удавались ей иконы – лики святых оживали на полотнах. Заказы и письма признательности завалили электронную почту.
В паспортном столе до сих пор ищут информацию на девушку, которая заявила о пропаже документов. Игорь терялся в догадках – кто же она? Натали вела себя так, словно появилась не из шкафа, а приехала с Игорем из ночного клуба. Она просила, остаться на ночь, говорила, что не может вернуться к себе домой. В ее словах он уловил ясный подтекст – она не может вернуться туда, откуда появилась. Игорь попросил рассказать о тех местах, но она покачала головой и сказала, что лишь одно имеет значение – она явилась на зов своего единственного.
Через месяц Натали стала невестой Игоря. Со стороны, она не отличалась от обычных людей, и лишь один человек знал о ее тайне. Другие – даже не догадывались. Ученый наблюдал, как его девушка-мечта ведет себя в магазинах, в бутиках, в парках, в театрах. Она везде была очаровательна. Она легко поддерживала любую беседу, знала о жизни в городе не меньше коренных москвичей. С ней приветливо общались посторонние люди; хотя поначалу ученый был уверен, что Натали – галлюцинация.
Игорь захлебнулся в догадках; и сдался. Он захотел смириться с необъяснимостью перемен. Уже на третью ночь он позволил себе допустить мысль, что случилось чудо, и в соседней комнате спит его женщина; с тех пор они спят в одной постели, и немыслимо иное.
* * *
Заря выплескивается над горой. Стая журавлей взлетает с рисового поля – встречать утро в стране Восходящего Солнца.
Роса засверкала на травинках в саду феодала-даймё. В бамбуковой роще притаился предрассветный туман – и теперь искрит в лучах. Природой любуются суровые мужи знатных родословных, и созерцание восхищает их сердца.
Начинается сакральный ритуал. Во дворе сада, на белом песке, знать клана расселась квадратом без верхней стенки. И словно в клетке, стоят три самурая, лицом к своему господину. С безусловной преданностью они ждут распоряжений. Когда им позволили поклониться, – как по команде, – они опустились на колени и склонили лбы к песку. Но не на мгновение их не покинуло чувство достоинства – большая честь увидеть господина и покаяться перед ним лично.
Три самурая встали на ноги. Тот, который оказался по правую руку от феодала, получил дозволение говорить. Голос его, – гордый и напористый, – громко зазвучал во дворе.
– Достопочтенный господин. Вы доверили нам задание, с которым мы не смогли справиться. И мы пришли не для того, чтобы просить новое, а чтобы очистить имя клана от позора. Дозвольте на ваших глазах искупить вину!
Феодал смотрит на троих самураев тяжелым взглядом; на лице его читается отеческая скорбь. Но неумолимы законы кодекса, и под грузом ответственности, господин кивнул.
Слуги и челядь тут же обступили воинов, сняли черные куртки, оставляя в белоснежных кимоно. Когда самураи вновь опустились на колени, перед ними выставили подносы; лежит желтоватый лист рисовой бумаги лежит, чернильный камень с лужицей воды, кисть. За ними, – на подставке, – ожидает клинок-танто; ритуальный кинжал без ножен и рукояти – клык сверкающей стали.
Утренняя свежесть ощущается в каждом вдохе, в каждом глотке воздуха. Самураи обернулись, чтобы в последний раз увидеть восход над горой. Они думают о строках своего предсмертного стихотворения, сидя в ряд перед солнцем, жмурясь...
Самураи повернулись к подносам, поскоблили чернильные камни, макнули кисти в черную краску. Иероглифы стали рождаться на бумаге; не сгибая спин, стихотворцы извлекали мораль из прожитой жизни. Первым кисть положил тот из них, кто держал слово перед господином. В торжественной тишине, он с умилением прочел свои строки.
Вновь вижу зари цветение,
Над милой сердцу горой Фудзи.
Ухожу на рассвете.
