Ультимус (2/5 от книги Отражение)

день на краю Олимпа, увидят кровь и ярость, на которую способны МЫ – ЛЮДИ! Пускай все увидят, как станут красными пески священной арены! Приготовьтесь узреть отчаянные сражения за свободу. Приготовьтесь к триумфу и поражениям! К милости и каре! К коварству и везению! Приготовьтесь узреть беспощадную смерть, ибо Колизей… ЖАЖДЕТ… КРОВИ!
– КРОВИ!!!
– КРОВИ!!!
– КРОВИ!!! – скандирует толпа.
– Так окропим же славную арену кровью жалко преступника! Пусть он послужит жертвой, принесенной в дань Аиду. И тогда бог смерти благословит великое зрелище!
– ЖЕРТВА!!! ЖЕРТВА!!! ЖЕРТВА!!!
– КРОВИ!!! КРОВИ!!! КРОВИ!!!
– Будем ли мы марать позорной кровью сталь мечей?!
– НЕЕЕЕЕЕТ!!!
– Позволим ли лютому зверю разодрать его тело в клочья?!
– ДААААА!!!
– ГРОМЧЕ!
– ДААААААААААА!!!
– Пускай исполнится воля свободного народа! Ваш вердикт?!
– СМЕРТЬ!!! СМЕРТЬ!!! СМЕРТЬ!!!
Из арки копьями выгнали льва; он свирепо кидался на воинов, пока не увидел безоружного в центре арены. Сердитый хищник порычал и стал надменно обходить стальные иглы, все чаще смотря на жертву. Вот он пошел напрямик.
Игорь стал метаться на цепи. Скуля от ужаса, он вцепился в железный кол; стал дергать, оборачиваясь на приближающегося льва, и снова отчаянно дергая, рыдая от беспомощности.
Оголодавший хищник перешел на бег. Визжа и захлебываясь, Игорь упал и стал отползать, пока не натянулась цепь. Он почувствовал, как дрожит земля под лапами льва. Цепенея, он увидел, как в прыжке прижалась грива, когда зверь набросился сверху.
Тяжесть туши придавила к земле; клыки вонзились в левое плечо.

*    *    *

Игорь вскочил на кровати. Его поразило, как легко он сбросил тушу льва; схватился за прокушенное плечо… а руки-то нет. Паника раздула голову как воздушный шар; но внезапно Игорь заметил, что сидит на смятой постели.
Это значит, что казнь приснилась. Но боль в руке продолжается. Культя левого предплечья заканчивается металлической пробкой. Дальше этой манжеты нет мяса и костей; но они реально болят, будто их сжимаю в тисках. Эта пытка длится сплошной мукой; нервы фантомной руки лопаются от напряжения. Сдавленно мыча, Игорь шлепает по остаткам руки, напоминая телу истинную конфигурацию.
Фантом рассеялся спустя десять минут; Игорь не признал бы, что прошло так мало времени. Наконец-то он смог встать и пойти умыться, смыть холодный пот. Смотрясь в зеркало, измотанный мужчина понял, что началось похмелье. Не так сильно, но теперь заболела голова и все тело.
– Здравствуй бессонница…
Смирившись с реалиями, Игорь взял коньяк из домашнего бара; откупорил бутылку с надеждой хоть как-то подлечиться. Первый жадный глоток сделал из горла, выдохнул; взял стакан и уселся на темной кухне. Перед взглядом оказалось окно, которое показывает кусочек ночного города; но Игоря не интересует ничего, кроме неуверенной радости, что становится полегче.
Когда он наполнил стакан второй раз, – ни с того ни с сего, – вспомнился отрывок встречи в клубе, когда обсуждали девушку мечты… В который раз, Игорь помассировал виски; один, затем другой. Опять замусолил до ссадины. Дурацкая привычка…
Послышался скрип; одинокий мужчина не придал значения. Скрежет повторился; и стало не по себе. Кто-то скребется в спальной. Игорь взял кухонный нож и стал красться по коридору, таращась в сумрак. Он опасливо выглянул из-за дверного косяка; не торопясь заходить в комнату, осторожно нащупал кнопку на стене. Свет разогнал тени – здесь никого нет. Но самое ужасное, что скрежет продолжается. С замирающим сердцем, Игорь осмотрелся; на тумбе рядом с кроватью лежит протез. Это он скребется.
Ученый испуганно обошел кровать, отложил нож и взял биоэлектрическую руку. Пальцы шевелятся без сигналов мышечных импульсов от культи. Этого не должно быть.
– Что за чертовщина?..
Он прицепил руку и стал наблюдать, как три пальца вытянулись и двигаются, словно пишут. Ученый достал из тумбочки листок и карандаш, зажег светильник. Ни разу прежде он не пытался писать как левша. Нет, одно слово все же было написано протезом – «Проба». Но сейчас рука написала нечто такое, от чего ученый подумал, что в нее кто-то вселился.
«Иди к большому зеркалу».
Растерянность охватило рассудок: к какому “большому зеркалу”? В его квартире только одно большое зеркало – на обратной стороне двери в гардеробе.
Дописав послание, карандаш выпал из пальцев, покатилась и сорвалась с края тумбы. «Это сумасшествие?», – спросил напуганный Игорь у тишины разума. Не отдавая отчет, он медленно поднялся и пошел в коридор. Не нагнетая, дернул дверцу шкафа-купе.
Зеркало разбито: от центра разбежались сотни мелких трещин, осыпалась сердцевина. В осколках на двери частично и многократно отражается перепуганный мужчина. А в самом гардеробе, под развешенными пиджаками и рубашками, притаилась девушка. Настоящая, живая девушка.
Часть вторая.

