Стажёрка

преображения была полная. Ия вошла в кухню с вполне осмысленным выражением лица, не шатаясь, в кокетливом халатике, даже немного накрашенная.
-  Что с работой? - первым делом поинтересовался я.
-  Не потеряла ещё. Пока на больничном. Диагноз пустячный, Яков Арьевич помог.
-  Дети? – всё так же коротко продолжил свой допрос я.
-  Тоже ни дня не пропустили. Но и в школе, и садике задолженность, мне уже и записки передавали, и по телефону из администрации звонили.
-  Хорошо, - кивнул я. – Дальше что делать будем?
-  Ничего, - со вздохом ответила Ия. – Сдаваться. Все ресурсы исчерпаны, что могла, я сделала. Попрошу соседку за детьми посмотреть, и вызову скорую. Огромное спасибо тебе за помощь. Извини уж, что мы тебя потревожили.
Я помолчал, мучительно соображая.
-  А что Алевтина? Она в курсе?
-  Да, немного подбрасывала денег вначале, сейчас тоже настроена, что мне нужно срочно лечь в больницу. Яков Арьевич убедил. Всем удобнее побыстрее сплавить меня. Как говорится, с глаз долой, из сердца вон.
Что я мог сделать? Раз уж лучшая подруга так решила…
-  Детей будить не пора?
Ия кивнула:
-  Да. Вот только бы не расплакаться. Я ведь их никогда больше не увижу. С ума сойти, как быстро жизнь прошла. Помнишь, как ещё совсем недавно мы смеялись, сидели в кафе-мороженом? Такие счастливые были.

5

Я снова вызвал такси, за всю свою жизнь, наверное, так не шиковал, предпочитая, по понятным причинам, общественный транспорт. Мы развезли ребят, затем я обернулся к Ие.
-  Слушай, я хотел бы с твоим хирургом поговорить. Показывай, куда ехать.
Ия пожала плечами, но не стала возражать.
Яков Арьевич оценивающе посмотрел на меня: что, мол, за новый персонаж объявился? Затем со вздохом пробормотал:
-  У меня двадцать минут в распоряжении, дальше две операции. Вы что-то хотели узнать? Как вас зовут, кстати?
-  Вадим, - представился я.
Мы продолжали сосредоточенно изучать друг друга.
-  Ну так я вас внимательно слушаю, Вадим, – нарушил, наконец, затянувшееся молчание лекарь.
-  Всё, - столь же лаконично ответил я.
-  Хорошо, - согласно кивнул Яков Арьевич. – Всё, что вы можете сделать в данной ситуации – помочь мне уговорить одну очень упрямую даму строго следовать указаниям врачей. Полагаю, ей при нашем разговоре присутствовать не обязательно. Как вы считаете?
-  Согласен, - кивнул я.
Ия недовольно фыркнула, но безропотно удалилась.
Яков Арьевич со скучным видом достал из стола папку с историей болезни.
-  Не стану врать, - пошёл он на откровенность, понимая, что пудрить мне мозги бесполезно, - поддался соблазну. Логично было бы сразу отправить нашу красавицу по привычному конвейеру, но уж больно хороша. Зарежут её, как пить дать. Кто она? Ни связей, ни денег. А без таких двух решающих факторов, как вы сами понимаете, никто ей всерьёз заниматься не будет. То есть, случай прост как дважды два, не она первая, не она последняя.
Он нашёл страницу с небольшим снимком и развернул папку в мою сторону.
-  Опухоль мозга. Возможно, доброкачественная, возможно, рак. Нужны обследования. Прежде всего, проверить все важные органы на метастазы. Как это сделать? Только в больнице. Но в какой больнице? У нас? В Москве? Время идёт. Талончик к врачу в местной онкологии сейчас дают за две недели, когда это было? В былые времена за такую «человечность» главврача расстреляли бы. А ведь медлить никак нельзя, нужно срочно оформлять инвалидность, хотя бы для того, чтобы получить квоты, право на бесплатные лекарства. И что ваша дама? Вцепилась в своих детей, теряет драгоценное время. Кстати, кто она вам?
-  Коллега. Просто коллега, - пожал я плечами. – Мать, отец умерли, подругам, бывшему мужу на неё наплевать. Тривиальная история. В общем-то, я всё понял. А что, если нам обратиться к платной медицине? Хотя бы для того, чтобы собрать необходимый минимум для анамнеза? В принципе, шансы-то хоть какие-нибудь у неё есть?
-  Есть, конечно, - кивнул хирург. – Но только шансы. Всё та же лотерея.
-  И что, совсем ничего нельзя сделать? – спросил я.
Эскулап задумчиво постучал пальцами по столу. Мы уже достаточно познакомились, что понимать друг друга с полуслова.
-  Ладно, - кивнул Яков Арьевич. – Давайте так: я подключаю дневной стационар и частную клинику, в которой подрабатываю. Вы берёте на себя детей. По возможности, вечера Ия будет проводить дома. Но деньги нужны срочно. Когда соберём все анализы, и картина в какой-то степени прояснится, будем дальше решать. Вас так устроит?
-  Более чем, - кивнул я. – И сколько конкретно?
«Яков» написал на листочке сумму. У меня в глазах потемнело, но я не подал виду.
-  Это, как вы понимаете, только для начала.
И новый удар я выдержал.
-  А ваш гонорар? – на всякий случай решил уточнить я.
-  Всё включено.
-  Ладно, я согласен.
-  Хорошо, тогда оставляйте её здесь, - был ответ. – Домой я её вечером сам привозить буду. Машина у меня не ахти, конечно, но всё лучше, чем ничего.
Я помчался в банк за деньгами.

