предпринять и обойти её по безопасной касательной линии уже было поздно. Лодка, вращаясь по спирали вниз, сползала в жуткое «чавкающее» чрево воронки. И там, как норовистая лошадь, лодка воспротивилась, на дыбы встала. И река ловко накрыла их холодной волной. Как «попоной» свою лошадку укутала. И дальше по спирали стала закручивать лодку на дно реки.
- Держись! – кричит Распутин онемевшей от ужаса спутнице. И та вцепилась намертво в верёвки на бортах лодки леера.
Гришка гребёт веслами вперед, а неведомая сила тянет лодку назад, в пучину, всё сильнее осаживая корму в воду. И уже непонятно гребцу, куда грести надо. И всё же понимает он: только против спирали! А воды в лодке уже по пояс.
Рыбачка Соня отчаянно смотрит на Распутина, глаза её сейчас огромны, но она сдерживает себя. И Гришка понимает, что если сейчас они покинут лодку, то это на девяносто девять процентов их погибель.
Пусть и дальше лодка погружается с ними в пучину, хоть до самого горла. Тогда и не придётся им прыгать в воду, сам ты волей-неволей из лодки выплывешь. Другого выхода у свободного тела уже не будет. Или уже приплыли, то сразу обоим конец. Но без паники...
А пока он чувствует дно лодки под ногами. Это сейчас главное: всё равно они в лодке находятся. И та тоже, как живая, борется с рекой за свою и их жизнь. На флоте это называется борьба за живучесть корабля. Сейчас они один погибающий, и пока ещё живой организм. Тут кто кого победит. Река или они эту сложную ситуацию. Потому что саму реку победить невозможно, это стихия.
Даже в такой плачевной ситуации про себя шутит бывший моряк: «И если мы погрузимся в воду по горло, то тогда удачно сойдём на воду, лодка нам уже ничем не поможет». Это его привычка шутить. Сейчас вся надежда только на лодку и Господа Бога.
Неведомо, какая сила выбросила лодку из воды наверх, как пробку из-под шампанского. Видать, лодка попала в мощную подводную струю. И та понесла их на выход из воронки. На её краю вода завернула нос лодки так, что чуть не опрокинула её на бок.
- Держись, Софья! - и они не перевернулись, устояла лодка перед напором стихии.
А дальше их ждала стремительная прямая линия, как на финише. И тут понесло лодку течением так, что в глазах зарябили деревья на берегу. А куда ты денешься?
Лодка, полная воды, но всё же держит их. Как говорится, всё равно остаётся на плаву. Куда-то прыгать из неё сейчас безумие. Софья не пытается без команды Распутина что-то предпринимать. И это правильно. Выход один, пусть несёт их река, пока сама не устанет и не успокоит свой стремительный бег.
Выдохнется она, как вырвавшееся игривое шампанское из бутылки, всё равно это когда-то будет, раз его разлили по бокалам! И по какому поводу тоже неизвестно. Но за упокой шампанское не пьют, это ясно. Но кто разливал, тот знает причину. И кто там в жуткой бездне разливает вино?
Как лягушата, мокрые сидят путешественники в лодке. Та вровень с поверхностью воды держится, потому что давно полная воды, но оба целы, и это главное. Плохо им, но ещё потерпеть можно.
- Это сколько же лодка приняла воды? Да ещё они сами сколько весят? - пытается Гришка что-то прикинуть в своём воспалённом мозгу. И непонятно ему, зачем он это делает именно сейчас. Но это так происходит разрядка, как бывший подводник он знает это. Она должна быть в таких ситуациях, только у всех людей по-разному происходит.
- Гриша, пронесло нас? – спрашивает его тихо Софья. Она бледна, но её самообладанию мог бы позавидовать даже древний самурай.
- Если в полном смысле слова, то нет! – смеётся Распутин. – И в штанах мы. И в воде находимся. И если даже пронесло нас, то бумага нам точно не понадобится! А теперь серьёзно. Мы, Соня, уже удалились от своей беды! Мы уже почти герои. Хотя почти героев не бывает в жизни. Пусть несёт нас течение дальше, другого выхода у нас нет. Сейчас лодка неуправляема.