Сомнения – это сорняки.
Ты их срываешь и сжигаешь.
А они вырастают снова.
На том же месте.

Как без тебя я прежде жил?
За что любовь я заслужил?
Гнетут несмелые сомненья.

Зарей развеивая мрак,
Меня ты любишь просто так,
Объятьями даруя убежденья.

Песня по радиостанции поднимает и без того хорошее настроение; автомобиль резво мчит по шоссе, водитель подпевает в голос. Вот ведь странно: обычно кажется, что попсовые песни о любви – такая банальщина. Но стоит влюбиться, как попадаешь на одну волну с незатейливыми поэтами. Простенькие тексты с такой силой откликаются в сердце, что в них обнаруживается сверкающий смысл.
Игорь наслаждается моментом. С недавних пор – это стало его привычкой. Он открыл в себе остроумие и юмор, – чем стал радовать коллег, – открыл спокойствие и уверенность в стрессовых ситуациях. Недавно его стукнул по фаре неопытный водитель – взъехал сзади. Это было четвертое ДТП на опыте Игоря, но первое прошедшее так спокойно. Он успокаивал перепуганного паренька; шутил, что давно собирался в техцентр. И теперь машинка посвежела, обновилась. На ней приятно ехать. И не стыдно возить молодую жену.
За прошедшие четыре месяца, жизнь Игоря перевернулась с ног на голову и оказалась в правильном положении. Он перестал злиться на дорожные пробки, на очереди в магазинах, на рекламу. Словно негатива не стало во всем мире; и вместо огорчений – каждый день приносит радость. И это не приедается, наоборот – можно насладиться стабильностью удачи.
За эти месяцы Игорь сделал важное открытие. Оказывается, что работа – это не вся жизнь. Не тягостным, а приятным оказалось ходить в спорт зал. Незаметно пролетели месяца тренировок и организм стал выносливее. Подтянулся живот, стал крепок сон, исчезла лень усталости, когда чувствуешь себя разбитым. Появился здоровый аппетит и желание правильно питаться. Игорь заметил, что перестал сутулиться, ощутимо помолодел. Улыбаться стало проще – для этого постоянно сами собой подворачивались поводы.
Он узнал, как интересно бывает строить планы на выходные и ждать их с предвкушением. Несколько лет он провел в трех местах: лаборатория, машина, квартира; а теперь, за четыре месяца, побывал в театрах, парках, музеях и даже на природе. Стало открытием, что родной дом может быть чем-то большим, чем ночлежка и склад для вещей. А еще появилось хобби – выбирать букет для любимой. Игорь как раз едет из цветочного магазина, где его уже знают все флористы. Алые розы лежат на пассажирском кресле поверх портфеля.
Игорь стал меньше работать, но это оказалось в самый раз, чтобы душа стала довольна. Жизнь обрела полноту ощущений.

