"Распутье"

и написал тысячу допросов. Не надо мне советовать, как писать…
  - Конечно, конечно, - Костя смотрел, как Сморода расписывает ручку, и ощущал прилив злости, какой не было даже при столкновении с насильником: «Я перед ним ещё и извинялся. Да это просо грубый и самовлюблённый тип». – Только если будет по-другому, я не подпишу тысячу первый.
  Сморода посмотрел Косте в глаза – словно чёрная волна ненависти окатила парня с ног до головы и медленно отхлынула. Пахнуло тюремной сыростью, по спине в панике пробежали мурашки, очевидно, эвакуируясь.
  Участковый опустил голову, нервно порылся в бумагах, отодвинул
153
телефон. Потом взял ручку, ещё раз оценил её, расположил бумагу перед собой поудобнее и начал что-то строчить. «Маме жалуется», - устав от ожидания, зло пошутил сам себе Костя, но тут же на него посыпалась дробь вопросов.
  - Фамилия, имя, отчество?.. Место работы?.. Адрес прописки?..
  Только на вопросе о судимости Сморода задержался и переспросил два раза: «Точно судимы не были, не надо проверять?»  Костя вновь не удержал свою молодую кровь: «Не судим. Слава Богу, никогда с милицией близко не сталкивался.»
  - Ничего, всё ещё впереди. Итак, в какое время вы проходили мимо дома номер двадцать восемь в переулке между Советской и Ленинской улицей?
  - Около десяти часов. Точно не знаю.
  - Вы откуда-то возвращались? Эти люди, возможно, знают точно7
  - Немногим точнее. Стоит ли впутывать их в это дело?
  - Правильно.
  Сморода записал что-то и снова поднял голову. Костя обратил внимание, что почерк у милиционера мелкий, отрывистый, с завитушками.
  - Что послужило поводом для драки?
  - То, что я хотел освободить Мирошник Галю, а Закатилов препятствовал этому с ножом в руках.
  - Вы всё-таки продолжаете утверждать, что Закатилов и Мирошник находились внутри дома?
  - Это легко установить, стоит лишь побывать в этом доме. Следы, отпечатки…
  - Бывать там нет необходимости. А вот там, где сломанный забор палисадника, действительно, у дороги валяется обломок доски, что соответчтвует заявлению гражданина Закаилова о том, что вы били его доской.
  - Тогда ногами я его, получается, не бил?
154
  - Почему же? В заявлении также указано…
  - Но ведь мои ноги не валяются около того дома?
  Волна ненависти вновь плеснула Косте в лицо. Однако выдержка у Смороды была тренированной, и кроме взгляда, он себе почти ничего не позволил.
  - Я смотрю, ты блатной мужик. Палец в рот не ложи. Ничего, там видно будет…
  - Это я-то блатной? Вы подстраиваетесь под заявление Закатилова, как будто мои слова юридически неравноценны его словам. Устное заявление мирошник о нашей якобы драке на улице ничего не значит. Другое дело, если она даст свидетельские показания под роспись. Кстати, разве она говорила, что мы дрались на улице? Это только в заявлении вашего маньяка.
  - Он не ма… мой. Ведите себя нормально. Ещё одна такая выходка, и будем вести допрос в другом месте. Проведёте ночь в камере, а утром дадите показания. И без всяких выпендриваний.
  - Может быть. Что зарекаться? Но всё же ответьте на вопрос о Мирошник.
  - На вопросы будете отвечать вы, а не я.
  - Но я всё-таки надеюсь, что сейчас не тридцать седьмой год, и не имеет определяющего значения, кто вперёд подал донос, то есть заявление?
  - Перед судом все равны… Садят того, кто совершил преступление, а не на кого вперёд напишут.
  - Отлично. Правда, я не стану в свою очередь врать, что той самой доской Закатилов бил меня. Обычно я пользуюсь пустой рукой. Тем более, с таким цыплёнком…
  - Итак, поводом для драки послужило?..
