ВИЗИТ

и оглядев девушку, мужчина, кивнув, отвернулся. Проследив за его взглядом, Светлана увидела стоявший в стороне, у обочины белый «Кадиллак» с затемнёнными стеклами. В одно из этих стёкол, негр что-то сообщил. Снова повернулся к девушке и обратился уже к ней. Ничего не поняв, она попробовала английский:
— Вы к кому?
Негр оживился. Мигом сориентировавшись, сказал:
— О, сеньорита говорит по-английски! Замечательно. Я - Антонио Барбосса.
Девушка с недоверием посмотрела, что-то он не был похож на Антонио. Это имя ему явно не подходило
Антонио продолжал:
— Я частный детектив, мистер Спиллер нанял меня, найти вас и ваших спутников. Ведь вы здесь не одни?
— Нет, — несколько растерянно ответила девушка, рассматривая вышедшего из «Кадиллака» седого господина. Он тоже был одет в белый костюм, но это был европеец. — Что Вы хотели? — спросила она Антонио, не спуская глаз с европейца.
— Мы к хозяину, по делу, — ответил Антонио, вежливо уступая место европейцу. Указав на него рукой, добавил: — Сеньор Спиллер хочет поговорить. Он с деловым предложением,
— Вы, наверное, ошиблись, — она всё ещё пребывала в нерешительности.
— Вчера. На ипподроме, — не спрашивая, утверждая, сказал Антонио: — Вы там были.
— Да, — согласилась девушка, и тень грусти набежала на лицо. Она помнила ипподром и то, что там случилось.
Антонио сделал шаг к двери, высказывая настойчивость. Спиллер пододвинулся к нему, в молчаливой поддержке. Глубоко вздохнув, девушка указала рукой в коридор.
— Проходите. Но не думаю, что дело так важно, чтобы приходить сюда.
Спиллер устремился вперед. Антонио остановился, внимательно посмотрев на девушку:
— Что ты хотела этим сказать? — поинтересовался.
— Вчера… Вы были на ипподроме?
— Да… Ужасное зрелище, — сознался Антонио.
Пристально посмотрев в глаза. Светлана, растягивая слова, медленно спросила:
— И вас ничему не научило?
Антонио глубоко задумался. Девушка не торопила его. Она ждала. Размышляя вслух, негр сказал:
— В принципе моя работа окончена. Я нашёл вас. Больше мы ни о чём не договаривались, — вежливо приподняв шляпу над головой, улыбнувшись с признательностью, он сказал: — Прощайте, маленькая леди.
Развернувшись, Антонио покинул дом, навсегда.
Закрыв дверь, девушка направилась в зал, откуда доносился возбуждённый голос сеньора Спиллера:
— Господа, я к вам с деловым предложением, — он покосился на вошедшую в зал девушку, повернувшись к Амону и Барону, попытался объяснить цель своего визита: — Вчера, я увидел мировую сенсацию!
Низкий голос за спиной Спиллера, заинтересованно произнес:
— Расскажите, что вы увидели.
Пока Спиллер, удивлённо поворачивался в сторону говорившего, девушка опустилась на диван, окинув взглядом комнату, убедилась, что за время её отсутствия Катерина и Валентин куда-то исчезли, и люстра раскачивалось под потолком уже опустевшая.
Подскочивший Барон, суетливо знакомил Спиллера с хозяином:
— Сеньор Спиллер. Дорн - магистр, — последнее слово, он подчеркнул особо.
Дорн снисходительно кивнул, предотвращая словесный поток Спиллера, почуявшего в «магистре» хозяина, спросил, обращаясь к Барону:
— Изер, так что произошло?
Он слегка замялся, словно школьник, вызванный на ковёр к директору. Махнув рукой, с некоторой ехидцей сказал:
— Это всё Юм. Он, сир, участвовал в скачках.
Разговор шёл на английском, и Спиллер уловив смысл разговора, влез в него:
— О! Он великолепно. Великолепно прошёл скачки! Из-за него я и пришёл сюда. У меня очень выгодное предложение! Я покупаю его.
— Юма? — удивился Барон.
— Разве скакуна так зовут? — в свою очередь удивился Спиллер. — Мне показалось, было названо другое имя.
— Ясно, — скривив рот, усмехнулся Дорн. — Тебе нужен вороной. Но… зачем? Он слушается только своего хозяина.