Когда он опустил лист на поднос, за спиной шаркнули сандалии боевого товарища; подошел помочь исполнить долг чести. Бесшумно извлек лезвие из ножен, замахнулся над головой; катана сверкнула в луче солнца.
Самурай рывком распахнул белоснежное кимоно, расстелил на ладони платок, чтобы взять неприкосновенную сталь священного кинжала. Когда танто оказалось в кулаке, воин не помедлил и секунды – собственноручно распорол вместилище жизни; ее красные соки прыснули и хлынули необратимо. Лик уходящего сохранил отчужденность. Голова наклонилась словно к плахе, и боевой товарищ за спиной облегчил испытание чести; коротко свистнула катана.
Белое кимоно стало алым; слуга уволок останки. Перед не моргающим взором господина остались двое; одним из которых был Игорь. Он будто проснулся в теле, одетое в белое кимоно, усаженное напротив кинжала и перед судьей. Проснулся – но может только наблюдать, безвольно участвуя в происходящем; видеть, как дрожат руки второго самоубийцы, как безумец храбрится перед смертью.
Во имя долга,
С радостью отдаю жизнь,
В объятия Амида Будды.
Чтобы придать себе мужества, самурай закричал как на поле боя. Нож взрезал живот, а шею рассекла катана сопроводителя. Горячая кровь плеснула Игорю на колено; внутри последней жертвы ритуала, он оцепенел от ужаса. Только сейчас стало понятно, что смерть неминуема.
Игорь почувствовал, как за спиной встал палач; сердце застучало судорогами. Паника началась, когда рука сама взяла танто и поднесла кончик лезвия к животу. Всей своей волей к самосохранению Игорь стал отталкивать правый локоть. Но не смог остановить.
* * *
– Стой!.. Нет!.. ААААА! НЕЕЕТ!
Игорь закричал посреди ночи. Очнувшись, сразу понял, что не смог оттолкнуть нож в правой руке, потому что у него нет левой. Потом он заметил перепуганную Натали, которая трясет его плечи… Нет, это не слуга, который волочет его останки по белому песку…
– Игорьек! Милый! Родной мой!
– Родная, все хорошо. Это просто кошмар… Не волнуйся… Агх...
– Что с тобой?! Как тебе помочь?!
– Никак… Тут ничего не поможет… Мм!.. Это фантомные боли… Есть такая болезнь. Уф… Надо просто переждать… немного… Само пройдет, к-х-х… Я пойду умоюсь, водички попью.
– Я принесу.
– Нет… Не надо. Побудь здесь… Я скоро.
При попытке встать с кровати он упал с нее, лицом зацепив угол тумбы. Натали заплакала от испуга.
– Игорь!.. Что происходит?.. Что с тобой, милый?.. – губы ее дрожат.
– Ничего страшного… Не волнуй-й-йся…
Он поспешил выйти; закрыл дверь спальной, словно запрещая Натали участвовать в происходящем. Об этом Игорь не подумал; в данный момент не получается думать. Терпеть – вот что главное.
Страдалец добрался до ванной, как до убежища; словно подальше от кровати, где произошел весь тот кошмар. Игорь зажег свет и спрятался за второй дверью. Теперь можно сесть на коврик для ног и кривить лицом от пытки фантомной руки.
Нескоро любимый вернулся в постель. Натали старается не показывать волнения, и лишь уткнулась носиком в плечо, боясь мучить расспросами. Она может лишь быть рядом, и в это единственное вложить всю себя без остатка.
Игорь догадался, отчего ему стало легче; быстрее, чем раньше, когда после кошмаров оставался в гнетущем одиночестве. Любимая под бочком согревает нежным теплом; она словно сошедший с небес ангел. Тревога плавно растворяется в покое. Упоительно слушать тихое дыхание возлюбленной. Натали потерлась щечкой о плечо и мяукнула во сне. Умиляясь, Игорь вдруг осознал, какие трепетные моменты пропускает, когда спит. А сейчас посчастливилось понять смысл еще одной популярной песни о любви, которая заиграла в голове саундтреком к личному моменту жизни; когда не хочется смыкать глаза, когда не хочется пропускать мгновений…
Но вот одна песня закончилась, и аудиоплеер ассоциаций запустил случайную дорожку:
Твой свет меня переманил.