  - Послужило то, что Закатилов бросился на меня с ножом, так как я застал его за попыткой изнасилования этой девятиклассницы внутри заброшенного дома в переулке между…
  - Ясно… Как происходила драка, в результате которой гражданин Закатилов был избит?.. Что касается последнего, то это не только из его
155
заявления. Очевидно, он сегодня же снимет побои в больнице, и будет соответствующее подтверждение.
  - Мало ли? Может. Он с женой подрался? Ёлки-палки, а ведь Мирошник говорила, что она царапала ему лицо, когда пришла в себя после кратковременного обморока и увидела, что он затащил её в дальнюю комнату…
  - Что вам якобы сказала Мирошник, к делу не относится.
  - Просто стыдно будет. Если мне ещё и следы от ногтей припишут. Если б я ударил его по лицу, он бы сам потерял сознание.
  - Куда же вы его ударили?
  - я на крик зашёл в этот дом и поначалу ничего не увидел. Спросил, кто там, и тогда-то… Вы этого не записываете?
  - Продолжайте, продолжайте. Как только полностью ответите на вопрос, я сформулирую и запишу всё в целом.
  - Ясно… Смотрю, в углу девчонка, одежда на ней порвана, бедняга аж на ногах не стоит, а на меня идёт с ножом мужик лет сорока. Как только он приблизился, я увернулся от удара. Тогда он бросился во второй раз. Я ударил ногой и …
  - Так, ударили ногой, - Сморода начал быстро записывать. – Продолжайте… А как вы заметили у него в руке нож?.. Может, это было что-то похожее на нож? Или, может, вообще показалось? Темно же было…
  - Не может. Насильник оставил свою жертву, попал в свет, который падал через среднее со сторны переулка окно. Я его несколько раз предупреждал, что нападение с ножом чревато, и я буду обороняться. Однако он продолжал кидаться… Ё-моё! А ведь нож-то валяется где0то там! он его бросил, когда убегал! Ну, я и дурак! Там же отпечатки…
  - Теперь это неважно. Прошло много времени.
  - Конечно. Но я всё-таки зайду туда. Если, разумеется, ко мне не будет применено содержание под стражей. Чтоб не лазил. Где попало…
  - Ищите на здоровье. Закончим допрос, и я вас отпущу.
156
  - Эх, если б знать! Я освободил эту девчонку, а потом заботился только о том. Чтоб она успокоилась… Честно говоря, был уверен. Что её родители заявят в милицию.
  - Помимо этого удара ногой, вы наносили другие удары?
  - Я выбил нож, он бросился на меня, обхватил и попытался повалить, я бил по голове и ещё куда-то…
  - Таким образом, вы нанесли гражданину Закатилову множественные побои, а он вас ни разу не ударил?
  - Ему – зачем? Он же тыкал в меня ножом.
  - Использовали ли вы доску или кирпичи?
  - Нет… Это ж он написал про кирпичи?.. Откуда они на дороге? Зимой. Сам признался, что всё произошло в доме.
  - Так. На этом ваш конфликт с Закатиловым закончился, и он пошёл домой?
  - Оставшись без ножа, он сбежал.
  - Прекрасно.
  Это «прекрасно», сказанное с улыбкой, погрузило Костю в апатию: он уже морально выдохся, без конца поправляя трактовки участкового. Больше ему  не хотелось ни говорить, ни возмущаться, тем более шутить.
  - Вы не преследовали его?
  - Что?
  - Вы догоняли Закатилова, чтоб продолжить наносить побои?
  - Я успокоил девочку и отвёл её домой.
  - Так. Сейчас допишу протокол, вы прочитаете и распишитесь.
  Сморода принялся быстро писать, и кончик его ручки лишь изредка зависал в воздухе, словно точнее прицеливаясь в лист бумаги. Костя сначала смотрел на участкового, потом перевёл глаза в окно. Эта сторона здания сельсовета была несолнечной, и снег, несмотря на полдень, имел мрачноватый вид, который при отсутствии прямых солнечных лучей усугублялся слоем из крупинок сажи. Костя вспомнил, что труба котельной располагалась ближе к
157
этой стене. Корявые, приземистые деревца то ли украшали, то ли уродовали пейзаж. Их чахлый вид напомнил Косте сказочный лес из фильма «Руслан и Людмила». Лес, где всякая нечисть пыталась извести честного русского богатыря.