Счастье, когда у человека бывает хоть какой-то божий дар. «Ия плюс Яков», здорово зацепило старика. Ну а я успел посидеть за компьютером, сварганить не очень искусный ужин, забрать детей из школы и садика, даже покормить их. Ию привезли поздновато, но все необходимые лекарства теперь у неё были, так что чувствовала она себя вполне сносно. Мы поужинали, погуляли по улице, затем вернулись, уложили детей спать. Когда я собрался уходить, Ия попыталась уговорить меня остаться. Собственно, я понимал, что не следовало оставлять её одну, всякое могло случиться. Но, что греха таить, пришлось бы спать с ней, а секс с такой доходягой… любителем острых ощущений я никогда не был.
-  Не переживай, в случае чего позвонишь. А утром я буду, как штык, можешь не сомневаться.  

6

Колесо завертелось. Я договорился с одной из соседок, чтобы она подменяла меня во время моих дежурств на работе, она согласилась, деньги всем нужны.
Наконец обследования практически полностью были пройдены, но картина мало прояснилась. Мы снова закрылись с Яковом Арьевичем в его кабинете для серьёзного разговора.
-  Надо ехать в Москву, - сказал он после долгого раздумья. -  Я сам с ней отправлюсь на машине. Все необходимые документы я взял, если найдётся  подходящий вариант, выбьем квоту, кое-какие связи у меня, слава богу, в столице нашей родины сохранились. Ну а там останется только на Бога уповать, без операции никак не обойтись. Даже для того, чтобы взять  пробу на биопсию, всё равно придётся черепную коробку сверлить. И какой смысл? Лучше сразу совместить этот процесс с операцией. Но без денег опять ничего не получится. Обследование, по сути, придётся проводить заново. Нужно другое, более совершенное, оборудование. У нас такого и в помине нет.
Ничего другого я и не ожидал, ещё с самого начала. Что оставалось? Раз уж сказал «а», нужно и «б» говорить.
-  Деньги будут. Завтра утром, - твёрдо заверил я. – Опять тот же вопрос: сколько?
Я прочитал на бумажке совершенно неподъёмный вариант, но отступать было некуда. Последний рывок. Во всех случаях можно будет сказать, что я сделал всё, что мог.

Я никогда не залезал в долги, это правило мной свято соблюдалось, но что у меня было на счетах, я уже снял, что можно было продать, продал. К утру я, естественно, не уложился, пришлось попросить ещё день отсрочки.
Ничего, утешал я себя, деньги – дело наживное, не сразу, но восстановимся. Хотя впереди был ещё процесс реабилитации, не следовало обольщаться. Лишь бы врач-грач меня не бросил на полпути.
Дальше потянулись дни неизвестности. Мы договорились не созваниваться попусту.