Спиллер задумчиво поджал губы. Прошла минута.
— Скрестить, — предложил он, — у меня есть отличная пара, для «вороного».
— Нет. Так не пойдёт, — покачал головой Дорн. — Сначала нужно разобраться для чего он тебе. Разводить породу или участвовать в скачках?
— Это так важно? — враждебно осведомился Спиллер.
— Да. Если для разведения, мы помочь ничем не сможем, а вот для состязаний, пожалуй, подсобим.
— И во сколько же вы оцениваете «вороного»? — Спиллер выжидающе посмотрел на Дорна.
Тот вежливо, но равнодушно улыбнувшись, заметил:
— Речь идет не о «вороном», а удаче в скачках. Тебе нужен победитель, и я так понимаю, с гарантией?
Прищурив глаз, Дорн посмотрел на собеседника. Спиллер подтверждая, кивнул.
— Я тебе дам двух гнедых скакунов. Они сделают тебе деньги.
— Они - лучшие? — забеспокоился Спиллер.
Барон и Амон с насмешкой посмотрели на сомневающегося Спиллера. Дорн успокаивающе сказал:
— Они лучшие в мире. Смело выставляй на скачках.
— Сколько? — деловито осведомился господин, имея в виду деньги.
— Услуга за услугу.
Спиллер задумался. Дорн посмотрел на Барона, многозначительно перевёл взгляд на бизнесмена. Барон тут же, незамедлительно пододвинул один из стоявших поблизости кресел Спиллеру. Тот, приняв заботу, грузно опустился в него. С озадаченностью посмотрел на Дорна.
— Признаться, мне легче заплатить, — сознался он. — Боюсь, услуга влетит мне в кругленькую сумму.
— Возможно, — согласился Дорн. — Но дело стоит того.
— В чём заключается услуга?
— Ты построишь храм.
Спиллер хмыкнул:
— Не ожидал встретить столь верующих, деловых людей. Храм - вещь дорогостоящая. Окупят ли мне его скакуны, ведь всего пять-шесть лет и конь уже никуда не годен.
— Только не гнедые, — возразил Дорн. — Они будут бегать, и бегать резво, пока будет стоять храм. Могу успокоить, найдутся ещё желающие помочь тебе в строительстве храма.
— И кому будет храм? Какой религии? Какие обряды будут совершаться в нем?
— Храм Люцифера, похоже, этим всё сказано
— Хо! — Спиллер выдохнув воздух, с изумлением уставился на хозяина. — Бог мой! Вы что сатанист?
— Магистр, — подал голос Барон, подсказывая.
Дорн задумался, вероятно, обдумывая заданный ему вопрос.
— Сатанист, — повторил он. — Нет, я б так не сказал. Скажем. Это моя прихоть.
— Странная причуда, — заметил Спиллер. — Кроме храма, больше ничего?
— Ничего.
— Отлично! Я пришлю своего адвоката, составим договор.
— Необязательно, — пренебрежительно махнул рукой Дорн. — Ты заинтересован, чтобы скакуны приносили доход. Я - чтобы храм был воздвигнут. Наши интересы - вот гарантия.
— Если так считаете, — неуверенно протянул Спиллер и тут же с вызовом добавил: — Скакунов я сначала проверю, так ли они хороши как вы уверяете.
— Обязательно, — кивнул Дорн. — Пользуйтесь ими. Надо же как-то оправдывать расходы. Но будьте уверены, я буду в курсе всего. Человек с чертежами придёт завтра.
— О’кей, — согласился Спиллер. — Когда доставите животных?
— Они уже в твоих конюшнях и прислушайся к моему совету, этим животным нужна энергия. Много энергий. Обычного корма мало. Белки.
— Хорошо, — озадаченно сказал Спиллер. — Им будут давать яйца.
— Нет, — жёстко блеснул глазами Дорн. — Мясо - вот нужный белок.
— Варить? — уточнил Спиллер.
— Зачем портить продукт? — ухмыльнулся Амон. — Кормите сырым. Вот увидишь, им понравиться.
— Что за животные такие? — воскликнул господин.
— Построишь храм, догадаешься, — пообещал Дорн. Негромко хлопнул в ладони и в зал неслышно вошёл один из подчиненных Амона. — Проводи сеньора, — приказал Дорн и напоследок пообещал: — Спиллер, это не последняя наша встреча. Мы ещё увидимся.
