ВИЗИТ

поиска?
— Ищет, — откликнулся Барон. — Ищет девочка. Только найти не сможет. Юм, их по кругу водит.
— Почему же Спиллер нашёл? — посмотрела на Барона, Светлана.
Но за него ответил Дорн:
— Показали где искать. Направили Антонио по нужному следу.
— Вы всё знали и ждали его появления? — с ужасом уточнила девушка.
На секунду, ей показалось, что бездна разверзлась под ногами, и из неё потянуло холодом безнадёжного предопределения, отчаяния, тоски. В эту секунду, сама жизнь предстала записью в журнале, со своим началом и концом. И невозможно изменить, потому что Судьба. Спиллер должен был быть на скачках. Увидеть вороного. Пожелать приобрести его. Он должен был прийти к Дорну. Светлана с удивлением констатировала не завершённость. Но должен ли он был, соглашаться с условием Дорна?
— Сир, Спиллер мог отказаться от вашего предложения?
Спросила девушка.
Дорн отвернулся от камина. Амон и Барон, казалось, замерли в ожидании ответа. Вполне возможно, что Светлане показалось, но не исключено, что они прислушиваются к разговору.
— Он мог отказаться, — ответил Дорн и добавил с иронией. — Но он бизнесмен. Зачем ему отказываться от выгодной сделки? Скакуны принесут ему миллионы, а храм он построит руками бродяг и безработных, которые за мизерную плату, или за еду согласятся работать на него. Зачем ему связываться с профсоюзами? Платить налоги? Не исключено, что пропавших без вести, со стройки людей, следует искать в «белках» скакунов. Спиллер будет мыслить глобально и не оставлять улик.
— Не могу поверить, — покачала головой Светлана.
Барон, всё-таки прислушивающийся к разговору, внезапно вернулся к теме искусства:
— Амон как ты думаешь, как изобразят на полотне внутреннюю сущность Спиллера художники?
Амон задумался. Цокнул. Повёл языком по клыкам:
— Нарисуют длинные зубы, — предположил он и добавил: —Окровавленные клыки, рот подбородок.
— Горящие алчностью глаза, — подсказал Барон.
— И руки, с длинными пальцами и острыми когтями, — закончил зарисовку портрета Спиллера, Амон. — Вот тебе Светлана и портрет демона. А с виду не скажешь. Такой солидный господин.
Закусив губу, девушка, вздохнув, покачала головой. В зале воцарилась тишина. Но ненадолго. Искоса поглядывая на сидящих за столиком, девушка на конец, не выдержав, спросила:
— Почему вы так много пьете?
— Вот те на! — воскликнул Барон, поперхнувшись, его рука с рюмкой замерла. — Никогда не подумал, что меня будут упрекать в пьянстве!
— Хлестать воду, что ли прикажешь? — проворчал Амон, опрокидывая рюмку коньяка в рот. Поставив рюмку на столик, посоветовал смутившейся Светлане: — Ты нас с людьми не сравнивай. То, что для них яд для нас отличный напиток.
— Может, только из-за него и стоило попутешествовать в этом мире, — поддержал Амона, Барон.
— Ну, извиняюсь, — улыбнулась Светлана и с любопытством поинтересовалась: — Почему коньяк, а не скажем... спирт? Он-то покрепче будет...
— Спирт для дам, — отмахнулся Барон. — Нам, что посолидней. И потом, коньяк более благородный напиток, нежели спирт. А вековая выдержка и вовсе делает его бесценным.
— Я думаю, — согласилась девушка, — если ещё его стоимость оценить в денежном эквиваленте.
Дорн неопределённо хмыкнул, выслушав диалог. Сказал ни к кому, не обращаясь, но явно подтрунивая над ними:
— У моей свиты, особое отношение к спиртному. Удивляюсь, как они ещё не пристрастились к наркотикам.
— Магистр! — озадаченно воззвал к хозяину Барон. — Это же самое лучшее, что изобрело человечество за свою историю. Конечно, не без нашей подсказки...
Амон кивнул, соглашаясь:
— Как хорошо было раньше за рюмочкой, другой, подсказать человеку, как избавиться от надоевшего соседа. Сейчас же чай, кофе, всё суррогаты, заменившие алкоголь.