Когда Ия вернулась, мы снова собрались в попытке понять, «чем сердце успокоится».
-  Обследование закончено, - со вздохом сказал Яков Арьевич. – Можно приступать к операции. Но шансов мало, таких специалистов у нас нет. По-настоящему всерьёз можно воспринимать только Германию, либо Израиль, но суммы там неподъёмные. В Германии у меня хорошие связи, я отсылал туда результаты московских обследований, они сказали, что такие операции они уже делали, 90 шансов из ста, что удастся Ию спасти. Остался лишь один вопрос: деньги, где взять такие деньги?

- У нас две квартиры, что если продать одну? – предложил я. Другого выхода, как я ни напрягал мозги, не было.
-  А хватит ли? – поинтересовалась Ия.
-  Надо узнать.
Я побегал по риэлторским конторам. Результат был неутешителен. Одно дело продавать квартиру, и совсем другое – продавать её срочно. Я понял, что выручить меня может только один человек. Однако наткнулся в данном случае на полное непонимание.

7

-  Ия уже просила меня о помощи, но чем я могу ей посодействовать? Сумма астрономическая, я не собираюсь из-за неё рушить свой бизнес. Может, ты меня за богачку принимаешь? Три салона красоты, итог десяти лет пахоты без продыха. Успокойся, больше не суетись. Ты и так сделал всё возможное и невозможное. Так что подумай лучше о себе. Я, конечно, понимаю тебя, ты сейчас очарован сверх всякой меры, совсем голову потерял, но нельзя же вот так, в корне, рушить свою жизнь.
-  Ты ошибаешься, - холодно ответил я, - у меня с Ией ничего нет, и никогда не было. Роман у неё с Яковом Арьевичем, вот старик и в самом деле голову потерял. К нашей большой удаче, между прочим. Иначе нам просто не о чем было бы говорить сегодня. Но ты неправильно поняла меня. Я вовсе не собираюсь вмешиваться в ваши с подругой отношения. Будешь ты ей помогать, не будешь – какая мне разница? Я просто предлагаю тебе выгодную сделку. Мы слишком много потеряем, если сейчас, срочно, продадим наши квартиры, ты это сделаешь не спеша, постепенно, и наваришь неплохой куш в результате. Ну а я лично уже столько кредитов в банках набрал, тут вариантов быть не может - кончится тем, что в любой момент на меня насядут коллекторы, и отберут всё за бесценок.
Алевтина спала с лица, затем беспомощно развела руками:
-  Ну теперь у меня вообще мозги набекрень встали. Любовь, страсть - как-то можно объяснить, но если нет ни того, ни другого, в чём, собственно, твой интерес? После таких потерь можно вообще не восстановиться. Ты самоубийца?
-  Нет, - спокойно ответил я. – Просто человек погибает. И его можно спасти. А ещё - дети останутся с родной матерью. Вот кого я действительно не понимаю, так это тебя. Ия мне чужой человек, ну а ты, получается, только маскировалась под её лучшую подругу? Тебя ведь никто не просит сейчас о помощи, только о выгодной для тебя услуге, получается, отказываясь, ты её хочешь утопить?
Я даже не поверил, что мне удалось загнать Крошечку Хаврошечку в угол, но ей ничего не оставалось другого, как согласиться.
-  Ладно, если все документы с собой, поехали к нотариусу.

Я позвонил Ие, домой к ней я не рискнул заявиться.
-  Привет, я в долгах, как в шелках. Мне бы не хотелось наводить на твой след коллекторов. Я говорил с Алевтиной, она полностью берёт на себя все оставшиеся проблемы, связанные с твоим лечением. Ну а сам я исчезаю надолго, в том числе и с работы.
-  Подожди, - вскинулась Ия, - почему ты так поступаешь? Мы должны быть вместе, мы всё преодолеем.
-  Нет, - твёрдо ответил я. – Я уже говорил тебе: причины всё те же – твой возраст и красота. Не переживай, ты обязательно выкарабкаешься, поверь мне.

8

Жизнь кончилась, я не представлял себе, как вылезу из той дыры, в которую угодил по собственной непроходимой тупости.