Перейдя на русский язык. Дорн, провожая взглядом спину Спиллера, сказал, обращаясь к сидящим в зале:
— Он первый опробует воздвигнутый храм в качестве жертвы. Изер, потом распорядись об установке алтаря, а для чего… — Дорн зловеще осклабился. — Спиллер узнает позже.
Светлана тихо кашлянула, Дорн повернулся к ней, устремив полыхающие огнём глаза:
— Не одобряешь? — мягко, как будто даже ласкою улыбнулся он.
Светлана отрицательно покачала головой и словно оправдываясь, сказала:
— Он же будет для вас строить храм, зачем так жестоко с ним обходиться?
Барон, с иронией возведя очи к небу, процитировал Пушкина:
— «Таких как он, такая бездна!»
Дорн, соглашаясь, качнул головой. Скучающим, безразличным голосом, заметил:
— Саваоф не одобрит его сделку. А в моё царство он попадёт с церемонией достойной князя. Мы оценим заслуги Спиллера и воздадим по ним сполна.
— Светлана, присаживайся к нам, — позвал Барон из-за столика.
Амон, разлил коньяк по рюмкам.
— Нет, спасибо не хочется, — отозвалась девушка и осенённая внезапной мыслью, спросила: — Сир, вы можете разговаривать с любым человеком на земле, невзирая на его национальность?
Барон, с иронией скосив глаз на девушку, поднимая рюмку, тихо сказал Амону:
— Ребенок ещё.
Последний соглашаясь, еле заметно усмехнувшись, кивнул.
Дорн, оставив без внимания перемигивания за столиком, ответил:
— Разумеется, я знаю все языки. Поскольку ты русская, мы предпочитаем говорить по-русски. Зачем тебе чувствовать изгоем в моём окружении?
— Но, это же огромное количество языков! — поразилась девушка. — Всё знать, невероятно!
— Мелочи, — презрительно скривился Дорн. — Ведь есть же люди, знающие десять, двадцать, тридцать языков, а это всего лишь люди.
— А как вы общаетесь между собой? На каком языке?
— Мысленно, телепатией. Мгновенная передача на расстояние информации, образов, — любезно откликнулся Барон, опережая Дорна. Тот с равнодушием отнесся к его выходке.
Светлана попыталась внести окончательную ясность:
— Сир, с людьми телепатически вы можете говорить?
Амон фыркнул в свою рюмку.
Барон, закрыл глаза и со вздохом покрутил головой, словно пытаясь сказать: —  «своей наивностью она загонит меня в гроб».
Не проявляя никаких эмоций. Дорн спокойно ответил, предварительно сурово посмотрев на Барона:
— Конечно, мы можем телепатически общаться и с человеком. Но посуди сама, вдруг неизвестный голос говорит с тобой, а вокруг никого нет. Испугаешься?
— Да, — созналась Светлана.
— А испуганный человек, зачем он нам? Не поговорить, не договорится. Это люди выдумали: мол, чем запуганней, тем дьяволу лучше. Вот и представляют нас, чёрт знает кем. И не догадываются, что, в сущности, они как мы. Да и зачем нам стращать, если можно спокойно, тихо, мирно, подойти к интересующей нас теме. Интеллигентно, по-джентельменски разобраться с ней.
— Да, — откликнулся Барон, — не так страшен чёрт, как его малюют.
— Изер не переусердствуй, — посоветовал Амон, — ещё нимб появиться.
— Я в том смысле, что им всё равно не постичь какие мы в действительности. На картинах пишут каких-то страшилищ, чудовищ. Разве мы такие? — улыбнулся. — Амон?
Амон весело осклабился:
— Нет, мы не такие, — согласился с Бароном.
— Может, они пытаются изобразить вашу внутреннюю сущность, а не внешний вид, — предположила Светлана с лёгким вызовом.
— Может быть, — откликнулся Амон. — Нужно будет увидеться с художником. По-дружески поговорить. Узнать чем мы не угодили, что малюют, как хотят.
— Тебя это так волнует? — удивился Барон.
Амон отмахнулся:
— Нет, конечно, просто интересно пообщаться с человеком связанным с искусством, может, чего посоветую. Свожу кое-куда…
— Интересно, а полиция ищет виновников происшествия на ипподроме, или только Спиллер нанял детектива для