказалась.
— Хема, — позвала Светлана. Дождавшись, когда она повернётся, спросила: — Ты можешь вытащить меня из комнаты?
— Могу, но не буду.
— Почему?
— Ты плохо знаешь Амона. Думаешь, мне хочется вызвать его гнев? И потом, куда ты пойдёшь?
— Не знаю, — пожала плечами Светлана. С глубоким вздохом повторила: — Не знаю, — с подозрением бросив косой взгляд на Хему, спросила: — Ты тоже демон?
— Нет, — заворковала Хема, — я не демон. Я ведьма.
— Час от часу не легче, — пробормотала Светлана, и уже громче сказала: — Как-то я была на шабаше ведьм, тебя я там не видела.
— Что-то ты не похожа на ведьму, — заметила Хема. — Ходишь одетая. Да и взгляды на жизнь как у простого человека. А что касается тех ведьм, которых ты видела, то они, в отличие от меня, живые. Они натираются специальной мазью, чтобы летать и быть невидимыми. А я могу без всего этого.
— Мазь? — перебила Светлана, осенённая внезапной мыслью. — Какая она мазь?
— Это снадобье из трав. Но самое главное… — Хема выразительно и многозначительно посмотрела на девушку. — Это ребёнок. Его доставляет ведьмам сам дьявол. Впрочем, он только предоставляет им случай, овладеть младенцем, а уж убивают они сами. После…
— Кидают в медный таз и кипятят, — снова перебивая, закончила повествование Светлана.
— Да, так и есть. А полученный жир, становится основой шабашной мази. И что-то не похоже, чтобы ты ею натиралась.
— Нет, я ею не пользовалась.
— Тогда, как попала на шабаш?
— Дорн как-то сделал. Но только на одну ночь. Хема, что было бы, натрись я ею?
— Ты смогла бы летать, становиться невидимой. А если в мазь добавить кровь, то изменились бы взгляды на жизнь. Стало бы больше равнодушия, может, жестокости.
Хема с любопытством посмотрела на девушку и, переведя глаза на свои тонкие, изящные пальчики с длинными и острыми ногтями, спросила:
— Что это так заинтересовало тебя?
— Да так, — неопределённо ответила девушка, пожимая плечами. — Теперь я знаю цену.
— Цену чего?
— Относительной свободы.
— Я не понимаю тебя, — сказала Хема и предложила: — Выпьем? После такой встряски, мне думается, одной рюмки мало.
— Нет. Я пить не буду, а если твоё предложение остаётся в силе, то я не прочь отвлечься за партией в шахматы.
Хема оживилась:
— Вот и отлично. За игрой время летит быстро и незаметно. Ожидание сокращается.
Между Светланой и ведьмой возникла шахматная доска. Любуясь мастерски изготовленными из кости фигурами, Светлана поинтересовалась:
— Какое ожидание? — и указала на один из зажатых кулаков Хемы.
— Тебе ходить, — заметила Хема, раскрывая кулак. На ладони лежала белая пешка. Дождавшись, когда девушка сделает первый ход, ответила на предыдущий вопрос: — Мы вдвоём, милой компанией, дождёмся появления Амона. Он решит, что с тобой делать, — двинула пешкой.
— Очень интригующее звучит, — обронила Светлана и глубоко задумалась, над следующим ходом.
— Ты его боишься? — спросила Хема, но вопрос прозвучал скорее в утвердительной форме.
— А ты? — вопросом на вопрос ответила Светлана, делая свой ход.
— Разумеется. Но тебя, небось, запугал до смерти. Что ты о нём думаешь?
— Что думаю? — задумчиво повторила вопрос Светлана, пытаясь думать сразу в двух направлениях. Куда и какой фигурой пойти, и обдумать заданный Хемой вопрос. Пойдя конём, подняла голову и, размышляя вслух, сказала:
— Знаешь, бывают моменты, когда они мне кажутся просто мальчишками. Они рано потеряли мать. И выросли в суровых жёстких руках, не зная жалости, любви, доброты. Они научились ненавидеть и разучились любить. А их неограниченные способности, сделали их опасными. И перешагивая через простых людей, они идут к цели, своим, известным только им жестоким путём не желая воспринимать другие, более гуманные. Их внутренний мир отрицает всё доброе. Они создавались и действуют по своим законам, существуют по ним и иначе они мир не представляют. И где-то они правы, потому что именно этот жестокий мир и создал их такими. Они лишь его отражение.
— Они не мальчики, — сверкнув глазами, сказала Хема. — И уж тем более Дорн.
— О Дорне и речи быть не может. Он был, есть, и как не тяжело признать будет. Дорн - Властитель Тьмы и этим всё сказано. — Светлана глубоко задумалась. Подняв голову, посмотрела на Хему. — То, что я сказала, не значит, что я их воспринимаю так. Всё-таки свита Дорна - демоны. Просто, иной раз, увидев одну из выходок Юма или Барона, возникает ассоциация с избалованными детьми, не знающих когда нужно остановиться. Они жестоки в своих играх.
— Ты сказала Юм и Барон. Но почему-то обошла Амона, — поинтересовалась Хема, на минуту оторвавшись от шахматной доски.
— Амон? — переспросила Светлана. — Амон, как ты заметила «не мальчик». Он не развлекается. Он действует. И от этого, он ещё страшнее. Он здраво подходит к делу, основательно и хладнокровно. Он страшнее, развлекающихся «мальчишек», потому что он - взрослый.
— Жаль я не могу читать мысли, — растягивая слова и сладко улыбаясь, сказала Хема. — Ты ускользнула от ответа, так и не ответив на вопрос. А мне было интересно его услышать. Ведь ты всегда говоришь правду?
— Стараюсь, — невесело улыбнулась в ответ Светлана. — Для тебя так важно, знать боюсь ли я Амона? — получив подтверждающий кивок, продолжила: — Да. Я его боюсь.
— И всё? — хитро прищурилась Хема.
Светлана нахмурилась:
— Сдаётся мне, ты пытаешься что-то выведать.
— Может быть, — Хема мягко, бархатисто рассмеялась, загадочно поблескивая изумительными глазами.
Девушка неопределённо повела рукой:
— Я не делаю тайны. Я боюсь Амона, но время от времени забываю кто он. И мне интересно с ним общаться, слушать его. Даже… — девушка смущённо покраснела. Бросив короткий взгляд на улыбающуюся Хему, и отведя глаза в сторону, через силу закончила: — Бывают моменты, когда мне просто хорошо с ним. Хорошо и спокойно… — девушка прямо посмотрела на Хему. — Я ответила на твой вопрос? Может, тебя кто-нибудь попросил узнать, что я думаю?
— Может быть, — снова тень загадочности легла на лицо ведьмы. Но тут же, словно отвергая свою реплику, она заметила: — Любой из свиты Дорна может прочесть твои мысли.
— Мысли, — согласилась девушка. — Но не чувства.
— Что ты знаешь о демонах? — проворковала Хема.
— Ничего.
— Тогда не стоит говорить о них в утвердительной форме. Кто знает, что они знают.
Хема замолчала и Светлана, поддержав тишину, углубилась в игру, стараясь отвлечься от мрачных мыслей и воспоминаний. Полная тишина царила в комнате, пока шла