Дружески хлопнув Амона по плечу, Барон с воодушевлением сообщил:
— Но теперь есть героин. Вот от чего люди действительно сходят с ума. С его помощью они получают возможность, заглянуть в иной мир. Посмотреть на владения Хозяина, — саркастически улыбаясь, заметил: — Наркоманы, уже при этой жизни подыскивают себе «тёпленькое» местечко в Аду. К моему сожалению Сир, наркотики не берут нас. Да и времени мало, чтобы пристраститься. Ведь мы так редко бываем в мире людей
— Да? — Светлана была заинтригована. — А как же вы влияете на события, на людей?
— Через посредников, — охотно откликнулся Барон.
— Вселяетесь что ли?
— Вот ещё! — фыркнул Амон. — Какая глупость.  В принципе конечно, можно... Но зачем? В людей вообще никто не вселяется. Разве что, мелкие бесы, да и они ненадолго, пошалят и отвалят.
— Я сама видела по телевизору, как священники изгоняют дьявола из человека. Асмодея, Вельзевула…
Огоньки свеч затрепетали, смех Люцифера прокатился по залу, заставляя дребезжать оконные стёкла.
— Шарлатаны. Все священники шарлатаны, — улыбаясь, сообщил Дорн Светлане, — говоришь, Асомедея изгоняли? Ну-ну. До чего дошла людская наглость!
— Посредники? — напомнила девушка.
— Эти люди, которые сами возродили в себе кусочек тьмы. Мы общаемся с ними через сны, видения, реже - сами приходим.
— Но, — Барон, выразительно посмотрев на девушку, — никогда не вселяемся в них. Вероятно, священников сбили с толку сумасшедшие, страдающие истерией, эпилептики, и, в конце концов, маньяки, думаешь мало их на Земле?
— Хватает, — согласилась девушка. — Сир, разрешите вас покинуть?
— Только до утра, — с иронией откликнулся Дорн.
— Как скажете, — вставая с кресла, пробормотала Светлана, направляясь к лестнице.
За спиной погасли свечи, погрузив зал в полумрак. Огонь в камине, лишь слегка освещал комнату, отбрасывая на стены тени сидящих.




ГЛАВА  9

Это было фантастическое шествие: нескончаемый поток людей, собрал вокруг себя весь город. Туристы, наводнившие улицы, прибыли поглазеть на это чудо из разных стран мира. Затаив дыхание и позабыв на время все проблемы, неудачи и обиды, люди в этот день, отбросив расовые и религиозные различия, объединились, чтобы провести три безумных дня, наполненных радостью и весельем. Карнавальное шествие в свете прожекторов, вот изюминка на карнавале в Рио-де-Жанейро.
Светлана не могла оторвать глаз от грандиозного зрелища, рядом восхищенно вздыхала Катерина, теребя Валентина за локоть, привлекая внимание к той или иной группе.
Барон и Юм на удивление молчаливые, стояли тут же, рядом. Затаив дыханье, широко раскрыв глаза, девушка прильнула к перилам, почти свесившись с них, стремясь хоть немного приблизиться, к сверкающему всеми цветами радуги – шествию. С высоты третьего этажа им было видно всё до мельчайших подробностей.
Весёлый бой барабанов, сопровождающий шествие, навязывал свой такт сердцу, нарушая его естественный ритм.
Перекрывая шум, стоящий неподалеку от Светланы Амон, заметил:
— Я вижу, зрелище тебе по душе.
Девушка обернулась. Подняла сияющие восторгом глаза, энергично закивала. Она заметила, что сама невольно пританцовывает, заворожённая музыкой и буйством красок. Музыка с трудом пробивалась сквозь людской шум, но и этого было достаточно, чтобы заразить и подчинить массы карнавальному ритму.
Свесившись с балкона, Светлана старалась получше рассмотреть наряды из разноцветных перьев. Амон, заметив движение, не удержался от очередной колкости:
— Конечно, твоё дело, но люди стоящие внизу не будут в восторге от свалившейся на их головы девушки. Даже если она очень красива и сделала это из лучших побуждений.