С километр продолжалась эта их гонка в никуда. И вот река начала заметно сдаваться. Уже можно вёслами подгребать к берегу. И хоть тяжело двигалась перегруженная лодка в нужном направлении, но всё же двигалась, пока в тихой заводи под берегом не остановилась. Шагнул Распутин из лодки в воду на мель. А затёкшие ноги полосонуло, как ножом, болью, что значит, долго были без движения.
- Помлеют и пройдёт боль, - говорит он Софье. – Это каждому рыбаку знакомая ситуация.
Подтянул он лодку к берегу, высадил свою попутчицу на берег. И давай потихоньку переворачивать лодку на один борт. В воде это можно сделать, если у человека есть опора под ногами.
Нехотя вода поддавалась, отдавая свою добычу людям. Затем лодка перевернулась кверху дном и звучно, как хлопушкой, ударила своими бортами по воде. Залепила ей знатную пощёчину по её самодовольному лицу. За все свои мытарства в воде так жёстко и ловко ударила. Только эхо разнеслось по низинам.
- С водой дружить надо, – знает это Распутин, и он извиняется перед стихией, – извини, водичка, что так нелепо получилось у нас. Ты самая лучшая на свете. И мы, и всё живое тебе жизнью обязаны, колыбель ты наша!
Простила их вода. И люди уже костёр разводят. Вещи целы, хоть их и немного, но главное в тайге – спички. Сейчас солнца недостаточно, только костёр им поможет просушиться и согреться. И вот уже огонь весело потрескивает, бросая дым пригоршнями в сторону реки. Отгоняет её прочь от костра. Тут властвует новая стихия огня.
Люди обнажены до предела. Их вещи сушатся, как на цыганском таборе, без всякой там иерархии. И если, шутя всё это сказать, как пропали, так и попали сюда - это про цыган. А кто взял их, тот и барин! Тут всё вперемешку висит!
Когда путешественники немножко отогрелись и пришли в себя, то тела их невольно сблизились. Потом также непроизвольно они обнялись. Это и должно было так произойти, и не иначе, так распорядилась сама природа. Пока молодые и сильные, любите друг друга. У вас свой полёт мысли, раз во сне вы летаете. Только старость людей приземляет.
- Ты знаешь, Гриша. Я сейчас пришла к мысли, - это Софья заговорила, - что люди зря живут на земле, если где-то не оставили свой след. Даже каждая, самая маленькая травинка запомнит то место, которое согрели мы душой и своим телом. Это яркая вспышка нашей энергии, такой след даже оттуда видать, из космоса. И он, этот свет, там будет вечен. Так в той книге уже записано, - показывает рукой на небо. – Но вряд ли мы сможем её прочесть.
Распутин даже отодвинулся от Софьи, чтобы лучше рассмотреть её страстное лицо предсказательницы. Сейчас та похожа на красивую шаманку со своими бездонными глазами. А Распутин у неё не случайный полонянин, его мысль тоже в плену. Но та говорит серьёзно. Не похоже всё это на шутку. Плен, так плен!
- Зато на земле всё легко читается. И даже когда старым ты будешь, нужно будет тебе подпитаться хорошей энергией. Пришёл на такое лесное, наше любимое место, земля тебе сама с радостью его покажет, всё, что выросло там, помнит тебя. Это твой след на земле. И даже нас не будет, а память всё равно останется в другой памяти: дерева, кустика, растения – она вечная. Это та же вселенная, её материя: низ и верх.
Таких мест должно быть много, как можно больше на земле. Это не только нам нужно, так должно всегда быть на Земле для существования самой жизни, чтобы она никогда не прекращалась. Ты понял меня?
- Понял, понял тебя! – чуть не взвился в небо Распутин от радости. Мальчишка, да и только! И уже что-то придумал. От счастья сияет.
На его теле и лице прилипли разные смешные травинки. Они у него сейчас тоже воодушевлённые, как и он: чётче подчёркивают его ярчайшую мысль.