Твой свет меня переманил.
Жизнь от обиды исцелил.
Принес от боли очищенье.

Но все же…
Чем я заслужил,
Столь небывалое везенье?

*    *    *

Игорь переступил порог прихожей, и нос сразу потянулся на запахи с кухни. Аромат, в котором угадывается восхитительный ужин, пробуждает аппетит. Аж слюнки текут…
Взгляд заслонили теплые ладошки.
– Угадай кто… – за спиной промурлыкала любимая.
Мужчина улыбнулся; он знал, что Натали привстала на мысочках, чтобы дотянуться. Она умиляла его в каждом своем жесте. Он нежно взял ее руки, опустил к губам, чтобы поцеловать. Любимая прижалась к спине, обнимая за шею. Так они стоят в коридоре, не говоря слов; просто чувствуя друг друга. Просто настраивая сердечные ритмы на унисон.
Игорь сгорбился как медведь. Натали захихикала, продолжая обнимать за шею, но уже не касаясь пола. Она запрыгнула на спину и обхватила ногами; верхом добралась до кухни. Натали встала на цыпочки, а ее молодой человек в одно движение сделал полуоборот, чтобы не покидая объятий, посмотреть в ее глаза.
Игорь всегда поражался, как легко в них утонуть. Он забывал, что пресловутое “всегда” – лишь четыре месяца после той ночи, когда утонул в них впервые. И с тех пор он все время убеждается, что Натали – Та Самая. У нее самая красивая улыбка на свете – она сияет. У нее светлые локоны, душистые как цветы.
«Цветы…»
Мысль о букете в прихожей лишь скользнула – всем своим естеством Игорь переживает момент близости с любимой. Он обхватил талию столь стройную, что прежде не дерзнул бы мечтать, что его руки подпустят к такой красоте. Как же хорошо на ней смотрится домашний сарафан!.. Он будоражит сильнее вечернего платья! Она такая милашка!.. Но у этой милашки бывает взгляд искусительницы. Как сейчас, когда их губы так близко, и любимый прижимает к себе страстно, как партнершу жаркого латинского танца.
– Ужин, между прочим, готов… – промурлыкала Натали.
– У меня один голод перебил другой, – флиртует Игорь. – Тот, – другой, – гораздо, гораздо сильнее…
Его милая улыбнулась, а он почувствовал себя мышкой в лапках кошки. Ее томный взгляд разжигает трепет вожделение. Целуя нежные губы, Игорь подхватил любимую на руки и понес в кровать.

– Хорошо, что я успела закончить готовку. Сгорело бы все… – с ангельской невинностью заметила Натали, намекая на время, проведенное в постели. Игорь знал, что это провокация – сейчас он поддастся порыву влечения и снова забудет о еде.
– Даже если бы сгорело, мне кажется, все равно получилось бы вкусно. У тебя по-другому не бывает. Все, что ты ни делаешь – объедение.
– Это потому, что кошечка любит своего котика.
«Господи! Кто бы мог подумать! – изумился ученый. – Мне тридцать три, а я влюблен как студент!.. Неужели так бывает?». Но почему нет?
На столе появился грибной крем-суп из шампиньонов и жульен, выставленный из духовки, чтобы остыл. Есть хотелось до дрожи, и мужчина накинулся на яства. Натали тихонько опустилась рядом, показывая, с каким умилением готова наблюдать, как любимый кушает ее стряпню.
– Милый, спасибо тебе за цветы. Лучше тебя на свете никого нет.
– Да ладно уж…
– Чистая правда.
– Ты всегда радуешься букетам, каждый раз как в первый. Я признаюсь: когда дарю тебе цветы – я себя балую. Обожаю смотреть, с каким восторгом ты их берешь.
– Я люблю цветы. Но самое главное – я люблю человека, который мне их дарит.
– Мм!.. Родная, жульен просто чудо!
Его женщина умело обращалась с кухонной утварью, готовила как шеф-повар в ресторане. Квартиру содержала в чистоте, от чего жилище стало уютным домом. И был у нее особый “дар”, по-другому не скажешь – она умела вышивать картины так мастерски и талантливо, что сразу нашлись интернет-покупатели. Особенно