— То бишь, вы хотите сказать, чтобы я отошла от перил, — не оборачиваясь, уточнила Светлана.
Оторвать глаза от карнавала было выше сил, но всё же она услышала последнюю реплику Амона.
— Наконец-то, мы стали понимать друг друга.
Отступив назад, Амон закурил сигару. Барон присоединился, и они со скукой стали наблюдать за ходом карнавала.
Карнавал состоял из множества отдельных групп, и они сменялись, старясь подавить предыдущую группу буйством нарядов и танцами. Под балконом проплывали огромные, величиной с дом, сказочные птицы, корабли, острова с пальмами. А на них танцевали, грациозно извиваясь, девушки. Конкуренция проглядывала во всем, каждая из них стремилась перещеголять свою соперницу. На царственно плывущем корабле, на смотровой вышке, игнорируя страховочный шест, сверками белками глаз и сахарными зубками, пританцовывала смуглая танцовщица. Она с наслаждением впитывала восхищенные взгляды, к которым поспешил присоединиться и Валентин. Голубые и жёлтые перья едва прикрывали её тело. Светлана, бросив короткий взгляд на Валентина, не смогла сдержать улыбки, настолько он был очарован ею. Но, увы, это продолжалось недолго. Корабль скрылся за поворотом, унося с собой девушку и затихающий барабанный бой.
Следовавший за ним огромный макет павлина, сопровождался другим ритмом и мелодией. На голове птицы, как корона, извивалась новая, смуглая красавица. Подобно змеям, нитки бус обвили её тело, делая его более тонким и притягательным. Валентин вновь был покорён.
Юм, молча наблюдавший карнавал, подал голос:
— Это безобразие!
Барон, дымя сигарой, хмыкнул, по-видимому, выражая солидарность.
Валентин, смущённо кашлянул, неуверенно заметил:
— Действительно. Едва прикрыта. Безобразие, — но его глаза неотрывно следовали за движениями танцовщицы. — Хорошо, что Катерина послушалась меня и оделась более прилично.
Краешком глаза, Светлана заметила гримасу, которую скорчила Катерина в ответ на слова друга. Позади снова послышался голос Юма:
— Валентин, я не это имел в виду. Безобразие, что они вообще прикрыты! Что за издевательство! Завтра, половина населения окажется больной. Ну ладно не думают о себе, пусть хоть о туристах побеспокоятся! Каково им завтра, поутру, лететь домой или сидеть в аэропорту?
— Что мне в тебе нравиться, так это забота о ближнем, — с нежностью проговорил Барон.
— Да, всё в трудах и трудах, — пожаловался Юм,
— Что предпримешь? Как поможешь будущим больным? — указывая коротким кивком на волнующуюся толпу людей, спросил Барон.
Танцовщица на птице поравнялась с балконом. Катерина, которая чудом умудрялась, следить за шествием и одновременно не упускать нить разговора, обернулась:
— Юм я тебя очень прошу, не порть людям праздник.
Кот возмутился:
— Я разве порчу? Разве я порчу этим?
Дружный вздох пронёсся над толпой.
Бусы, обвивающие девушку, сверкая в свете прожекторов, посыпались вниз, на дорогу обнажая изящную фигуру танцовщицы.
— Кашу маслом не испортишь, — важно изрёк Юм.
Барон присвистнул, и с широкой улыбкой поинтересовался:
— И это твоя забота? Уверен, что поможет?
— Вполне, — отрезал кот.
— Сдаётся мне, эффект будет обратный, — засомневался Барон.
А танцовщица будто и не заметила случившегося, весело вертела крутыми бедрами, потряхивала грудями. Зрители, поддержав криками, восприняли её раздевание как должное.
Павлин уплыл за поворот, уступая место группе с шестом. Его нёс мужчина, одетый под шамана. Шест высотой в пять метров, венчался диском, изображающим солнце. Длинные ленты всех цветов тянулись с кроны, опускаясь к людям, окружающим парня. Украшенные оранжево-алыми перьями, они пританцовывали и звенели украшениями. Дойдя до места, где столь внезапно обнажилась танцовщица на павлине, они неожиданно остановились. Добрая