Жизнь от обиды исцелил.
Принес от боли очищенье.
Но все же…
Чем я заслужил,
Столь небывалое везенье?
Как-то странно и неожиданно – дилемма певца показалась острее, чем слышалась раньше. В чем подвох? Как получилось, что судьба преподнесла мне Натали, и ничего не взяла взамен? А может, есть какой-то страшный секрет? Что если пришлось заплатить чем-то важным? Например, душой. Или годами жизни.
Игорь усмехнулся – ну что за бред!.. Какая-то черная магия, ей Богу. Да ему с Натали так хорошо, что совершенно неважно: почему, зачем и как. Что бы там ни было – он счастлив, и согласен с любой ценой.
* * *
– Давайте подведем итоги. Разработки в области протезирования воплощают футуристические фантазии в реальность. Взаимодействие науки и медицины приносит человечеству высокотехнологичные устройства, которые возвращают инвалидов к полноценной активности. Само понятие «протез» все больше отдаляется от ассоциаций с ущербностью.
Левая рука, та, что в черной перчатке, выстучала дробь по столу. Студенты первых рядов не упустили этот жест из вида. Первокурсники весь учебный год собирали сплетни о странном педагоге, который всегда носит кожаную перчатку, только левой руке. Ни второкурсники, никакие предшествующие потоки абитуриентов так и не обзавелись доказательствами, но все сошлись во мнении присвоить Игорю прозвище «Профессор Терминатор».
– Сегодня мы послушали ваши доклады. Они все хороши. Но давайте наведем некий порядок и систематизируем знания. Таким образом, мы перейдем к теме лекции. Итак!.. Как говорит ведущий передачи «Что? Где? Когда?» – внимание на экран.
Аудитория отреагировала на шутку вяло, но Игорю это не важно. У него душевный подъем – и это достаточный повод, чтобы шутить. Педагог указал на полотно, где появилось изображение с проектора. Мерзкая фотография – иссохшая стопа мумии с четырьмя скрюченными отростками, где вместо пятого – деревянный протез, больше похожий на палец, чем остатки других.
– Бросается в глаза преимущество протеза, – весело заметил Игорь. – Не нужно подстригать ногти и ходить на педикюр.
Несмелый смешок послышался из зала.
– Перед вами самый древний из известных протезов, изготовленный из кожи и дерева за тысячу лет до нашей эры. Принадлежит одной из мумий древнеегипетских усыпальниц. В разные эпохи искусственные конечности изготавливали из различных материалов: дерева, гипса, бронзовых, металлических или серебряных пластин. Но вплоть до XIX века протезирование не развевалось, а протезы представляли собой вариации на «пиратскую тему»; чтобы ходить на негнущемся протезе ноги приходилось при каждом шаге описывать полукруг. Искусственные руки, как правило, представляли собой закрепляемую на культе гильзу, к которой прикрепляли инструмент, соответствующий роду деятельности: клещи, молот, боевой меч, крюк. Наверное, в наше время, достаточно было бы встроить в ладонь мобильник… Хм… Но без подвижного локтевого сустава получилась бы весьма странная картина…
Игорь переключил слайд. Появился протез руки до локтя; железный кулак намертво схватился за булаву.
– Владелец протеза явно был неугомонным, ха-ха. В XIX веке врачи научились формировать культи, позволяющие прикреплять к ним более функциональные протезы. Сами протезы также усложнились; в них стали использоваться блочные механизмы, пружины и прочее, благодаря чему протезы научились сгибаться. Правда, немного; градусов на сорок. Но уже можно было идти на бал, хм… смотреть на танцы. Можно сказать, что основанной задачей таких