- Ещё великий пролетарский поэт Маяковский так сказал: «Любить до дней последних донца, вот лозунг мой и солнца!» Я молодец!
- Что сказать тебе: конечно, да! Только получается, что он пришёл к этому раньше, чем мы, чуть ли не на сотню лет. Вот что обидно! – рыбачка Соня расстроена, пухлые губы обиженно поджаты.
Но ярчайший, доморощенный философ Распутин ей свою теорию разъясняет:
- Тут всё намного проще объясняется, Софья, вся наша кладезь знаний - это один источник. Другого варианта пока нет на свете. Люди пить оттуда хотят и напиться желают открытий, только это в разное время делают. Один напился и забыл об этом, а другой людям принёс: подставляйте ладони... Вот и сто лет прошло!
- Мы на правильном с тобой пути, Софья: любить, везде любить, и это нам в итоге зачтётся, - уже дурачится Распутин. – С первого класса переведём во второй, и так далее. Или всё тут экстерном можно сдать?
- Экстерном никак не получится, на то она и наука. Пехота ты, Гришка, а не моряк!
Веселятся они:
- Не сойдём с намеченного курса: румба-румба, так держать - откуда это в нашей памяти? Кажется, из какой-то давней весёлой песенки. Может, там что-то и не так написано, или здесь сказано, они всё равно идут по жизни по своему компасу. У них свои градусы на шкале компаса – румбы. И здесь тоже бывает, что зашкаливает, как сейчас в походе было. Но на то она и жизнь человеческая.
Гришке дома отчитываться не перед кем, и они решили пойти ночевать к Софье. Ему завтра идти на работу, а от неё ближе добираться до рынка. Дома что-то готовить надо, убираться, и так далее. А тут сама хозяйка в гости приглашает. Какой же мужик откажется от приглашения – таких чудаков не бывает. Действительно чудаков!
- Ну что, путешественники, заявились домой? А я-то уже переживать стала, стареть начала, - это Евгения Михайловна их радостно встречает. Лицо её сразу помолодело, глаза искрятся задором.
- Всё нормально, мама, отдохнули хорошо. Спасибо тебе! Вот и грибочков набрали, пока шли до дороги. И рыбки немного поймали. Гриша у нас мастер по этой части.
- Уж, как Соня грибы собирает, так это надо картину с неё рисовать. В белом платочке, с палкой в руках. Под каждый кустик заглянет и что-то там нашёптывает. Недаром, про таких людей говорят, что это тихий охотник. Вроде, как помешанный на этом деле. А я так буйный, мне хоть спидометр ставь. Только треск стоит по лесу, петли нарезаю, как заяц, но всё равно своё счастье найду. Это действительно счастье, даже просто походить по лесу.
Мама жила у младшей дочери Нади, совсем недалеко от Софьи. Но, раз тут её помощь нужна, то она сразу же приехала, как мобильная «скорая помощь»: «На дом вызывали? - Конечно!»
И сейчас ей подарков наложили с собой в дорогу, пусть и ей покажется, что она сама за ними в лес ходила. Пусть и у неё будет маленькая своя радость. Ведь там, где она жила в леспромхозе на Сахалине, этого добра, ягоды и рыбы, море было. И далеко ходить не надо было, всё под боком.
А вот про свои опасные приключения маме говорить не стали, зачем пожилого человека зря расстраивать, глупо это.
Ещё приехала Вика из Хабаровска, это младшая дочь Софьи, двенадцать лет. Она инвалид по зрению и учится там, в специальном интернате. Даже в очках девочка видит плохо, сильная близорукость. Но она без особых проблем справляется со своей бедой, дети легче переносят свои физические и душевные травмы, чем взрослые.
Она белокожая, явно похожа на своего отца, он несколько лет назад умер. Зато волосы чёрные и жёсткие, это явный подарок от матери. А Саша смуглолицый, черноволосый, черты лица похожи на отца. Впрочем, они красивые дети, хотя не красивых детей не бывает.
- Я, наверно, домой пойду! – решает Распутин. Но никто его не хочет отпускать,