  - Ознакомьтесь со своими показаниями.
  Костя даже вздрогнул на обращение участкового и взял протянутую бумагу. Читать начал почему-то вполголоса, но вскоре запнулся.
  - «…около 22.00. проходил…Как показалось, мужчина приставал к молодой девушке…» Послушайте, получается, мне померещилось, и я ни за что избил человека?.. А Закатилов вышел из дома, чтоб получить по морде и вернуться домой?..
  - Но ведь вы не видели, что он её насиловал? И изнасилования, как сами говорили, не было.
  - Не было, к счастью…
  - Читайте дальше.
  - «Возможно, в руках был нож или другой предмет, похожий на нож… Ударил… Ударил… Ударил…» И это всё?
  - Что-то упущено?
  - ни разу толком не сказано, как он бросался на меня с ножом. И получается, после всего он совершенно миролюбиво ушёл? Нет слов и про то, что нож был выбит из его руки… Я даже слышал, как он звякнул о стену…
  - Что бросался – есть. Вот смотрите: «приблизился». И здесь тоже. Так значит, сильно ударили по руку?... Дописать, что ли?.. Первоначально вы это скрыли, а теперь…
  - Я не скрывал. Просто не хотел его третьего броска ещё и сверху.
  - Ладно, я не буду это дописывать. Тут и так слишком много про то, как вы избили гражданина Закатилова Гэ Сэ… - Сморода откинулся на спинку стула так, что та хрустнула, слегка потянулся и глянул в окно. – Эх, сейчас бы где-нибудь на природе отдохнуть. Погода отличная.
158
  Костя глянул на него: строгий лик участкового превращался в мирную физиономию обывателя, для которого на свете всего важнее комнатные тапочки и треск дров в камине.
  - Ге расписаться?
  - Так, - Сморода быстро наклонился и ткнул пальцем в нужное место ниже своего конспекта. – Пишите: с показаниями..пока…заниями…
  Когда Костя выполнил требуемое, Сморода сказал вернувшимся к нему привычным строгим тоном:
  - Вам желательно никуда из села не уезжать, даже на один день. Очевидно, будет назначен следователь по этому делу.
  «А я бы снял Ленина со стены да стукнул вас лысыми лбами», - про себя устало ответил Костя. Поднявшись, он даже не смог сразу идти, как будто устал ещё и физически.
  - Что с вами? Всё нормально?
  - Ничего…
  - Хорошо, что ничего. А то разное бывает…
                                                            4
  День начинался необычно. Но так и должно быть, наверное. Природа не умеет повторяться. Мгновение за мгновением мужает и стареет мир, и любой миг как новое творение, хотя, может быть, и записывается где-то во вселенской памяти. Каждая картинка мировой красоты блеснёт под солнцем или его ночной близняшкой, и – успел ли, не успел заметить её да сохранить в сердце – уходит в бездну прошлого. Невидима, неощутима, неуловима граница между тем, что было, и тем, что будет, однако на этой границе – весь Мир.
  В этот день тёплый южный ветерок заставил снег с самого утра оседать и таять. Плюсовая температура посреди зимы всё смешала в природе: на земле стало уютно и спокойно, а вверху, на низком бледно-сером небе, потоками носились испуганные жидкие облака. Ветер гонялся за ними, рвал и сминал края. Вот одно облачко выбилось в сторону и заметалось на пустом пространстве, сиротливое и затравленное. Так продолжалось до тех пор, пока
159
облачная река не вытянулась одним боком, не захватила свою заблудшую овечку и не понесла её туда, к горизонту, где они договорились создать новую картинку.
  … Закончился шестой урок. Костя, едва опустел класс, почувствовал, как умственное напряжение сменяется физической усталостью и лёгкостью мыслей. Сегодня учить больше никого не надо. Он смотрел в окно на падающие с крыши капли, в которые сегодня превращался снег, и вспоминал, что уже несколько дней хочет поговорить с Максимом Петровичем об одном деле. «Раз вспомнил, хватит откладывать», - сказал он себе и пошёл в спортзал.
  Максим сидел с классным журналом 6-го